— Интересно, — безразлично хмыкнул Роман, но все же присело. — Передумали отпускать меня? — альфу давно коробила мысль о том, что из криминала просто так не уходят. Но старый бандит дал ему клятву. Нарушить ее невозможно. И все-таки…
— Мне бы очень хотелось, чтобы ты остался, — не стал скрывать пожилой волк. — Ты очень силен. Нам нужны такие ребята. Еще пара лет работы, и ты вполне мог бы занять мое место. Уверен, ты справишься намного лучше, чем все эти, — он небрежно кивнул на дверь, имея в виду своего сына, которому Роман при первой встрече сломал нос.
— У меня есть женщина, — об этом альфа не забывал ни на минуту. — К тому же, я уверен, вы прекрасно понимаете, что мне не доставляет удовольствия то, что я делаю. Не хочу быть преступником.
— Вот о твоей женщине я и хотел поговорить, — дружелюбно улыбнулся старый волк, а Манкулов непроизвольно сжал кулаки. — Ты ведь хочешь ее увидеть? — он знал, чем заманить Романа. Все эти полгода альфа каждый день думал о том, как увидит Юлю, как вернется вновь в ее жизнь. Он понятия не имел, как живет его женщина, что делает, с кем проводит ночи. О стае, как ни странно, Манкулов почти не вспоминал. Бен наверняка принял бразды правления и теперь творит все, что хочет. Ну и хорошо. Пусть сами разбираются. Возвращаться в это болото, заполненное враждой и взаимной ненавистью, он не намерен. Ему нужна только его жена.
— Конечно, хочу, — Роман постарался, чтобы его голос звучал ровно, но в нем проскользнула напряженная хрипота. — Но до этого момента еще полгода.
— Я не зря предлагаю тебе посетить Россию, — прямо сказал старик. — Я дам тебе сутки. Одни свободные сутки. Огромная роскошь, правда? — хитро сверкнул глазами.
— С чего это вдруг такие подарки? — пожал плечами Роман, сам до конца не понимает, желает он принять предложение или нет. Слишком странно оно выглядит. Сутки на то, чтобы увидеть с Юлей? А что потом? Вновь вернуться сюда, а ее оставить? Но ведь его жена не сможет сидеть на месте, она непременно захочет отыскать мужа.
— Ты можешь привести ее сюда, — предложил старый альфа.
— Нет, — отрезал Манкулов, не раздумывая и секунды.
— Почему? — искренне удивился глава банды.
— Потому что женщинам не место среди вашего сброда, — ответил он дерзко, даже грубо. Прежде Роман не позволял себе грубостей, но раньше речь не заходила о его близких.
— Она может жить неподалеку, — взгляд альфы потемнел, но, тем не менее, он не послал Романа, а продолжил разговор. — Тогда тебе не придется покидать наше дело. К тому же, я увеличу твое жалованье, оно станет больше в десять раз. Это даже больше, чем у других моих заместителей.
— Я не останусь здесь ни одной лишней минуты и, тем более, не приведу свою женщину, — жестко отозвался Роман. — Мне хватает на жизнь. Я предпочту работать кассиром, чем добровольно зарабатывать на жизнь, убивая.
— Мы не убиваем невинных, и ты — прямое тому доказательство, — попытался убедить его старый волк. — Что плохого в том, чтобы отправлять на тот свет тех, кто это заслужил?
— Ты возомнил себя судьей? — впервые Роман позволил себе «тыкать» пожилому человеку.
— Я уже пожил, Роман, — в ответ на дерзость тот лишь усмехнулся. — Я знаю, что делаю. Когда получаю заказ на того, кто не заслуживает смерти, я отказываюсь. Или обманываю заказчика, как в случае с тобой. Ты хорошо поработал за эти шесть месяцев. Я хочу, чтобы ты увидел, что мы не звери. У тебя есть свободные сутки в родной стране. Распорядись ими как хочешь. Можешь навестить свою женщину, а можешь отправиться в бордель и снять девочек, — задорно подмигнул ему старый волк. — Решай сам.
Манкулов ничего не ответил. Фактически, ему сделали подарок, рассчитывая на его благосклонность. Отказываться глупо, ведь банда ничего не просит взамен за свою щедрость. Мысль о борделе и прочих развлечениях альфа даже не брал в голову. После полугода вынужденной разлуки Роман наконец-то увидит Юлю! Именно увидит, но ничего более. Посмотрит на нее издалека, узнает, где живет, с кем проводит время. От мысли, что она нашла себе другого мужчину, все в груди сворачивалось в тугой узел. Это его жена! Даже если на родине Романа объявили мертвым, и Юля получила право выйти замуж вновь, он в лучшем случае выгонит ее нового мужа. Какая коллизия… Впервые в истории оборотней самка может обрести несколько мужей. Так, стоп… Лучше не думать о таком. Лучше вообще себя не накручивать. Он увидит Юлю, и на месте разберется, что делать дальше. Главное увидеть ее живой и здоровой. Важнее этого ничего нет.
Глава 31
Юля
На шестом месяце мой живот выглядел как небольшой арбуз. На моей стройной, даже худой фигуре разросшаяся матка выглядела немного пугающе, будто что-то инородное. Марк говорил, что мне очень идет беременность, и с животиком я выгляжу невероятно милой, но мне так не казалось. Малыш начал пинаться, и когда это случилось в первый раз, я едва не закричала от страха и удивления. Только тогда осознала: внутри меня развивается живой ребенок! Не терпелось встретиться с ним, взять на руки, вдохнуть аромат нашего с Романом сына. На узи подтвердили, что это мальчик. По-другому и быть не могло. Альфа может быть только самцом.
В последние недели случилась непредвиденная проблема — у меня заложило нос. Капли помогали дышать, но обоняние отбило напрочь. Я не ощущала даже запахов еды, не говоря уже о запахах людей. Это очень плохо. Я лишилась главного органа чувств для оборотня, и теперь чувствовала себя беспомощным щенком. Если бы рядом был Роман, если бы он только был рядом…
Я чувствовала свою вину перед не рожденным сыном. Он будет рожден, чтобы взять в свои руки власть. Но где? Я даже не могу дать ему полноценную стаю, хотя бы такую, какую обещал Роман — маленькую, состоящую из мамы и папы. Мы с Марком живем вместе, но как простые соседи. Добрые, дружные, но всего лишь соседи. Если честно, иногда он оказывает мне знаки внимания, и я не знаю, как на них реагировать. То ни с того, ни с сего принесет цветы, то купит украшение с зарплаты. Не принять такие подарки я не могла. Марк живет со мной, оказывает поддержку, помощь, хотя я фактически чужая жена, носящая в своем чреве чужого ребенка. В то же время я не могу оказывать ему знаки внимания и давать надежду на что-то большее, чем просто дружба.
Я вышла из дома, когда между лопаток появился странный зуд. Не сразу я поняла, что чувствую на себе чужой взгляд. Обернулась, попыталась поймать наблюдателя с поличным, но ничего не вышло. Сумерки, даже волчье зрение не позволяет видеть далеко. Прохожие не обращали на меня никакого внимания, а чувство преследования все усиливалось. В вихре уличных запахов вычленить чей-то конкретный не получалось. Вскоре назойливое ощущение чужого взгляда исчезло, а может, я просто привыкла к нему. Ушла в свои мысли, вспомнила Романа, как вдруг…
— Какие люди и без охраны, — прозвучало совсем близко. Я шла через лесопарк, дышала свежим воздухом, когда передо мной выросла высокая фигура оборотня. В нос ударил родной, знакомый запах Капуловых. Медленно подняв взгляд вверх, я забыла, как дышать. Передо мной стоял двоюродный брат Тимур. Он вообще не изменился за эти полгода. Все та же прическа, тот же хитрый прищур глаз. Разве что, ухмылка стала более мрачной, даже злобной.
— Здравствуй, — выдохнула я, — удивленная столь неожиданной встречей. Я даже не испугалась того, что семья нашла меня. Напротив, стало приятно от того, что меня искали и все-таки не отреклись окончательно.
— Манкуловский выродок, — озлобленно рыкнул Тимур, злобно зыркнув на мой живот. Я уже знала: он учуял мой беременный запах. Когда женщина носит ребенка, к ее собственному природному запаху добавляется аромат отца ребенка. Тимур сразу понял, чьего ребенка я ношу. — Теперь многое становится понятно, — его лицо исказила гримаса искренней злобы. — И почему родители так странно ведут себя, и почему ты вдруг «умерла», — он сверлили меня взглядом, полным ненависти. Инстинкты сейчас у меня особенно сильны. В попытке отгородиться от источника опасности, я сделала шаг назад, но неожиданно Тимур резко схватил меня за руку и дернул на себя.
— Пусти! — прошипела я, тщетно пытаясь вырваться. Черт, какие же сильные у него пальцы!
— Как же так, Юля? — казалось, он был готов прихлопнуть меня прямо здесь, как муху. — Ты ведь была такой силой и наивной, а в итоге легла в постель с врагом нашей семьи, так получается?! — боже, он сейчас раздавит мне кость. Взгляд Тимура упал на мою шею — оборотень заметил метку. — Ты стала ему женой?! — ахнул он со смесью изумления и ненависти. — Какая же ты подлая, мерзкая потаскуха! — вскричал брат. Неужели никого нет вокруг? Неужели никто за меня не заступится?
Попыталась вновь высвободиться, но Тимур окончательно вышел из себя. Он грубо толкнул меня, практически ударил. Помню, как бок опалило болью. Помню, как рухнула на старый асфальт, содрав кожу на предплечье и разбив колени в кровь. В первую очередь старалась не повредить живот, поэтому закрывала его всеми доступными средствами. К счастью, на нем не было ни царапинки.
Боковое зрение выхватило приближающегося ко мне Тимура. Со зверским, перекошенным выражением лица он приближался ко мне. Я видела в его глазах лишь одно бесчеловечное желание: выбить из меня этого ребенка. Закрыла глаза и обняла живот, приготовившись защищать свое чадо любой ценой. Но тут случилось нечто странное. Где-то поблизости раздался шорох, переходящий в озлобленное рычание. Топот тяжелых лап, грозный боевой лай.
Я увидела смазанную черную тень, мелькнувшую перед глазами. В сумерках не видно, а на фонарях решили сэкономить. Кто-то сильный, сливающийся с ночью, пролетел надо мной и сбил с ног сошедшего с ума кузена.
— А-а-а-а! — от ужаса закричал брат. Я смутно видела, что там происходит. Слышала рычание, какой-то треск, а в следующую минуту поняла, что неизвестный спаситель тащит Тимура в заросли. Вскоре крики кузена стали приглушенными, а мной полностью овладел инстинкт самосохранения. Поднявшись на ноги, я, как могла, бросилась вон из парка. Содранные колени кровоточили и болели, но у меня не было времени на эту ерунду. Дома промою и перебинтую, а сейчас нужно бежать, бежать изо всех.
Я буквально влетела в свою квартиру. Самым сложным было войти в подъезд. Престарелая консьержка не смогла бы защитить меня в случае нового нападения, а вот стать нежелательным свидетелем — очень даже. Сердце бешено колотилось в груди, все время казалось, что за мной кто-то гонится и вот-вот настигнет. Ребенок в животе забился, колотя ножками меня изнутри. Он почувствовал опасность, я уверена. Маленький, беззащитный альфа. Сильный волк, который вынужден расти без отца. Это неправильно, так не должно быть…
Оказавшись в квартире, я закрылась на все замки. Боже, как же страшно! Я чувствовала себя как никогда слабой и беспомощной. Припав к стене, не выдержав, расплакалась. За что мне все это? Как Тимур нашел меня? Он был один, но, возможно, другие мои братья уже знают о моем местоположении. Никогда бы не подумала, что брат может поднять на меня руку… Я боялась не за себя. Больше всего переживала за ребенка. Плевать, как ко мне относятся родственники. Главное, чтобы с нашим с Романом малышом все было в порядке. Сидя у стены, я гладила живот и плакала. Когда слез не осталось, я припала головой к дверному косяку и уснула прямо на полу.
* * *
Глава 32
Роман. За несколько часов до ранее описанных событий
Россия! Роман шагал по улицам города и не верил, что вновь оказался здесь. Надписи на русском языке, родная речь, хмурые физиономии соотечественников. Как же он соскучился по всему этому!
Но больше всего соскучился по своей жене. Он не собирался тратить этот драгоценный день на то, чтобы навестить свою стаю. Прожили без него полгода, и еще столько же проживут. Нет, он намерен посвятить этот день Юле. Хотя бы издалека, но убедиться, что она жива и в порядке. Где она может быть? Перед их разлукой она собиралась навестить родителей. Скорее всего, получив известие о смерти, осталась там же. Во всяком случае, Роману хотелось, чтобы она поступила именно так. Пока его нет рядом, защитить ее сможет только собственная стая. Запах не скрыть, но и жить одной тоже не выход.
Манкулов легко пробрался в стаю Капуловых. Как-то слишком тихо здесь. Идя по лесу в сторону поместья Михаила, он все время пытался уловить запах своей женщины. Вдруг она ощутит его присутствие, вдруг выйдет навстречу. Увы, этого не случилось. Подойдя к поместью, Роман был вынужден взобраться на второй этаж, чтобы заглянуть в окно комнаты, в которой когда-то жила его жена. Прильнул к окну, всмотрелся и…едва не свалился. Комната выглядела так, словно в нее не заходили несколько месяцев. Вся мебель накрыта чехлами, но кое-где еще виднеются личные вещи Юли. И фотография… Фотография в рамке с улыбающейся Юлей, перевязанная траурной черной лентой. Что за…? Нет, такого просто не может быть! Альфа почти не дышал, глядя в синие глаза за стеклом. Это какой-то бред. Какая-то ошибка.
Сам не помнил, как слез с окна. Будто в бреду, направился к фамильной усыпальнице Капуловых, где покоились тела многих поколений клана. Это священное место любой стаи, куда допускаются только свои. Роман даже не думал о том, что его могут увидеть. Шел к усыпальнице, не видя ничего перед собой. Попытайся кто-то остановить его в этот момент, и он бы оторвал безумцу голову. Его Юля…мертва? Нет, этого не может быть! Волк внутри него метался от непонимания и бессилия. Его пара, его волчица погибла?
Манкулов с ноги распахнул дверь усыпальницы. Кажется, она была заперта на амбарный замок, но он просто вырвал его и не заметил этого. В нос ударил сырой запах каменной могилы. Сюда, в усыпальницу, провели электричество. Стоило незваному гостю войти, как всюду зажглись светильники и софиты, освещая ему дорогу и подсвечивая имена усопших, многих из которых убили его собственные родственники. Роман отправился на поиски нужного ряда, всматриваясь в каждое имя с замиранием сердца. Но вот, в одном из дальних концов усыпальницы, украшенным витражами, он нашел ее. Свежая могила с надписью.
«Капулова Юлия Михайловна». Дата смерти — полгода назад, спустя пару недель после его отъезда.
Мир покачнулся. Роман рухнул на колени, чувствуя, как сердце в груди болезненно сжалось, словно хотело остановиться. Альфа вскинул голову к сводчатому потолку. Из горла вырвался вой. Он и его волк слились воедино, объединенные горем и болью. Он выл так пронзительно и высоко, как еще никогда в жизни.
Он не помнил, сколько просидел на холодном каменном полу. Может, час, а может, половину суток. Очнулся лишь когда начали болеть все мышцы тела от неподвижности. Встал, обреченно смотря на имя той, ради которой жил все эти полгода. Ради той, кто подарила ему новую жизнь и новый смысл.
Роман обратился вовнутрь себя. Быть здесь, в этом храме смерти, рядом с телом своей женщины, было невыносимо. Она умерла? Его любовь, его жена, его солнце, отправилась в иной мир? Нет, это невозможно! Он не хотел в это верить. Не хотел представлять ее мертвой. Манкулов готов был отдать собственную жизнь только за то, чтобы вновь увидеть свою жену живой и здоровой. Он полностью погрузился в себя. Хотелось отгородиться от этого мира, в котором больше не было его Юли. Придумать себе новый, в котором она улыбается и смеется, радуется жизни, а ее сердце бьется.
И он почувствовал ее. Впервые в жизни Манкулов почувствовал свою жену так, как альфа чувствует членов своей стаи. Несмотря на долгую разлуку, на выветрившийся запах брачной метки, он ощущал ее, словно невидимая нить соединяла Романа и его жену.
Она жива.
Она в порядке.
Она находится в городе.
Видение быстро схлынуло, оставив после себя боль в висках. Какого черта?! Если она жива, то почему здесь ее могила?! А если мертва, почему инстинкты обманывают его?! Мозг вскипал от такого обилия противоречивых данных. Что ему делать? Как жить?! Нервы сдали. Он должен знать, жива она или мертва, иначе Манкулов просто сойдет с ума окончательно. Он должен знать!
Должен… Безумие уже начало захватывать его разум. Из горла вырвался уже не вой, а крик отчаяния и боли. Он и сам умирал в эту минуту. Сознание на несколько мгновений затуманилось, помутилось. Кулак разбил каменную доску, закрывающую вход в могилу его жены. Роман сам не понял, как ему хватило силы и наглости так осквернить, возможно, последнее прибежище своей жены и место упокоения ее предков. Оглушенный он стоял, в шоке смотря на пустой склеп. Из образовавшейся дыры на него дул холодный могильный сквозняк. Пусто. Нет ни гроба, ни тела. За могильной плитой скрывалась обычная дыра, в которой не было даже намека на то, что здесь когда-то пребывало тело его жены.