УЩЕЛЬЕ ПРЕДАТЕЛЯ
Перевод: Serpen
Вёрстка и оформление: Urbasian
Warhammer 40,000
Идет сорок первое тысячелетие. Вот уже более десяти веков Император неподвижно восседает на своем Золотом Троне. По воле богов Он стал лидером всего Человечества, а с мощью своих неутомимых армий — повелителем миллионов миров. Его тленная оболочка незримо подпитывается энергией изобретений, дошедших из Темной Эры Технологий. Он — Владыка Империума, которому ежедневно приносят в жертву тысячи душ, поэтому Он никогда не умрет до конца.
И в этом бессмертном состоянии Император несет свою бдительную стражу. Могущественные флоты курсируют в зараженных демонами миазмах варпа, на этой единственной тропе, соединяющей далекие звезды. Их путь освещает Астрономикон, физическое воплощение воли Императора. Громадные армии сражаются в бесчисленных мирах с Его именем на устах. Величайшими из Его солдат стали Адептус Астартес, космические десантники, генетически модифицированные супервоины. У них есть и братья по оружию — к примеру, Имперская Гвардия и бесчисленные планетарные защитные силы, вечно бдительная Инквизиция и техножрецы Адептус Механикус. Но даже при всей своей громадной численности они едва ли смогут сдержать натиск извечной угрозы чужих, еретиков, мутантов и еще более ужасных врагов Человечества.
Быть человеком в такие времена означает быть песчинкой в громадной пустыне. Это значит жить под властью самого кровавого и жестокого режима из всех существующих. Нужно забыть о власти технологии и науки, ведь уже многое было потеряно и никогда не возродится. Забыть обещания прогресса и разума. Во мраке будущего есть только война. Нет мира среди звезд, есть лишь бойня и смех ненасытных богов.
Глава 1
ПРОВИДИЦА поднесла тонкую чашку из призрачной кости к губам и пригубила лёгкого вина. Двое гостей наклонились вперёд, их халаты зашелестели, когда они подняли свои чаши с чёрного лакированного стола. Их движения были несколько более прямыми и резкими, чем допускали правила этикета, но, в конце концов, они были странниками, давно покинувшими мир-корабль, так что определённой нехватки приличия можно было ожидать. Часы вежливой беседы и созерцательного молчания стали испытанием для их терпения. И вот теперь они были готовы к тому, чтобы узнать причину, по которой их вызвали.
Сефир Туаннан глубоко вздохнула, её чувства обострились под воздействием вина, распространившегося по её организму. Три эльдара сидели в уединённом углу медитативного сада внутри стен купола Кристальных Провидцев — убежища, что одновременно способствовало созерцанию и размышлению. Провидица слегка сместилась от низкого столика к несущемуся водопаду, что бурлил в воде широкого фонтана всего в нескольких метрах слева от них. Сефир закрыла глаза. Дыхание водопада перемешивалось с запахом пышной травы, что росла вокруг бассейна, и освежало длинные, черные волосы, стянутые лентой. Сложная, постоянно меняющаяся дымка тумана, словно паутина, повисла напротив её бледных щёк.
— Я видела гибель Алаитока, — произнесла она голосом, мрачным от предсказанного.
Оба рейнджера потягивали вино и ничего не ответили. Рок преследовал эльдаров на каждом шагу. Те, кто шёл по пути отступника, как это делали они, знал про то больше чем кто–либо ещё.
— В последнее время ваш путь вёл вас через Абраиг ан`атас, — произнесла провидица. — Что вы нашли там?
Старшая из двух рейнджеров, следопыт по имени Шаниэль, сжала губы от отвращения. Она носила очень короткие волосы, украшенные перьями цвета морской волны и сапфира. Вытатуированная под уголком левого глаза руна отступника резко выделялась на её лице.
— Война и запустение, — мягко ответила она. — Люди дали региону имя сектор Локи и считают его своим, но в последнее время орки из Карадона бросили вызов этой уверенности.
Компаньон Шаниэль кивнул в знак согласия. Он был гораздо моложе её, стройный, словно хлыст и с большими глазами цвета агата.
— Зеленокожие вторглись в больших количествах, — добавил Теутас. — Многие системы были атакованы. Даже мир Ринна, на котором поддерживает порядок человеческий вариант Аспекта Воина…
— Космические десантники, — поправила Шаниэль. — Адептус Астартес. — её черты исказились, когда она боролась с гортанными звуками человеческого языка: — Они называют себя Багровыми Кулаками.
Теутас почтительно кивнул: — Да. Именно так. Орки уничтожили их… — он вопросительно посмотрел на следопыта, — храм?
— Крепость-монастырь, — сказала Шаниэль. — Похоже по сути, если не по форме.
— Ах… — Теутас нервно глотнул вина. — Ну, во всяком случае, эти… Багровые Кулаки… тяжело пострадали. Многие сотни людей погибли.
— Орк-военачальник по-видимому выделил их для уничтожения, — пояснил Шаниэль. — Выжила горстка. Но, судя по всему, они доблестно сражались, сдерживая натиск до тех пор, пока Империум не прислал подкрепление. Сейчас орки изгнаны за пределы мира и отступают обратно к Карадону.
— Нет, — сказала провидица. — Не все. И в этом заключается опасность для нас.
Гладкая бровь Шаниэль слегка изогнулась в испуге. Сефир Тауннан была одним из самых молодых и неопытных провидцев Алаитока, но, как и большинство шедших по пути провидца, уже полюбила говорить загадками. «Провидцы оказывают ей большое уважение, — напомнила себе Шаниэль. — К тому же, прежде чем ступить на путь провидца, она шла по пути Зловещих Мстителей, так что неплохо разбирается и в войне. Слушай внимательно, и думай над тем, о чём она говорит».
Молодой Теутас, однако, был менее склонен к ожиданию.
— Я не понимаю, — прямота заявления находилась у самой границы дозволенного приличием. — Как последствия орочьего вторжения — я напомню, на человеческий мир — могут оказать влияние на нас?
Шаниэль поставила чашку на стол изящным движением руки и слегка вздохнула, выказывая этим неодобрение неучтивому поведению своего товарища. Но провидица сгладила неловкий момент, покончив с ним лёгким движением руки.
— Клубок судьбы состоит из очень многих нитей, — сказала она Теутасу. — В действительности, нити других рас галактики гораздо более многочисленны, чем наши. Поэтому, вполне естественно, что они будут включены в плетение нашей судьбы, хотим мы этого или нет.
Теутас наклонился вперёд, нахмурившись и сжав свои тонкие губы.
— Ну, ладно, — признал он. — Однако я всё ещё не вижу…
Сефир заставила замолчать рейнджера лёгким изгибом брови. Вразумлённый, Теутас сел и пригубил вина.
Провидица отпустила свою чашку. Она зависла в воздухе рядом с ней, её тонкая поверхность светилась изнутри. Сефир раскрыла другую ладонь, открыв взгляду три блестящих рунических камня. Они были основой искусства провидца, действуя, как своего рода линза, через которую они могли сосредотачивать свои знания и распутывать клубок судьбы. Когда она сконцентрировалась на камнях, они наполнились жизнью, поднявшись в воздух, словно листья, подхваченные порывом ветра.
— Двадцать пять пассов означают, что великая тень падёт на Абраиг ан`атас, — произнесла провидица. — Орки вернутся из Карадона в неслыханных количествах, под началом вождя более сильного и страшного чем все видимые ранее. Они опустошат миры человечества, а вслед за ними девственные миры, далее к галактическому югу, которые биель-танцы называют Туаг ан Гвил.
Шаниэль кивнула: — Драгоценности ночи, — сказала она. — Я хорошо знаю их. Из всех девственных миров, биель-танцы любят их больше всех. Они будут бороться до последнего вздоха, чтобы защитить их.
— И так и будет. Но даже доблести воинов Биель-Тана будет недостаточно, — ответила Сефир. — В трудную минуту они обратятся к древним узам чести, связывающим Биель-Тан и Алаиток, и призовут нас на помощь. И мы придём к ним. Мы опояшем себя орудиями войны, поднимем свои боевые машины и отправимся к своей погибели.
Рука Шаниэль стиснула камень души, который висел на цепочке на шее, почувствовав как холод пробирается в сердце. Даже Теутас помрачнел, чашка с вином слегка заколебалась в его руке.
— Война будет долгой и ужасной. Наша кровь зальёт девственные миры, но чем выше будут наши потери, тем упрямее станут наши лидеры. И, как только наши силы иссякнут, орки нападут на наш мир-корабль. И Алаиток будет гореть.
Теутас ахнул в шоке. Он совершенно потерял контроль над собой. Но, в этот раз, Шаниэль не могла винить его за это.
— Не может быть! — воскликнул он.
Сефир взглянула на молодого рейнджера. Выражение её лица было мрачным: — Я видела это Теутас. Сломанные купола и безжизненные тела, падающие в темноту. Огонь и кровь. Бесконечный цикл будет резонировать в такт крикам пытаемых и умирающих, пока, наконец, не разрушится от напряжения, — слёзы блестели в глазах провидицы. — Орки сделают логово из нашего мира-корабля. И в течение ста походов он останется им, пока, наконец, не будет уничтожен. Только тогда придёт конец войне, и наш народ обретёт покой.
Несколько секунд ни один из рейнджеров не мог произнести ни слова. Шаниэль боролась с приливом отчаяния. Наконец, она оттолкнула тёмные мысли в сторону и взяла себя в руки.
— Что можем мы сделать? — спокойно спросила она.
Провидица некоторое время пристально смотрела на её, прежде чем дать ответ: — Возможно ничего, — сказала она. — Орки столь импульсивны, что их линии судьбы слишком хаотичны, чтобы по ним можно было что–то предсказать. Я проследила за множеством нитей в поисках лучшего исхода, но всё безрезультатно. Как только начнётся война, все пути, в конечном счёте, ведут к нашему поражению.
— А до этого? — спросил Теутас. — Можем ли мы остановить ярость орков, прежде чем она начнётся?
Сефир покачала головой: — Я рассмотрела все возможности: от убийства орочьего военачальника, до превентивного нападения на Карадон, — произнесла она. — Всё бесполезно. Хуже того, они ускоряют вторжение орков в Абраиг ан`атас. — она вздохнула: — Мы не можем предотвратить это. Но, может быть, с вашей помощью, кое–кто другой сможет.
Теутас выпрямился, стряхнув с себя мрачные мысли: — Скажи нам, — попросил он. Его лицо горело решимостью.
Провидица изучила кружащиеся в воздухе рунные камни.
— Очень многие катастрофы начинаются с события, казалось бы, никак не связанного с ними, — сказала она. — Падение Алаитока начнётся на мире Ринна, всего несколько десятков циклов спустя. Орк, который возглавит поход и вытеснит архи-поджигателя Снагрода из Карадона, начнёт своё восхождение к власти после смерти человека-воина по имени Педро Кантор.
Глава 2
ВОЗВЫШАВШИЙСЯ зеленокожий был два с половиной метра в высоту и широким, словно бык грокс. Одетый в лоскутную броню, собранную из разнообразных стальных пластин, размахивающий массивным тесаком и огромным пистолетом с ленточным питанием, зажатым в узловатом кулаке, он рванулся в шторм битвы, наполненной дымом и автоматным огнём. Масс-реактивные снаряды проносились через убогий орочий лагерь, впиваясь в стены хижин, собранных из листов железа, и кучи мусора или поднимая фонтаны грязи и экскрементов из дымящихся выгребных ям. Зеленокожие находились в полнейшем ступоре, вызванном как тем, что неожиданная атака началась посреди ночи, так и собственной беспорядочной стрельбой. Линии зелёных и красных трассеров, проносившихся во всех направлениях, заполнили узкие улочки орочьего лагеря, рикошетируя от беспорядочно разбросанных мотоциклов и багги. Угли от разбросанных во множестве костров подожгли мусорные кучи, добавив дыма и хаоса.
Грубый орк вдохнул вонь горящего мусора и отработанного топлива. Его глаза-бусинки сузились, и зубастая улыбка появилась на изборождённой шрамами морде. Шальная пуля отрикошетила от пластины, прикрывавшей его левое плечо, и с воем унеслась во тьму. Наполнив лёгкие дымным воздухом, зеленокожий поднял своё оружие и зарычал.
— Ваааааааа…
Из дыма выступила фигура. Великан, одетый в броню тёмно-синего цвета и кованого золота. Крылатый череп из серебра, испещрённый яркими шрамами от укусов пули или ножа, украшал его броню, и золотые метки доблести были закреплены на его наплечниках и поножах. Лавровый венок, выполненный из тёмно-серого металла и поющий песнь славе, доблести и власти, выделялся на покрытом отметинами битв шлеме гиганта. Рваные ошмётки пергамента, закреплённые на плече и колене воина огромными восковыми печатями, трепыхались на ветру. Изодранный багровый табард висел у его бронированного пояса. Кулаки гиганта были окрашены в цвет крови. И правый, огромный и потрескивающий от наполнявших его энергий, был поднят в ожидании.
Педро Кантор — магистр ордена Багровых Кулаков — в один шаг достиг орка и нанёс ему сокрушительный удар силовым кулаком. Силовое поле кулака встретилось с плотью и костями орка, вызвав испепеляющую вспышку, и голова ксеноса отделилась от тела и унеслась в темноту.
— За Дорна и Императора! — взревел Кантор. Его боевой клич отразился от решётки шлема и пронёсся по вокс-сети боевого патруля. — Смерть ксеносам!
Гортанный рёв и хриплые, яростные, полные жажды кровопролития крики эхом вынеслись из тьмы ему в ответ. Подкованные сапоги стучали по бесплодной земле, когда орки неслись по заполненным мусором и обломками улицам своего лагеря на голос магистра. Через несколько мгновений они вынырнули из мрака, окружавшего Кантора — дюжина, может быть две, размахивающие разнообразным оружием: мясницкими ножами, топорами, монтировками и огромными разводными ключами и со всех сторон бросились на него. Они открыли огонь, наполнив пространство горячими потоками свинца. Их боевые кличи потрясли воздух, эхом отразившись от толстых керамитовых пластин его брони.
Это было видение ада, которое бы стало испытанием мужества любого смертного, но Кантор не был простым смертным, он — Багровый Кулак, первый из щитоносцев Дорна и он не знает страха. Глава Ордена ответил на орочий клич своим и бросился в бурю. Тяжёлые снаряды гудели вокруг его шлема или отскакивали от изогнутых поверхностей его древней брони. Один снаряд с глухим лязгом воткнулся в грудь, оставив неглубокую круглую вмятину напротив его основного сердца. Кантор прорывался сквозь жужжащие вокруг снаряды, словно это были всего лишь капли дождя. Его левая рука пошла по широкой дуге, активировав реликтовое орудие, закреплённое на его предплечье. Молния Дорна прогремела, стволы-близнецы его шторм-болтера осветились красным, выпустив бурю масс-реактивных зарядов в тесные орочьм ряды. Взрыв скосил первые ряды наступающих зеленокожих, болт-снаряды глубоко зарывались в плоть ксеносов, прежде чем разорваться. Четверо из наступавших орков повалились на землю, их дымящиеся трупы были мгновенно растоптаны бегущей следом зеленокожей ордой.
На дисплее шлема Кантора вспыхнула предупреждающая иконка. Молния Дорна потребляла боеприпасы с огромной скоростью, а с момента их последнего пополнения прошло уже восемьдесят семь дней. По прикидке магистра у него оставалось одна или две обоймы до того как оружие станет бесполезным.
Толпа зеленокожих увеличивалась, всё больше и больше орков оказывались привлечены звуком сражения. Они надвинулись на Кантора воющим приливом мышц и железа, их глазки-бусинки пылали кровожадным огнём. Магистр ордена поднял в ответ мерцающий кулак — и оранжевые языки огня ударили из тьмы за его спиной.
Сержант Эдрис Френотас и его аръергард-ветераны открыли огонь, разрывая орков на части точными выстрелами из своих болтеров модели «Фобос». В лучшие времена каждый из бойцов обладал бы большим запасом разнообразных патронов к оружию: от зажигательных типа «Адский огонь», до бронебойных типа «Возмездие». Но в магазинах их болтеров эти дорогие и уникальные боеприпасы отсутствовали, израсходованные за время боёв. Ветераны опустились до использования обычных болтов стандартной модели. Тем не менее, каждый выстрел нашёл свою цель, поразив голову или грудь орка, отбрасывая тела раненых и убитых ксеносов обратно в наступающую толпу, заставляя оставшихся задуматься над тем, стоит ли им продолжать борьбу. Френотас занял позицию справа от Кантора, направив руку держащую болтер в сторону ксеносов. Кровь и ошмётки зелёной плоти шипели, сгорая на костяшках силового кулака сержанта.