Как, впрочем, и я.
Я не спорила, беспрекословно собралась, передала начатый проект боссу. Подождала расчёт, получила. И всё это, конечно, при Стасе. По условиям нашей грёбанной сделки.
Я настойчиво не смотрела на него. Чтобы хотя бы на секунду поверить в иллюзию свободы.
За всё это время Стас не сказал ни слова. Но вот мы садимся в машину, и я тут же чувствую новый приступ неконтролируемой обиды и ярости. С трудом сдерживаюсь. Нельзя показывать ему никакую из эмоций. Пусть сейчас наше уединение ощущается слишком остро, я смогу отвлечься от этого. И ни за что, чёрт возьми, не заговорю о прекращении сделки. Я не проиграла.
Смотрю вперёд, перед собой, стараясь не думать о произошедшем. Это ещё более-менее получается, пока Стас молчит.
Но вот машина заводится, и он рушит все мои попытки оставаться невозмутимой:
— Ну что, куда едем?
Я вздрагиваю. Меньше всего ожидала такого вопроса. Да ещё и произнесённого как ни в чём ни бывало. Будто Стас не растоптал меня несколько минут назад.
— Что? — машинально переспрашиваю, хотя всё слышала.
— Вечер ещё не настал, — спокойно поясняет он. — Тебя уволили, и теперь у тебя много времени. К тому же, расчёт. Не хочешь развлечься или сходить по магазинам?
Как же цинично — буднично говорить о таких вещах. Да ещё и предлагать какие-то развлечения, будто мне вообще может быть до них дело сейчас.
Я ловлю себя на мысли, что в глубине души почему-то тешилась надеждой, что Стас если не попросит прощения, то, по крайней мере, будет чувствовать вину.
Но на это нет ни намёка. Стас словно специально говорит обыденно, чтобы ещё раз издевательски пройтись по ранам.
И это, к сожалению, безупречно срабатывает. Даже при том, что я понимаю, что к чему.
— Я еду домой, — с трудом скрывая злость, отчётливо проговариваю.
Руки непроизвольно сжимаются в кулаки, сильно, до ногтей в коже.
Ему лучше промолчать и не говорить ни слова за весь путь. У меня не было ни секунды, чтобы прийти в себя после самого унизительного момента моей жизни, и невыплеснутое напряжение грозит вырваться в любой момент.
А Стас будто специально подливает масла в огонь. Наверняка знает, что делает.
Боже, да с кем я вообще связалась? Зачем?..
Так вести себя может только монстр. Холодный, беспощадный и по-настоящему жестокий.
— И на что ты злишься?
Впервые в жизни я хочу ударить. Изо всех сил. До крови.
Мне стоит огромных усилий сдержаться. Вопрос, конечно, игнорирую.
— На увольнение, публичность или больше на то, что испытала удовольствие со мной? — добавляет вдруг Стас.
Ответ я не могу дать даже себе, хотя и машинально задумываюсь. Наверное, с этой целью Стас и спросил. Намеренно заставил меня снова прокрутить в голове случившееся.
Причём напомнил и те нереальные ощущения, которые я испытала до позора.
До этого вопроса я даже не подозревала, что могу быть способна на настоящую ненависть. Но Стас всё-таки доводит меня. Я не знаю, зачем, но это больше не имеет значения.
— Для тебя что, вся жизнь — игра? — в противовес бушующим эмоциям чуть ли не равнодушно спрашиваю я.
— Не вижу смысла относиться к ней всерьёз.
Я не ожидала ответа. И теперь не понимаю, как к этому относиться.
Сказал ли он искренне, или чтобы лишний раз спровоцировать меня?
Но даже будь это правдой, я уверена: развлекаться, доводя человека до грани всевозможных эмоций… Этому нет оправдания. Какими бы ни были взгляды Стаса о ценности жизни.
И как вообще мог он, успешный и, что уж там, привлекательный мужчина, дойти до такого?
Что превратило его в беспринципного циника? Что внушило бесполезность человеческих стремлений и ценностей?
— Да в чём твоя проблема? — не выдерживаю я.
Кажется, Стас и не удивляется вопросу.
— У меня их нет. Как и у тебя. Не драматизируй.
Терпеть не могу скептических свободолюбцев, считающих своё отсутствие морали чем-то эволюционным. Потому, если Стас и вправду из таких, спорить с ним бесполезно.
— Пошёл к чёрту, — только и говорю я, подавив чуть не вырвавшееся пожелание ему оставить советы при себе.
Я — живой человек, со своими понятиями правильного и неправильного, чувствами и совестью. И я останусь такой, не позволю ему сломать.
К счастью, у Стаса всё же хватает такта хотя бы, чтобы не продолжать. Впрочем, вряд ли причина именно в этом. Но, тем не менее, он молчит весь оставшийся путь.
Глава 10
Вчера я заперлась в своей комнате. Так и заснула с недоеденным салатом возле открытого ноутбука с каким-то фильмом.
Но это были хоть какие-то минуты отдыха от Стаса. Мне даже удалось не думать, что он где-то там, за пределами моей комнаты.
Утром было непросто снова наткнуться на него. Но я справилась, отвечая односложно. Да и он толком не разговаривал со мной — лишь по бытовой необходимости.
Вот только, когда я собираюсь снова запереться в комнате, Стас не позволяет. Молча, но непоколебимо придерживает дверь и заходит вместе со мной.
Я зачем-то пожимаю плечами. Как можно равнодушнее сажусь на диван и включаю ноутбук. Специально располагаюсь так, чтобы максимально закрыть Стасу обзор монитора.
Да, с ноутбуком определённо лучше. Большой экран передо мной, у меня на коленях, забирает внимание. Я уверена, что такого же эффекта смартфон не даст. Слишком мал, чтобы компенсировать присутствие Стаса рядом. Я бы постоянно отвлекалась.
А так мне даже удаётся с головой уйти в поиски новой работы. И прерываться на соцсети. Стас сидит где-то рядом, но я даже не смотрю на него. Пусть делает, что хочет. Я смогу провести так все оставшиеся дни. Назло ему.
Несколько минут быстро превращаются в час, а может, и больше. Периодически я чувствую на себе пристальный взгляд, но не оборачиваюсь. Невозмутимо продолжаю просматривать объявления работодателей с близкой мне специальностью.
— Скучно, — неожиданно нарушает молчание Стас. — Ты собираешься весь день сидеть дома за ноутбуком?
Сначала я хотела проигнорировать вопрос. Но понимаю, что это будет глупо. Да и долго ли мы так протянем? Молчание наверняка заденет Стаса, и тот снова будет провоцировать меня.
— Мне надо найти новую работу, — спокойно отвечаю я, всё так же глядя в монитор.
Вот только объявления больше не читаются. Буквы будто расплываются перед глазами. Даже развлекательные сайты и новые сообщения не увлекают.
Стоило Стасу заговорить, и я теперь только и думаю о его присутствии здесь. И всё больше злюсь. И на его поведение, и на это чёртово воздействие.
Да как он вообще смеет после всего, что было, что-то предъявлять мне?..
— И, кстати, я не припомню, что обязалась тебя развлекать, — не выдерживаю. — Просто вовлечь в свою жизнь, по условиям сделки. Тебя что-то не устраивает? Так прекрати всё это.
Как ни стараюсь, не могу говорить спокойно. Обида слишком пробивается через голос.
Хотя Стас будто и не замечает этого.
— Да всё нормально. Даже занятно, ведь я давно не ходил на собеседования. Так что удачных поисков.
Я подавила желание запустить ноутбук ему в лицо. Как я и не подумала раньше, что работы в ближайшее время мне вообще не видать? Жутко даже представить, каким диким будет собеседование в присутствии Стаса. Если вообще будет.
Почему он продолжает так себя вести? Чего добивается? Моего уничтожения?
К чему так намеренно и умело снова и снова выводить меня из себя?
— Ты добиваешься, чтобы я тебя возненавидела?
Вопрос вырывается где-то из подсознания, когда такая мысль ещё не формулируется разумом. И лишь озвучив, я неким шестым чувством понимаю, что балансирую где-то на краю правды.
Мне вдруг действительно хочется узнать настоящий ответ на свой вопрос. Максимально серьёзный и искренний ответ.
Немного помолчав, Стас как-то странно говорит:
— Ненависть — обратная сторона любви.
Совершенно сбивающее с толку утверждение. Я теряюсь, не зная, как и реагировать. Не понимаю, что он имеет в виду.
И копаться в этом не хочу. Некстати вспоминается влюблённый взгляд Стаса тогда, в кабинете, где меня уничтожили.
Неожиданно для себя я злюсь в разы сильнее, чем раньше. Гнев разрывает, требует выхода.
Я захлопываю ноутбук.
— Так, всё, — слова сами рвутся, и я не собираюсь сдерживаться. — Уходи из моего дома и из моей жизни! К чёрту всё. Я не доверяю тебе ни на секунду. Ты всё равно не отдашь картину. Ты просто долбанный псих, и тебе в кайф портить людям жизнь! С меня хватит. Всё отменяется.
Я не ожидала от себя такого опрометчивого решения, но не жалею о сказанном. Замолчав, только откладываю ноутбук и ожидающе смотрю на Стаса, давая понять, что говорила всерьёз. Ему пора уйти.
Наши взгляды встречаются. И я не понимаю, какие чувства отражаются на его лице, но почему-то долго не могу отвести глаза.
— Вообще-то отдам, и ты это знаешь, — спокойно и почти даже мягко отвечает Стас. — И доверяешь, мы это уже проходили, помнишь? В самолёте. Ты сама не веришь своим словам. Ты просто ищешь оправдания, чтобы сдаться.
Я теряюсь от неожиданных слов и тона. Стас не переубеждает меня напрямую. Но говорит то, что попадает в самую суть. Как и всегда.
И после всего его бросающего вызов поведения со мной, этот отголосок вроде бы не потерявшего человечность Стаса просто сводит с ума.
— Я не сдаюсь. И хорошо, да, я доверяла тебе, — приходится признать мне. Кажется, моя обида только обостряется от его непредсказуемости. — Но ты блестяще показал мне, насколько дурацкой и абсурдной была эта идея. И я, к счастью, в своём уме, чтобы вынести из этого урок.
С этим ответом я прокручиваю в голове произошедшие события. Вспоминаю самолёт и захватывающие своей новизной и мощностью ощущения… Стас умело и явно намеренно в тот день заставил меня ощутить всепоглощающее доверие к нему. Проник мне под кожу, въелся вглубь души. А потом буквально подтолкнул меня занять вечер, обещанный в подарок, встречей с родителями. Ненавязчиво, но твёрдо.
Он словно знал, что мне понадобится это время.
И этот свободный день сейчас нужен мне позарез. Одно собеседование… И я смогу работать дистанционно. Выбранная вакансия кажется отличной, но вряд ли одной мне. Наверняка за эти тринадцать дней её успеют занять те, кто волен ходить куда захочет без навязчивого сопровождения.
Сейчас я даже уверена: Стас изначально это рассчитал. Наверняка знал, что меня уволят — планировал это, добивался разрушительно и безжалостно. Для этого и провернул трюк с доверием к нему на самолёте. Ведь после того, как я позволила ему держать мою жизнь в руках, уж точно не могла сомневаться в нём. На то и был расчёт. Ловко.
Дыхание сбивается. Если мои догадки хоть немного близки к реальности, какой же ужасный и хитрый интриган сейчас со мной!
В моей комнате. В моём доме.
Я впустила его в свою жизнь. В себя, чёрт возьми. Неизвестно, во что это втянет меня. И не поздно ли всё прекратить?..
Стас молчит всё это время, внимательно глядя на меня. Словно пытается понять что-то важное, недоступное моему сознанию. Странное ощущение.
Я хочу нарушить молчание, повторить требование исчезнуть из моей жизни… Но почему-то не могу сказать ни слова. Будто физически потеряла эту способность.
— Хорошо, раз ты так настроена, я готов обменять тринадцать оставшихся дней на историю, чем тебе так важна эта картина, — вдруг заявляет Стас.
Предложение не только неожиданное, но и заманчивое. Но нет, я не могу довериться ему снова. Слишком хорошо запомнила, чем это обернулось. Больше я не забудусь с ним ни на секунду.
— Ты же у нас всезнающий, разве не в курсе? — не выдержав, язвлю я.
Обида снова закипела, желая выплеснуться наружу.
— Только догадки, и очень туманно, — серьёзно отвечает Стас. — Хочу знать.
— Обойдёшься, — сразу, не задумываясь, отрезаю я.
И, хотя по большей части это говорила злость, разумом я всё равно дала бы такой ответ.
— А если я заодно скажу, откуда на самом деле тебя знаю? Это может быть связано, кстати.
Сердце моментально бьётся быстрее и громче. Жар приливает к коже. Правда теперь не только интуитивно чувствуется, не просто где-то рядом… Она буквально парит надо мной, дразнясь. Кажется, ещё чуть-чуть — и попадёт в руки. Вот так неожиданно и по-настоящему.
Но, как ни обескураживают слова Стаса, разум всё равно не отключается. Да и как мог после вчерашнего?
Я сознаю, что интерес Стаса и намеренное разжигание моего любопытства могут быть очередной манипуляцией. И страшно подумать, что произойдёт, если он узнает. Учитывая его непонятное стремление рушить мою жизнь, он уж точно не проигнорирует такое. Рассказав ему, я не просто похороню себя, но и подведу важного мне человека.
Нет, я больше не доверяю Стасу. И никогда не буду.
— Нет, — говорю тоном, закрывающим тему.
Что-то в его глазах гаснет.
— Как знаешь. Мне уходить?
Я мысленно считаю дни и оставшиеся деньги. Да, с ними запросто прожить это время, особенно, если не особо выходить из дома. Друзья думают, что я работаю — не будут часто беспокоить. Да и у всех свои дела.
Что ж, надо быть максимально отстранённой и бдительной с ним, и тогда можно протянуть оставшийся срок.
— Нет, — подумав ещё немного, отвечаю я. — Мы доведём всё до конца, и если ты меня обманешь — ты проиграешь. И не думай, что я оставлю это.
Мне надо было так сказать. Пусть я пока и не представляю, как в случае чего осуществлю угрозу — слова были необходимы.
К счастью, Стас не опровергает их. Видимо, понимает, что иначе я точно всё окончательно разорву. Моё решение и так висит на ниточке. И вызвано лишь напоминанием Стаса о картине. Наверняка, кстати, намеренным. Всё-таки он — тот ещё кукловод. Но играть с собой я больше не позволю.
С этого момента — никаких эмоций на него. Максимум равнодушия. Хотя бы внешне.
И почему у меня вдруг появляется предчувствие, что этот разговор и моё решение становятся новым началом? А в голове снова и снова звучат слова, что история нашего знакомства может быть связана с картиной.
Глава 11
Новое действительно есть. Стас перестаёт донимать меня.
Я не стремлюсь узнать причину. Возможно, в глубине его души ещё осталось хоть какое-то понимание, а потому он знает, что уже перешёл грань. Но более вероятно, что ему просто надоело. Ведь я, как и обещала себе, держусь максимально отчуждённо, всё пропускаю мимо. За эти дни ни разу не выражаю даже намёка на какую-нибудь эмоцию.
И, хотя первое время скапливаемое напряжение разрывает изнутри, в какой-то момент мне становится действительно всё равно. Внешнее равнодушие потихоньку превращается во внутреннее. И даже понимание, что это, скорее всего, временный самообман, ничего не портит. Главное, я научилась держаться со Стасом. Ну или успешно внушила себе эту мысль. Месяц подходит к концу без происшествий.
Но в последний день сделки у меня вдруг что-то переворачивается в душе. Необъяснимое щемящее волнение преследует с самого утра, не желая отступать перед напором разума.
Совсем скоро я понимаю, что причина — Стас. Ведь стоит мне только выйти из ванной, чтобы позавтракать, и столкнуться с ним лицом к лицу — почти физически болезненное ощущение заполняет сознание. Я задыхаюсь необъяснимой безнадёгой.
Мы киваем друг другу — и по моей коже бегут мурашки.
Меня словно ударяет током, когда я сажусь рядом, сделав себе кофе. К горлу подступает ком, а тело пробивает чуть заметная дрожь. Я избегаю смотреть на Стаса, но от этого не проще. Не спасает даже сознание абсурдности такого состояния.
Я ещё никогда не завтракала так нервно. Каждый мимолётно брошенный на меня взгляд Стаса чувствуется так остро, что я иногда с трудом удерживаю чашку в руках. А жевать мой любимый миндальный круассан становится дополнительным испытанием.
Молчание не спасает ситуацию. Но я не могу сказать ни слова. Так и доедаю в непонятном надломе, снова и снова мысленно призывая себя прийти в равновесие.