— Не буду спорить, — пожал плечами виконт, — Моё дело было предупредить, а дальше решай сам. Только предлагаю тебе настоять перед герцогом Витором, чтобы нам поменяли апартаменты. Сейчас мы расселены в разных частях его дворца, и мне это не нравится. Тебе же он, вообще, выделил комнаты в одном крыле с младшим виконтом Нигасом, считай, в противоположной от нас части дворца.
— И как ты себе это представляешь? — хмыкнул наследник, — Что я должен Витору сказать? Это не серьёзно, Дебор.
Разговоры, сначала с графом Лигонским на эту тему, теперь вот, с самим Асером, изрядно усиливали тревогу Дебора, вызванную брошенной, невзначай, графиней Нальей фразой, что во Вьеже не один только герцог Витор имеется, наложившуюся на странные и всё более усиливающиеся движения вокруг гленских гостей.
Дебора частично поддержал Рент Зибер.
— Потребуй хотя бы, чтобы рядом с тобой выделили апартаменты нашему главному магу, — сказал он, — Пусть граф ближе к тебе переселится. Должен же ты с кем-то советоваться?
— Да ну вас, — отмахнулся Анер, — Лучше скажите, Урания не сильно преукрашена была на той картинке, что мне привозили?
— Вполне честная картинка, — улыбнулся Дебор, а Рент молчаливым кивком подтвердил его слова, — Так что в этом отношении тебе повезло сильно.
Урания Дебору не нравилась категорически, ни внешностью, ни характером, но говоря сейчас своему высокопоставленному другу о том, что ему повезло, виконт нисколько не кривил душой.
У людей такого положения, как Анер, особого выбора никогда и не было. Пусть благодарит Единого, что ему не пришлось жениться на кривобокой и с полупарализованным лицом Жагете, семнадцатилетней дочери герцога Янинского, с которой он был помолвлен с четырёх лет. Бедняга имела такую родовую травму с рождения. Один из янинских лекарей утверждал, что это из-за того, что её родители были двоюродными братом и сестрой, что в среде герцогов и королей быаало часто. В словах лекаря нашли оскорбление величия, и показательно-жестоко казнили. Прав он был или нет, Дебор не знал. Но, в любом случае, он считал, распускать язык лекарю не стоило.
По слухам, впрочем, Жагете уже приискали в жертву наследника одного из бедных княжеств в горах королевства Фридленд.
— Кстати, — наследник сильно хлопнул виконта по плечу, — Не только ты обо мне заботишься, но и я о своих друзьях не забываю. Там, — он махнул рукой в сторону хвоста колонны, — Я прихватил тебе Пойцу, ну, рабыньку ту, из Снита. Забыл, что ли?
В своих любовных утехах с красавицей-«тётушкой» и в разгадывании загадочной Неллы, виконт, ведь и правда, совсем выкинул из головы рабыню, подаренную ему матушкой на восемнадцатилетие — наивная графиня Мавина Карлайтская, в то время, всё ещё считала своего сына девственником, что у них с отцом часто было поводом для шуток — и которая так ему понравилась.
— Спасибо, — учтиво поблагодарил он своего будущего сюзерена, — Ты настоящий друг.
— Дебор, хаха, не увидел у тебя особой радости, — засмеялся наследник, — Значит, то, что мне и твоему отцу, на последнем привале рассказали, это правда?
— Если бы я ещё знал, что вам там наболтали, я бы смог подтвердить или опровергнуть.
— Так насчёт тебя и графини Нальи Оминской, этой известной светской ляди! — ляпнул Анер, но увидев изменившееся лицо друга, виконт-наследник быстро его обнял, — Извини, Дебор, я дурак. Я же не думал, что…
— У него тут не только с ней всё серьёзно, — вновь вступил в разговор Рент, — Так что ты тут будь поаккуратней. Наш виконт в последнее время во всех подряд влюбляется. Даже в девок из простонародья.
Дебор, хоть и знал своих друзей давно и многое готов был им прощать, но, в этот раз, скрыть свою обиду у него не получилось. Он был серьёзно возмущён тем, что Анер так легко готов повторять за всякими завистливыми дураками грязные эпитеты в адрес понравившейся ему Нальи, а Рент опять наступил ему на больную мозоль его неразгаданной удивительной загадки.
— Я могу вас, друзья, попросить больше эти темы не затрагивать? — затвердел он лицом.
— Да конечно, Дебор. Прости ещё раз дурака, — повинился Анер, — Так, а с Пойцей-то что? Мне её можно себе оставить?
— У тебя невеста, тебе нельзя. Отдай мне, — предложил баронет Зибер.
— Нет уж, — не согласился Дебор, — Это всё-таки матушкин подарок. Так что, обломитесь.
Переведя разговор в шутку, друзьям удалось сгладить возникшее, было, между ними напряжение.
— Всё, кажется, прибыли, — наследник посмотрел в окошко кареты, — Ого! Народа-то сколько!
Дебор же, словно онемел. Ему удалось — видимо, шутка Единого — увидеть за многолюдной толпой, на ступенях Дворцового храма, ту, которую он так тщетно искал все последние дни. Нелла, всё с тем же выражением любопытства, которое он часто видел на её лице, смотрела на разворачивающееся действо и грызла, то ли грушу, то ли яблоко — даже при его остром зрении, с такого большого расстояния было не разглядеть.
Глава 18
Каковы её шансы стать профессиональным убийцей? Если исходить из её навыков и умений в боевых искусствах, то весьма высоки, а если — из её вполне мирного характера, то очень низкие. Если исходить из возможностей её боевой магии, то очень приличные, а если — из её исцеляющих, укрепляющих, сохраняющих заклинаний или повышающих плодородие земли, то шансов, заняться чем-нибудь полезным для людей, у неё намного больше.
Вика вздохнула, вспомнив все события, произошедшие с нею после попадания в этот новый для неё мир магического Средневековья, так не похожий на то, про что она когда-то читала, и пришла к неутешительному выводу, что слишком многое произошло вне зависимости от её желаний, планов и устремлений. И есть все основания предполагать, что и дальше многое будет происходить в соответствии с логикой существования этого мира, не учитывающей, порой, её хотелок.
Она ведь вовсе не мечтала убивать, даже таких бандитов-гопников, как те, которые напали на неё и Дебора. Но убежать и оставить своего парня одного против семерых? Нет, это точно не для неё, при её-то нынешних возможностях.
Свой парень? Вика мысленно усмехнулась над собой, записавшей уже даже первого встретившегося ей аристократа в свои парни. Но, разве она, в контексте тех событий, так уж и не права?
Парень её пригласил, ухаживал, вываживал, поил, кормил, так что, на тот момент, он был для неё своим. А эти гопники — чужими. Вот и получили, на что напрашивались. А то, что она «своему парню» потом показала на практике динамо-машину, так, не всё скоту, как говорил один её однокурсник, Масленица.
— Нелла, девочка моя, я понимаю, как тебе одной тяжело братика воспитывать, — причитала соседка, — Мне ли, матери двоих дочерей, не знать, как хочется девушке и одеваться хорошо, и веселиться. Но ведь твой покровитель, он гленец!
— Уважаемая Сана…
— Да я видела, какой он красавчик, — Сану Шантон, когда она говорила, перебить было невозможно. Пока она не выскажет то, что собиралась, её не остановит, кажется, даже сам герцог Витор, — И высокий, и ладный такой. И понятно, откуда у тебя столько денег — вон на нём какие драгоценности. Но ты же вьежская девушка! Как ты можешь?!
За те пять дней, что прошли со времени посещения ею храма, знакомства с виконтом Дебором Карлайтским (теперь Вика знала, что, и дети герцогов, и дети графов назывались виконтами, только те, кто наследует потом герцогство или графство, назывались старшими виконтами, а те, кто не наследуют — младшими, правда, она ещё не разобралась, как отличить виконта-графёныша от виконта-герцогёныша), стычки с налётчиками и расставанием с виконтом (Вика планировала, что навсегда, хотя и сильно, при этом, жалела — парень ей понравился), Сана Шантон её порядком достала, изводя своими нравоучениями. Патриотка вьежская выискалась.
— Так ведь, и наша прекрасная виконтесса Урания теперь с гленцем свою жизнь свяжет, — робко и скромно заметила Вика.
Это справедливое и абсолютно верное замечание вывело всегда спокойную соседку из себя. Она даже начала хватать ртом воздух, словно задыхаясь.
— Это политика! Это тебя не должно вводить в заблуждение! И ты….Как вообще тебе пришло в голову сравнивать себя с дочерью нашего доброго герцога?!
«А тебе не пришло в голову, каково живётся девчонке-сироте, оставшейся с малолетним братом на руках? Сама-то хотела бы такой судьбы, как была у Неллы, для своих ненаглядных дочурок, дура?» — такие мысли Вика, естественно, высказывать вслух не стала.
Покорно выслушав ещё некоторое время очередную воспитательную проповедь соседки, Вика, извинившись и сославшись на дела, занырнула через калитку к себе во двор и перевела дух.
— Что, хозяйка, опять воспитательная беседа? — улыбался встречавший её Рудий.
— Сейчас в морду получишь — будешь ещё скалиться. Иди воду в душ натаскай, — буркнула Вика. Сана Шантон научилась портить ей настроение. Хоть и ненадолго, но, на взгляд попаданки, слишком часто.
— Так давно готово уже, хозяйка, — ещё больше разулыбался раб. Справедливости ради, в отличие от Вики, постоянно решающей одну проблему за другой и выдерживающей от своих любезных соседей напор любопытства и нравоучений, у Рудия поводов радоваться жизни с каждым днём становилось всё больше, вот он и лыбился, — Можешь нагревать, если не хочешь ждать, пока солнышко поработает.
Позавчера, её изобретение в виде летнего душа, не просто заработало, а благодаря пришедшей ей в голову очередной идее, ещё и сразу же было усовершенствовано.
Заклинание Пламя, одно из главных боевых заклинаний здешних магов, естественно, использовалось ими и для такого, насквозь обыденного дела, как розжиг огня. Вике же пришло в голову банальное — направлять сформированный конструкт этого заклинания вглубь ёмкости, наполненной водой. И получилось всё так, как, в принципе, она и рассчитывала. Даже совсем мизер магической энергии — она бы назвала его даже квантом, то есть самым минимально возможным — при её-то силе магии, которая зависела от размеров магического резерва по экспоненте, позволял нагреть бак литров на двести — двести пятьдесят, а именно такой был изготовлен ими с Рудием и установлен наверх с помощью соседских рабов, градусов, примерно, на двадцать.
Так что, теперь её рабу достаточно было просто таскать воду в баки, а нагревать и переливать из одной ёмкости в другую уже не требовалось, как не требовалось и ожидать, пока летнее солнце нагреет воду для её импровизированного душа. Заранее бы продумать, можно было бы устроить душ в доме. Хотя, нет. Вика сообразила, что в этом случае, пришлось бы многое объяснять Ламарии, домовладелице. И так, когда её раб Касий, мелкий доносчик, с любопытством разглядывавший строительство, рассказал ей об этом, она тут же примчалась, переживая за свои цветочные клумбы, разбитые между яблонями и оградой во внутреннем дворе.
Увидев порождение сумрачного Викиного гения, Ламария пришла в немалое изумление, а оценив его практичность, стала весьма довольной, явно уже начав прикидывать насколько можно будет поднять стоимость аренды со следующих постояльцев и как убедить свою нынешнюю квартирантку, чтобы дала ей во временное пользование своего раба для изготовления подобного устройства во дворе своего особняка.
Вообще, Ламария с каждым днём относилась к своей квартиросъёмщице всё лучше и лучше. Что было понятно — она получала плату за длительную аренду по цене суточной. Даже донос Саны Шантон о связи Неллы с гленским аристократом, во взглядах домовладелицы ничего не изменил. Выгода перевесила в её взглядах гленский синдром.
— А потом мы с Нюрой, — подскочил к ней запыхавшийся Гнеш, оставив Нюру тяжело дышать возле молодого грушевого дерева.
— Нет, Гнеш, — поправила его Вика, — Сначала я, потом ты, потом Нюра.
Ишь ты, с Нюрой он решил душ принимать. Рано ещё ему. Понятно, что это всё она думала в шутку.
— Ну да, — легко, без всяких задних мыслей согласился брат, — А ты когда нас исцелишь? Мы уже по двадцать подходов сделали, как ты сказала. Всё, пальцы больше не держат.
— Идите, продолжайте, — отмахнулась она, перед этим, мгновенно, их обоих полностью исцелив, восстановив, тем самым, все их силёнки заклинаниями Малого Исцеления, — До обеда выкладывайтесь полностью. После обеда сходим в город погуляем.
— Ура-а, — бурно одобрил её идею Гнеш и побежал к Нюре.
Четвёртый день уже, как Вика начала грузить ребят постепенно и силовыми упражнениями. Благодаря магии исцеления, она могла увеличивать продолжительность тренировок и нагрузки в их ходе, практически безгранично. Но старалась всё же этим сильно не злоупотреблять. В реальности, у неё не было планов сделать из этих замечательных и, уже кажется, полюбившихся ей детей, роботов-убийц. Но вот, здраво оценивая свои доставшиеся умения, сделать из них самых сильных воинов, в стиле а-ля спецназ, ниндзя или асассинов, она сможет уже в ближайшем будущем.
Вот только, к её огромному огорчению, Вика пока даже для себя не определилась с этим будущим.
— О, тёпленькая пошла, — пробормотала она известную фразу набухавшегося Ипполита, — Жела! Принеси мне тот кувшинчик! — крикнула она рабыне, вспомнив прикупленное, по случаю, непонятное масло, которое здесь использовали вместо мыла состоятельные горожане.
— А когда ты уже начнёшь нам приёмы показывать?
После душа и вкусного обеда — Жела молодец, с каждым разом готовить у неё получалось всё лучше и лучше, хоть ресторан открывай — они, всей её большой семьёй, а Рудия, с его женой и дочерью, она тоже причислила к своей семье, всё равно, людей, ближе, чем они, у неё в этом мире не было, сидели на веранде и обсуждали, что им надо докупить на ближайшие дни.
— Смотри, первый приём, — она быстро, почти мгновенно, щёлкнула его по уху. Не больно, но чувствительно, — Запомнил? Но тут главное не сам приём, а вывод из него. Даже в кругу друзей, ушами не хлопай.
Рудий и Жела засмеялись.
— Госпожа, а можно мне тоже с вами пойти? — смелости спросить Нюра набралась, а вот смотреть в лицо хозяйке, которую уже чтила, похоже, больше Единого, так и не решалась, — Я могу покупки нести.
— Да мы с Гнешем и не думали, что-то в дом закупать, — Вика провела Нюре рукой по её распушившимся после душа волосам, — Это Жела сейчас на Кривой рынок пойдёт. Я тебя не ограничиваю в твоё свободное время. Иди, куда хочешь. Ну, кроме районов Нижнего города. Там опасно. И допоздна я вам с Гнешем запрещаю болтаться. Пока. Вот, как станете самыми страшными зверями в этом zooparke, так и будете ходить, где хотите и когда хотите.
Нюра, всё так же, не поднимая на неё взгляда, молча кивнула. Никто переспрашивать про зоопарк не стал. Её близкие постепенно привыкали к странностям своей сестры, благодетельницы и хозяйки.
Вика с удовольствием взяла бы девочку с собой на прогулку. Но она хотела, кроме прогулки, ещё и посидеть в какой-нибудь приличной кондитерской, естественно, не в той, где её почти неделю караулит Дебор — она пару раз, используя Скрыт, туда наведывалась и убедилась, что парень её там, и правда, ждёт, бедняга — а найти, что-нибудь не хуже той. Но, как в её прежнем мире, часто на входах в магазины вывешивали обращения к покупателям, оставлять своих собак на улице привязанными, так и здесь, Нюре пришлось бы ждать на улице, пока Вика с братом налопается пирожными, тортами, булочками или пирожками. И хотя здешние правила не требовали привязывать рабов, но сама такая постановка вопроса Вику коробила. Всё же, попаданка, можно считать, пока ещё не до конца адаптировалась под здешние реалии.
— Сколько мне денег можно взять с собой? — уточнила Жела.
— Мы с тобой сколько сейчас насчитали? Две с половиной лиры? Возьми три. Купишь чего-нибудь вкусненького Нюре…А, впрочем, — Вика переменила решение, — Нюра, пойдёшь с нами.
Вике пришло в голову, что им не обязательно поедать пирожные или булочки в кондитерской. Ничто не помешает ей купить их на вынос, и устроиться где-нибудь на полянке недалеко от океанского берега.
Сейчас стоит отличная летняя погодка. Ливень, захлестнувший вчера город на целый гонг, сегодня, если судить по небу, на котором не просматривалось ни облачка, не намечается. Так что, можно неплохо посидеть на природе. Когда они с Дебором сидели в прибрежной таверне с дурацким названием «Злой угорь», она, наблюдая в окно за океанскими волнами, бросив взгляд в сторону, увидела, неподалёку от храмовой рощи, небольшую полянку. Как раз для пикника.