- Вот поэтому я не завожу долгосрочных отношений, Кабаев, потому что это геморрой. Я вечером приеду за тобой и поговорим насчёт выходных, тачку отдам.
Усевшись за свой стол, я погрузился в работу. Директор попросил сделать очень срочную перепланировку квартиры одному из важных боссов города, и полдня я вычерчивал план на компьютере, раздумывая, как лучше всего подвинуть перегородки. Спустя несколько минут я услышал смех Олега за дверью. "Хочу её", вспомнил слова друга и бросил свой графический планшет.
Открыв дверь, я увидел картину того, как Олег, наклонившись над Викой, водит ее мышью по коврику, что-то показывая на экране компьютера. Его лицо находилось слишком близко к щеке девушки. Почему-то мне это не понравилось.
— У всех есть работа? — произнес свою привычную фразу, чтобы не выглядеть идиотом, который выбежал из кабинета отогнать друга от своего молодого специалиста.
— Сергей Юрьевич, я хотела с вами посоветоваться, — совсем некстати позвала меня Юля, вынуждая подойти к её столу.
— Да, слушаю, — испепелил я взглядом мило беседующую парочку, едва сдерживая волны накатывающей злости.
— Электрики входят своими кабелями вот здесь, — она указала на изображение на компьютере, — там же я планировала электрощитовую, но она должна быть выше уровня пола в коридоре, а здесь, фактически, самое низкое место в подвале.
Опершись на стол, сжал столешницу, надеясь лишь на то, что дерево не треснет под моим напором. Я не сводил с них глаз. Вика смотрела на Олега, улыбаясь. Тогда как на меня, вот уже неделю, не смотрела вообще. А ведь еще совсем недавно она стонала мне в рот, перебирая волосы на затылке.
Олег вился вокруг моего молодого специалиста скользким хитрым змеем, наклоняясь с разных сторон, окружая девушку вниманием. У него всегда была особенная аура, как будто в детстве его облили заманчивым для баб эфиром, и чем старше он становился, тем больше они млели рядом с ним, захлебываясь от счастья. Женщины мгновенно застревали в сплетенной им паутине, как мухи. Ну какой же надо быть идиоткой, чтобы моментально вестись на его дешевые подкаты? То мой язык сосала, то не гнушается мило беседовать с моим приятелем в рабочее время.
— Виктория! — не выдержал я, прервав их разговор. — Ко мне в кабинет с разработками, проверю, что вы сегодня успели!
Юля как-то странно посмотрела на меня, ведь я все еще находился у ее стола, и на поставленный ведущим архитектором вопрос не ответил. Выпрямившись, я строго скрестил руки на груди.
— Электрощитовая, Сергей Юрьевич, — напомнила Юля.
— Ах да! Тут, значит, заложите подъем пола.
— Но мы уже подняли полы по коридору и вынуждены были поднять в тамбуре, чтобы выйти по нормам. Это какой же выйдет объем грунта…
— А вам то что, Юля? Из вашего кармана, что ли? Из зарплаты вычтут? Делайте все, как положено, — зачем-то нагрубил я своему лучшему специалисту.
— Еще увидимся, — подмигнул Олег, покидая помещение.
А Вика кивнула, сгребая бумаги со стола и направляясь к моему кабинету. Я сел за стол, покручивая в руках карандаш. Девушка зашла внутрь, закрыв за собой дверь. Мы не обсуждали произошедшее на празднике и оба делали вид, что ничего не произошло…, но с моим другом трахаться она не будет. Я не позволю!
Вика обошла мой стол, раскладывая бумаги. План был огромным, и ей пришлось тянуться, наклоняясь. Сегодня она пахла иначе, слаще, наверное, сменила парфюм, а ещё на ней была узкая юбка ниже колена. Черная блестящая ткань эротично обтягивала маленькую попку, я не мог не любоваться на нее. Злость приобрела странную форму, став невыносимым, просто непреодолимым желанием.
Осмотрев подчиненную с ног до головы, я заметил тонкие чёрные колготки с соблазнительной полоской сзади, которая очень красиво ползла по центру икры, потом выше, к изгибу под коленкой, исчезая под юбкой. Я дурел от стройности и красоты ее ножек в черных туфлях на каблуках.
— У меня получилось разместить помещения вот в таком порядке, по примеру здания на Тимошенской. Думаю, что другого варианта…
Вика прочертила линию карандашом, обвела в кружок какую-то комнату на плане, а моя рука… Ну, в общем, моя рука меня больше не слушалась. Она была сама по себе, как будто и не моя вовсе. Я искренне сожалел, но не мог ее контролировать. Положив ладонь на ногу своей подчиненной, я стал гладить ее, решительно двигаясь вверх.
— Что вы делаете, Сергей Юрьевич? — повернулась Вика, ошарашенно взглянув на мою ладонь на своем теле.
Видимо, она не ожидала от меня такой наглости. Честно говоря, я сам удивлен, но ее ножка оказалось такой потрясающей на ощупь, как и маленькая коленка, и упругое бедро выше. Уши заложило от удовольствия, когда я прошелся пальцами по ее телу.
— Я позаботился об увольнении Кириленко не для того, чтобы ты терлась с моими друзьями.
Вика выпрямилась, гордо отбрасывая мою руку в сторону. Но я уже забрался слишком высоко, туда, где шелковистый капрон на ее ноге вдруг превратился в теплую, бархатистую кожу. П*здец, да она же в чулках! Откатившись на кресле от стола, я рванул девушку на себя, забираясь под юбку двумя руками, трогая молочные полосы тела над кружевными резинками.
— Ты надела это, — плотоядно облизнулся, — чтобы шеф совсем обалдел, засунув руки тебе под юбку?
— Вы сдурели, Сергей Юрьевич? Я надела чулки, потому что мне удобнее так сидеть, ничего не давит… И я не собираюсь оправдываться за свою одежду!
Но я уже ничего не слышал, я поднялся на ноги, сжимая Вику в объятьях, придавливая к мгновенно окаменевшему паху. Я хотел лишь трогать её бедра в чулках, втирая ладони в полоски кожи выше каемок, мять ее попку в слишком открытых трусиках, варварски задирая юбку. Как же она заводила меня, как же, бл*дь, эта женщина меня заводила! Все в ней возбуждало до звона в ушах.
Я снова закрыл ей рот поцелуем. Сжимая губы, укусил за нижнюю, втягивая и облизывая, при этом без разбора трогая тело, куда мог дотянуться. Вика активно отбивалась, пытаясь одернуть подол, привести себя в порядок.
— Что вы делаете, Сергей, мать вашу, Юрьевич? — заскулила молодой специалист.
— Ты взрослая девочка, — оторвался от ее рта для того, чтобы только ответить, — неужели не понимаешь, что я делаю?
Мы почти дрались возле моего стола. Ее огромный чертёж сполз на пол, а мое кресло отъехало, стукнувшись о стену. Впрочем, при всем стремлении убрать мои руки со своих бёдер, Вика, почему-то, отвечала на поцелуи, как будто не могла не отвечать. Била по рукам, но истерично, забываясь, ласкала мой язык своим, тянула губами мои губы, кусаясь, словно дикая. Как же горячо и отчаянно она целовалась…
— Сергей Юрьевич! Это какой-то беспредел, как вы могли заложить такую дорогостоящую отделку!?
Сквозь туман возбуждения, я понял, что это не Вика… Вика стонала мне в рот, все еще одергивая юбку. Этот визгливый голос принадлежал начальнику группы сметчиков. Простая и открытая женщина из провинции, приближаясь к моему кабинету, орать начинала заранее, еще из коридора. И это спасло нас с Викторией от позора, потому что, когда сметчица ворвалась в мой кабинет, Вика молча складывала план, гордо вздернув подбородок.
— Если возникнут какие-то вопросы, Сергей Юрьевич! Я буду на своём рабочем месте! Там меня можно найти и спросить о работе! — вполне конкретно намекнула Виктория, что больше в мой кабинет не зайдет.
Но к счастью, у меня был стол, за которым я смог спрятать свой внушительный стояк.
Глава 11
Перебирая палочками куриное филе и лапшу в соевом соусе, я пошире раскрыла коробочку с китайской едой. Сегодня Таня принесла мне готовый обед. После горячего безумия, случившегося вчера между мной и Сергеем Юрьевичем в его рабочем кабинете, в столовую мне идти совсем не хотелось. Мы с мачехой устроились на лавочке в небольшом сквере, напротив входа в наше офисное здание.
— Наверное, он всех своих молодых специалистов в кабинете зажимает, — озвучила я мысль, давно крутившуюся в моей голове.
Прожевывая заброшенную в рот лапшу, Таня отрицательно мотнула головой.
— Не думаю. Во-первых, слава о таком начальнике шла бы до самой Москвы. Подобное не спрячешь. Это как профессор, лапающий коленки студенток во время зачета. Все и всегда знают об этом. Во-вторых, отец никогда бы не устроил тебя в группу к скользкому типу. Начальству известно гораздо больше нашего, уж поверь мне. Думаю, что это конкретно на тебе ГАПа так переклинило.
Я вздохнула, и, развернувшись к мачехе, ткнула палочками ей в сторону груди:
— Не вздумай что-нибудь рассказать моему отцу.
Таня рассмеялась.
— Я бы рассказала, если бы тебе не нравилось то, что он тебя трогает.
— Мне и не нравится! — возмущенно вскрикнула я.
А Таня снова покачала головой, царапая деревянными палочками дно коробки.
— Ты выглядишь слегка ошарашенной, но на жертву насилия похожа слабо. Говоришь о нем, а щеки румянцем покрываются. Губы распухшие, обкусанные. А ещё я уверена, что если проверить труселя…
— Таня! Фу! Прекрати! — взмолилась я, захныкав.
А мачеха продолжила скрести дно опустевшей коробочки с китайской едой.
— Настоящий мужик твой ГАП, ещё толком ничего не сделал, а у тебя уже глаза в кучку!
Танька продолжала смеяться, а я слегка стукнула её по лбу.
— Заканчивай издеваться, слышишь!?
Таня притихла, правда хихикать не перестала. А я задумалась о том, что чувствую.
— Не понимаю, ощущения от поцелуев ГАПа совсем другие. Как будто здесь и в Турции были разные мужчины.
Таня пожала плечами:
— Тот поцелуй в Турции был сто лет назад, мало ли, что тебе причудилось.
Я перестала есть, решив открыться мачехе:
— Но знаешь, он ведь намного старше меня и… — я перевела дух, — мне так нравится с ним целоваться.
— Ууууууу, — засвистела Таня.
— Это настоящий мужчина, — мечтательно прикусила я нижнюю губу, — такой сильный и решительный. Я вся горю, такой кайф непередаваемый… Но все равно он самодовольный придурок.
Таня улыбнулась, а я продолжила делиться ощущениями:
— Поцелуи Кабаева, они как крепкий чёрный кофе без молока и сахара или горький натуральный шоколад без примеси слащавой химии. Совсем не похоже на море, как в Турции, что странно.
— Так перенеси свои поцелуи с настоящим мужчиной в спальню…
— Он меня не уважает, Таня, — опустила я голову, поддев носком туфли упавший с дерева листик, — плохо относится, я это чувствую…, не хочу так. Мне это не подходит, — покачала я головой, мрачнея.
Таня улыбаться перестала.
— Черт, совсем запуталась, — взглянула я в лицо мачехе. — Физическое притяжение очень сильное, но… Но все это как-то неправильно, как будто не по-настоящему. А ещё я очень испугалась, когда этот Олег, друг ГАПа, сам ко мне подсел. Но, видимо, он меня не запомнил, потому что просто познакомился, как будто не узнал, флиртовал, как ни в чем не бывало… словно встретил первый раз в жизни и не видел на конкурсе в Турции. И чего они все ко мне прицепились? Кабаев, Женя и теперь ещё Олег этот?
Таня обняла меня, поглаживая плечо.
— Свежее мясо в коллективе, где костяк составляют замужние клуши, вроде меня, — это обычное явление. А ты только после университета, самый сок, к тому же сама же говоришь, что смотрела на него.
Словно почувствовав его присутствие, я оторвала взгляд от коробки с едой, посмотрев на перекресток. Как раз в это время дорогу переходил Сергей Юрьевич Кабаев. Даже просто глядя на него, я испытала сильный трепет внутри.
— Вон он, лёгок на помине. Мой развратный и гениальный босс, — грудь моментально налилась желанием, горячее тягучее ощущение предвкушения наполнило меня изнутри.
Вот же засада, я сидела в ста метрах от него, а реагировала очень ярко. Неожиданно стало грустно.
— Занимаюсь хренью вместо работы! — тяжело вздохнула я. — Романы какие-то кручу, а собиралась строить карьеру!
Таня посмотрела в сторону моего шефа и уронила свою коробку из-под еды на землю. К счастью, она все уже съела. Мачеха начала хохотать, собирая салфетки и палочки, опуская все это в урну.
— Это твой шеф? Точно этот, не другой? — согнулась она пополам, умирая со смеху. — С ним ты целовалась? Я тебе про другого говорила, в Турции тебя лапал другой, этот твой шеф был без повязки и стоял рядом. Выходит, ты теперь с ними обоими сосалась. Ой, я не могу, тебя надо на ток-шоу. Моя маленькая шлюшка! А я ещё считала тебя занудой, да ты девка — огонь!
Встав с лавочки и принявшись топтаться на месте, я ошарашенно смотрела на подругу, не желая принимать то, что произошло.
— Почему ты мне не сказала?
— Да ты не спрашивала! Я решила, что мы поняли друг друга, и поспешила к твоему отцу! Ох, не могу, я сейчас описаюсь! В Турции ты целовалась с Олегом, а не со своим Кабаевым, а теперь ты целовалась с Кабаевым, а не с этим Олегом, — звонко хохотала Таня.
— Боже мой, — сев обратно на лавку, я притихла, — мне казалось, что это судьба, поэтому я позволяла ему… Какой позор. Это же получается, что Сергей Юрьевич меня видел с Олегом.
— Ну да, на нем повязки-то не было. И позволила ты, потому что хотела позволить!
Мне поплохело…
— Да забей, может, он и не помнит о том конкурсе. Это мы с тобой придали этому большое значение, а мужики они другие. В конце концов, не минет же ты этому Олегу сделала на глазах у всех постояльцев пятизвездочного отеля.
— Его руки совсем недавно были у меня под юбкой, мне казалось, что это он… Сергей Юрьевич — тот самый, ведь ничего не бывает просто так, — прошептала я, — а выходит, что тот самый — это Олег.
После этой фразы Таня разразилась взрывом возмущения:
— Эээ, тормози, Виктория, что-то тебя не туда понесло, фаталист ты мой и романтик с художественным уклоном… Твой босс целовал своего молодого специалиста. А Олег в Турции лапал телку, которую даже не видел.
— Вот почему ГАП так ко мне относится, — осенило меня, — он решил, что со мной можно так обращаться… Подумал, что доступная, — с горечью вздохнула я.