— Спасибо. Расскажите, что случилось у дознавателя, — она специально спросила именно так, хотя визит к дознавателю вполне мог пройти мирно.
Каро улыбнулся саму капельку слишком безмятежно:
— Почему вы думаете, что что-то случилось.
— Интуиция, — ответила она.
— Вам бы на чародейку учиться с такой интуицией, — он подмигнул. — Не волнуйтесь, я не собираюсь это скрывать и расскажу все позже. Но сначала, мне нужно чтобы вы съездили со мной на одну важную встречу. И мне нужно, чтобы на этой встрече вы были очень внимательной, и не отвлекались на мысли о дознавателях. Поверьте, с этими старыми стервятниками я способен разобраться и сам.
Она понимала, что он в любом случае не скажет ей ничего раньше срока, просто кивнула:
— Хорошо. Куда мы поедем?
Он улыбнулся:
— Мм, нет ничего привлекательнее, чем послушная женщина.
— Только женщина, которая не доставляет проблем, — предположила Джанна.
— Разве это не одно и то же? Хотя… вы правы. Послушная женщина не доставляет проблем только пока у нее есть мозги.
— Вы не ответила на мой вопрос, — мягко напомнила она. — С кем вы хотите, чтобы я встретилась?
— Не вы, — он фыркнул. — Мы с вами вместе. Это будет семейный визит. Я хочу проведать Калеба Байрнса.
Джанна думала, что Каро подождет Калеба сам. Брат Силаны должен был еще вчера узнать, что Каро и Джанна теперь стали его родственниками.
— Вы хотите поехать к нему домой?
— Да, — Каро неопределенно пожал плечами. — Я предпочитаю навещать людей там, где они чувствуют себя уверенно.
— Потому что так они легче совершают ошибки, — предположила она.
Он рассмеялся:
— Верно. А еще потому, что всегда можно подглядеть в обстановке что-нибудь интересное.
Он любил свою работу, Джанна это видела. Был искренне увлечен и красив, как бывают люди, полностью посвятившие себя чему-то, что любят.
Забавно, что этим он напоминал ей Рейза.
— Я практически уверен, что вы думаете обо мне что-то нелестное, — фыркнул он. Каро без труда читал людей, и это Джанне в нем тоже нравилось. Хотя она и понимала, что свои знания, все свои умения он использовал без сожалений. Вполне мог использовать эмоции человека против него самого.
— Я подумала, что вы похожи на моего брата.
Каро замер, посмотрел недоуменно:
— Надеюсь, что вы шутите. Поверьте, в отличие от него я прекрасно умею хранить секреты. Так что, если вы поцелуете меня перед выходом, клянусь, это останется только между нами, — беззлобно усмехнулся он.
— Если я поцелую вас перед выходом, вас выдаст румянец на щеках, — безмятежно ответила она.
И Каро рассмеялся снова.
Глава 27
***
К тому времени, как они отправились к Калебу, начался шторм. Леденящий, завывающий зверем над шпилями, осенний шторм, какими славилась Грозовая Дева Силл Арне. Летать в такую погоду было невозможно, и Каро с Джанной взяли экипаж — темный, неприметный, с небольшим гербом государственных агентов на дверце.
Дорога заняла у них чуть больше часа, по обледенелым улочкам приходилось продвигаться медленно, намного осторожнее обычного, и ветер бился в крохотное оконце экипажа, выл на одной громкой протяжной ноте.
Каро разложил на коленях какие-то бумаги и внимательно изучал их при свете чародейского светильника. На каких-то ставил размашистую подпись вычурной перьевой ручкой, какие-то просто откладывал.
Джанна сидела напротив, аккуратно сложив руки на коленях, и не мешала. Скользила взглядом по перевернутым строкам, которые могла разглядеть, но они ни о чем ей не говорили. Просто какие-то обрывки приказов, официальных распоряжений, кажется, что-то связанное с армией.
Каро отправился к Калебу в такую погоду, несмотря на шторм, и на обилие работы. Значит, он считал эту встречу важной. И он взял с собой Джанну — должно быть, рассчитывал, что ее присутствие сможет на что-то повлиять.
Или же ему просто нравилось держать ее рядом.
Последнюю мысль Джанна отмела как бессмысленную.
Экипаж остановился у высоких ворот, где-то на окраине города. За хлопьями снега и голым, над опустевшим садом угадывались треугольные крыши.
Жилище Калеба больше напоминало имение, чем обычный городской дом.
Агент, который правил экипажем, соскочил на землю, пошел к воротам и долго звонил в колокол у двери.
— Не сомневайтесь, — с усмешкой сказал Каро Джанне, — это надолго.
Он оказался прав, люди Калеба не торопились пустить их внутрь — и это явное пренебрежение, пусть мелочное и абсолютно бессмысленное, очень наглядно показывало отношение хозяина к гостям.
— Вы уже чувствуете, как нам рады? — Каро фыркнул, когда мрачный, сгорбленный дворецкий провел их в дом и предложил расположиться в гостиной у очага. По крайней мере там было тепло.
— Внезапные гости у нас редкость, господин, — с безупречной вежливостью, и затаенной издевкой ответил дворецкий. И его «внезапные» звучало так же как «нежданные». Он разговаривал исключительно с Каро, на Джанну даже не смотрел.
— Мы не гости, — ровно отозвался тот. — Мы хозяева. Так Байрнсу и передайте.
Дворецкий замер, с трудом удерживаясь от ответа — Джанна видела, чего это ему стоило — и все же возражать не решился.
— Можно не передавать. Байрнс вас слышал, — угрюмый голос, громкий и будто отразившийся от стен, заставил Джанну повернуть голову. Калеб стоял на лестнице, на верхних ступенях, и его фигура терялась в полумраке.
Наверху горело всего несколько светильников, словно весь дом уже спал. — Вы-таки явились сами.
— Разумеется, — Каро шутливо поклонился. — Раз уж вы проигнорировали мое приглашение.
— Вам здесь не место. Вам и вашей… жене.
Последнее он словно выплюнул.
— Повежливее, Калеб, — холодно осадил его Каро. — Относитесь с уважением к своей семье. Или последствия вам не понравятся.
— Снова лезете с угрозами, — Калеб рассмеялся, уродливо и совсем невесело, а Джанна подумала, что это больше напоминало ей встречу зверей, чем нормальный человеческий разговор. — Вы запугиваете, потому что ничего другого вам не остается.
Два хищника кружили друг вокруг друга, перерыкивались угрозами, прикидывали, как вырвать друг другу глотку.
— Ошибаетесь, — Каро вдруг улыбнулся, и его напряжение и холодность исчезли, словно их и не было. — Я могу и не угрожать. Как ни крути, Калеб, я заставлю вас делать все, что мне нужно. Уверены, что хотите обсуждать это при слугах?
Калеб сделал несколько шагов вниз. Подкованные сапоги будто лязгали по мраморным ступеням:
— Ну, пойдемте в мой кабинет, если вам так неймется говорить наедине, — он повернулся к слуге, коротко кивнул. — Можешь быть свободен. Если потребуется я сам провожу гостей.
Он подчеркнул тоном, пренебрежительным и мрачным это «гостей».
— Вы все еще не поняли, Калеб? — спокойно спросил Каро. — Одно мое слово, и вы сами станете в этом доме всего лишь гостем.
Калеб сделал вид, что не услышал его.
В кабинет Калеб зашел первым, не потрудился посмотреть, следуют ли за ним Каро и Джанна, и сел за стол, отодвинув массивное кресло.
Каро закрыл дверь, пододвинул Джанне стул, предлагая сесть. Жест был совершенно обыденным, и наверняка заученным. Каро делал это не потому, что заботился, а потому что был так воспитан, но она все равно приняла его с благодарностью.
Стол перед Калебом был завален бумагами.
— Мне доложили, что вы очень заняты, — спокойно и с легкой усмешкой заметил Каро, кивая на бумаги.
— Вашими стараниями, — отозвался Калеб.
— Я ждал вас на Арене. Но вы не пришли.
— Ваша возня с Делией меня не касается, — ответил Калеб. — Мне плевать, на ком вы женились, кого обидели. Я не участвую в Парной Лиге, и, откровенно говоря, я сожалею только, что вы выжили.
Каро улыбнулся:
— Опасно говорить такое государственному агенту.
Калеб фыркнул, полностью игнорируя Джанну:
— Вы бесите меня не потому, что государственный агент, а потому что мудак, который тянет руки к моему имуществу. И я клянусь, Каро, вы не получите от моей семьи ни пунта. Не важно, станете вы патриархом или нет, — он кивнул головой на бумаги. — Если потребуется, я собственноручно перепишу все на других людей, лишь бы оно не досталось вам.
Каро с интересом вздернул бровь, протянул руку:
— Правда? Вы позволите?
Калеб отдал ему один из листов:
— Наслаждайтесь.
Джанна сидела достаточно близко, могла разглядеть аккуратные, ровные строки.
Это была дарственная.
— Вряд ли вы хорошо разбираетесь в правилах наследования у аристократов, Джанна, так что давайте я поясню, — сказал ей Каро. — Патриарх семьи имеет право распоряжаться общим имуществом рода, а также привилегиями родственников. Но не частным имуществом. Как, например, я могу продать наш с вами дом, но не имею права продать ваше платье.
Она молчала, не перебивая, тем более, что действительно плохо в этом разбиралась. И говорил он на самом деле не для нее.
— Патриарх так же может наградить члена семьи и подарить ему часть родового имущества. Так оно станет частным.
— А потом это частное имущество можно будет подарить кому угодно еще, — предположила Джанна, без труда угадывая, что именно Калеб пытался сделать.
Он отдавал имущество рода другим родственникам, а они в обратной дарственной могли вернуть это имущество ему.
— Он может это сделать? — спросила она.
— Увы, — Каро спокойно пожал плечами. — На то, чтобы сменить одного патриарха на другого требуется несколько дней. Номинально я уже глава семьи, с момента, как мы с вами поженились. А фактически, мне нужны бумаги, чтобы официально получить статус. Еще день-два не больше. Но наш с вами новый брат, — он кивнул на Калеба, — потратит эти дни с пользой.
Что-то не складывалось в этой картине, подумала Джанна.
— Не знаю, на что вы надеялись, Каро, — Калеб презрительно скривился. — Но отобрать у меня мое не так просто.
Каро сам сказал Калебу про свадьбу, сказал заранее. Предупредил.
И теперь у Калеба появился шанс выиграть преимущество.
Джанна плохо знала Каро, но не верила, что он совершил бы такую ошибку.
Каро вдруг улыбнулся шире, подмигнул:
— Я надеялся, что вы побежите спасать свое имущество и наделаете глупостей.
Калеб сжал кулаки так, что у него побелели костяшки:
— Вы бредите?
— Нет, совсем нет, — Каро пожал плечами, вернул дарственную на стол. — Понимаете, я на самом деле не могу на вас давить. Я могу угрожать, но не могу исполнить угрозу. Не потому, что у меня не хватит возможностей, а потому что у нас Силаной уговор. Я не имею права причинить вам вред. Я должен спасать вас, защищать вас. Она никогда не позволит мне оставить вас нищим.
— Тогда не нужно было мне угрожать, — бросил Калеб.
— Нужно, — с улыбкой поправил Каро. — Просто необходимо. Ведь вы собираетесь поддерживать Вейна, готовы дать ему денег. Хоть и знаете, что он мечтает о войне.
— Это выгодное вложение, — раздельно, словно идиоту повторил Калеб. — И абсолютно законное. Не связанное с войной. Оно не имеет отношения даже к Силане.
— Деньги, которое оно принесет, отправятся в карманы аравинских военных. Военных, которые мечтают взять реванш за свое поражение. И ваше абсолютно законное дело может обернуться большой бедой, — поправил его Каро. — Я знаю, вы видите в Вейне союзника. Он так же ненавидит Силану, и он знает, как приумножить ваш капитал. Хотите верьте, хотите — нет, я много думал о вас. О том, что вами движет, и как на вас повлиять. И понял одну важную вещь.
Калеб скривился:
— Не сомневаюсь, сейчас вы мне расскажете.
Джанна почувствовала, что вдоль позвоночника словно прошлись ледяные пальцы.
Калеб слушал и не боялся.
Но ему следовало. Джанна не смогла бы объяснить этого даже самой себе. Она знала, что Каро опасен. Понимала с самой первой встречи.
Но никогда не чувствовала этого так.
«На балконе, когда говорили про то, что станете патриархом семьи Байрнс, вы не рассказали мне всей правды», — подумала она.
— Не сейчас. Сначала я расскажу моей жене, — он безмятежно улыбнулся Джанне, — что такое право на отречение от рода.
Калеб нахмурился:
— Это здесь совершенно не причем.
— И снова ошибаетесь, — Каро улыбнулся Джанне. — Понимаете, на самом деле патриарх может распоряжаться не только имуществом, но и до некоторой степени судьбой членов рода. Он может настоять на свадьбе, на воинской службе, на определенной профессии для взрослых родственников. Звучит варварски, и сейчас пользоваться подобными правами не принято…
Он замолк, предлагая ей самой продолжить:
— Но это возможно, — предположила она.
— Законно, как сказал бы наш брат, — он с усмешкой кивнул в сторону Калеба. — Разумеется, если члену семьи слишком ненавистен приказ патриарха, всегда можно покинуть род, верно, Калеб?
Калеб замер, сглотнул:
— Верно.
— Кроме одного исключения, — продолжил Каро. — Член рода не может покинуть семью, если принял от патриарха имущество рода в дар. И именно это вы сделали, Калеб. Вы раздали имущество семьи между теми, кому доверяете. Теми, кто вам дорог. Вы отдали этих людей мне, а их я не обещал защищать.
Он аккуратно достал стопку бумаг, которые подписывал в экипаже, протянул Калебу с улыбкой:
— Взгляните. Это приказы о поступлении на военную службу.
Калеб смотрел… почти растерянно. И казался странно беззащитным, несмотря на его массивную фигуру, на его жесткие, почти жестокие черты лица.
— Взгляните, — мягко повторил Каро. — Вам ведь нужно убедиться.
Калеб молчал, просматривал бумаги, и бледнел. И кончики пальцев у него дрожали.
— Я не понимаю вас, — наконец зло, с каким-то затаенным отчаянием сказал он. — Не понимаю, почему вы это делаете.
— Потому что, Калеб, — спокойно ответил Каро. — Для вас война происходит где-то там. Она не настоящая. В ней нет ничего личного. Именно поэтому вы так носитесь со смертью своей матери, поэтому не можете простить Силану. Поэтому не видите ничьей трагедии кроме своей собственной. Я это исправлю. И если начнется новая война, если Вейн добьется своего, все, кем вы дорожите, все, кому вы доверяете, отправятся на фронт. Рисковать собой, выживать день за днем и терять товарищей.
Калеб слушал его, абсолютно неподвижно, а Джанна смотрела на него, и думала о том, как же легко, как умело Каро ломал людей. Когда считал это нужным.
— Вы останетесь здесь, в тепле и безопасности. Абсолютно один, — тихо, проникновенно говорил он. Голос тек как яд. — И вы ничего, совершенно ничего не сможете изменить.
— Замолчите, — сквозь силу выдавил Калеб.
— Я знаю, что этого вы боитесь больше всего, — шепнул ему Каро. — Именно это не можете простить себе и Силане. Беспомощность. То, что Силана не спасла вашу мать, и вы были рядом до конца. Смотрели как мать умирает, день за днем, час за часом. И вы ничего не могли сделать. У вас не было выбора.
— Замолчите! — заорал Калеб. Вскочил, сметая бумаги со столешницы. Глаза у него подозрительно блестели, и Джанне хотелось отвернуться.
Каро молчал. Смотрел совершенно спокойно, непроницаемыми, светлыми глазами и ждал. И знал, что добился своего.
Калеб тяжело дышал и молчал тоже, и — Джанна это видела — снова переживал смерть матери.
И наконец он выдохнул:
— Будьте вы прокляты. Вы, Силана, все, кто… Будьте вы все прокляты.
Каро встал, проигнорировал рассыпавшиеся по полу бумаги: дарственные вперемешку с военными приказами, и спокойно оправил манжеты:
— Вы ничего не могли сделать тогда, Калеб. Но можете сейчас. От вашего решения, от того, чью сторону вы примете — мою или Вейна — может зависеть очень многое. Подумайте об этом на досуге. Время бессилия прошло. Теперь вам придется выбирать и жить с последствиями.
***
Когда они вышли на улицу, Джанна ненадолго задержалась у ворот. Застыла и засмотрелась на голый, помертвевший сад вокруг. На черные ветви. Шторм притих ненадолго, и стояла тишина, такая пронзительная и звенящая, какая бывает только перед новой бурей.
— Вы страшный человек, — Джанна не боялась и даже не испытывала к Каро отвращения. Просто зачем-то сказала вслух то, что и так они оба знали.