— Ты вообще слушаешь, что я говорю? — Она обращалась ко мне и упрямо смотрела в глаза.
— Не особо. — Я сел за свободный стул и подхватил Алиту.
Шоя закатила глаза и посмотрела на мужа, ища поддержки. Брат лишь пожал плечами и вновь улыбнулся, любуясь женой.
— И что ты лыбишься? — Спросила она.
— Мечтаю заделать тебе четвертого ребенка.
— Только не это! — Сунув ему на руки сына, она умчалась на кухню, от греха подальше. — Я с тобой разведусь! — Крикнула она уже из кухни.
— Да, да. Я верю. Как только рожу, разведусь и заберу половину твоего состояния. — Шепотом проговаривал он слова супруги, которые она в этот же момент кричала из кухни.
— Вы домой когда? — Спросил я, пододвигая к себе его кружку.
— Надоели?
— Еще бы.
— Шоя просилась подальше от замка. Знаешь, с третьей беременностью ее токсикоз стал еще хуже.
— И поэтому страдать от него должны все?
— А как же. Мы же семья. — Расплылся в гаденькой улыбочке Аргон. — Да и Руми нужна поддержка.
— Я ее поддержка и этого достаточно. Шоя и так запугала ее своими историями про роды, что та категорически упирается рожать.
— И что предлагает?
— Что бы рожал я. — Асм расстроенно опустил голову. — Ведь это же я виноват.
— Ты и только. — Брат продолжал давиться улыбкой, вспоминая их первые роды.
Шоя покалечила троих лекарей, в попытке задушить Аргона, которого во всем винила и пока она была заняла попытками покушение на его младшее Темнейшество, незаметно и для себя родила.
— Как продвигается трансформация? — Между делом спросил Арг.
— Отлично. Когти, рога, хвост — да. Чешуя и крылья пока нет. Их может и не быть, на самом деле.
— Ничего удивительного. Ведь она первая в истории полукровка не от рождения.
Асмодей вспомнил Осу, и то, как он благодарен ей, за то покушение. Ведь если бы демон тогда не влил в лоа свою кровь, она бы не выжила в переделке с Валеном. Жаль, что узнав о казни отца, графа Астарота, который готов был заплатить Валену золотом и дочерьми, она покончила с собой, поехав крышей.
Вспоминая побитое тело своей лоа, Асмодей содрогался, представляя, что бы случилось, не будь в ней части его.
— Но я думаю, что тренировки нужно продолжать. Тем более пока она беременна и внутри нее полноценный демоненок. — Демон улыбнулся, вспоминая свою хрупкую лоа, когда она призналась ему в беременности.
Она сжимала пальчики, сминая в них ткань платья, и шептала что-то неразборчивое из чего он смог понять, только что ей нездоровится. И когда она подняла на него влажные глаза и прошептала два важнейших слова, на него обрушилась радость, мраморной плитой падая на спину.
Он закружил ее в воздухе, чувствуя, как меняется ее запах с насторожённости на облегчение.
— Думаю, все-таки было бы не плохо, все же подучить магию крови, пока Далиш не уехал.
— Куда он уедет из Дай-Дей. — Махнул Асмодей рукой.
Старый вояка только жаловался и причитал, но ничего не менял в своей жизни.
— Хвала Богине, ты проснулся соня. — Руми выпорхнула из кухни с подносом в руках.
Асмодей тут же перехватил его, ставя на стол и обнимая лоа, зарылся в ее волосы так одурманивающе пахнущие.
— Почему ты меня не разбудила? — Спросил он, заглядывая в ее смеющиеся глаза.
— Не велено было, господин. — Хихикнула она, прижавшись к нему еще плоским животиком.
— Руми, я съем тебя, гадкая девчонка. — Прошептал он, ей на ухо.
— Не съешь. Это уже почти каннибализм! Поцелуй меня лучше. — Хмыкнула его лоа и он прикоснулся к ней губами.
Каждый раз как в первый раз. Все так же пьяняще.
— Вы над именем еще не думали? — Спросила Шоя, прерывая идиллию.
— Нет, я не думала точно. — Ответила Руми, в это время демон положил ладонь на ее живот.
— Кошмар! Вот если мальчик родиться, как вы его звать будите? Варианты есть? — Не успокаивалась она.
Они переглянулись и хором ответили:
— Аризель!7bcf23
— Да… Свекор рад будет. А девочка?
Руми пожала плечами, вопросительно взглянув на своего демона, тот ответил ей тем же, прижав еще ближе.
— А я думаю, что вам нужно назвать ее Шоя. — Уверенно брякнув кружкой об стол, заявила «советчица».
— Шоя! — Взывали все остальные.
— Что Шоя? Вам так мое имя нравится, что вы по сто раз на дню его говорите! Правда, Руми?
— Конечно, дорогая. Но все же дай нас с Асмом самим решить.
— Ой, да делайте что хотите. — Буркнула она, в очередной раз, поймав сброшенную дочерью тарелку.
— Ты поможешь мне достать пледы с антресоли? — Повернулась к Асму его пара. — Скоро будет наплыв гостей и нам потребуются еще спальные места. А лестница где-то запропастилась.
— Конечно, пойдем.
В коридоре их гостиного дома, Асмодей подсадив пару на плечо, приподнял ее в воздухе и закусил губу от нетерпения.
— Руми?
— Дорогой, когда ты запомнишь, что меня зовут Вампри? — Не переставая копаться в вещах, сказала она, но он чувствовал, как она улыбается.
— Руми. Я хотел тебе кое-что сказать.
— Говори. Я вся во внимании. Апч-хи! — Сбросив на пол несколько запылившихся одеял, ответила она.
— Руми, ты выйдешь за меня?
Она перестала двигаться и, кажется дышать.
Продолжая сидеть на его плече, она склонила голову вниз, и приподняла брови, не скрывая удивления.
— Я доказал совету что ты не просто моя лоа, но и супруга по праву. И теперь, когда герцогство не против нашего брака, пришло время спросить и у тебя. Так что, Руми? Ты выйдешь за меня?
— Демон. — Прошептала он.
— Я буду считать это за согласие, моя человечка.
Бонус
История Волчонка
Глава 1, она же первая, она же последняя…
Сказал и сам своих слов испугался.
Ой, глупе-е-ец! Куда ему с демоном тягаться, да еще и с метками!
Сердце судорожно сжималось, только от нескончаемого гона, толи от душевных ран.
Я бежал по лесам уже третью неделю, зарываясь все глубже и глубже в чащу, путая свои следы неизвестно от кого.
Сосны, безмолвными солдатами вздымались к небу в полный рост, едва не задевая тяжелые дождевые тучи.
Скоро гроза. Нужно где-то укрыться. Да только где в лесу укрыться? Ни скалы, ни землянки.
На удивление, впереди мелькнуло что-то бревенчатое. Избушка?
Уставший волк радостно заскулил. Лапы уже болят бежать, нужно передохнуть. Передохнуть и выдвигаться на охоту.
Это действительно была избушка.
Маленькая, словно кукольная, она островком надежды стояла примятая между сосен. Волк предложил понаблюдать, вдруг там охотники и, упав в кустах, прижал морду к земле.
Внутри кто то был. Из дымохода тонкой струйкой тек серый дымок, поднимаясь к величественным кронам, а сквозь закрытые ставни пробивался свет.
Пошел дождь. Шерсть в миг намокла, в очередной раз напоминая об усталости.
Оглядевшись, я приметил остатки забора, поехавшие и напоминающие просто воткнутые в землю доски и покосившуюся кровлю. Скоро сезон дождей, вода в дом забегать будет.
Тихо. Выхода нет, нужно идти.
Перекинувшись, я достал из сумки в раз промокшую одежду и усердно пыхтя, натянул все-таки мокрые штанины на ноги. Пусть лучше мокрый, чем голый гость на порог ступит.
Поднявшись из кустов, я сделал пару шагов в сторону дома и только потом поднял глаза.
В пороге стояла девушка, низкая, с черными волосами, собранными в растрепанную косу и недоверчиво смотрела на меня, сжимая в руках…. Арбалет!
— Подойдешь ближе, пожалеешь. — Сказала она и я чертыхнулся.
Проклятая сырость, совсем стирает запахи!
Она показалась бы мне милой, если бы не нахмуренный взгляд и сжатое в ладонях оружие.
Раскосые глаза, толи карие, толи зеленые. Вздернутый нос и высокие скулы. Чуть полноватые губы и… Веснушки! Рассыпанные под глазами они придавали ее облику мальчишеский задор и немного чертовщинки.
— Чего надо?
— Приют хотел просить.
— Как нашел меня? — Сурово говорила она, продолжая направлять на меня болт.
— Просто.… Бежал.
— От кого или куда?
— От кого. — Увильнул я.
— Понятно. — Она хмыкнула и опустила арбалет. — На постой не пускаю. — Дверь за ней захлопнулась, и я услышал, как звякнул металлический засов.
Едва не взвыл от отчаянья.
Возле входа в дом стояла лавочка, прикрытая широкой сосновой лапой, почти сухая.
— Хозяйка! Можно хоть на лавочке подремлю, раз в дом гостей не пускаешь?
Тишина.
Надеюсь, с утра не приберет меня с болта, жить еще хочется.
И подложив под голову сумку, я порадовался тому, что холода волки не бояться, но сырость…. Неприятно.
Задремал.
Проснулся от дверного скрипа. Поднял голову и проморгался, потирая глаза.
— Спишь на моей лавке, так хоть воды принеси. Ручей там. — Указала она в сторону леса и скрылась в доме, вновь брякнув замком.
Мне показалось или она была в сорочке?
Делать нечего. Взял ведро, стоявшее у порога, и поплелся к ручью, который уже слышал, когда дождь поредел.
Вернувшись, застал хозяйку на той же лавочке, что-то усердно стирающее в деревянном корытце.
— Близко не подходи. Ведро поставь вон там. — Сказала она и проложила стирать.
— Боишься? — Улыбнулся я.
Она подняла на меня (все-таки зеленые глаза!) и устало сказала:
— Это тебе бояться нужно.
— Арбалета твоего?
— Нет. — Ответ вышел смытым и неопределённым, но переспрашивать я не стал.
— Может помочь чего?
— Чего? — Отвлеклась она, уже успев задуматься.
— Помочь, говорю, чем? Руки мужские нужны?
По ее щекам проскользнул румянец, но мотнув головой, она ощерилась:
— Ой, ты ли мужик?
— Чай не баба. — Ответил я в ее манере. — Давай так: я тебе крышу починю, а ты меня в дом пустишь.
— Не пущу, ни за какую крышу. — Резко ответила она. — Максимум в баню и то, крышей не откупишься.
— А не много ли? — Удивился я.
И где у нее тут баня то?
— А у тебя выход есть? — Усмехнулась она. — Можешь продолжать на лавочке жаться, мне и дела нет.
— Ладно, будь, по-твоему. Что тебе еще сделать нужно, что бы ты меня на улице не держала?
— Крышу сделай, забор поставь, дров наколи, а там и поговорим.
Рыкнув сквозь зубы, взял топор, сиротливо жавшийся у разломанного частокола, и потопал в чащу.
Шва-а-арк!
Лезвие воткнулось в толстенькую сосенку, и она со скрипом упала к моим ногам.
Она что о себе думает? Что амазонка?! И против волка выстоит? Да я ее одной лапой! Только пискнуть бы успела и то не факт!
Затащу ее в избушку и под себя подомну, что бы поняла — нет ее территории, наша есть! И теплом у печки надо делиться!
В гневе изрубил пару деревьев и, подбросив стволы на плечо, потащил в сторону избушки.
Будет тебе крыша, хозяйка, и забор будет.
Притащив древесину к ее крыльцу, я с удовольствие смотрел на удивленную мордашку.
Конечно, не каждый мужик одно дерево утащит, а я три припер, запыхался, но злость и волчья кровь помогли.
Пока я обрубал все лишнее, девушка бочком обходила меня и юркнула в лес с пустым ведром наперевес.
Беги, хозяюшка беги.
— Пила есть? — Рявкнул я, когда она вышла из леса и, подпрыгнув, покосилась на меня как на приведение.
— Есть. — Пискнула она с перепуга и пропала в доме, пока я улыбался довольный ее реакцией.
Поняла, с кем дело имеет. Испугалась. Вот и пусть боится, а то больно дерзкая.
Старенькая, почти тупая пила скользила сквозь молодую древесину, пока я задумчиво провожал взглядом ее скользящую походку. И куда только бегает?
Когда с крышей было покончено я, сидя на перекладине, рассматривал свою работу. Не плохо. Думал, хуже будет, забыл, как это за хозяйством следить, пока по миру болтался.
Укрепив магией, повернул голову вниз и увидел темную макушку.
Хозяйка крутила головой видимо в поисках меня и озиралась по сторонам, обнимала себя за плечи.
Замерзла? Вечер уже опускался на лес, покрывая все сумерками и пряча теплые лучи до завтра.
Я спрыгнул сзади, встав за ее спиной уже задумав напугать, но остановился.
Запах.
Как она пахла! Цветы, яблочки, вишня! Все самое сладкое, спелое! В легких сразу заклубился аромат, напоминавший о теплом доме в долине, сладких пирогах и скошенной траве.
Пока я стоял и пытался понять, что происходит она, развернулась и шарахнулась в сторону, подняв на меня злые и напуганные глаза:
— Баня в пятистах шагах, у запруды. Сперва я схожу, потом ты. Там ночевать и оставайся, не замерзнешь.
Я только головой качнул и смотрел на то, как она по стеночке обходит меня и скрывается в доме, вновь звякнув замком.
«Это что было?» — спросил я сам у себя, буквально рухнув на лавку.
Девушка высунула нос из-за двери и, определившись в моем местонахождении, решила выйти.
— Вот. — Она положила возле меня стопку из чистого полотенца и рубахи. — Там одеяло есть и плед, переночевать сможешь. — Теперь в ее глазах я увидел только грусть, которую она старалась прикрыть суровостью.
— Спасибо. — Ответил я.
— Это за крышу, так что не благодари, заработал.
— Как тебя зовут? — Спросил я, когда он уже направилась к бане.
— Илва. — Тихо ответила она, полуобернувшись и оборачиваясь к лесу, поспешила в баню.
Черная макушка мелькнула между соснами и исчезла, я а так и продолжал смотреть ей в след.
Илва…
Про себя проговорил я ее имя и волк внутри меня взбунтовался! Он требовал сейчас же сорваться и бежать за ней, утащить ее в избушку и никогда больше не выпускать!
Не может быть! Пара?
Он бежал от той, которая казалась ему светом в окошке и пахла весенним солнышком и этим козлом с рогами — Адьери. А здесь, в маленькой трухлявой лачуге, совершенно одна жила его пара — Илва.
Волк вновь неторопливо заерзал на месте.
Нет, быть не может! Ему показалось!
Схватив сумку и выданные чистые вещи, я направился следом за девушкой, обдумывая как бы еще раз проверить ее запах. Но судя по тому, как она от меня шарахается — такая возможность выпадет не скоро или же она в конец испугается и больше к себе не подпустит.
Глупец. Допугался.
Банька стояла на самом краешке небольшой запруды, уходя мостиком в воду. Не баня, а банька. По-другому и язык сказать не поворачивался, слишком маленькая, мне и пополам согнувшись тесно будет.
Присев у входа я облокотился на стену и принялся ждать.
За дверью шипели политые водой камни, трескали дрова в печи, и плескалась вода в кадках.
В голове появился образ хозяйки в темной жаркой баньке. На голом теле блестели капельки влаги, а мокрые волосы рассыпались по плечам, прилипая спине. Маленькая, гибкая как лозинка.
В штанах зашевелилась плоть.
Вдох-выдох. Вдох-выдох.
Еще ничего не ясно, успокойся.
За дверьми стало тихо, только шорох полотенца выдавал чье то присутствие.
Стратегическая хитрость!
Протянув магическую нитку, я принялся ждать, что бы проверить свою теорию.
Дверь открылась, демонстрируя распаренное личико усыпанное веснушками и грустные зеленые глаза, уставленные в пол. Но даже так она не увидела нитку и, запнувшись, начала падать, на что я и рассчитывал.
Поймал.
У самой земли поймал и сейчас вглядывался в напуганные, наполненные зеленью глаза и заработал носом, делая короткие рваные вдохи.
Не ошибся. Она. Теперь моя Илва.
Я легонько сжал ее плечи, чувствуя сквозь ткань легкого платья ее теплоту и чуть наклонился, прижимая к себе.
Она приоткрыла от удивления чуть полноватые губы с нежно розовым контуром и неожиданно выдавила:
— Тронешь — убью.
Было видно, что храбрится, но пугать не хотелось, хоть волк и бился наружу, что бы зализать свою пару до мозолей.
— Отпущу — накормишь? — Отводя тему, спросил я.
Она только кивнула и, поставив ее на место, я успел краем глаза увидеть белую полоску на груди, которую она поспешно закрыла воротником.