— Что ты такое говоришь? — перепугался Сойл.
— Ты мне не веришь?
— Я тебя не понимаю, — осторожно объяснил юноша.
— Ты хочешь, чтобы я стала твоей возлюбленной? — резко спросила Бетт.
— Конечно! — потупился Умник.
— И готов доказать мне свою любовь?
— Я уже подтвердил это, — тихо отозвался молодой кавалер.
— Тогда ты должен помочь мне. Надо помешать Эльг и Синеглазому по-прежнему морочить голову королю. Ты расскажешь ему о любовных шашнях этой парочки. Это причинит несчастному боль, но он привык терпеть муки. Зато Элл вырвется из расставленных на него сетей.
— И что же дальше?
— А дальше мы с тобой сыграем те роли, которые уготовили для себя Эльг и Квейт. Я постараюсь стать королевой, а ты станешь моим постоянным любовником и первым советником. Мы получим власть и изменим жизнь при дворе. Доверься мне.
На лице Умника отразился неподдельный ужас. Бетт насмешливо покачала головой, а потом обняла мальчика и одарила его пылким и очень нескромным поцелуем. У того подкосились ноги.
— Ты пойдешь к королю? — потребовала девушка.
В ответ Сойл только кивнул головой. Закрепляя свою победу, леди Бетт опять прижалась к поклоннику, подставляя ему губы для поцелуя. Умник не нашел в себе сил отказаться. Некоторое время Красотка пылко отвечала на робкие ласки ошалевшего от счастья юноши, а потом выскользнула из его рук и исчезла.
Довольно долго виконт стоял, мечтательно поглядывая вслед убежавшей девушке, а потом горько вздохнул и решительно направился в королевские покои. Элл только оправился от приступа боли и незамедлительно принял приятеля.
— Что случилось? — спросил он, увидев мрачную физиономию Умника.
Тот коротко и жестко пересказал ему разговор с леди Бетт.
— Прошу подвергнуть меня опале и удалить из дворца. Готов понести любое наказание, — закончил свою речь Сойл.
— За что? — поинтересовался король тихо. — Ты рассказал мне все, не утаив замысла коварной девчонки. А ведь тебе пришлось нелегко, виконт.
— Мне противно и горько, — признался Умник. — Как ни поверни, но я нарушил слово, данное леди Бетт.
— Ей следовало быть более внимательной на уроках по государственным уложениям, — сухо прокомментировал Элл. — Статья сорок вторая эдикта «О преступлениях против Короны» гласит, что «при подозрении на заговор с целью измены признаются ничтожными все клятвы о сохранении тайны и иные обязательства посвященных в заговор лиц».
Сойл с трудом сдерживал слезы. Король не стал утешать юношу, догадываясь о том, что происходит в душе виконта. А тот более всего переживал от того, что ему пришлось выступить в роли доносчика. Как ни странно, но пылкая влюбленность в Красотку отошла куда-то в сторону. Расчетливость и эгоистичность леди Бетт сами разрушали романтическую увлеченность наивного и неопытного в любовных делах Сойла.
Немного успокоившись, Умник покинул покои, но пошел не к себе в комнату, где его могла поджидать молодая заговорщица, а к Канту, с которым принялся обсуждать виды на урожай. А король попросил пригласить к себе Эльг. Виконтесса встревожилась, узнав о неурочной встрече. Она даже не стала переодеваться, а явилась на прием в платье, которое обычно носила только в своем будуаре.
— Что случилось, Элл? — спросила девушка, увидев печальное лицо короля.
— Сядь, Кошечка, — попросил юный монарх, — нам предстоит долгий разговор. Начнем с главного: ты ведь знаешь, как я отношусь к тебе?
— Догадываюсь, — ласково улыбнулась Эльг, — но только догадываюсь…
— Я люблю тебя, — просто сказал Элл. — Кажется, я полюбил тебя в тот момент, когда впервые увидел тебя во дворце, хотя тогда мы оба были еще детьми…
— Почему же ты до сих пор молчал? — укорила юношу виконтесса.
— Я калека, — горько вздохнул король. — Ты заслуживаешь лучшего мужа…
— Чушь! — выдохнула Эльг. — Ты сейчас сказал чудовищную глупость. Я заслуживаю любимого мужа, а не «лучшего» или «худшего». Ты не с того начал. Почему ты не спросил, как я отношусь к тебе?
— Потому что я боюсь загнать нас обоих в угол, из которого нет выхода, — едва слышно признался Элл, а потом его голос внезапно окреп. — Вот уже год я ломаю себе голову, пытаясь придумать что-нибудь путное. Я очень боюсь за тебя. Я пытался скрыть свои чувства к тебе…
— Не очень умело, — фыркнула виконтесса.
— Возможно, — согласился король. — Понимаешь, у меня очень много врагов. Самого меня защищают дуэргары, поэтому враги могут нанести мне удар, лишь поразив самого дорогого для меня человека. Вот почему я хотел скрыть свою любовь к тебе…
От стены отделилась до этого момента незаметная фигура Мандрагоры.
— Вы действительно плохой актер, король, — прошелестел тихий голос темного эльфа. — Только слепой не заметил бы, как вы смотрите на эту юную леди. После первого вашего влюбленного взора мы сами взяли виконтессу под свою защиту.
— Я не знал об этом, — растерялся юноша.
— Теперь знаете, — сообщил эльф-убийца и вновь скрылся в тени.
— А еще меня останавливала твоя порядочность, твое благородство, — упрямо продолжил Элл.
— Я ослышалась, или ты сказал очередную глупость? — рассердилась девушка.
— Сейчас объясню: моя болезнь не позволяет мне иметь детей…
— Это пока не факт, — теперь в голосе виконтессы звучало откровенное раздражение.
— Увы! Даже если физически я смогу зачать ребенка, я передам ему яд, живущий во мне, и обреку младенца на страдания, о которых другим лучше не знать, но о которых слишком хорошо известно мне самому…
Глаза короля потемнели от горя, в них сверкнуло отчаянье. Эльг не выдержала. Она подошла к королю и взяла его за руку, шепча слова утешения. На мгновение юноша расслабился, а потом отстранил от себя девушку.
— Я не закончил мысли, — спокойно продолжил он. — Интересы Крайда требуют, чтобы у меня появился наследник, но мне нестерпима мысль о возможности принесения в жертву политике здоровья ребенка. И вот я подумал, что королева могла бы родить дитя, чьим отцом на самом деле стал бы здоровый мужчина, а я бы признал этого ребенка как своего собственного.
— Ты действительно болен! — холодно заметила Эльг, и в ее серых глазах сверкнули искорки с трудом сдерживаемого гнева. — Интересно, в чьей-нибудь голове еще могла бы зародиться такая безумная мысль?
— О! Не беспокойся, — презрительно отозвался король. — Я же сказал, что ты слишком благородна, чтобы даже не помыслить о таком. А вот твоя наперсница не только жаждет пройти по этому пути, но уже начала подбирать себе союзников…
И Элл сообщил виконтессе без утайки все, что услышал от Умника.
— Бетт? Вот мерзавка! — возмутилась девушка.
— Если бы она не считалась твоей приближенной, я уже приказал бы обвинить ее в государственной измене, — тихо признался король. — Она попыталась бросить тень не только на тебя, но и на Квейта…
— Вот почему она по ночам шпионит у дверей моей спальни, — дрожащим от гнева голосом сказала виконтесса. — Я никогда не доверяла ей. Дело в том, что она — сирота. Ее мать умерла при родах, а отец погиб, защищая замок моего отца, поэтому герцог Ад’Варт сделал Красотку моей придворной дамой, отдавая долг уважения бесстрашному вассалу. Увы, дочь не унаследовала верности своего отца. Ты не сердишься на меня, Элл?
— Я передаю ее твоей воле, поступай, как знаешь…
— Ты не ответил на мой вопрос.
— За что мне сердиться на тебя? — попытался улыбнуться король. — Ты — самое большое счастье в моей жизни.
— Тогда поцелуй меня! — попросила Эльг.
Тяжелая портьера легонько шевельнулась. Бдительные дуэргары покидали свои посты, чтобы оставить молодых людей наедине.
Лишь под утро виконтесса вернулась в свои покои. Ее объяснение с Эллом несколько затянулось. Влюбленным слишком много хотелось сказать друг другу. К тому же нежные признания постоянно прерывались жадными объятьями и пылкими поцелуями. Они так увлеклись этим занятием, что король после ухода девушки с изумлением понял, что миновало время обычного для него приступа болезни, не посмевшей прервать сладость первого свидания.
Но вот к завтраку Элл не вышел. Жестокая боль настигла его во время утреннего омовения и теперь у его ложа хлопотал граф Ад’Берт. Пустыми оставались также места Эльг и Красотки. Виконтесса вершила суд над своей завистливой наперсницей.
— Кажется, ты возомнила о себе слишком многое! — негромко сказала возлюбленная короля съежившейся от страха леди Бетт, пристально глядя на нее холодным взглядом. — Мне стало известно, что при дворе тебе скучно. Я пойду навстречу твоему желанию сменить обстановку. Сегодня же ты отправишься в Варт, но не ко двору моего отца, а в отдаленный замок Уставший Герой, кастеляншей которого тебе предстоит стать. В этом замке содержатся искалеченные ветераны многих битв. Ты станешь ухаживать за ними, и у тебя не останется времени на скуку.
— А как отнесется к этому герцог? — попыталась возразить Красотка, пришедшая в ужас от открывшейся перед ней перспективы. — Вряд ли он забыл заслуги моих покойных родителей и свои обязанности по отношению к их дочери.
— Если бы не заслуги твоих благородных родителей, я просто приказала бы бить тебя плетью, а потом отправила бы ухаживать не за ветеранами, а за свиньями в том же замке.
Эльг хорошо подготовилась к нелегкому разговору. Она выглядела абсолютно спокойной и даже величественной, несмотря на то, что была на голову ниже своей придворной. Время от времени она отводила презрительный взгляд от неудавшейся заговорщицы, принимаясь щеточкой полировать себе ногти на руке.
Безразличная отстраненность виконтессы подавила Красотку. Она поняла, что не успеет даже поговорить с кем-нибудь из своих поклонников, способных замолвить словечко за опальную леди. Рухнув перед Эльг на колени, Бетт попыталась выговорить себе отсрочку. Она лепетала о необходимости собрать вещи и попрощаться с приятелями.
— Если тебе надо упаковать платья, не трать зря времени, — решительно прервала опальную даму Кошечка. — Стражники, которым поручено препроводить тебя в Варт, явятся за тобой перед обедом. Я не желаю видеть тебя за королевским столом. Сообщение о моем решении я уже отправила герцогу. А теперь убирайся прочь отсюда, пока я не расцарапала в кровь твое хорошенькое личико.
Бетт поторопилась уйти, надеясь, что в последний момент кто-нибудь успеет взять ее под свою защиту.
Эльг, которой прошедшей ночью не удалось поспать ни минуты, собралась малость подремать в кресле, но к ней явился Синеглазый.
— Привет, любовничек, — насмешливо поприветствовала друга девушка.
— Кажется, я настолько вжился в роль идиота, что позволил себе проявить непростительную глупость, — хмуро отозвался Квейт. — Какое счастье, что наш король умен и благороден! Он лишь мягко попенял мне за то, что я проглядел заговор, который зародился прямо на моих глазах. Мало ему забот, так еще эта тварь нанесла удар в самое больное место. Надеюсь…
— Это не твое дело, Синеглазый! — решительно оборвала приятеля Эльг. — Не вздумай совать свой любопытный нос в наши отношения с Эллом. Мне достаточно неуютно от того, что во время каждой нашей встречи я чувствую присутствие рядом посторонних. А теперь я узнала, что дуэргары взяли под свой присмотр и мои покои.
В то же мгновение она вздрогнула. Невесть откуда перед ней появилась мрачная фигура Беладонны.
— Извините, леди, — прошелестел ее безразличный голос. — Позвольте кое- что объяснить вам. Во-первых, мы не посторонние, а верные подданные нашего короля. А во-вторых, эльфы знают, как вести себя в деликатных ситуациях. Неужели вы могли подумать, что кто-нибудь из нас посмеет стоять рядом с брачным ложем короля? Дуэргары умеют не только все видеть и слышать, но в нужный момент становиться слепыми, глухими и безгласными. Кроме того, мы не люди. Если нам случайно удается перехватить чей-то влюбленный взгляд, считайте, что рядом пробежал по своим делам жук или мышь.
— Простите, Беладонна, — поежилась девушка. — Я не хотела обидеть самых надежных защитников короля, просто я еще не привыкла…
— Привыкайте, леди, — посоветовала подруга Мандрагоры. — Придворная жизнь отличается тем, что в королевском дворце все друг за другом присматривают. Здесь, пожалуй, именно дуэргары способны обеспечить вам возможность наедине переговорить с королем, не опасаясь, что кто-то подслушает вас.
Отвечая на молчаливый кивок девушки, Беладонна исчезла за портьерой.
— Вот, какой должна стать Тайная Служба короля, — с восхищением воскликнул Синеглазый. — Ну почему я не родился темным эльфом?
Тихий смешок из-за портьеры прозвучал как ответ на невольный комплимент.
— Эллу, судя по всему, сегодня особенно плохо, — озабоченно сообщила Эльг. — Меня впервые не пустили к нему утром.
— Меня тоже, — нахмурился Квейт.
— Прежде граф Ад’Берт позволял мне держать короля за руку, успокаивая его во время лечения, — вздохнула девушка.
— У его величества была тяжелая ночь. Не знаю, как он выдерживает такое нечеловеческое напряжение. Нам следует всемерно поддерживать его и ограждать от лишних забот, а мы все время подбрасываем ему все новые и новые проблемы, — недовольно покачал головой Синеглазый.
— Займись Умником, — посоветовала Эльг. — Боюсь, что наш будущий канцлер слишком близко к сердцу принял свою откровенность. Опала Бетт может вызвать ненужные разговоры при дворе. За прошедшее время Красотка успела обзавестись слишком широким кругом поклонников.
— Ты права, — согласился Квейт. — Это моя вина. Я недооценил способности твоей наперсницы. Она казалась мне завистливой, самовлюбленной, но неопасной. Впредь мне урок! А ты попытайся все-таки прорваться к Эллу, чтобы поддержать его.
— Без твоего совета ни за что не догадалась бы… — язвительно отозвалась девушка.
Она собрала в кулачок всю свою волю, чтобы не расплакаться. Квейт смущенно переминался с ноги на ногу, но не найдя подходящих слов предпочел ретироваться. К обеду король не вышел, и в течение всего дня Эльг так и не пропустили к нему.
Глава 9. Помолвка
К удивлению Эльг, король уклонялся от свиданий с ней наедине и в последующие несколько дней. При встречах он выглядел отменно любезным, ласковым, не скрывал своих восхищенных взглядов, но беседовал с виконтессой только в присутствии других придворных.
А потом во дворце неожиданно появился герцог Ад’Варт в сопровождении своей супруги. Он выглядел несколько растерянным и шепотом спросил Синеглазого, не знает ли тот, с чем связан внезапный вызов его на прием к королю. Квейт изобразил на физиономии полное неведение. Герцог безнадежно махнул рукой и поторопился в кабинет монарха. Король принял родителей Эльг немедленно.
— Чем мы можем услужить вашему величеству? — после надлежащих приветствий прямо спросила герцогиня.
— Я хочу просить вас отдать мне вашу очаровательную дочь в супруги, — дрогнувшим голосом объявил Элл.
Герцог опешил. Его жена тоже пришла в замешательство. Не сразу они решились ответить королю. Лишь когда затянувшаяся пауза стала выглядеть совсем неприличной, отец Эльг откашлялся, потеребил ленты, украшавшие его расшитый золотом камзол и неуверенно молвил:
— Тут есть проблема, ваше величество… Вам еще не исполнилось шестнадцати весен, а нашей дочери и того меньше… Про возраст супруги короля в уложениях ничего не сказано, но монарх по законам Крайда может сочетаться браком лишь по достижении шестнадцатилетнего возраста…
— Вы правы, — мягко отозвался Элл. — Я не собираюсь торопиться со свадьбой. Если вы дадите мне согласие, мы поженимся в надлежащее время, но мне хотелось бы уже сейчас объявить Эльг своей избранницей и официальной наследницей.
— Простите меня, если сочтете мой вопрос дерзостью, — озабоченно вмешалась в разговор герцогиня, — но, надеюсь, вы не намерены таким образом передать правление страной…
— Объяснитесь точнее, леди, — попросил король, стараясь, чтобы его слова прозвучали как можно более участливо.
— Вы больны, ваше величество, — залепетала мать Эльг. — Бремя власти иногда тоже мучительно, хотя, на наш взгляд, вы совсем неплохо несете его. У вас нет наследника и…