— Потерпи, — хрипло проговорил колдун, — может она еще одумается.
— А если нет?
— Тогда… — Дюгор вытянул из-за пазухи склянку, привязанную за горлышко к кожаному шнурку, и поставил перед Юлей: — станет невмоготу, выпей перед сном.
— Отрава? — ужаснулась Девушка.
— Что ты! Я не убийца.
— Кто тебя знает… — Юля отряхнула прилипшие к ладоням крошки и спрятала пузырек в карман. — Что за средство?
— Путаница. Трава такая. Останешься в одном мире, в другой дороги не найдешь.
— Вот и славно. Как бы мне теперь во дворец добраться? Фитра-то я отпустила.
— Не могла ты его отпустить, голубушка.
— Могла. Пусть возвращается на родину. Я так решила.
— Решила она, — хмыкнул старик. — Фитры приказа нимфы не нарушат, не в твоем праве его отменить.
— Да-а-а? — разочарованно протянула девушка. — А мне говорили, что они сбегают на границе.
— Там — да. А в Росистых лугах связаны высочайшим повелением. Вот доберешься со своим фитром до границы, там и отпускай. Только лошадь с собой захватить не забудь, а то обратно придется пешком топать.
— Не придется мне обратно топать, — пробурчала Юлька, направляясь к двери, а на пороге сказала громче: — Прощай, Дюгор, надеюсь, больше не свидимся.
— Кто знает, — услышала она, спускаясь по лестнице.
Возвращались в темноте. Юля, задрав голову, рассматривала нарождающиеся в густо-синем небе звезды, внизу уже ничего видно не было, окна домов редких деревень светили тускло, не выхватывая из темноты лишнего метра. Вспомнился любимый папин романс, когда-то они с мамой пели его под гитару. Юлька затянула:
Ночь светла, над рекой тихо светит луна,
И блестит серебром голубая волна.
Темный лес… Там в тиши изумрудных ветвей
Звонких песен своих не поет соловей.
Ангел «подпевал», щелчками отбивая ритм.
Показался сияющий обычными и магическими огнями дворец. Снижаясь, Ветрова заметила невообразимую суету и во дворе, и за оградой.
— Наделали мы с тобой шуму, — усмехнулась всадница, фитр опустился у заднего крыльца, девушка слезла и обняла своего Ангела: — Спокойной ночи!
Не реагируя на вопросы встречных слуг и вельмож, бестолково бегавших по коридорам, Юля поспешила в свои покои. Едва успела переодеться в ночную рубаху, как заявилась правительница. Вид у нее был непривычно взволнованным:
— Где ты пропадала?
— Каталась.
— У него была? Признайся! Мне доложили, что ты искала шамана.
Ветрова воззрилась на ее лучистость. Как никогда раньше она напоминала родную мать. Во время скандалов, устроенных из-за Юлькиных непредсказуемых поступков, та вела себя точно так же: металась по комнате, потрясала воздетыми руками. Даже любимая ее фразочка у Райды промелькнула: за что мне все это?
— Мам, — вырвалось у Юли, — ничего же не случилось!
— Зачем ты туда поехала? — не унималась Райда.
— Мы уговаривали Юллу вернуться.
Правительница застыла, замолчав на полуслове. Минуты две разглядывала Ветрову, потом подошла, обняла ее и спросила:
— Ты могла бы исчезнуть не попрощавшись?
Не найдя подходящих слов, Юлька призналась:
— Я очень устала.
— Понимаю, — Райда прижимала девушку к себе, согревая. — Потерпи, пожалуйста. Как только минует отбор, станет легче. Потом устроим праздник. Хочешь, расскажу, как я сама участвовала в отборе?
Они еще долго разговаривали. Правительница расспрашивала Юлю о том, как устроен ее родной мир, поведала и о своей жизни. После того, как ее лучистость ушла, Ветрова не могла уснуть. Думала о маме, об отце, о том, что никогда не беседовала с ними по душам так, как этим вечером с женщиной из чужого мира.
Сквозь сон Юля услышала посторонние, совсем не домашние звуки, уловила запах спирта и хлора. Глаз не открывала, прислушивалась, принюхивалась. Голоса чужие — низкий женский и сиплый мужской. Щелкнула собачка замка, один из собеседников вышел, дыхание второго слышалось совсем рядом.
Она еще в какой-то мир перенеслась? В третью параллельную реальность? Это уж слишком!
— Ты проснулась? — заговорила с ней женщина. — Открой глаза, Юля. Я вижу, что ты проснулась.
Лучше б не открывала! Первое, что увидела: сидящую рядом с кроватью женщину в медицинской форме. Бейджик на кармашке гласил: Ветрова Элеонора Давыдовна.
— Я в психбольнице? — села и беспокойно огляделась Юля. — Как я тут очутилась?
Ответа не последовало. Врачиха уткнулась в планшет, заполняя таблицу цифрами и сокращенными словами. Девушка не сомневалась, что папина жена только изображает занятость, а сама исподволь наблюдает. Она имела приятную наружность: не толстая, но и не худая. Волосы черные, наверняка крашеные. Цвет глаз Юлька не распознала из-за нависающих век, разрез был слишком узким.
— Не думала, что отцу нравятся брюнетки, — пошла в атаку девушка. Кивнув на стойку с аппаратурой, поинтересовалась: — Опыты на мне ставите?
Элеонора Давыдовна, положила планшет на тумбочку и, обхватив запястье одной руки пальцами другой, подалась вперед:
— Здесь исследовательский центр. Я руковожу лабораторией проблем мозга. По просьбе твоей мамы мы проведем некоторые измерения.
— У меня проблемы с мозгом?
Женщина медленно покачала головой, словно размышляя, стоит ли посвящать пациентку в подробности, и сказала следующее:
— Проблем нет. Но спишь ты не так, как все люди.
— Разве люди спят одинаково? — попыталась поддеть самоуверенную врачиху Юля.
— Есть быстрые и глубокие фазы, сменяющиеся в среднем за полтора часа. У тебя лишь глубокая… я бы сказала глубочайшая фаза. Ты не спишь, а словно впадаешь в анабиоз. Не в полной мере, конечно. Но состояние пограничное. Твоя мама совершенно правильно беспокоится.
— Надолго я здесь? Мне вообще-то на занятия! — привела девушка решающий аргумент.
Элеонора Давыдовна поднялась и, прихватив, планшет, направилась к двери:
— В колледж ты безнадежно опоздала. Мама не смогла тебя поднять. Полагаю, придется взять академический отпуск. — Выходя, она оглянулась: — попрошу папу навестить тебя в обеденный перерыв.
— Скажите ему… — крикнула Юля, — скажите, пусть Илью пришлет.
— Кто это?
— Его помощник.
Дверь со щелчком закрылась, и Юля осталась одна. Глянцевый потолок, белые стены, покрытый золотистым лаком светлый ламинат на полу. Скукотища!
Хотя скучать особенно не пришлось. Сначала ее навестил Илья. Они больше часа гуляли по внутреннему парку. Парень рассказывал о походах в горы так увлекательно, что Юля дала слово летом обязательно поехать с ним. На вершины она вряд ли полезет, но перевал вполне способна преодолеть, главное: не терять форму. В центре, как она успела узнать, имелся бассейн и тренажерный зал — это плюс. После занятий забежали Дина и Вета. Хором завидовали Юльке: вот уж устроилась, так устроилась. Не каждому повезет попасть в объекты исследований. Ветрова спорить не стала, хотя имела на этот счет совсем другое мнение. После работы приехала мама. Хотела остаться на ночь, но Юля ее выпроводила:
— Отдыхай, за мной тут присмотрят.
Засыпала с мыслью, что тянуть больше не будет, сразу после третьего испытания примет капли Дюгора: надо покончить с этими перескоками. Она не сомневалась: как только обычный сон наладится, из больницы ее выпишут.
Глава 7 Когда все это кончится!
Во дворце, как служанки доложили едва проснувшейся Юльке, готовились к турниру претендентов. Этот этап отбора проходил на площадке для тренировочных боев. Располагалась она под окнами покоев правителя. Там имелся балкон, близнец выходящего на главную площадь, откуда Ветрова, впервые появившись в параллельной реальности «приветствовала» подданных. На балконе поставили двойной трон, Юлю убедили сесть рядом с правительницей. Она согласилась, ведь кресла для фрейлин притулились сбоку, наблюдать за поединками оттуда неудобно. Балкон не вмещал всех желающих засвидетельствовать победу Зергэ Апола, значительная часть зрителей стояла плотным кольцом вдоль ограждения. Разношерстная толпа бурлила. Вид ее напомнил Юле фанатов поп-звезды, ожидающих появления кумира. До старта еще оставалось время, и Юля попросила распорядителя растолковать ей правила. Тот, нисколько не удивляясь ее невежеству, пустился в объяснения:
— Победитель предыдущих этапов выбирает двух противников. После их проигрыша те бьются между собой.
— Погодите, — удивилась девушка. — Разве о проигрыше двух противников известно заранее?
— Простите, Ясная заря. Неточно выразился. Проигравшие в первых поединках бьются между собой, — поправился Каук.
— Ясно. Что дальше?
— Тот, кто победил хотя бы один раз, выбирает следующего соперника.
— То есть, Апол будет сражаться со всеми?
— Слабейшего, возможно, выбьет кто-то другой. — Распорядитель нахмурился. Юля догадалась, что под слабейшим он подразумевает своего сына.
Она благодарно кивнула, переключив внимание на подошедшего Элиха. Секретарь выглядел хмурым и бледным. Трудно было узнать в нем цветущего богатыря. Ветрова смотрела сердито, словно спрашивая: ну? выполнил мою просьбу?
Ничего он не выполнил. Нетрудно было догадаться: Элих отвел взгляд и уселся у самых перил так, чтобы Юля не видела его лица. Впрочем, хватало из затылка. Шея и плечи парня были так напряжены, что можно было всерьез опасаться за ворот рубахи, торчащий из-под утепленной накидки.
Погода поначалу стояла пасмурная, но непосредственно перед турниром тучи развеялись.
Участок для схватки огородили светящимся магическим барьером, заступать за него поединщикам не разрешалось. Для победы достаточно было вытеснить соперника за пределы площадки более чем на пять секунд или выбить из его рук оружие. Четыре претендента стояли по сторонам огороженного квадрата. Ветрова поискала пятого. Зергэ не заставил себя ждать слишком долго. Его приближение можно было заметить по расступающейся толпе. Парень вышел в центр площадки, легким поклоном поприветствовал правительницу и Ясную зарю. Юлька заметила, как его полные губы тронула довольная улыбка. Еще бы! Сегодня будущая невеста не пряталась за подругами, а заняла полагающееся ей место. Сбросив подбитый беличьим мехом плащ на руки оруженосца, Апол принял у него короткий сверкающий на солнце меч. На взволнованный вопрос Юли, Райда ответила, что оружие затуплено, смертельной раны им не нанести, хотя покалечить вполне можно. Кровь у одного из поединщиков послужит поводом прекращения схватки с присуждением победы тому, кто нанес рану. Зрители замерли в ожидании выбора соперников. Зергэ, не поворачиваясь к рефери, негромко произнес имена. Поданный знак был принят Кауком, и с балкона раздался усиленный заклинанием голос распорядителя:
— Первым выпала честь драться Арыку Доджу, вторым будет Жерло Ватс.
— Достойно, — прошептала Райда, — Зергэ уверен в себе, раз выбрал сильнейших соперников.
— Еще бы, — буркнула Ветрова, — наверняка удесятерил силы своим легендарным цветочком.
— Почему бы и нет, — не удостаивая девушку взглядом, прошептала правительница.
Болотный княжич тоже освободился от верхней одежды и предстал перед Аполом в узких светлых штанах и белой просторной рубахе. Хотя он был выше одетого в синее Зергэ, но тот умудрялся смотреть на противника сверху вниз. По знаку рефери, парни поприветствовали друг друга, и битва началась. Звон металла, боевой клич, вздохи толпы, изредка женский визг… Ветрова не смотрела на площадку. Она не могла отвести взгляда от Элиха. Тот навалился грудью на перила, схватившись за край и разведя локти. Поза его напоминала готового ринуться на добычу орла.
«Поздно, Илюша, — думала Юля, — раньше надо было устранять Зерге. Взглядом его точно не прикончить». Девушке не хотелось наблюдать за тем, как Апол раскатает симпатичного ей княжича, но она вынуждена была обернуться, когда Райда больно схватила ее за руку:
— Что это? Не может быть!
Арык наступал. Он наносил удар за ударом, а Зергэ едва успевал ставить блок. Лицо главного претендента исказила страдальческая гримаса. Движения его были неловкими, неуверенными, парню явно что-то мешало. Что-то от чего он страстно желал, но не мог, избавиться. Княжич бился изящно, легко, словно плыл в густом прозрачном воздухе. Очередным приемом он вывел Зерге из равновесия, и тот вывалился за пределы площадки. Вместо того чтобы впрыгнуть обратно и отстаивать право продолжить бой, он упал на землю и стал кататься по мокрому песку с воплями и стонами. На помощь к поверженному участнику бросились три лекаря. Ратники, следящие за порядком, окружили Зергэ кольцом, не подпуская любопытных. Зрители на балконе повскакали, пытаясь рассмотреть происходящее внизу. Лишь правительница и Ясная заря продолжали сидеть. Одна — с изумленным выражением, а другая — с довольным. Перед троном неожиданно, как короткое замыкание, возник Тиннет Апол:
— Требую остановить поединки! — крикнул он в лицо правительнице. — На моего сына навели порчу!
Райда скомкала меховую оторочку своего наряда и сидела, не разжимая кулаков. Пауза затягивалась. Едва мужчина набрал воздуха, чтобы высказать следующее требование, его оттер Каук:
— Позвольте напомнить, господин Апол, всех допущенных к отбору свидетелей тщательно проверяли на способности подобного рода. Здесь нет опасных для участников людей.
— А сами? Сами участники? Они вполне могут таким образом устранять главного конкурента! Требую проверить магический фон участников отбора! Кто-то из них потратился. Или… — он вперил взгляд в Ясную зарю, — Юлла негативно настроена, могла и она поколдовать. Ее фон тоже следует измерить.
— Вы забываетесь, Тиннет, — сквозь зубы процедила Райда. — Моя дочь владеет единственной магией. Вам прекрасно известно, что дар подчинения фитров не совестим ни с каким другим.
— Что если Юлла кого-то попросила! — Апол оглянулся, зацепившись взглядом за спину Элиха.
Парня слегка потряхивало. Ветрова решила отвлечь внимание дотошного папаши:
— Не продолжить ли нам состязания? — поднялась она. — Напрасно вы, господин Тиннет, заранее сдаетесь. Ваш сын имеет достаточное преимущество по результатам предыдущих этапов. Он проиграл один раз и не выбыл из борьбы. Пусть соберется с силами, пока остальные сражаются. — Наклонившись к Аполу, она подмигнула: — Ведь имеется чудо-цветок.
Зло сверкнув глазами, Тиннет подался в сторону и скоро смешался с толпой.
— Умница, — шепнула усевшейся на трон Юльке Лучистая радость. — А я растерялась. Если бы твой магический фон стали измерять… Ужас.
Ну конечно! Правительница так испугалась разоблачения поддельной дочери, что забыла своего любимчика. Зергэ унесли. Объявили поединок между Уэлером Хорхом и Жерло Ватсом. В связи с тем, что заведенный порядок был нарушен, соперников выбирали жеребьевкой. Спроси кто мнение Ветровой об исходе этого сражения, она бы поставила на поисковика. Он выглядел собранным, шустрым, и Райда назвала его сильнейшим. Однако бой складывался не в его пользу. По всей видимости, Жерло недооценил соперника. Уэлер, хоть и не мог похвастать скоростью и ловкостью, но уходил от прямых атак, утомляя противника, вынужденного вертеться мельничным жерновом. В течение боя Хорх ничуть не сбавил размеренного, экономного темпа, а Ватс заметно утомился. Осознав, что еще немного и его возьмут измором, Жерло бросился в атаку с такой страстью и азартом, что Уэлер вынужденно принял его темп. В результате оба выскочили за ограничительную линию. Увлеченные тем, чтобы не дать сопернику вернуться на площадку, и Хорх, и Ватс по истечении пяти секунд оказались за чертой. Объявили ничью, что приравнивалось скорее к победе, чем к поражению.
Затем Уэлер шутя победил Берта. Толстяк проявил выдержку, ведь ему приходилось не только отражать удары соперника, но и терпеть насмешки толпы. Но стойкость и упорство были вознаграждены, спустя время, зрители стали его поддерживать, приветствуя удачно проведенные удары. Берт немного расслабился, и Уэлер умудрился выбить меч из его руки.
Интересно было наблюдать за дуэлью княжича и поисковика. Оба успели отдохнуть и рассчитывали на победу. Жерло учел печальный опыт, действовал осмотрительнее. Арык Додж танцевал на льду, иначе не скажешь. Ветрова любовалась княжичем и даже представляла себя вместо Жерло рядом с ним на площадке. В этом случае мечи будут лишними.