Я покосилась на Никиту и прыснула. Он-то надеялся, что пожилые леди безоговорочно примут его сторону, а они начали промывать ему косточки.
— Ты что, Танюш, это ж самая крутая причёска! Называется «Восстание волосяной луковицы».
— Упс. Не идентифицировала.
Никита закрыл лицо руками и сокрушённо помотал головой. Я засмеялась.
— Вот тебе и упс! Кстати, Танюш, к вопросу об идентификации. А давай сегодня пересмотрим «Идентификацию Борна»?
— Соня, ты этот фильм уже три раза смотрела.
— А мне так нравится молодой Мэтт Дэймон! Ох, какие у него мышцы!
— И волосяные луковицы у него спокойные, не восставшие.
— Ну, это смотря где… Хотя, ты права. Он же секретный агент, а агенты всегда поддерживают волосяной покров в идеальном состоянии. И мускулатуру. Но, должна сказать, что у моего Витюши фигура получше, чем у Дэймона. Да и ростом он повыше. А вы, молодой человек, не пренебрегайте спортзалом, прислушайтесь к совету старушки. В вашем возрасте парень должен быть твёрдым. Причём — везде!
Никита ошалело уставился на бойких бабушек.
— Соня, не смущай мальчика! Не слушайте её, молодой человек, вы прекрасно выглядите. Девушка, вы всё-таки к нему присмотритесь. А вдруг?
— А вот и мой Витенька. Запрыгиваем, — скомандовала Соня.
У остановки притормозил блестящий чёрный джип, из него мгновенно вылетел импозантный молодой мужчина и, вычленив из дуэта свою бабулю, поцеловал её в щёку, а потом помог обеим дамам погрузиться на борт.
На прощание они нам подмигнули и помахали ручками.
— Прикольные бабульки, — удивлённо пробормотал Никита. — Неожиданно. Значит, имени так и не назовёте? И телефон не дадите?
— Варвара.
Если сейчас скажет «Варвара-краса — длинная коса», больше он не услышит от меня ни слова. Этой фразой меня пытают окружающие, она у меня сидит в печёнках.
— Варвара… — мечтательно повторил Никита. — Красивое имя. На горе Арарат рвала Варвара виноград! — вдруг оттарабанил он и победоносно взглянул на меня.
— Гениально, — хмыкнула я. — Отличная дикция.
Забавный. Что ему от меня нужно? Какой я для него представляю интерес? Думаю, подружек у него не счесть, и все они яркие, шумные и обеспеченные. Я-то ему зачем? Хочет развлечься? Мальчику стало скучно, и он отправился в народ?
— Что вы здесь делаете, Никита?
— Оу, ты запомнила моё имя? Вы запомнили, — тут же поправился он. — Польщён. К вам, наверное, парни подкатывают пачками.
Я пожала плечами.
— Так что? Как вы очутились на остановке? Не могу поверить, что вы предпочли дребезжащую маршрутку вашей синей ракете.
— У меня здесь стрелка, как и у этих бабок. Друг должен подъехать и передать свёрток.
— С кокаином?! — отпрянула я.
Никита захохотал.
Нет, ну а что? Он явно принадлежит к золотой молодёжи, наверное, постоянно тусуется в ночных клубах и на модных пати. Благодаря состоятельным родителям денег у него куры не клюют. А всем хорошо известно, чем подбадривают себя пресыщенные богачи, когда желаний уже не остаётся.
— Точно! — кивнул Никита. — Как же иначе! Надеялся, что мне сейчас подгонят пару килограммов. Но, вероятно, друга уже повязали. Я полчаса тут торчу, а его всё нет. Ну и ладно! Зато с вами встретился. Варвара, а можно пригласить вас в кафе? Отметим знакомство и стремительное завершение моей карьеры наркодилера.
— Нет. У меня дела.
— Варвара, — расстроился красавчик. — Что же ты такая… неконтактная? Вечер пятницы, старт уик-энда. Сам бог велел расслабиться, отдохнуть. Какие могу быть дела!
— У меня завтра важное собеседование, буду готовиться, — с удовольствием произнесла я. Уже предвкушала, как приеду домой, быстро что-нибудь съем и нырну в интернет — осваивать премудрости делового этикета. — А вот и моя маршрутка. Наконец-то! До свидания, Никита, приятных выходных!
— Гуд бай, — кисло произнёс парень. — Варя, оставь, хотя бы, телефон, я тебе позвоню!
— Думаю, это лишнее.
Никита
— Кем она себя воображает! — возмутился Никита, заводя мотор. Ярко-синий спорткар, припаркованный в ста метрах от остановки, ожил, мотор бархатисто запел.
Молодого человека переполняло раздражение. Так хотелось выиграть пари, уесть друзей — обоих, и Витю, и Глеба. Доказать гипотезу, что все девицы одинаковы. А ещё — продемонстрировать, насколько сокрушителен его успех у противоположного пола. Мгновенно взять девицу на абордаж — он всегда это умел. Никита привык к молниеносным победам, но вот сейчас его словно щёлкнули по носу. Как унизительно! Скромная девчонка, на которую он бы даже и не обернулся, дала от ворот поворот, пренебрегла им.
По словам Вити, так же она поступила со всеми предыдущими претендентами. Равнодушным отказом Варвара приравняла Никиту к остальным неудачливым поклонникам. А он привык быть избранным.
— Вот ещё! И ведь ничего в ней особенного! Чего выделывается? Кем себя возомнила? — глухо бормотал Никита, выискивая зазоры в потоке машин, чтобы быстро перестроиться, обогнать, подрезать. Его заметный автомобиль передвигался по дороге зигзагами. — Ладно, согласен, глаза красивые — голубые, прозрачные… Ресницы длинные, брови с изгибом и не намалёванные, как сейчас все бабы делают… Фигурка… Но блин!
Как, всё-таки, она посмела ему отказать? Причём, целых два раза — вчера и сегодня. Уму непостижимо!
— Никуда ты от меня не денешься, маленькая <…>! — зло стиснул зубы Никита.
Глава 5. Взорванные небеса
Варвара
Утром в субботу моя чудесная квартирка на седьмом этаже в новенькой многоэтажке подверглась нашествию — но не вражескому, а дружескому. Это примчалась мамуля, чтобы поддержать меня перед собеседованием.
Так как я плескалась в душе, а мама забыла ключи от моего бастиона, проникнуть внутрь с разбегу любимой родительнице не удалось. Она измочалила кнопку звонка, двадцать раз позвонила мне на сотовый и уже практически выломала дверь, когда я наконец появилась из ванной и открыла ей.
— Уф, Вареник, я уж нафантазировала всяких ужасов!
— Мама, каких? Что со мной может случиться?
— Да всё что угодно! Кофе пьём? Я принесла клубничный чизкейк из твоей любимой пекарни.
Мамуля выглядела восхитительно — вот умеет она быть яркой, но не вульгарной. А новый бойфренд, который немного младше, очень её тонизирует. С ним мама, кстати, познакомилась на уроке латины. Я давно зазывала её в «Рио», и она наконец пришла на пробное занятие. В тот вечер у мамы сорвался поход в кино — заболела подруга.
Андрей в тот день тоже появился в танцевальной студии впервые. Раскаты грома, удар молнии, девятый вал эмоций — и вот уже целый год они не расстаются. Так мама встретила свою любовь. Очередную. Она порхает, а мне приятно видеть её в приподнятом настроении.
…Мы лихо расправились с чизкейком и занялись моим нарядом. Я так и не выбрала, в чём идти на собеседование. С одной стороны, это деловая встреча, значит надо придерживаться офисного дресс-кода. С другой стороны, хочется, всё же, произвести впечатление на Глеба Николаевича. Чтобы сразу было видно — да, этой девушке можно доверить гостей, контракт на три миллиона и кофе-машину!
Мама рылась в моём шкафу, а я маячила рядом в чулках и кружевном комплекте и гнала от себя странную мысль: а что если заявиться на собеседование прямо так, в чём есть… Как бы отреагировал Глеб Николаевич?
Внезапно грудь опалило жаром, внутри живота затянулся узел, а по бёдрам поползли раскалённые змеи.
Ой… Ну и мысли!
— Что-то ты раскраснелась, — заметила мама. — Волнуешься? Успокойся, всё будет хорошо. Ого! — Мама извлекла из закромов лазурно-голубое платье-футляр. — Какое чудо! О, тут даже этикетка. Неужели ты ещё ни разу не надевала эту прелесть?
— Оно на мне трещит. Схватила на распродаже последний размер, моего не было, а я не смогла удержаться.
— Давай примерь!
— Оно маленькое. Увы!
— Странно. А выглядит так, как будто специально для тебя. Ну же, Вареник!
Скептически пожав плечами, я начала втискиваться в платье, не веря в успех операции. Однако… Очевидно, ипотечная кабала отточила мои формы — платье село идеально.
— Вау, — ошарашенно прошептала мама. — Доченька моя… Вау! Всё, Глеб Николаевич у нас в кармане. То есть, я хотела сказать, что место его помощницы мы уже забронировали. Ты даже не представляешь, как выглядишь в этом платье… В нём у тебя глаза совершенно невероятного оттенка! Так, теперь садись, подкрутим концы. — Мама включила плойку.
Ей понадобилось значительное время, чтобы завить в изящную спираль каждую прядь моей шевелюры. В середине парикмахерского марафона мама попыталась сойти с дистанции:
— Господи, сколько волос! Хоть прореживай сенокосилкой! Давай, вторую половину не будем накручивать. Типа, так было задумано.
— Нет уж, мамочка, заканчивай!
— Ох… Ладно.
…Поездка по городу на мамином «ниссане» отвлекла от мыслей о собеседовании. Если сначала я волновалась о том, понравлюсь ли я генеральному, то теперь мечтала хотя бы добраться до офиса живой. «Ниссан» моя бесшабашная гонщица колотила немыслимое количество раз. Её манера езды называется «Ха-ха, а я всё равно первая!».
К счастью, сейчас в городе устанавливают всё больше видеокамер, фиксирующих движение транспорта. Попав несколько раз на штраф, мама призадумалась над своим поведением. Тем не менее, опускаясь на пассажирское сиденье её «ниссана», я всегда произношу молитву.
* * *
До «Мега-Инструментов» мы домчались быстро. Субботние улицы ещё не были загружены автомобилями, как это бывает в будни. Без пятнадцати одиннадцать я уже вошла в здание. Сердце трепетало в груди, как пойманная птичка. Но недоступные чужому взгляду чулки с широкой кружевной резинкой являлись моим пропуском в мир самоуверенных женщин. Непонятно почему, но когда под платьем гуляет ветер, чувствуешь себя гораздо более раскованной.
Удастся ли произвести впечатление на гендира? Буду отвечать на его вопросы быстро и чётко. Как же хочется оккупировать приёмную! Сколько преимуществ у этой должности! Каждый день видеть нашего неотразимого босса, быть ему полезной… И зарплата, конечно, привлекательная — так манит альпиниста недоступная и сверкающая снежная вершина. С таким окладом даже после взноса по кредиту у меня будет оставаться целая куча денег, йоу!
Хочу, хочу, хочу!
Поднимаясь по лестнице, я вдруг вспомнила о слухах, связанных с внезапным увольнением секретарши Глеба Николаевича. Кое-кто говорит, что это происки Полины, невесты гендиректора.
Мне трудно в это поверить — по-моему, Полина является образцом всех немыслимых добродетелей. Однажды я наблюдала, как она разговаривает с девочками на ресепшн — потрясающе красивая, обаятельная и, как ни странно, вежливая. В ней не было ни грамма снобизма или высокомерия, а ведь когда видишь перед собой блондинку модельной внешности, роскошно одетую, вооружённую сумочкой, которая стоит больше, чем твоя квартира, то сразу возникает мысль: от такой красотки хорошего не жди.
Однако Полина рвала шаблоны.
Потом я случайно налетела на неё в холле здания, так как привычку ходить, повернув голову на сто восемьдесят градусов, никто не отменял — надо же, уходя с работы, всем на прощание помахать рукой. В результате мы столкнулись, и довольно ощутимо.
— Простите, пожалуйста! — взмолилась я, ожидая негодующего вопля, и бросилась собирать Полинины вещи.
— Ничего страшного, бывает, — улыбнулась она. — Ух ты, флешечка! А я-то два месяца её искала! Ой, и помада моя любимая… Она тоже тут! Надо же, оказывается, очень полезно иногда ронять сумку на пол! Вы сами-то как? Не ушиблись? — Полина дотронулась до моего локтя.
— Нет, — пролепетала я. Смотрела на неё, как заколдованная, и удивлялась её красоте. Полина была прелестной. Мы обменялись парой слов, а она уже меня покорила. Можно представить, как тают в её обществе мужчины…
И кто-то будет говорить, что этот ангел выжил из компании секретаршу? Никогда не поверю!
Что ж, надо признать, именно такая невеста идеально подходит нашему крутому боссу — изысканная, очаровательная, с прекрасными манерами… Поймав себя на этой мысли, я почему-то тяжело вздохнула. Даже не знаю почему.
Пустая приёмная, где мне и бывать-то раньше не приходилось, радовала глаз идеальным порядком и красивым дизайном. Сейчас я сделаю всё, чтобы завоевать этот плацдарм.
Приехала рано. Шеф ещё отсутствовал.
Глеб
Глеб пролистал фотографии, присланные Полиной из нью-йоркской картинной галереи, и удивился собственному равнодушию.
Нет, пару раз он улыбнулся — Полина стояла у абстрактного полотна и делала страшные глаза в камеру: «Нет, ты только посмотри, и это искусство?» Но былых эмоций сообщения, прилетевшие от невесты, уже не вызывали. Он мог за целый день даже ни разу не вспомнить о ней. А ведь раньше, когда расставались, с нетерпением ждал встречи, хотелось поскорее обнять любимую малышку, прижать её к себе.
Чувства куда-то подевались. Вроде бы ещё любит Полину… Но вот нет её рядом — и нормально.
Как так происходит? Куда всё исчезло?
…Глебу нравилось работать в выходные — меньше людей, меньше суеты, дороги свободные. А что, их склад, например, работает двадцать четыре часа семь дней в неделю. А он, что ли, рыжий? Ему тоже хочется.
Его мания пропадать в офисе давно стала причиной размолвок с невестой. Блондинка требовала к себе больше внимания, но и бизнес требовал.
По дороге в офис пришлось остановить машину — опять же из-за Полины. Пообщаться на ходу не получилось. Невеста выглядела нетипично, Глеб увидел на экране смартфона заплаканное лицо — носик покраснел, веки опухли. Полина прорыдала в камеру, что потеряла кольцо, подаренное Глебом на помолвку.
— Не знаю, куда оно исчезло! — всхлипнула девушка. — Мы с Синтией всё перерыли. Его нет!
— Милая, успокойся! Потом найдётся в совершенно неожиданном месте. Вещи умеют прятаться, как партизаны в лесопосадке.
— А если оно не найдётся?
— Тогда ничего не поделаешь.
— Я так его любила, Глеб! — в отчаянии воскликнула блондинка. — Так им дорожила!
«Наверное, не очень-то и дорожила, раз умудрилась потерять!» — прозвучал чей-то насмешливый голос, и Глеб тряхнул головой, прогоняя звуковую галлюцинацию.
Он вспомнил, как выбирал это кольцо и готовился к торжественному вечеру, как волновался, протягивая девушке раскрытую бархатную коробочку. В тот момент Полина была для него самой желанной и необыкновенной женщиной. Он был влюблён и околдован, ему хотелось постоянно видеть её рядом.
А теперь страсть и упоение, которые он раньше испытывал, кажутся чем-то нереальным. Трудно поверить, что когда-то эта женщина вызывала у него такие яркие чувства. Куда всё исчезло?
«Ещё бы она не потеряла кольцо! С её умением создавать вокруг себя хаос!» — вновь прозвучал в голове тот же насмешливый голос. Глеб поморщился. Перспектива превратиться в человека, который ведёт с сам собой задушевные беседы, его не привлекала.
А Полина, действительно, мастерски генерировала художественный беспорядок. Она жила на три дома — порхала, как бабочка, между квартирой Глеба, собственной студией и комнатой в особняке её родителей. И везде устраивала бардак.
Сначала это его умиляло, потом стало напрягать, а теперь всё чаще вызывало бурный протест. Девушка, на самом деле, не выживет без двух миллионов пар обуви? Ладно, хорошо, с этим ещё можно согласиться. Но почему он обнаруживает фиолетовые лабутены в ящике рабочего стола?
Когда невеста уезжала, Глеб выгребал изо всех углов её вещи и отправлял в гардеробную. А в последнее время заметил, что всё более тщательно избавляется от следов женского присутствия в своей квартире — возвращает студии аскетичный и брутальный вид.
Почему он не изнемогает от тоски, когда любимая за океаном? Наверное, в квартире Синтии сейчас тоже полный разгром.