— То есть вы не стали бы писать ничего важного, — Каро удовлетворенно кивнул. — Но что делать, если никакие другие способы недоступны. И иначе с человеком вам не связаться?
Джанна задумалась, а потом посмотрела на письма уже совершенно иначе.
— А, вижу, вы и сами поняли, — удовлетворенно кивнул Каро.
— Скрыть смысл так, чтобы только другой человек смог его понять, — сделала вывод Джанна.
Он усмехнулся:
— Верно. Знаете, кто отправитель? Наш герой-любовник это Вейн. А женщина, по чьим прелестям он так скучает, это Джеллика Райн. Жена княжеского советника. Любопытно, правда? Жена изменяет мужу, получает и хранит полные страсти послания от другого мужчины, и ни капли не боится, что ее раскроют. А потом, когда ее любимый Вейн возвращается, она даже не пытается встретиться с ним лично.
Каро говорил ей раньше, что у Вейна не было близких людей — ни родственников, ни возлюбленной. Только союзники и подчиненные.
— Это не любовная переписка, — задумчиво сказала она, пытаясь вспомнить все мелочи, которые показались ей странными. Которые не вписывались в общую картину.
— Как знать, — он откинулся на спинку кресла. — Если это код, я смогу это использовать. Если давняя влюбленность и роман по переписке… как знать, может тоже.
— Это связано с вашим планом, — предположила она. — Как избавиться от Вейна раз и навсегда.
— Все связано с моим планом, — Каро фыркнул. — Все, что окажется полезным. Знаете, почему я попросил вас выписать все названия и места? Их сложнее скрывать. Для всего остального можно придумать образные обороты, замаскировать под что-то еще. И только названия часто остаются неизменными.
— Я понимаю, — Джанна кивнула, снова посмотрела на письма. Вернулась к самому первому, которое прочла. — Я постараюсь не упустить ничего важного.
Он выдохнул и улыбнулся:
— Все-таки слишком вы хороши. Даже не верится.
Экипаж остановился, и Каро добавил:
— Знаете, а пойдемте со мной. Вернетесь к переписке позже. Сейчас можете посмотреть на еще одну сторону моей работы. Если, конечно, не боитесь.
Джанна помолчала, взвешивая свой выбор.
Хотела ли она знать о Каро больше? Увидеть те его стороны, которые вызвали отвращение? Он мог быть жесток, он мог убивать и пытать, причинять вред другим, не испытывая ни угрызений совести, ни сомневаясь в правильности своих поступков.
Джанна это понимала. Готова ли была увидеть?
— Боюсь. Но я все равно пойду с вами.
От него зависели Рейз и Силана. Джанна связала с Каро свою жизнь, выбрала доверять ему. Теперь поздно было отворачиваться и пытаться врать себе.
— Уверены? Кто знает, какое ужасное зрелище там ждет? Пытки? Убийства? Вас может даже стошнить на ваше красивое, элегантное платье.
Он подмигнул, и Джанна заставила себя выдавить улыбку в ответ:
— Даже если меня стошнит, вы купите мне новое.
***
Княжеский дворец был огромен. Джанна привыкла видеть его издали, просто угрюмым массивным силуэтом на холме, но вблизи, он подавлял, будто гигантский жернов, готовый размолоть все вокруг в пыль. Он больше напоминал крепость, неприступную твердыню, чем дворец.
— Знаете, его построили лет двести тому назад, — невпопад сказал Каро, взяв Джанну под руку. От его присутствия, от небрежного тона сразу становилось легче. — Еще до того, как предок нашего короля объединил земли. Тогда в Силл Арне князь правил сам, никому не отчитываясь. Времена были тогда неспокойные, и каждый старался обзавестись стенами покрепче.
— А сейчас? — спросила Джанна.
— А сейчас все мирно и прилично, и можно жить хоть в ажурной беседке.
— Тогда зачем оставаться здесь?
Каро усмехнулся:
— На случай, если времена опять переменятся.
Джанна попробовала это представить — просыпаться и засыпать в этих угрюмых стенах, расти здесь. И порадовалась, что родилась в обычной семье.
Каро подвел ее к воротам, небрежно кивнул страже, мимоходом показал знак государственного агента.
— Что насчет женщины? — стражники не торопились открывать ворота.
Каро смерил их ленивым взглядом, и у Джанны возникло странное, необъяснимое чувство — будто он прикидывал, куда ударить. Что за его расслабленностью, нарочитой небрежностью скрывалось что-то еще.
— Это моя любимая жена. Я думаю, пора представить ее князю.
— Ей не назначено, — равнодушно ответил стражник.
— Да, но Его Высочество найдет на нас время. Я в этом уверен.
Стражник молчал несколько мгновений, потом коротко кивнул и отошел в сторону:
— Я запишу, что вы пришли с ней.
— Записывайте, — Каро усмехнулся. — Я понимаю, вам на посту скучно. Вот вы и развлекаетесь маранием бумаги.
Стражник проигнорировал его слова, сделал пометку в бумагах, коротко поклонился Джанне.
Она вежливо склонилась в ответ.
— Зачем вы его провоцировали? — спросила Джанна, когда они оказались за воротами и пост охраны остался позади.
Каро равнодушно пожал плечами. От его усмешки не осталось и следа, будто он снял одну маску и надел другую:
— Потому что от меня этого ждут. Это княжеский дворец, здесь у каждого стражника есть хозяин и еще с пяток почетных слушателей. И мне нужно, чтобы конкретно этот стражник пел своим слушателям про мое высокомерное, наплевательское отношение.
— А если бы на его месте был кто-то другой? — спросила она.
— Не сомневайтесь, я вел бы себя как образец благородства и дружелюбия. И с интересом расспрашивал бы про родственников и друзей.
Джанна улыбнулась:
— Это кого угодно бы напугало.
Каро рассмеялся:
— А вы схватываете на лету, — он быстрым шагом пересек внутренний двор и направился к центральной части дворцового комплекса. — Идемте. Князь сегодня слишком занят и не сможет нас принять, но хотя бы для приличия нужно попытаться к нему пробиться.
— Что будет потом?
— Потом мы отправимся на встречу, ради которой и приехали.
***
Церемониймейстер княжеского двора — а именно так Каро представил Джанне высокого, скрюченного мужчину в мантии Магической Академии, которую перечеркивала лента с княжеским знаком — смотрел на них, словно на грязь под ногами.
Крылья тонкого длинного носа подрагивали, будто у гончей, почуявшей кровь.
— И вы, Каро, ждете, что Его Высочество бросит все дела ради встречи с вашей женой? Которой даже не назначено. Знаете, раньше за такую наглость можно было поплатиться головой.
Каро вел себя беззаботно и невозмутимо, пожал плечами:
— Посмотрите на мою жену. Ни один мужчина в здравом рассудке не откажется от встречи с ней.
— Она даже не дворянка.
— Зато она вскружила мне голову, Кеннер, — Каро усмехнулся. — Ни одной дворянке раньше это не удавалось.
— Я не верю в вашу любовь, о которой вот уже два дня слышу на каждом шагу, — Кеннер брезгливо поджал тонкие губы. — Именно потому, что слышу о ней на каждом шагу. И мне все равно, пока вы не пытаетесь вмешивать Его Высочество.
Каро улыбнулся в ответ, холодно и вежливо:
— Вы в своем праве, Кеннер. Верьте во что хотите. Можете не пускать нас к Его Высочеству. Можете даже не говорить, что мы приходили. Но не сомневайтесь, у вашего решения будут последствия.
Кеннер рассмеялся, высоко и неприятно:
— Вы что угрожаете мне, Каро?
— Нет, просто говорю банальности. Я слышал, так принято в приличном обществе.
Джанна молчала и не вмешивалась, и не спрашивала, зачем Каро так настаивал на встрече с князем, если вовсе не собирался к нему идти.
— В приличном обществе, Каро, от ищеек вроде вас принято держаться подальше, — ядовито заметил Кеннер.
Каро промолчал в ответ.
Их молчание было напряженным, и казалось, что оно само по себе было разговором. Несло в себе намного больше, чем слова.
Наконец Кеннер раздраженно кивнул и сказал:
— Я спрошу у князя. Приходите через час.
Каро вежливо поклонился:
— С вами приятно иметь дело. Идемте, Джанна. Раз у нас выдался свободный час, это отличная возможность показать вам воздушные причалы. Оттуда открывается изумительный вид на город.
***
Они действительно вначале пошли на воздушный причал, и оттуда и правда открывался изумительный вид — шпили Грозовой Девы выступали из снежной, зимней белизны силуэтами, будто нарисованные. Было холодно и ветрено, и Джанна прятала руки в рукава, в напрасной попытке согреть.
Каро стоял рядом и не торопился никуда идти.
— Значит, вы провоцируете не только стражу, — заметила Джанна, глядя вдаль. Туда, где выписывали виражи скаты княжеских посыльных.
— Если вы про Кеннера, то это был наш обычный разговор. Никаких особых провокаций, если не считать того, что я прихвостень короля, а Кеннер фанатично предан княжеской семье. Нам по статусу не положено ладить.
— Я слышала, князь и король друзья, — спокойно заметила Джанна.
— Конечно, друзья. Они же оба у власти. Воевать им было бы слишком накладно, — Каро усмехнулся. — Но дружеское перетягивание власти на себя еще никто не отменял. Это такой популярный придворный спорт.
На причале было пусто, но Джанна все равно оглянулась по сторонам, прежде, чем заговорить. И встала к Каро очень близко, понизила голос, чтобы никто кроме него не мог услышать:
— Если бы князю пришлось выбирать между королем и Аравином, как думаете, кого бы он выбрал?
Каро чуть наклонился к ней:
— А вы рискуете, задавая такие вопросы.
Она промолчала, потому что он был прав, и потому что все равно ждала ответа.
Каро фыркнул:
— Князь поддержит короля, просто потому, что аравинцы не оставят его в живых, если захватят Силл Арне.
— Значит, князь поможет вам в борьбе с Вейном.
Каро покачал головой:
— Скорее до последнего будет стоять в стороне и ждать, что мы уничтожим друг друга.
Джанна нахмурилась:
— Вас это не… беспокоит?
Каро усмехнулся:
— Нет, он же не дождется.
Потом он напрягся, подался вперед, будто гончая, почуявшая кровь, и Джанна невольно тоже потянулась следом — понять, что привлекло его интерес.
Показалось, что в башне напротив, у самого окна кто-то прошел, колыхнулась занавеска, и на миг мелькнула рука.
— Отлично, нам пора, — Каро повеселел, подмигнул Джанне.
— Вы так и не сказали, к кому мы идем, — заметила она.
— О, мы идем к моему дорогому другу. Его зовут Энай, он аравинец, и поверьте, вы не хотели бы встретить его во время войны.
Глава 41
***
Каро шел к Энаю быстро, и Джанна едва поспевала. Он достал печать государственного агента, держал на виду, и больше стража их не останавливала, ни о чем не спрашивала.
Идти пришлось недолго — пара лестниц, коридор, и вот уже Каро замер перед дверью. Он постучал аккуратно и четко, будто отсчитывал удары.
За дверью громыхнуло, послышались сдавленные аравинские слова — Джанна как-то сразу поняла, что ругательства.
— Ваш друг не рад вас видеть? — тихо спросила она.
— Сейчас он никого не рад видеть. У моего друга сложный период в жизни, — Каро усмехнулся. Джанна ни мгновения не сомневалась в том, что сложный период у Эная случился благодаря ему.
— Трэсса д’ньягга!.. П’шли прочь! Сего’ня не принимаю! — раздалось из-за двери. Когда человек говорил на аравинском, Джанна не расслышала, но теперь поняла — Энай был пьян.
— Это Каро, Энай! — Каро повысил голос. — Открывайте!
Что-то грохнуло снова и за дверью стало неестественно тихо.
Должно быть, Энай прислушивался. Или же просто слишком боялся Каро, застыл от страха.
— Я не хочу вас видеть, — после непродолжительного молчания сказал он. Неожиданно четко, будто в миг протрезвел.
— Но придется, — Каро улыбался. Хищно, заинтересованно. Улыбался и явно наслаждался своей работой. — Открывайте.
Джанна услышала, как с лязгом провернулся в замочной скважине ключ, и дверь приоткрылась. Медленно, со скрипом. В нос ударил омерзительный, прогорклый запах вина и пота. Джанна вопросительно посмотрела на Каро и отступила на шаг. Он, казалось, не замечал запаха.
Энай смотрел на него сквозь узкую щель между дверью и притолокой.
«Вы не хотели бы встретить его во время войны», — так сказал Каро про Эная. Но сейчас он ее не пугал.
Энай выглядел сломленным. Больным и усталым, как те, кто иногда приходил в бар Рейза, чтобы напиться и забыться.
— А я д’мал вы больше не придете, — невнятно выдавил Энай, отошел в сторону и открыл дверь нараспашку. Запах стал сильнее, ударил в нос.
Джанна не позволила себе поморщиться.
— Надеялись, Энай, — поправил Каро. Зашел внутрь, будто хозяин, — Вы не думали. Если б думали, ждали бы меня в гости. Ну и бардак у вас тут.
Он был прав — в комнате все было перевернуто вверх дном, на полу валялась еда и осколки посуды. И будто кровь на стене багровело пятно от вина — должно быть Энай запустил в стену кубком.
— Проходите, Джанна, — сказал ей Каро. — Только смотрите под ноги, не наступите в осколки.
Он аккуратно подцепил упавший стул, поставил напротив Эная. Джанна зашла в комнату, осторожно ступая подошла к окну и распахнула одну из штор, аккуратно потянула на себя створку окна, впуская стылый, свежий воздух.
— У вас что, н’вая ручная жрица? — Энай сел на стул, который поставил ему Каро, обмяк будто марионетка, которой обрезали нити.
— А вы присмотритесь получше, — посоветовал Каро. — Сами все поймете.
— Нет, — окинув Джанну внимательным взглядом, медленно проговорил Энай. — Не жрица. Жрицы в’няют дымом.
— Не вам жаловаться на вонь, Энай.
Теперь, когда в комнате стало светлее, Джанна без труда различала ожоги Эная — бугристые, жуткие.
— И не вам, Каро, — он рассмеялся. Хрипло, уродливо. — Вы ст’рвятник. Давно привыкли к зап’ху мертвечины.
Каро спокойно пожал плечами:
— И дерьма. Я, увы, вынужден иметь дело с такими как вы. Работа обязывает.
Энай устало потер лицо ладонями, выдохнул и снова посмотрел на Джанну, будто пытался понять, зачем Каро ее привел:
— Что вам нужно от меня? Я и так вам все рассказал.
— Это касается вашего друга Вейна.
Джанна насторожилась, всмотрелась в лицо Эная. Тот равнодушно отмахнулся:
— Вейну плевать на меня. Он не станет ничего мне рассказывать.
— Я и не жду, что он распахнет перед вами душу. Мне нужно другое.
Он потянулся во внутренний карман форменного камзола, лениво достал небольшой пузырек, посмотрел сквозь красное стекло на свет. Джанне на мгновение показалось, что содержимое вспыхнуло кровью.
— Что это? — равнодушно поинтересовался Энай.
— Яд, — беззаботно отозвался Каро. — Аравинский. Большая редкость в Королевстве, знаете ли.
Энай напрягся, побледнел и отвел взгляд:
— Не дождетесь. Вы зап’гали меня жрицей, но не настолько запугали. Я не стану это пить.
Он подумал, что Каро пришел убить его, но реагировал буднично, без интереса.
Джанна представила, что он прав — что сейчас Каро надавит, шантажом, угрозами или силой, но добьется своего. И Энай умрет у нее на глазах.
Она видела смерть всего несколько раз: краем глаза казнь — бескровное и будто ненастоящее повешение на главной площади, случайную и уродливую смерть на Арене — гладиатор не успел закрыться, и клинок пропорол его от плеча до грудины.
Но никогда так близко. Вдоль позвоночника будто провели ледяными пальцами, ладони вспотели.
Джанна поймала себя на том, что у нее дрожат пальцы, и сцепила их до боли. Не хотелось, чтобы Каро увидел ее слабость.
Он неожиданно прыснул от смеха, звук разорвал тишину — неожиданный и неожиданно громкий:
— Вы совсем меня за монстра держите, Энай. Бросьте, если бы я хотел вас отравить, не стал бы предупреждать. Подлил бы в выпивку, раз вы так ее любите.
Он и был монстром. И показать Джанне хотел именно это, ждал от нее реакции.
Она попыталась представить какой. И понять — зачем.
— Нет, яд не для вас, — продолжил Каро. — Он для Вейна. Дней через пять вас позовут в суд. Будут судить гладиатора за то, что он использовал этот яд в бою. А вы станете свидетелем и под присягой скажете, что дали часть этого яда Вейну. Что он попросил его у вас для своей коллекции. И вы не смогли отказать.