Нейтас начинал закипать.
— Ты корчилась в моих объятиях, кончила от моих поцелуев. Что еще надо?
— Не сейчас, ладно? Не сердись. Очень прошу!
Больше я не стала уговаривать его, на нетвердых ногах поспешила в танцевальную комнату. К злющему Вейду.
* * *
— Мы одни? А где остальные? — я застыла в дверях, обозревая пустую комнату и стоящего там в одиночестве Вейда.
— Танец с деканом не репетируют в группе, во избежание проблем и ненужных слухов.
— А где гарантия, что между деканом и студенткой все останется в рамках танца? — вырвалось у меня, и я прикусила губу, досадуя на поспешный и неловкий вопрос.
Вейд отстраненно смотрел на мои губы и непроизвольно повторил движение — прикусив свою, но быстро опомнился и снова повернулся спиной ко мне:
— Для танца назначают только достойных деканов, с безупречной родовой честью.
— Тогда я спокойна, — выдохнула я, вошла внутрь и дверь за мной захлопнулась.
Зазвучала музыка, Вейд подошел ко мне, перехватил запястья и, отводя руки назад, наклонился и прошипел в ухо:
— Зря.
Я сдвинула брови и уставилась на него. Музыка играла, набирая обороты, а мы продолжали стоять прижимаясь друг к другу, испепеляя глазами. Меня накрывала паника: вдруг он знает, в каких образах снится мне по ночам, как я раздвигаю перед ним ноги и умоляю взять меня, как просыпаюсь утром с мокрыми трусами, трясущаяся и неудовлетворенная одними лишь фантазиями. Но стоило себя одёрнуть и посмотреть на вещи здраво. Он не ясновидец, чтобы видеть мои фантазии. Всё, что Вейд может мне предъявить, касается одного неконтролируемого оргазма, который я пережила только заглянув ему в глаза, там в коридоре. Но вряд ли Вейд отнесет это на свой счет, он же не знает сколько времени мы обнимались с Нейтасом.
Декан чуть сильнее стиснул мне руки:
— Хочешь танцевать? — спросил он странным низким голосом с рокочущими нотками, от которых по спине пошли мурашки.
Я мотнула головой, отвечая на вопрос и стараясь стряхнуть с себя наваждение. Еще чуть-чуть и я потянусь к его губам, чтобы повторить все те выкрутасы, что снились мне ночью.
— Хочешь меня? — совсем тихо пророкотал Вейд и я вздрогнула, распахнула глаза и отпрянула от него.
"Да-да! Черт тебя побери, да!" — вопило моё нутро, руки тряслись и он не мог не заметить. Тяжело дыша, я металась взглядом то на его губы, то на глаза. Не знала, что сделать, что ответить. Чем себя выдала?
И всё же я вышла из панического состояния, заметив, что сам Вейд на удивление спокоен. Кроме странных модуляций голосом, мужчина держался отстраненно, внимательно изучая меня и мою реакцию глазами, его дыхание было ровным, а тело не сковывало напряжение.
Он просто забавлялся, зная, чем я занималась, прежде чем переступить порог этой комнаты.
Нервно сглотнув и пытаясь прочистить голову, я насколько могла снисходительно улыбнулась:
— Неужели господин Вейд желает открыть мой список покровителей?
— Я никогда не бегаю за маленькими доступными девчонками, студентка Динь.
Не дожидаясь моего ответа, развернул к себе спиной и оттолкнул:
— Танцуй.
Я застыла посреди зала, в то время как Вейд, отвернулся и пошел к шару, не обращая на меня никакого внимания.
— А вы не будете танцевать?
— Нет. Мне достаточно присутствовать и…
Он обернулся, посмотрел в глаза:
— …поставить тебя на колени.
Я вздернула подбородок. Умеет же ткнуть в самое уязвимое место. Ненавижу его и их танцы! Что за публичное унижение женщин? Гендерный плевок.
— Вы можете воспроизвести музыку, которую шар играл вчера? — прищурившись, спросила я. — Мне та мелодия понравилась больше.
Вейд кивнул и провел рукой над сферой.
О, да! Его лицо вытянулось, а я отрывалась по полной, танцуя и напевая гангнам-стайл!
Декан не прервал меня, не отключил музыку, он наблюдал за мной и за повторяющимися движениями по кругу, пока я не выдохлась и не сползла по стенке на пол.
— Думаю, на сегодня мы закончили. С танцами и с твоей излишней темпераментностью. Два дня меня не будет…
Он помолчал, видимо взвешивая, не слишком ли много мне выговаривает.
— Но если вдруг тебя снова начнут переполнять эмоции, попробуй выплеснуть их в более полезном направлении, например…
— Например?
— Не тискаясь в коридоре с желтоклювами.
Вейд развернулся и вышел.
* * *
Пока я ждала Ену, успела сбегать за платьем в прачечную, отдать на чистку желтое, разузнать, где обитает Элиза.
— Мне нужно чуть больше одежды.
— Я тебе что говорила? До бала я по самую макушку в работе. Мне ночами спать некогда — господ обшиваю.
Я дула губы и разглядывала маленькое царство моей швеи.
— Дай тогда ткань — я сама себе сошью?
— Сейчас! Зою ты уже Вейду сдала, теперь меня подставить хочешь?
— Я не сдавала Зою! И мне ужасно стыдно, что так получилось.
Портниха прищурилась:
— Ты будто не знала, что забираясь в кабинет к декану, не останешься безнаказанной?
— Не думала, что он так быстро обнаружит пропажу.
— То есть, ты брала, зная, что придется расплачиваться?
Удивилась не только портниха, но и я. Не затем ли я залезла в его кабинет, чтобы быть пойманной? Сейчас, в свете последних событий, я уже не так уверена в себе, как раньше.
— Лиззи, помнишь, ты говорила, что получила два заказа на платье как у меня?
Портниха подозрительно посмотрела на меня, понимая, зачем я делаю этот заход.
— Одно платье я видела на Сивилле. Кому ты сшила второе? Я никому не расскажу, честно-честно!
— Тебе зачем?
Я пожала плечами.
— Просто, хочу знать, кто мой друг, а кто — враг…
— Ну, госпожа Флафель тебе точно не друг!
— Спасибо, Элиза! — я прижалась к ее пышному телу и чмокнула в щеку.
— Беги уже, чума.
Уходила от портнихи довольной — она поругалась, поворчала, но обещала сшить новое темно-синее платье, но не согласилась на новый крой. Хотя с моим выбором, я и этим была крайне довольна. И главное — я знала у кого второе платье а-ля-Терра. Вот только не знала, как к этому относиться. Флафель высмеяла мой наряд и в тот же вечер заказала себе такой же. Где логика?
Пообедав, мы с Еной отправились по окрестностям Академии, собирать ингредиенты для зелий. Говорила в основном она, показывая то на одно растение, то на другое и давая им название, потом кратко рассказывала о свойствах и куда еще их применяют.
Я кивала, понимая, что без диктофона больше половины услышанного просто вылетит из головы.
— Тебе не обидно тратить на меня время, зная, что я все равно не запомню и придется повторять?
— Почему мне должно быть обидно? — удивилась Ена, срывая какой-то пушистый куст. Вот же, минут пятнадцать назад она мне рассказывала про него, но сейчас я уже не могу вспомнить, зачем он нужен и в каком зелье применяется.
— Ты постоянно ходишь тенью за Мияной. Исполняешь все ее пожелания, предугадываешь, что она потребует в следующий момент. Неужели тебе самой нечем заняться? Вот почему ты никого не пригласила на танец, а?
Ена невесело усмехнулась и пошла дальше.
— Я протеже Мияны. Она из состоятельного рода и привыкла, что её окружают служанки и рабы. А в Академии со своей прислугой жить нельзя.
— Она взяла тебя в качестве прислуги?!
— Не совсем… Я из пятнадцатого сословия, таких как я не принимают в Академию, — Ена покраснела. — Поэтому, когда Мияна предложила — я увидела для себя возможность стать… Стать…
— Служащим?
— Меня не возьмут на службу, — грустно ответила Ена.
— Тогда на что ты рассчитываешь?
— Вдруг что-то изменится за то время, пока я здесь. Если во мне пробудится сила Ловца… или Архикватора… Они возьмут меня — у них не будет выбора.
— Ена, а что насчет Мияны?
— Я очень благодарна ей, что она взяла меня с собой, в Академию.
Больше мы не поднимали эту тему.
До вечера провозились в трапезной, подготавливая собранные травы. Часть просушили, из других сделали вытяжку сока. Смешивание зелий решили оставить на следующий день.
— Я устала. И теряю веру в свои силы — мне не запомнить всего этого.
— Не расстраивайся. Я изучаю ингредиенты с детства, уже семнадцать лет. А ты хочешь запомнить все за первый месяц. Так не бывает, — рассмеялась она.
* * *
Я отмахнулась от Гая с Силли, ускользнула от Нейтаса и благополучно закрылась в комнате. Ена ушла к Мияне, так что некоторое время я уделила себе и своим потребностям.
Депиляция и изоляция, да.
Я развела в баночке какую-то склизкую гадость. Ена заверила, что она для облысения. Намазала ей ноги, зону бикини и подмышки.
Уже когда смывала с себя слой побуревшей слизи, моё уединение прервала вошедшая Ена.
— Ой, я не знала, что ты… делаешь?!
— Убираю мех.
По вытянувшему лицу подруги сообразила, что шутка прошла мимо.
— Удаляю волосы с интимных мест, для красоты.
— А ноги?
— Согласись, без ворса они гладкие и красивые?
Ена молча провела ладонью по голой ноге, потом подняла мою руку и оглядела подмышку, а затем накрыла рукой низ живота.
Я отскочила:
— Ена, так нельзя!
Она даже не смутилась:
— Почему? Я тоже могу показать тебе…
— Нет, обойдусь!
— У нас щиплют волосы. Это больно и неприятно, поэтому большинство девочек не делают этого.
— А как же красота? Волосатые подмышки и ноги — это же полный отстой!
Ена цокнула языком, заулыбалась, и уже уходя ответила:
— Мы ходим полностью скрывая тело в защите — кто увидит?
Её загадочное отступление раскрылось через пять минут, когда ко мне ввалились Мияна и Сивилла сопровождаемые Еной. Они налетели на меня и гладили подмышки, ноги и…
— Нет, не трогайте хотя бы там! Девочки, это… стыдно. Боже!
Кто меня слушал? Да, меня слушала Ена и объясняла, что в Лемурии между девочками нет табу, что служанки омывают своих хозяек и самым отважным выщипывают там волоски.
— У вас распущенные нравы, — негодовала я, сверкая глазами на Сивиллу, которая держала мою руку, чтобы я не мешала посмотреть, не вылезло ли у меня раздражение в зоне бикини и нет ли ожога от средства, которым я мазалась.
— Силли, ну прошу, не наклоняйся так низко.
— Ты так покраснела, как будто это не я, а… Девар.
— Не упоминай Нейтаса, — тут же вмешалась Мияна, отодвигая Сивиллу.
Но не успела я передохнуть, Мия тут же заняла место Силли, раздвинув мне ноги и села на полу передо мной, дотрагиваясь пальцем до…
— Мияна! — зарычала я. — Прекрати немедленно.
— Я предлагаю пойти и намазаться лишаем. Раз на Динь нет побочных эффектов, значит, у нас тоже будет гладко.
— Это было больно?
— Сколько ты держала?
— Не щипало? Покраснений не было?
Я наконец вырвалась из их рук и нервно запахнула халат. Мне показалось мало, сверху накинула покрывало и поджала ноги, забираясь на кровать.
— Не больно, с полчаса, не щипало и не краснело! И я хотела лечь пораньше.
— Не злись! Мы тихо.
— Девочки, пошли ко мне, — распорядилась Силли и мои подружки свалили.
Только тогда, убедившись, что еще полчаса у меня точно есть, я разделась, залезла под одеяло и закрыла глаза.
* * *
Перед глазами всплыл Вейд, я вспоминала, как он прижимал меня в танцевальной комнате и спрашивал, хочу ли я его. Я заворочалась, от нахлынувших эмоций. Сунула руку под одеяло и дотронулась до гладкого лона. Нервно сглотнув, потрогала себя более развратно, чем до этого трогали девчонки. Вместо научного интереса в моей голове зрел зловещий план, как не сконфузиться перед деканом и в каком направлении выплеснуть свой темперамент.
Поглаживая себя пальцами, я представляла, как руки Вейда трогают меня, как меняется его лицо, от испытываемого возбуждения, как темнеют глаза и как дёргается кадык, когда он откидывает голову и издает тихий рык.
Я довела себя до грани. Внизу живота свился толстый движущийся жгут, скручивающийся и извивающийся кольцами. Терзая себя пальцами под одеялом, я стонала и закусывала губы, свободной рукой мяла простыню. Чувствуя приближение разрядки, я вспомнила его взгляд, полыхающий мрачный, от которого тело взорвалось и запульсировало тогда в темном коридоре, и сейчас в комнате под самой крышей.
Уже через несколько минут я отдышалась, повернулась на бок и уснула блаженным сном.
Очнулась, когда в комнату вернулась Ена, дремала, пока она ходила умываться и укладывалась на ночь. И когда наступила тишина, снова провалилась в сон.
* * *
Он прижимал меня к стене в том же коридоре. Не Нейтас. Я вряд ли когда-нибудь спутаю руки Вейда с другими. Возбужденно сжимал мою талию, гладил грудь и бёдрами вдавливал в стену.
— Почему здесь? — выдохнула я, вцепившись в его плечи пальцами.
Охнула и потянулась за ним, когда он отстранился при моем вопросе, все еще удерживая бёдрами у стены. Вейд внимательно рассматривал моё лицо, при этом выглядел несколько удивленным и немного злым.
— Потому что это я, черт побери, должен был стоять здесь сегодня утром, это я должен был сжимать тебя, когда ты кричала. Я, а не сопляк!
Больше мы не говорили, за чередой жёстких жадных поцелуев, последовали настойчивые властные ласки. Я таяла и плавилась в его руках, пока он брал, брал, брал. Вейд не спрашивал разрешения, пресекал инициативу, он доминировал во всем, в каждом испытываемом мной наслаждении, в каждом несдержанном стоне, в каждой дрожи, от которой сотрясалось моё тело.
Когда я перестала чувствовать ноги и начала оседать на пол, он подставил свою ногу между моих, так что я села на его бедро и тут же заерзала от нахлынувших волн удовольствия.
— Ты моя, — шептал Вейд мне на ушко, покусывая мочку и продляя моё блаженство ласками пальцев. — Вкусная Кора…
Он отнял пальцы от меня, поднес к губам и облизал. Я вздрогнула и всхлипнула от новой волны дрожи.
— Я больше так не могу, — обессиленная и все еще возбужденная, я не могла подавить всхлипов.
— Как? — его голос был тихим, ласкающим.
— Не могу так — каждую ночь проводить с тобой, а утром дрожать от перевозбуждения, страшась, что не сдержусь и накинусь на тебя реального с поцелуями. Я боюсь, что если ты случайно заденешь меня днем — я сложусь к твоим ногам от оргазма.
Я хихикнула сквозь слёзы, чувствуя щекой, что губы Вейда раздвигаются в широкой ухмылке.
— Могу признаться, что я тоже еле сдерживаю себя в руках, чтобы не утащить тебя в свою постель и не продержать там пару месяцев.
— Ты хорошо держишься! — шмыгнула я носом.
— А вот ты не очень — дерзишь, обнимаешься по углам с сопляками…
— Зато я даю отпор своим соседкам, — с честью и достоинством похвалилась я.
Напоследок укусив меня за шею, Вейд отодвинулся, комично нахмурил брови и осклабившись уточнил:
— Неужели соседки покушаются на твою невинность, Кора?
— Прекрати смеяться, мне вот совершенно не смешно!
— Покажи…
Он все так же скалил зубы, хмурил брови, но веки потяжелели, глаза лихорадочно блестели, а руки сжали меня под грудью, чуть приподнимая и лаская большими пальцами.
— Что показать?
— Покажи, что случилось у тебя с соседками.
Я задумалась. Собственно, в своем сне я вполне могу вернуться в этот вечер и, наверное, смогу взять его с собой, раньше же получалось.
Я засмеялась.
— Помчались. Держись крепче!
Зажмурилась, вспомнила комнату Ены, себя, распятой на кровати и Мияну между моих раздвинутых коленей.
Я открыла глаза и взвизгнула, когда Силли отвела мне руку, чтобы я не мешала ей разглядывать зону бикини. Меня накрыли те же чувства, что я испытывала тогда, неловкость и смущение. Девочки повторяли те же фразы и движения. Но я знала, что прокручиваю воспоминание во сне. И Вейд…