Представляю, что он мне оторвет, когда узнает, о том, что я пошутил по поводу его и аватарки Фирмы.
Как я теперь без зуба вернусь домой на побывку?
Девушки любить меня не станут.
- Гендель, девушки тебя любили за зубы? - Бонни, несмотря на нашу трагедию, заинтересовалась.
- Дон капрал, - я искательно смотрела в глаза командира. - Я никогда в жизни больше не прикоснусь к ядовитой агаве общевойсковой модернизированной.
Дайте, пожалуйста, от нее противоядие.
В школе и гимназии меня называли Снегурочкой, потому что мои волосы и кожа белейшие.
- А меня дразнили Белоснежкой, - Бонни покраснела бы от смущения, но дальше краснеть некуда. - Из-за моей белейшей кожи. - Бонни стыдливо опустила головку.
- Дон капрал, я и Бонни ваши должницы, - я тонко напомнила Брамсу, что он и лейтенант спасли нас от людей в черном.
Мы за это покажем им свое умение обращаться с кинжалами и расскажем, где их прячем на обнаженном теле. - Еще сильнее будем должницами.
- Бонни, что ты задолжала господину капралу? - Лусака обеспокоился.
- Лусака, если ты жених, то должен знать о своей невесте Бонни все, - Хаска заржал.
- Почему вы все время ржете, парни, а мы, девушки смеемся? - я гневно топнула ножкой. - Мы хоть умываемся и следим за собой, а вы воняете, как свиньи. - Хотела всех устыдить, но только подбавила топлива в общий ржач.
- Сегодня на ужин будут шашлыки со свининой? - Гамбургер облизнул губы и перевел нашу тему в русло ужина.
- Свинина и тюленина, - Ламборджини подружился по весу с Гамбургером.
- Краснокожая ярость, - кто-то нетолерантно завопил, чтобы вернуть шутки на меня и Бонни.
- Через пару дней пройдет, - капрал Брамс решил больше над нами не издеваться.
- Дон капрал, как до завтра? - я завизжала и сжала кулачки, словно Брамс нас покрасил в непередаваемые цвета заката.
- Сегодня вечером вы обещали танцы со звездами, сэр капрал, - Бонни тоже паниковала.
Она кругами бегала вокруг капрала. - Как мы заявимся на танцы со звёздами не в своем виде.
- Те, кто вас не знал, солдаты Джейн и Бонни, подумают, что красная кожа - ваша натуральная.
Что вы прибыли из Южных провинций Западных Секторов. - Капрал Брамс, вместо того, чтобы утешить, снова нас обозлил.
Раздался взрыв на полосе препятствий.
- Солдат Шмуль, ставлю вам отлично за нахождение всех мин на полосе, - Брамс отвлёкся на Шмуля. - надо же - ни одной мины не пропустил.
- Это плохо, дон капрал? - Шмуль спросил осторожно.
- На войне бывает плохо только тогда, когда тебя убивают, - капрал Брамс похлопал подбежавшего Шмуля по спине.
Со Шмуля пластами отваливалась грязь. - Завтра с Джейн и Бонни...
- Никак нет, монсиньеор капрал, - Шмуль взбунтовался.
Голос его окреп до наглости. - Я в детстве чуть в штаны не написал от страха, когда отец меня ужасной ночью привез в парк привидений.
Привидения не настоящие, но парк-то настоящий.
Я сбежал от отца и спрятался на заднем сиденье машины, в которой целовалась какая-то влюбленная парочка.
С тех пор у меня был повышенный интерес к девушкам. - Шмуль из кармана штанов извлек помятую голограмму.
На ней изображена в движении балерина. - Моя невеста Раксанаяма.
Она очень богатая красивая балерина. - Шмуль бросил голограмму на землю и в ярости топтал ее каблуком ботинка.
Раксанаяма с мольбой протягивала с голограммы руки к Шмулю. - Теперь я не могу выгодно жениться на Раксанаяме. - Шмуль покраснел (но не так, как я и Бонни красные) и зарыдал, завопил, размазывал слезы по грязным щекам. - Все из-за них, герр капрал.
Все из-за Джейн и Бонни. - Шмуль плюнул на Бонни.
- Ничего страшного, Бонни, я сейчас вытру. - Я сорвала пучок одуванчиков и хотела стереть плевок с подружки. - На нас парни часто плюют - в прямом и в переносном смысле.
Мы выдержим, мы хорошие.
- Солдат Джейн, немедленно выброси росянку Клондайкскую общевойсковую ядовитую, - Капрал прикладом автомата ударил меня по руке.
Трава выпала на ту же траву. - Хочешь, чтобы твоя краснокожая подружка покрылась зелеными пузырями? - Капрал "краснокожая подружка" произнес с ухмылкой.
Юморист!
- Шмуль, Джейн и Бонни отбили у тебя твою невесту Раксанаяму? - Лусака потирал натруженную резиновой петлей шею.
- Все беды из-за Бонни и Джейн, - Шмуль истерил. - Начиналось все хорошо: огого!
Голые девочки загадочные, с Натуры.
Красные полусапожки на семидюймовых каблучках шпильках...
- Сначала у нас были белые лакированные ботиночки на платформе в пять дюймов, - я восстановила историческую справедливость.
- Мы их получили... в военном комиссариате на Сальмонелле, - Бонни облизнула губки при воспоминании о наших ботиночках. - Надеюсь, что их никто не украдет из комнаты, пока мы тут воюем и покрываемся красной кожей.
- Красные, белые лакированные ботинки...
- Красные не ботинки, а полусапожки, - Бонни обиделась за наши полусапожки.
- Да заткнись ты, гадкая Бонни, - Шмуль замахнулся на Бонни кулаком. - Только и умеете, что задниц...ми вертеть.
Глазки строите, прикидываетесь невинными овечками.
"Мы жертвы жрецов, у нас на ДНК замок против взлома". - Шмуль проблеял, наверно, подражал нашим, девичьим голосочкам, то есть нам. - Правду сказал о вас кухмейстер Чапек: нарочно в армии вы записались, чтобы охмурить порядочного парня и обманом взять кого-нибудь из нас замуж.
- Он так говорил, - Бонни кивнула головкой.
- Что плохого, если девушка мечтает выйти замуж за парня? - Я недоумевала. - Но в армии мы оказались случайно.
- Не случайно, а нарочно, чтобы мне навредить, - Шмуль не отпускал нить своего обвинения.
- Чем же тебе солдаты Джейн и Бонни навредили, Шмуль? - капрал Брамс подкрутил ус. - Обвиняй осторожно, а то можешь пострадать.
- Что мне Джейн и Бонни сделают? - Шмуль прокричал с вызовом. - В суд на меня подадите, Джейн и Бонни?
Да я вас первый засужу.
- В армии подавать в суд считается позорным и дурным тоном, - капрал Брамс открыл еще одну истину для нас. - Но часто в армии стреляют в спину.
- Господин капрал, не подсказывайте, - Брюханов карандашиком что-то занес в блокнотик.
- Плевал я на Бонни и Джейн, - Шмуль нас возненавидел.
- Ты уже один раз плюнул на Бонни, - я подтвердила его слова.
- Вы мне всю жизнь испортили, - Шмуль упал на траву и дрыгал ногами.
- Ты влюбился в Джейн и Бонни, а они не отвечают тебе взаимностью? - Лусака заинтересовался.
- Лусака, тебе в глаз муха залетела, - Бонни веточкой ткнула в глаз Лусаки. - Все, я вытащила.
И не муха, а пчела полосатая с длинным жалом.
- Не скрою, что голые оригинальные Джейн и Бонни вызвали у меня повышенный интерес.
Я же мужчина! - Шмуль перевернулся на бок.
- Шмуль, тебе интерес минами не оторвало? - Фриц похлопал себя по бедрам.
- Гораздо хуже, Фриц, все гораздо хуже, - Шмуль перестал рыдать.
Но его губы свернуты в судороге истерики. - Если бы мне оторвало мужское, то его легко заменить на другое, более величественного размера.
На поле боя можно подобрать любые запчасти. - Шмуль кивнул на безногого Гениуса. - И пришить нитками.
- Армейскими общевойсковыми нитками модернизированными нового образца, - Пифагор произнёс на полном серьезе.
- Джейн и Бонни своим видом, своим поведением, и сегодня на полосе препятствий - своими разведёнными ногами и взрывами между ног - сломали мне душу, - Шмуль удивил всех. - Я поясню простым примером из истории биологии.
Давным-давно ученый зоотехник Гамбринус поставил опыт над свиньей.
- У нас сегодня свинина на ужин? - Гамбургер облизнул губы.
- Гамбринус сажал кабана в машину рядом с собой и надевал на кабана каску - в целях дорожной безопасности, - Шмуль с презрением посмотрел на Гамбургера. - Затем он отвозил кабана к свинье на случку на соседнюю ферму.
Через неделю у кабана выработался условный рефлекс.
Как только кабану хотелось покрыть свинью, он брал в зубы каску, залезал в машину и терпеливо ждал Гамбринуса.
У меня тоже выработался условный рефлекс на обнаженных Джейн и Бонни.
Одно дело, когда я подглядывал тайно за голыми девушками, и другое дело, когда обнаженные девушки открыто перед тобой светят своими прелестями, раздвигают бесстыдно ноги, трясут всем, что трясётся, выпячивают все, что выпячиваются и вгибают все, что выгибается.
- Повар Файл тоже говорил, что подглядывать интереснее, чем смотреть в упор на обнажённую девушку, - я похвасталась, что парень Файл заинтересовался нами.
- Джейн, ты дура, - Шмуль произнес устало. - Подленькая дура, как и твоя подружка.
Вы сбили собой все мои природные рефлексы.
Я стал воспринимать вас не как голых девушек, а как голых боевых товарищей.
Но с боевыми товарищами не спят.
- Почему с боевыми товарищами не спят? - Йовович высунул голову из-за плеча Радзинского.
Мой Фальконело...
- Йовович, замолчи ты уже со своим Фальконело, - Мюлер прикладом бластера ударил по коленке Йововича. - Нет твоего Фальконело, и никогда не было.
- Мой Фальконело, где мой любимый Фальконело? - Йовович сорвался с места и понесся в чащу.
- Если Йовович не вернется до начала танцев со звёздами, то я объявлю его дезертиром, - капрал всегда находил армейское решение.
- Каждый день я думал о моей невесте Раксанаяме, - голос Шмуля сухой, словно новобранец говорил не о девушке, а о камне. - Я вспоминал, как подглядывал в душе, когда Раксанаяма намыливает себя.
Она догадывалась, что я подглядываю, потому что дырка для подглядывания величиной с кулак, но внешне Раксанаяма не показывала, что знает о моей тайной шалости.