— Вилять придётся, — озвучил очевидное Бранн.
— Не без этого, — согласился консул, — а зная подготовку иерархов Ватикана, будет это непросто. Что-что, а риторику, логику и софистику[3] ставят им отменно. Ладно… пойду продумывать речи. Келли, на тебе роль адвоката дьявола[4], придумай-ка вопросы покаверзней.
— Можно и мне? — Попросила дочь.
— Почему бы и нет? Устами младенца глаголет истина — глядишь, подскажешь неожиданные ходы.
* * *
Отбиться удалось без тяжёлых потерь, но Фокадан не расслаблялся. Не раз и не два в ближайшие годы будут подниматься острые вопросы, реагировать на которые нужно будет не только правильными фразами, но и соответствующим выражением лица. Не так-то просто, между прочим — служебный долг консула порой противоречил убеждениям, и найти уместный компромисс для совести, собеседников из общества и газетчиков порой не всегда возможно.
Удар Ватикана по основателю Теологии оказался не смертельным, тяжёлого раскола среди ирландцев удалось избежать. Виллем нашёл подходящие слова, удержав паству.
Помогло нейтрально-доброжелательно отношение властей КША к Теологии, не без оснований воспринимающих её как идеологическое оружие против САСШ и всего англосаксонского мира. Католики, достаточно многочисленные на Юге, отстранились от разборок Папы и Виллема, заняв подчёркнуто нейтральную позицию. Начинать межконфессиональные разборки в стране, гарантирующей свободу вероисповедания христианам всех течений, чревато.
Неожиданно помог мексиканский император, не первый год воющий с церковными иерархами после национализации колоссальных церковных владений. Максимиллиан обладал колоссальной поддержкой простого народа, так что Ватикан предпочёл не заметить демарша императора. Ещё не факт, что пеоны поддержат Церковь, случись той обидеть императора…
У Виллема все шансы не кануть в небытие, а оставить заметный след в истории, множество последователей и новую религию. Тем не менее, победное шествие Теологии по американским материкам споткнулось. Борьба за души и политическое влияние осложнилась. Как бы ни относится к Католической Церкви, но многовековой авторитет и традиционность порой перевешивали личные убеждения.
* * *
— Вычислить агентов Церкви? Сложно будет, особенно если это выкормыши иезуитов. С другой стороны, иезуиты и сами в Ватикане на особом положении, и Теология в общем-то вполне подходит их убеждениям. Генералы ордена не раз и не два говорили о необходимости очищения Церкви, так что есть шанс получить союзника. С другой стороны, союзник это такой, что с ними врага не надо. Не получится ли так, что в итоге хвост будет вилять собакой?
Прервав рассуждения, Фокадан встал из-за стола и подошёл к окну, встав за портеру и глядя на ночную улицу, подсвеченную тусклыми огоньками газовых фонарей. За окном хлестал ледяной ноябрьский ливень, отчего настроение испортилось.
— Ладно… с Церковью Фред пусть сам решает. Епископ, ну надо же… ИРА разведкой поможет, но сложнее теперь — не все фении ересиарху[5] помогать станут. А вот плевок Ватикана в сторону ИРА, не отринувшего одного из своих основателей, ставшего ересиархом… здесь мстить надо. Масштабно.
Плюхнувшись в кресло, Алекс положил обутые в тапочки ноги на стол, откинувшись назад. В голову лезла всякая ерунда, почему-то всё больше о финансовых пирамидах.
— Почему бы и нет? — Сказал он наконец, — обсудить с Кейси, и если тот поддержит и возьмёт на себя эту заботу, может и выгореть. Мошеннические схемы вчерне помню — сколько по телевизору о них талыдчили… Вот только как церковь в финансовые пирамиды затащить? Они всё больше через посредников работают, сложно будет подставить их с мошенничеством. Английский истеблишмент — легко, а Ватикан… разве что в стиле Таксиля[6].
[1] Филипповскую выпечку ежедневно (!) поставляли к царскому столу, возя её из Москвы в Петербург.
[2] Россия тогда (и сейчас) была намного чистоплотней, чем Европа. Достаточно сказать, что в баню по субботам ходили все — вплоть до самого распоследнего нищего. Люди более-менее обеспеченные (крестьяне, живущие в лесистой местности, тоже) мылись два-три раза в неделю, одновременно меняя бельё. Уборка в обычной крестьянской избе производилась почти ежедневно — с мытьём полов, скоблением стола и прочим. Так же регулярно перетряхивали вещи, вымораживали дома от тараканов, уходя на время к родственникам и соседям.
[3] Применение софизмов в дискуссии — подмена понятий, то есть умение выворачивать слова наизнанку в споре.
[4] Функция «адвоката дьявола» вКатолической церкви заключалась в том, чтобы собрать все возможные аргументы, которые могли бы помешать канонизации или беатификации праведника, которая могла состояться только в том случае, если укрепитель веры не находил аргументов достаточной важности для того, чтобы отменить процедуру.
[5] У христиан — основатель или глава еретического учения.
[6] Французский писатель и общественный деятель, известный противник католицизма и клерикализма (политическое направление, добивающееся главенства Церкви в обществе), автор антирелигиозных произведений. Многие знают его, как человека, написавшего такое произведение, как «Забавная библия».
Глава 10
Кейси и Патрик приехали в Москву ближе к Рождеству, ввалившись в особняк основательно замёрзшими и усталыми. Пока раздевались, в мужчин влетела радостно визжащая девочка.
— Соскучилась, сил нет! — сказала Кэйтлин, когда наконец разомкнула объятия, — вы к нам надолго?
— И мы соскучились, — ответил Кейси с лёгкой улыбкой, — на пару месяцев точно.
— Ура! — Девочка снова обняла лучших из взрослых, — жаль, дядя Фред с тётей Мэй не смогли.
— Ступай, — усмехнулся Патрик, легонько погладив девочку по голове, — подарки распаковать надо, да письма от кузенов Виллемов прочитать.
Понятливо кивнув, Кэйтлин отошла, и только тогда Алекс неловко обнялся с друзьями.
— Повторю вслед за дочкой — соскучился так, что сил нет!
— Ты ж вроде как частично русский, — слегка удивился Гриффин.
— А, — безнадёжно махнул рукой попаданец, — именно вроде как. Сложно объяснить, но я для здешних русских во многом более чужой, чем явные иностранцы. Ладно, не буду о грустном… как доехали?
— Неплохо, — вальяжно отозвался О,Доннел, как никогда похожий на аристократа, — состояние в Европе предгрозовое, потому власти на редкость вежливы и предупредительны.
— Эт верно, — хохотнул Патрик, — из-за этого курьёзы возникли, позже дам тебе свои заметки, прочитаешь.
Серьёзного разговора в тот день не вышло, сперва Кэйтлин, расспрашивала о своих друзья-приятелях, да милых детскому сердцу вещах. Вечером же разгорячённые спиртным мужчины всё больше хохотали, да травили байки.
* * *
— Начнём работу с досье, — коротко сказал Фокадан друзьям, собравшимся после завтрака в его кабинете, — собрал на всех значимых для нас людей, проживающих в Москве — чиновники, представители промышленников и купечества, видные члены иностранных общин, духовенства. Картотека, к сожалению, не полная, да и не точная — опираться на агентуру предшественника не могу, самому работать тяжело — жандармерия плотно опекает.
— Скверно, — без выражения сказал Кейси, — но ожидаемо. Что ж, будем работать с тем, что есть в наличии. С вербовкой местных как дела обстоят?
— Сложно, — потёр Алекс подбородок, задев свежий бритвенный порез, — местные в основной массе патриотичны, а кто готов к вербовке, обычно уже кем-нибудь да завербованы — всё больше англичанами, французами да австрийцами, как наиболее передовыми представителями цивилизованных европейцев.
Кейси, успевший перед поездкой немного изучить ситуацию с либералами в Российской Империи, хохотнул, оценив незатейливый мрачный юмор. Хмыкнул и Патрик — кадровый как-никак.
— Вербовать в итоге можно только представителей социалистически настроенного студенчества и разночинцев — со всеми вытекающими, вроде неумения держать язык за зубами, — продолжил мысль консул.
— А жандармерия не дремлет, — подытожил понятливо Патрик, — совсем всё плохо?
— Почему же? Время нужно, — пожал плечами Алекс, — я же по сути с самого начала работу веду. Пока пытаюсь просеивать потенциально полезных людей через сито. Задача осложняется ещё и тем, что нам предатели России не нужны даже задаром, нужны искренние патриоты, считающие помощь Конфедерации полезной для Российской Империи. Ну или хотя бы социалистически настроенные и при этом умеющие держать язык за зубами.
— Согласен, — кивнул Патрик, — с идеалистами работать хорошо, но вот портить из-за этого отношения с властями Российской Империи не хочется.
— Совсем подходящих нет? — Удивился Кейси, — Я был о русских лучшего мнения. Кастовая система здесь не такая сложная, как в Англии, но продвижение по социальной лестнице ещё сложней. Да ещё и недавнее рабство… ладно, пусть не рабство, а крепостное право! Мягче, легче… но согласись, это же не негры какие, а белые люди, тем более представители одного народа с господами. При этом нет недовольных, никто не хочет изменить существующий порядок вещей?
— Полно, — хмыкнул Алекс, — если отбросить крестьян, вербовка которых нам вовсе неинтересна, недовольных больше из рабочей среды, да из числа староверов, особенно беспоповцев[1]. Там народ надёжный, но недоверчивый. Пока принюхаются, годы уйти могут. Агентурные сети у староверов разветвлённые — века создавались. Но вот время…
— Есть идеи, как переломить проблему быстро? — Поинтересовался Гриффин.
— Как не быть. Дымовая завеса — как можно больше контактов и разговоров почти на грани, среди которых вербовка нужных людей имеет шанс проскочить незамеченной. Можно заодно проверку устроить — вбросить разные слухи разным группам лиц, да посмотреть, где всплывёт.
— Опасаешься жандармов? — Спроси Кейси.
— Вот уж кого не опасаюсь! — засмеялся попаданец, — У ИРА контрразведка качественней поставлена, хоть мы и новички. Сказал же — болтунов полно, не принято здесь тайны хранить, кроме может интимных. Покрутитесь, сами поймёте. Из вежливости скорее приходится их учитывать, не более. Народу у них немного, да и профессионализм не сказать, чтоб выдающийся. Император усилил их серьёзно, но пока результаты слабые.
— Количество не говорит о качестве, — изрёк Патрик, остановившись у карты Москвы, — пока русские считают службу в жандармерии подлым делом, то идти туда будут немногочисленные патриоты, да всё больше карьеристы без особых моральных ограничений.
— С досье всё понятно, — Кейси отстранился от шкафчика с пронумерованными ящичками, и поудобней уселся в обитое медвежьей шкурой кресло, — что по контрактам?
— Там гляди, — Алекс махнул рукой в сторону полок, — в красных папках подписанные договора, в синих предварительные, в зелёных — возможности. Вкратце — основные опасения русских промышленников связаны с возможной блокадой. Недовоевали тогда, гнойник прорвать может в любой момент.
— Это проблема, — мрачновато сказал Кейси, — и выхода из неё не вижу. В прошедшей войне российский флот по факту никак себя не показал, разве только вялое сражение при обороне Дании засчитать можно. Думаю, в новой войне всё то же самое и будет.
— Русский флот ныне в Дании базируется, — возразил Фокадан, — там его англичане не запрут.
— Вымпелы[2] посчитать сам можешь? — Язвительно поинтересовался О,Доннел, — сколько их у русских с датчанами, да сколько у англичан. Французский флот только-только начал восстанавливаться от разгрома и могу поставить цент против тысячи, восстановиться ему не дадут. Австрийцы постараются отсидеться, зато турки ныне готовы, как никогда. Так что повоевать русскому флоту доведётся, спора нет. Возможно, даже несколько побед одержат, а толку?
— Блокада Атлантики всё равно состоится, — подытожил Фокадан, пригорюнившись, — обидно. Совсем нет никаких решений?
— Подумать надо, — осторожно сказал О,Доннел, — есть смутные мысли, но они зависят не столько от меня, сколько от местных промышленников и тем паче — от русского царя. Узнаю стратегию Российской Империи в будущей войне, тогда и скажу. Гм, если узнаю, конечно.
— Выкладывай, — предложил Гриффин, раскуривая сигару, — вижу, что тебя что-то ещё беспокоит, сказать не решаешься.
— Идея появилась, — неопределённо сказал попаданец, доставая из сейфа папки, — как подзаработать, да Англии насолить. Точнее, подзаработать точно получится, а вот с насолить хуже — выход на тамошний истеблишмент нужен, да чтоб со стороны.
— Имеется, — спокойно сказал Кейси.
— Совсем со стороны, — дополнил Алекс, — чтоб ни с ИРА, ни ирландцами вообще связи не смогли найти.
О,Доннел задумался, но наконец кивнул:
— Время нужно, но есть и такая возможность. Через Южную Америку выйти могу инкогнито, через Испанию, Францию. С финансовыми потерями за посредничество, зато чисто. Так что?
— Финансовая пирамида.
Кейси чуть сморщился…
— Надеюсь, ты хорошенько подумал. Получить какую-то заметную выгоду на мошенничестве сложно. Тем паче, не замаравшись при этом самому и не замарав ИРА.
— Потому и захотел посоветоваться, — кивнул попаданец, — дело грязненькое, и если ты скажешь стоп, сам лезть не буду. Набрёл на несколько интересных идей, вот и попробуем разобраться вместе, насколько они реалистичны.
Бегло пробежав бумаги взглядом, Кейси хмыкнул удивлённо и начал перечитывать уже внимательно, делая пометки.
— Бред, — задумчиво подытожил он, — но интересный. Что ты принимал, интересно? Кокаин со спиртом? Не отвечай — знаю, фантазия у тебя и без этой гадости горячечная.
Фокадан молча улыбался, слушая разглагольствования друга. В папке лежали выжимки по МММ и прочим финансовым пирамидам. Мать в своё время вляпалась в парочку, подзуживая подругами… хорошо ещё, по мелочи. Зато подруги-авантюристки, особенно Нелли Александровна … вот уж кто мимо пройти не мог, все аферы на себе испытала.
Правда, квартиры не лишилась, а пару раз даже была на коне. Ей бы умение остановиться вовремя…
Алексей был в курсе всех этих перипетий, да и куда бы он делся? Женщинам нужно выговорить проблему, да многократно. Слушал сперва за компанию с матерью (когда не удавалось сбежать), а потом матери требовался собеседник, чтобы ещё раз пересказать всё то, что он недавно слышал…
Криво, косо, методом испорченного телефона, но суть афёр в итоге запомнилась. Вот теперь и пригодилось. Может быть.
— Вот ещё, — попаданец кинул на стол новую папку, — не совсем афёра, что-то вроде Суэцкого канала[3] получается. Затраты большие, но и результат может оказаться не менее выгодным.
— А может и не оказаться, — со смешком дополнил Патрик, — если проект и принесёт выгоду, то не строителям и даже не акционерам, а финансовым спекулянтам в верхах. Я прав?
— Совершенно, — с улыбкой согласился Алекс, — а вкратце — алмазы. Берег Скелетов[4]… да, тот самый, овеянный самой дурной славой, богат алмазами.
— Такую афёру легко раскрыть, — разочарованно отмахнулся Кейси, — все знают, что алмазы редки[5], а тут ещё как по заказу — труднодоступное место.
— Кто сказал, что это афера? — Усмехнулся Фокадан, — алмазы там и в самом деле имеются. Я бы сказал даже — в невероятных количествах.
— Врёшь, — выдохнул Кейси восторженно.
— Неа, — заулыбался Алекс, снова ощущая себя тем мальчишкой, который только начал выкарабкиваться из нью-йоркских трущоб, — вот ничуточку не вру! Всплыло в памяти… ну же вы знаете мою историю.
Друзья закивали, они уже привыкли считать, что попаданец воспитывался в какой-то очень старой семье или, что вернее, в Ордене и имел доступ к архивам. Всевозможных тайных Орденов и многовековых заговоров в мире великое множество[6], что отражено в литературе конца девятнадцатого века.
Подумаешь, очередная компания заговорщиков — то ли претенденты на давно исчезнувший престол из второй очереди, то ли некие Хранители давно заплесневевшей тайны. Сколько их таких по Европе? Не счесть!
Попадёт какой-нибудь архив к честолюбивому писцу, решившему увековечить своё имя, и готово тайное общество. При удаче его члены приобретают некие блага, а коль момент упущен, так и остаются документы невостребованными. И хранят их порой веками — в надежде, что потомки смогут выложить когда-нибудь увесистый козырь в Большой Политике, отхватив богатство и титулы. Говорят, иногда получается…