Потянувшись, звонко чмокнула Дениску в щеку и, уже уходя, услышала:
— Позвони, как доедешь.
Звонить пришлось раньше, когда забралась внутрь его Эскалады, выехала с парковки университета и поняла, что не помню, где находится детский садик Вики. Мы там были один раз всего, и то Денис за рулем сидел, а я была слишком занята вопросом «маньяк или псих». Вот и не запомнила!
К счастью, Дэнька всё грамотно объяснил и я даже всё поняла.
— Вы Карина Зайцева? — едва я вошла в белую стеклянную дверь одной из групп, путь до которой мне также Дэня разъяснил, заулыбалась полноватая доверчивого вида воспитательница.
— А что, похожа? — полюбопытствовала я, в подобном месте оказавшись впервые за долгие годы.
Вся обстановка здесь была детской. Маленькая мебель, шкафчики с наклейками, у входа в фойе группы выставка поделок. И запах выпечки, сладковато-мучной.
— Под описание «рыжая несносная зараза» подходите слабо, но чёрная кожаная куртка на вас есть, так что… — извиняющее улыбнулась она, обернулась и громко крикнула:- Вика!
Громкий топот детских ножек и из-за угла, откуда слышались многочисленные голоски, выбежало чудо расчудесатое. Золотые кудряшки малышки сегодня были убраны в аккуратный высокий хвостик. Голубые глаза всё также ярко блестят жизнерадостностью и недетской серьезностью, на губках легкая улыбочка. Одетая в белое платьице с юбкой до колена, эта милая девочка как никто другой походила на ангелочка. Я не смогла сдержать восторженной улыбки и улыбнулась лишь шире, увидев, что в руках она бережно держит зеленого одноглазого чудика, которого мы с ней в том магазине всё-таки успели купить.
— Кайина, — широко-широко и радостно улыбнулась она при виде меня и тут же сорвалась на стремительный забег.
Наклонившись, я ловко подхватила девочку на руки, неожиданно для себя прижимая к себе.
— Викулька! — воскликнула искренне радостно, — Привет! Как я скучала по тебе, ты даже не представляешь!
— Я тоже скучала, — всё ещё улыбаясь, призналась крошка, обнимая меня обеими ручками за шею.
Майкл остался где-то между нашими телами.
— Вот, видите, ребенка не обманешь, — назидательно произнесла воспитатель, глядя на нас с наивно-радостной улыбкой.
— Да, — вежливо улыбнулась я ей в ответ, ставя Вику на пол, — мы пойдём?
— Конечно-конечно, идите!
Ну, мы и пошли. Там, в небольшом коридорчике со шкафчиками, я честно пыталась помочь Вике переодеться, но она категорично отказалась, заявив, что уже большая девочка и может одеться сама. Но всё равно, каким бы самостоятельным ребенок не был, пришлось внимательно следить за тем, чтобы она ничего не забыла надеть.
— А-э-э-эм, — задумчиво протянула я, усадив Вику в детское кресло и решительно не понимая, по какому механизму должны застегиваться здесь ремни безопасности.
— Вот это сюда, — вежливо прояснила для меня малышка.
Кое-как справившись с креплением, для чего пришлось немало намучиться, я, наконец, плюхнулась на водительское сидение и пристегнулась сама.
— А ты водить умеешь? — обеспокоенно заинтересовалась Виктория Александровна.
Негромко рассмеявшись, честно ей ответила:
— Умею. Мне твой брат машину сам дал.
— А-а-а, — тоном знатока дела протянула она в ответ на это, заметно расслабившись, — тогда всё хорошо. Денис свою машину даже папе не даёт, это значит, что водишь лучше его?
Ого! Папе машину не дает, а мне всегда, когда надо. Это?.. Это потому, что он меня любит и со мной лучше не ругаться или действительно настолько сильно доверяет? Лестно, очень лестно.
— Не думаю, — опять улыбнулась я, заведя мотор и неторопливо выезжая со стоянки садика, куда как раз въезжала другая серебристая машина.
Разъехались мы без проблем, а через пару секунд уже ухали с Викой в направлении дома её родителей.
— А можно музыку? — вежливо попросила она.
Как я могла забыть про музыку?!
— Конечно, — тут же согласилась я, и не думая отказываться, — что ты хочешь?
— Всё равно, — с улыбкой в голосе ответила Викулька.
Ну, раз всё равно… ткнула, не глядя, в одну из кнопочек магнитолы. Та, недолго думая, приветливо пиликнула и включила нам что-то ритмичное, мною ранее не слышанное. Проиграла партия ударных, её сменила трель гитары, к которой под конец вступления опять присоединились ударные, и лишь затем в дело вступил солист, чей голос был удивительным образом похож на 7Б.
Эта история не вымысел мой,
В боях за свободу последней войной.
Я тот герой зацелованный Богом,
Что выжил один из полка.
Возможно, я была каким-то неправильным человеком, но слушая всё это, слёзы на глаза сами собой наворачивались. Тут же появилось желание узнать, что же там дальше. Небольшая пауза и я дождалась продолжения:
В белых халатах, в желтых палатах латали меня по кускам.
Медные спицы снились моим ногам.
В белых халатах, в желтых палатах латали меня по кускам.
Медные спицы снились моим ногам.
Но если эта часть песни ещё куда ни шла, то припев…
Моя душа под потолком.
С моим полком, с моим полком.
Моя душа под потолком.
С моим полком, с моим полком.
Так забавно у них получалось всем вместе допевать окончание слова «потолком». Как будто действительно целый полк поет. Интересно, это имеется ввиду погибший полк? А подпевают они потому, что душа героя, как он выразился, с ним, полком?
Это случилось в бою как-то раз,
Через мгновение обмяк мой каркас.
Ангел хранитель семь суток подряд
Целовал меня в лоб.
Вот, пожалуй, и она — самая грустная часть песни. Семь суток герой был на краю жизни и смерти, завис в пространстве, под потолком, между землей и небом, не в состоянии уйти или вернуться. Ровно неделю он был на грани, его пытались вернуть к жизни и одновременно пытались забрать. Думаю, он и сам хотел уйти. Что ему здесь делать? А там, с друзьями, с полком, он не будет одинок.
Грустная песня… И Дэня это Вике включает? Прислушавшись, я поняла, что Вика даже не подпевает, как обычно делает. Взгляд скользнул на отрегулированное под меня зеркало заднего вида. Золотоволосая малышка сидела и даже не улыбалась, задумчиво глядя прямо перед собой. Не удивлюсь, если она всё-всё понимает. Таких сообразительных детей я пока что больше не встречала.
А песня тем временем подошла к концу, оборвавшись на привычном «моя душа под потолком», только в этот раз голос был один. Значит, полк героя покинул и его, скорее всего, вернули к жизни…
Вздохнув, украдкой вытерла неожиданно навернувшиеся на глаза слёзы. К счастью, песня сменилась, и теперь салон наполнился более жизнерадостной и привычной для меня музыкой группы Пикник. И в этот раз Вика не осталась в стороне, начав вместе с солистом:
Пойдем со мной, я скажу почему
Мне не хотелось бы идти одному
Туда, где тонкие ветви до небес достают
Туда, где самозабвенно о чем-то поют
Океан трав, океан трав бездомные ветра.
Пелся первый куплет довольно быстро, но, что меня удивило, Вика в этом проблемы не видела, успешно приноровившись. Остаток пути я проехала с улыбкой, а когда припарковалась возле шестнадцатиэтажного нового здания со студиями, вместо квартир, песня как раз и закончилась. Настроение после этого заметно поднялось.
Осторожно вытащив Вику из машины на улицу, я несколько боязливо взяла её за руку. И боялась я не её, а за неё.
— Ну-с, — оглядев здание, для чего пришлось поднять голову, бодренько так произнесла я, — указывайте дорогу, ваше величество.
— Пошли, — важно отвечая красавица неписанная, — нам на седьмой этаж.
И потащила меня в сторону нужного подъезда. То, что подъезд нужный, я знала точно, так как Дэня ясно сказал: «в первый». В двери мы вошли спокойно, внутри даже вахтерши не оказалось. На чистом лифте также скоро добрались до седьмого этажа.
— Звонить будем? — поинтересовалась Вика, указав мне нужную железную дверь черного блестящего цвета.
— Вот ещё, — хмыкнула я и продемонстрировала ей связку ключей.
Необходимый нам отыскался сразу, спасибо Дэньке и его продуманности, дверь тоже быстро открыли, слушая громкий хруст механизма, распахнули и…
— Что это?! — завопила я и успела разве что Вику на руки схватить.
Дверь закрыть уже не получилось, потому что прямо в подъезд выскочило что-то. ЧТО-ТО! Огромное, волосатое, мне по пояс! Кругом одна сплошная длинная лохматая черная шерсть! А внизу — лапы! И вот ЭТО как давай крутиться вокруг нас, норовя сбить прислонившуюся спиной к стене меня с ног, да ещё и хвостом волосатым машет!
— Это Скотина! — радостно завопила широко улыбающаяся Вика.
Протянув руки, малышка обе ладошки зарыла в шерсти на голове животного, благо тот был ростом в половину меня! Если вот оно сейчас на задние лапы встанет, то смело может на меня упасть и раздавить.
— С-скотина? — заикаясь, переспросила я, боясь даже пошевелиться.
Что-то меня о наличии монстра на лапках никто не предупреждал!
— Так его папа зовёт, — радостно и беззаботно ответила Вика, в конце концов просто сползя на пол и уже всем телом прижимаясь к животинке. Тот был совершенно не против и даже смиренно сел на попу, позволяя ребенку себя тискать.
Мать моя женщина, как вообще надо начать думать, чтобы завести себе такую собаку?!
— А как его мама зовет? — вовремя вспомнила я про маму.
— Лохматик.
А-а-а, ну да, самое подходящее имя. Только я бы «комком шерсти» назвала. «КШ», похоже на кошмар. Был бы у меня пёс Кошмар, по-моему отличное имя, и, главное, подходит очень!
— Вика, это ты? — донеслось весьма кстати встревоженное из квартиры и на пороге появилась женщина с черными волосами лет пятидесяти навскидку.
В простых черных штанах и клетчатой рубашке, что выглядело забавно, с убранными в хвост не очень длинными темными волосами и добродушной улыбкой на губах.
— Ой, — увидела она меня, — а вы кто?
— Это Кайина! — довольно ответила за меня Викулька, отлипая от собаченции и поворачиваясь к, нужно полагать, няне.
Очень зря! Потому что псина, она же Скотина, а Лохматиком я её звать категорично отказываюсь, воспользовалась моментом и устремилась… ко мне! Когда на тебя надвигается метровое воплощение шерсти с зубами, когтями и к тому же мозгами — это жутко! Это страшно! Это кричать от ужаса хочется! И я бы закричала, если бы была уверена, что это хоть как-то поможет!
— Лохматик, фу, иди домой, — с ленцой в голосе скользнула по псине няня безразличным взглядом и уделила всё своё внимание мне, взяв Вику за руку.
Ну да, ей-то что. Подумаешь, съедят меня сейчас. Тоже мне проблема. Великая такая, да!
К моему полному не удивлению, Скотина женщину даже не услышала. А если и услышала, то предпочла проигнорировать. Вместо этого собака, которая была, кажется, породы Тибетский Мастиф, подошла ко мне вплотную, вжав в стену, и потянуло слюнявый нос прямо к моему лицу.
— А-а-а! — очень-очень тихо, шепотом, закричала я от ужаса, всем сердцем желая, чтобы стена прямо сейчас исчезла и я куда-нибудь провалилась. Куда-нибудь отсюда подальше!
— Да вы не бойтесь, он не кусается, — махнула рукой женщина, не предпринимая никаких попыток оторвать свою псину от моего ещё не начавшегося поедания. Но, что-то мне подсказывает, что, когда поедание всё же начнётся, будет уже поздно.
Когда приоткрывшаяся пасть, продемонстрировавшая мне ряды желтых крупных крепких зубов, оставалась в трех сантиметрах от моего лица, я думала, что сейчас просто упаду в обморок… И представьте себе моё удивление, когда я действительно упала! Только не в обморок, а в открывшиеся за спиной двери лифта!
Находящаяся внутри женщина в строгом костюме с удивлением посмотрела на меня сверху вниз, вскинув обе брови, затем перевела взгляд дальше, увидела псину… но не испугалась, что меня просто поразило, а понятливо хмыкнула.
— Привет, мамочка! — обрадовалась новому действующему лицу Вика.
Мамочка?!
— А что у вас тут происходит? — поинтересовался улыбающийся голос.
Только не женский, а мужской, и рядом со статной русоволосой женщиной появилась хорошо сложенная мужская фигура в классическом черном деловом костюме. Вот мужчина-то, глядя на меня с улыбкой, и спрашивал.
— Ничего не происходит, просто Кайина в гости зашла, папочка!
Папочка?! Мамочка и папочка.
— Карина? — вскинула брови женщина, хмыкнула и решила меня убить, — Где-то я это имя уже слышала.
Глава 14
— Да-да, — тут же включился в форменное издевательство и мужчина, — что-то знакомое. Дорогая, а фамилия у вас, случаем, не Зайцева?
— Случаем? — уточнила я, не спеша вставать, потому что там до сих пор сидит лохматое чудовище, чуть меня не съевшее, — Нет.
— Ой ли? — лукаво улыбаясь, прищурилась женщина.
И меня всё-таки поставили на ноги. Мужчина для этого подошел, галантно протянул руку, а едва я её приняла, просто и незатейливо меня вздернул. Так кстати вспомнилась песенка про вестибулярный аппарат, когда изображение перед глазами поменяло свой ракурс и голова чу-чуть закружилась.
А там поджидало ОНО! Огромное ужасное плотоядное существо! И так оно обрадовалось, когда меня прямо перед его носом поставили, что даже радостно вперед подалось, хвостом размахивая и создавая где-то на Дальнем Востоке смертоносные ураганы. В общем, я и сама понять не успела, как ловко шмыгнула за спину мужчины.
Который, мать его за ногу, был ни кем иным, как отцом моего Дениса! Убью! Нет, не мужчину этого, сейчас мною в качестве щита нагло используемого, а Дэньку! Точно убью!
— Стефания Артемьевна! Что же вы Лохматика в дом не увели? — возмущенно всплеснула руками… м-м, даже не знаю, как назвать маму Дениса. А затем, повернувшись ко мне, она как давай с ума сходить:- Кариночка, милая, деточка, что же мы все стоим? Проходи скорее в дом!
— Да я… — спешу, хотела сказать я, да только кто ж меня услышал?
— Не оправдывайся, проходи, сделай милость старикам! — присоединился к супруге и…дядя Саша? Нервно хихикнув, во все глаза уставилась на него, молча прося оставить меня в покое и отпустить с миром. Можно даже к чёрту.
Увы, меня вновь проигнорировали, обняли за плечи и потащили в квартиру.
— Я-а-а, — начала было я и была остановлена невозмутимым:
— Карина, мы просто чая в кухне попьем. А если вы продолжите, простите за выражение, выёживаться, то… поверьте, в холодном подвале, прикованной цепями к стене, пить чай крайне неудобно.
Мамочка!.. Сжавшись от ужаса, я во все глаза уставилась на втащившего меня всё-таки в дом мужчину. Зловеще улыбнувшись, обнажив ровные ряды зубов, он хитро подмигнул и повел меня дальше через светлый коридор.
— Вот ты дурак! — воскликнула позади его супруга. К ней на руки уже успела перебраться Викулька, няня с монстром лохматым шли самыми последними, — Карина, прошу, не слушайте этого идиота! Вы же знаете, люди взрослеют с рождением ребенка, поэтому мужчины не взрослеют никогда. У нас даже подвала нет!
Я ничего не ответила. Во-первых, просто не знала, что на такое говорить. Во-вторых, была слишком удивлена и напугана. И, наконец, в-третьих, была увлечена тем, что обдумывала варианты убийства своего парня. Ну, это если живой от его родителей уйду.
Зато Александр-фиг-знает-какой, хмыкнув, склонился совсем близко ко мне и зловещим шепотом поведал:
— Зато гараж есть.
А-а-а, спасите-помогите, убивают! Дедушка Мороз, я обещаю быть хорошей девочкой, не надо мне подарков, только вытащи меня отсюда!
— Чего-то вы бледная, — продолжал измываться надо мной отец Дениса, — и трясетесь вся. Вы себя как чувствуете?
— Х-хорошо, — дрогнувшим голосом призналась почти честно. Было-то действительно хорошо, пока в этом доме не оказалась.
А мужчина тем временем вывел меня в наполненную светом кухню, провёл к большому белому столу, властно за него усадил, да ещё и, чтоб не убежала, взял и крикнул:
— Скотиночка моя любимая, псина лохматая, животинка бесполезная и вечно гостей пугающая, иди сюда! — а затем, когда вот это нечто, радостно виляя огромным хвостом, примчалось, содрогая пол, взял и добавил, ткнув в мою сторону пальцем, — Охранять.