Никакой агрессии я не чувствовал, только любопытство.
Непуганое здесь зверье! Мало кто бывает за стеной - вот всякая живность и не приучена еще бояться кораблей и чужаков.
Все здесь подчинялось законам пустыни, таким же древним, как и остров Нерех. За стеной всегда рождались самые сильные целители; и местные старейшины самодовольно усмехались и объясняли это “особой связью с духами песков”, но я особо никогда не верил. Любому явлению свойственно обзаводиться красивой легендой, которую можно потом рассказывать восторженно и с придыханием в каком-нибудь захудалом трактире.
На деле история с “могучими” целителями - далека от мистики и духов.
До того, как за стеной выросло несколько крупных поселений и рассыпались, как зерна из порванного мешка, крохотные шатровые стоянки, этими песками правили аншати - девы-змеи.
Они могли плавать в песках, как в море, они создавали настоящие сады. В их умелых руках могло зацвести все, что угодно, и с этими землями аншати были на “ты”. Именно они доставляли в самое сердце Эронгары плоды меленги и целебные настойки, поднимавшие с постели даже безнадежно больных.
Именно первые дети, рожденные от союзов людей и аншати, унаследовали целительную силу, и эти же союзы уничтожили дев-змей. Разногласия. Войны и истребление друг друга.
И люди, которые в итоге забыли, как же все происходило на самом деле, предпочитали рассказывать, что духи даровали им силу.
Со временем, конечно, дар мельчал. Истончался, растворялся, оставляя после себя только жалкие крохи былого могущества.
Такие, как Заноза, - исключения.
Опасные исключения, привлекающие внимание людей с властью и возможностями.
А впереди еще самоубийственный обратный переход через стену.
Вдохнув поглубже, я пошел к каютам, чтобы проверить девчонку. Где-то в глубине души червячок сомнений и страхов медленно грыз мои внутренности и нашептывал, что девка может наделать глупостей после своего неудачного соблазнения. Ничего такого в ее каюте не было, что она могла бы использовать, но все же...
Остановившись у двери, я уже протянул руку к ручке, но замер и призадумался. Зелье Занозы все еще действовало.
Она могла попытать удачу снова! Одно только воспоминание о стройном теле, смущении и дрожащих руках, стыдливо прижимавших к груди скомканную рубашку - да еще и эта, мать ее, метка! - подняли жар в груди. Внутренний зверь протяжно зарычал, забился под кожей, расплескивая по венам терпкий яд болезненного возбуждения.
Я только загляну, правда-правда. Мне нужно убедиться, что с девчонкой все впорядке.
Развернувшись на пятках, я толкнул противоположную дверь и чуть не растянулся на полу, зацепившись о край ковра. Вот же! Мерай только и делала, что тащила на корабль всякую чепуху, пытаясь “украсить” каюты. Ковер этот дурацкий, об который я регулярно спотыкался, каждый раз забывая, что он вообще тут есть!
Мерай даже слушать не хотела мое ворчание про то, что в жилых помещениях должен быть минимум вещей, что это просто опасно! Если шторм или еще какая дрянь накроет нас в дороге, то любая лишняя украшулька может стать смертельно опасной. Вот завалился парусник на бок - а тебе в голову прилетела какая-нибудь долбаная ваза!
Правда, теперь уже и злиться не хотелось.
Я бы даже пообещал не ворчать больше и скупил бы дочери все мелочи, какие она попросит. Только бы снова услышать ее голос рядом.
Хлопнув в ладоши, я заставил вспыхнуть светляка под потолком. Пожалуй, единственная полезная штука, купленная Мерай.
Мягкий желтоватый свет разогнал по углам глубокие тени, а я старался не останавливаться и не смотреть по сторонам. Казалось, что зацепись я взглядом за любую мелочь - и волна воспоминаний уже не даст уйти, не отпустит, как зыбучий песок, и подломит волю.
В самом дальнем углу, скрытый под стопкой тонких одеял стоял массивный сундук.
Для своего возраста Мерай была довольно рослой и иногда, ради развлечения, покупала совсем девчачьи одежки, вроде блуз и юбок, которые никогда потом не носила. Только крутилась иногда у зеркала или выбегала на палубу, чтобы похвастать обновкой.
Мерай приучена к сражением, а жизнь вокруг - не была такой уж простой, но иногда лучше вспомнить, что ты всего лишь девчонка и тебе совсем мало лет. Просто чтобы не сойти с ума.
Я искал определенные тряпки, помнил, что у дочери где-то есть вещи, которые были откровенно ей велики. Зачем купила?
“Они просто очень красивые, Виго ”.
И правда. Красивые.
- Вот оно...
Я вытащил из аккуратной стопки темно-синюю блузу, расшитую тончайшей красной нитью.
Слишком длинная и свободная для Мерай - она вполне подойдет Занозе. Наверное.
Поспешно схватив одежку, я выскочил в коридор как ошпаренный и закрыл за собой дверь.
Стоило только сделать шаг к каюте Занозы, как воздух намертво застрял в горле, а пальцы с такой силой вцепились в блузу, будто я тонул, а это - мой спасательный круг.
Подняв руку, я хотел постучать, но вовремя опомнился.
Ты, вообще-то, ее запер, идиот. Может, еще спросишь, можно ли войти?
Пошарив в кармане штанов, я достал ключ и глазел на него, как на диковинное чудовище.
Щелчок замка показался мне оглушительным, несмотря на то, что отсюда был прекрасно слышен и скрип дерева, и шорох песка; но все звуки будто отошли на второй план, оставив только этот тихий скрежет металла об металл.
В каюте тоже горел светляк, только куда тусклее, чем у Мерай.
Заноза лежала на койке, свернувшись калачиком, и тихо всхлипывала. Ее плечи мелко подрагивали, а руки судорожно стискивали тонкое покрывало.
Может, она и услышала, что дверь открылась, но виду не подала.
Аккуратно положив блузу на стоящую у кровати табуретку, я хотел просто повернуться и уйти. Это было бы самым правильным решением. Я хотел проверить, все ли с Занозой в порядке? Вот и проверил.
- Ты оставишь меня здесь?
Тихий голос девушки резанул не хуже ножа.
- Выпускать тебя опасно. Сиганешь снова за борт - спасать тебя придется. Такими темпами мы никогда не доберемся до стены.
- Я не буду убегать.
Девушка села на кровати и бросила взгляд на блузу, а я отвернулся, только бы не видеть обнаженное тело. Тяжело сглотнув, я даже отступил назад, к перегородке, и сцепил руки за спиной в замок, чтобы избежать любых, даже случайных, прикосновений.
- Красивая... - пробормотала Заноза, поглаживая вышивку. - Сколько лет твоей дочке?
- Двенадцать, - голос просел и охрип, а взгляд девчонки чувствовался кожей и обжигал до самых костей.
- Не великовата для нее блузка?
- Тряпка красивая. Вот и купила.
Зашуршала ткань, и по моим рукам побежали мурашки. Украдкой посмотрев на Занозу, я отметил, что этот цвет ей идет.
Какая ерунда у меня в голове, честное слово!
- Через час я принесу еду и воду, - я старался говорить твердо и холодно, чеканить каждое слово, чтобы у девчонки даже мысли не возникло провернуть очередную глупость. - На палубу не выпущу. Я тебе больше не доверяю.
И еще больше не доверяю самому себе.
Девушка кивнула и опустила голову, рассматривая блузу.
- Я поняла.
Только у двери меня снова остановил ее голос. В нем была мольба и сожаление такой силы, что хоть волком вой.
- Я не хотела, чтобы все так вышло.
Тяжело вздохнув, я позволил себе слабую улыбку, которую Заноза наверняка не заметила даже, - да и хрен бы с ним! Когда улыбаешься, то уже и голос не звучит так, будто не с женщиной разговариваешь, а плетью из камня выбиваешь искры.
- Я знаю.
- Ты должен был с самого начала мне все рассказать!
Она вскочила так резко, что чуть коленки не подкосились. Лицо краснющее, в свежих дорожках от слез.
- И что? - спокойно спросил я. - Что бы ты сделала?
Сил на гнев или злость уже не осталось. Какая она все-таки наивная еще. Маленькая.
- Мы бы... не знаю... придумали бы что-нибудь!
- Как ты придумала сегодня?
- Я не это имела в виду.
- А что? - я протянул руку и коснулся дверной ручки. Ее прохлада меня немного успокоила, остудив раскаленную ладонь. - Борьба за собственную жизнь - это похвально и правильно. Но план у тебя - полная дрянь. И планировщик из тебя плохой. И что бы ты сделала, если бы я тебя разорвал? Если бы убил тебя? На этот случай у тебя тоже был план?
- Лучше ты, чем маджа.
В ответе было столько уверенности, что я невольно вздрогнул.
- Через час я принесу поесть. Не вынуждай меня кормить тебя силой, а то вдруг тебе в голову придет план умереть от истощения.
Почти выбежав в коридор, я с яростью захлопнул дверь и повернул ключ в замке.
А ведь стояк никуда не делся. хоть штаны свободные теперь носи, твою мать.
Я медленно сполз на пол и уперся затылком в дверь.
Клянусь всеми богами, если когда-нибудь умру, то Галакто станет первой, кому я отвешу оплеуху.
Глава 12. Заноза
Виго не обманул и уже через час вернулся с кувшином воды и глубокой миской, где лежали сушеные фрукты, вяленое мясо и хлеб. Голода я не чувствовала совершенно, но у тигра был такой взгляд, что отказаться посмел бы только дурак или больной. Все его угрозы о насильном кормлении пронеслись в голове, подобно порыву пустынного ветра, и я не решилась перечить.
И так уже сказано и сделано было достаточно, лучше не усугублять.
Виго вошел в каюту тихо, тяжело прошагал к тумбочке и поставил на гладкую, отполированную временем и тысячами прикосновений поверхность посуду. Его взгляд был полон теней и тревог, а я никак не могла придумать, что же сказать такого, чтобы сгладить неловкость и вернуть все, как было.
Да ничего я не могла сказать.
Каждый из нас делал то, что должен, и так, как мог.
Кто-то сражался за собственную жизнь с мечом в руке, а у кого -то были только травы, снадобья и немного хитрости.
Впрочем, хитрость мне не помогла. Я была так скована страхом, что не могла даже толком пошевелиться!
- Так и будешь держать меня взаперти до самого Ан-Салах? - спросила я, невинно хлопая глазами. Виго мне не доверял, но, возможно, хотя бы выслушает? Я действительно не собиралась больше убегать. Будь оно проклято, но шаби не могла обагрить свои руки кровью невинного. Особенно ребенка.
Может, нам удастся что-то придумать! Выкрутимся.
С нужными ингредиентами можно даже создавать бомбы! Набрать десяток-другой - и разнести дворец по камешкам!
Судя по выражению лица Виго, он догадывался, о чем я думаю. И заранее всеми своими жестами и взглядами говорил мне четкое и окончательное “нет”.
- У меня нет ни сил, ни желания снова вытаскивать твою задницу из дюн.
Я обошла кровать по дуге и заметила, как тигр напрягся. Он походил на натянутую тетиву, а стрела должна была вот-вот сорваться и прошить мне сердце навылет, оставив на полу только бездыханное тело. Пустую оболочку без мыслей и будущего.
Протянув руку к миске, я ухватила полоску мяса и принялась усиленно жевать. Это отвлекало от мрачных мыслей и разгоняло тучи над головой. Подняв кувшин, я сделала большой глоток прямо из горла и, не найдя ничего подходящего, вытерла рот ладонью.
Виго наблюдал за каждым моим движением слишком уж пристально. Он стоял у двери, за пределами моей досягаемости, будто пытался избежать любого, даже случайного прикосновения.
Его янтарные глаза светились в полумраке комнаты, вызывая в теле крупную дрожь, даже трепет. Казалось, что за мной следит самый настоящий хищник, который нет-нет да может броситься из-за укрытия и впиться острыми клыками в открытое горло.
Это походило на танец, какой всегда исполняли девушки поселения перед молодыми людьми.
Энлис ан шалай.
Танец на остывшем песке.
Как наяву я видела горки из круглых колючек, горящих так ярко, что отблески пламени растекались вокруг золотистыми щупальцами, вычерчивая на песке замысловатые узоры, вензеля и завитушки.
Старейшина стоял точно в центре, между кострами, и, подняв руки вверх, стараясь дотянуться до темного неба кончиками пальцев, распевал песни-обращения к духам знойного ветра, песка и сезонных дождей.
Девушки ждали этого дня каждый год. Ждали возможности выбрать своего мужчину.
Мы могли выбирать.
Точнее, они могли выбирать. Я-то уже была лишена такой роскоши.
И девушки кружились в замысловатом танце вокруг костров, наряженные в невесомые шелка, взбивая ногами облачка песка. На тонких лодыжках поблескивали нити браслетов, а некоторые из девушек надевали на изящные пальцы колечки с крохотными колокольчиками, наполняя ночь мелодичным перезвоном.
Воспоминания нахлынули так неожиданно, что я не сразу поняла, что беззастенчиво пялюсь на тигра, а он в долгу не остается и пялится в ответ. Я даже успела забыть, о чем вообще шел разговор, а вот Виго прекрасно помнил - и его губы растянулись в хищной усмешке, обнажив острые клыки. Видать, действие моих трав еще не прошло - звериная суть все еще ясно проступала в чертах мужчины.
- Ты останешься в каюте.
- Давай просто поговорим, - я сделала шаг к двери и заметила, как на виске Виго нервно пульсирует жилка. Он вжался спиной в дверь, отгородился от меня, закрылся, скрестил руки на груди и смотрел так мрачно, с вызовом, что я тяжело сглотнула и замерла, как испуганный лисенок перед пустынной змеей.
- Я понимаю твою ситуацию, тигр, - я говорила тихо и вкрадчиво, пытаясь успокоить встревоженного мужчину, показать, что я не собираюсь делать глупости. - Я понимаю, что ты делаешь все это ради дочери. Ребенок в руках маджи - это отвратительно, и я бы, наверное, поступила точно так же.
- Зубы мне не нужно заговаривать! - зашипел Виго и сильнее вжался в дверь.
- Я даже не пытаюсь! - упрямо вскинув подбородок, я решилась на еще один шаг. - Но я знаю, чем опасна стена, которая отделяет нас от большого мира.
- Как-то я сюда без посторонней помощи добрался, - язвительно парировал тигр.
- Ты попал внутрь. Тут много ума не нужно, особенно если понять, что войти в наши земли
- не проблема. Стена пропускает любого желающего, потому что мы здесь - по доброй воле. И люди приходят сюда по доброй воле, решив стать единым целым с пустыней. Но никто не говорит, что ты сможешь выйти.
- Я рискну. Без твоего участия.
- Какой же ты... ты!..
Он изогнул рыжую бровь, ожидая продолжения.
- ...упрямый, тугорогий баран!
- Просто не хочется стать жертвой твоего коварства.
- Ты же не дурак! - воскликнула я со злостью. - Я - коренной житель этих мест! И, вообще-то, не хочу подохнуть на этом корыте, когда стена обрушит на тебя свой гнев!
- Ты человек, которому было бы выгодно крушение этого самого “корыта”.
- Ладно! - я закатила глаза и сделала еще шаг. Не знаю, что на меня нашло. Какая-то жажда провокации, желание расшевелить тигра, вывести его из равновесия, вытащить из панциря его настоящего, чувствующего, переживающего. - Напиши дочери письмо заранее. Скажи, что ее папка, - дурак и дубина, не способный планировать свои действия. Из-за чего она и останется навсегда во дворце маджи, и кто знает, - я заметила, как опасно сверкнули глаза тигра, но уже не могла остановиться, - возможно она в итоге займет мое место. Правда, проживет недолго, не в силах совладать с тьмой, пожирающей маджу.
- Закрой рот, - голос мужчины холодный, как ночи пустыни, - он катился по позвоночнику колючими клубочками, запуская под кожу тонкие иголки самого настоящего ужаса. - Не смей.
- “Не сметь” - что? Правда колет глаза, м? Ведь если мы погибнем здесь из-за твоего упрямства, то кто тогда спасет твою малышку?!
Между нами повисло напряженное молчание, такое густое и плотное, что его можно было бы разрезать ножом. Мы метали молнии друг в друга, сжимали и разжимали кулаки, ярились, ощетинились невидимыми колючками и пытались выглядеть настолько угрожающими, насколько могли.
Правда, в этом Виго мог бы дать мне фору. Такая махина выглядела угрожающе, даже если улыбалась.