— Не надо так драматизировать, — подруга улыбнулась, пытаясь успокоить меня. — И, кстати, судя по твоим рассказам, с этой вашей Юлей у него ничего нет, иначе она бы не таскалась за ним, а вела себя, как царица полей.
Но утешало это слабо…
Глава 12
Теперь, когда я знала правду о том, с кем целовалась в Турции, я смотрела на шефа по-другому. Итак, Сергей Юрьевич Кабаев посчитал меня легкой добычей, проще говоря потаскушкой. На его глазах я согласилась участвовать в распутном конкурсе, значит, не откажусь слегка развлечь шефа после работы или даже в рабочее время. Почему бы и нет? Отдамся, если постараться, прижать к столу, как следует. «Свежее мясо», как очень верно назвала меня мачеха.
Ожидая, пока системный администратор нашей фирмы вернется на рабочее место, я расхаживала по коридору, размышляя над своими чувствами. Металлическая дверь была закрыта, я несколько раз дернула за ручку и решила подождать. Вспоминая, то как сегодня утром шеф, одетый в идеально выглаженную белую рубашку и темные брюки ходил между столами, я кипела от злости и горела от вожделения. Непонятная, бурная смесь из чувств и желаний губительным образом сказывалась на мне. Я плохо спала, часто нервничала, истерила по любому поводу и теряла аппетит. Мне не хотелось и в тоже время очень хотелось ходить на работу. Меняя несколько раз одежду по утрам, я смотрела на свое отражение в брючном костюме и, выйдя за дверь, снова возвращалась, натягивая юбку. Мечась между разумом и желанием, я боролось со своим влечением, которое, глядя на Кабаева, с каждым днем только усиливалось.
Дверь в серверную резко открылась, но, почему-то, изнутри. Зачем сисадмин закрылся на рабочем месте я так и не поняла, но испугавшись, что металлическое полотно ударит меня по лбу, я выронила флешку, на которую мне нужно было скинуть фотографии с объекта. Все USB разъемы у простых смертных в нашей фирме были закрыты. Запоминающее устройство выскользнуло из мои рук и отлетело, застряв под кабель каналом, мне пришлось согнуться в три погибели, чтобы достать его. Из серверной кто-то вышел, и я бы, наверное, не обратила на это внимания, если бы мой взгляд не упал на чёрные кроссовки с необычными оранжевыми вкраплениями. Я уже видела такие с редким рисунком в виде расплывчатых, почти размазанных пятен, как у жирафа. Лица мужчины я не заметила, он быстро исчез в темноте коридора. Мне показалось это странным. Но вспомнив про фотографии, я подошла к столу IT-администратора.
Чтобы не зацикливаться на своем влечении к боссу, я решила плотно заняться работой и с ГАПом пересекаться как можно меньше. Но, честно говоря, это было трудно. Я видела его каждый день, слышала его голос и чувствовала аромат туалетной воды. А еще глаза, такие темные и загадочные…Проклятье!
Тем временем у Сергея Юрьевича появились проблемы по работе, он часто ездил в экспертизу, потому что в разных, выпущенных им объектах, почему-то находили все новые и новые ошибки, из-за чего нервничал он, психовала главный инженер проекта и бесновался директор, вызывая ГАПа на ковер чуть ли не каждый день. Я не очень понимала, в чем заключалась проблема, но верилось с трудом, что Кабаев стал лепить столько ошибок. Все это как-то слабо вязалось с идеальным послужным списком главного архитектора нашей группы.
— Я не мог этого написать! — рычал мой начальник, а ГИПша вздыхала, лишая всех подряд премии.
Тем временем моим планам на спокойное существование не суждено было сбыться. ГИП поднялась в наш кабинет и, поправляя огненную шевелюру, сообщила, что у нее есть три приглашения на практический семинар «Системы покраски и защитно-отделочные материалы для зданий и сооружений». Уткнувшись лицом в чертёж, я провела жирную линию под линейку, решив, что меня это не касается.
— Так, поеду я, — вздохнул Кабаев, — Юля и…
Я мельком взглянула на начальника, искренне надеясь, что он этого не заметит. Но ГАП смотрел прямо на меня: горячо, жадно и очень внимательно.
— И Виктория! Вы все равно сейчас почти все подряд паспорта покраски зданий делаете. Вам это будет полезнее, чем другим, — зачем-то пояснил ГАП.
Мое тело меня не слушалось, все внутри вспыхнуло от восторга, сердце остановилось. Я попыталась собраться, взять себя в руки и успокоиться. Мы же будем не одни, а при Юле он точно не станет распускать руки. Но боялась я не Кабаева и его горячих прикосновений, а себя. Смогу ли я устоять при очередном штурме? Уж очень нравились мне его властные руки и поцелуи.
За пять минут Юля успела расцвести и завянуть, волком глядя в мою сторону.
Спустившись на стоянку нашей организации, рабочего микроавтобуса я там не обнаружила. И прижимая к груди сумочку, просто топталась на месте, не зная, куда идти. Юля бежала, пытаясь успеть за широким шагом Сергея Юрьевича, а я старалась смотреть куда угодно, только не на них. Ведущий архитектор всеми силами привлекала к себе внимание. Если я когда-нибудь буду так же бегать за мужиком, то попрошу мачеху пристрелить меня.
— Рабочая машина на выезде, поедем на моей! — бросил он, не глядя.
Подобный поворот событий почти выбил почву из-под моих ног. Это было как-то слишком интимно, как-то чересчур горячо — сидеть в машине шефа, которая была такой же потрясающей, как и он сам. Выдохнув, я пошла за коллегами, пришлось в тысячный раз себе напомнить, что этот мужчина не уважает меня. Юля с восторгом полетела к переднему сидению, Юрьевич галантно открыл ей дверь. Она забралась внутрь, а я немного замешкалась, очень удивившись тому, что Сергей Юрьевич упорно ждал меня у задней двери. Приближаясь к машине, я подняла на него глаза. Зря я это сделала, потому что мгновенно утонула в них. Сдерживая поток эмоций, я стала раскладывать на коленях блокнот и ручки для записей, решив приготовиться к семинару заранее, бесконечно повторяя самой себе: "Вика, ты ему не нравишься, он тебя не уважает, он просто хочет использовать твоё новое в коллективе тело".
— Пристегнитесь, — командным тоном приказал ГАП, с глухим хлопком закрывая мою дверь.
Всю дорогу Юля, захлебываясь, рассказывала о каком-то проекте, а я смотрела в окно. А в те редкие разы, когда я, поворачиваясь, сталкивалась в зеркале заднего вида с огнём шоколадных глаз, мне становилось душно. ГАП смотрел горячо, обещающе, ярко… Почему-то мне казалось, что Юрьевич Юлю совсем не слушал, размышляя о чем-то своём.
— Сергей Юрьевич, вам какая-то Оля звонит, — указала на смартфон Юля.
ГАП же звонок явно игнорировал и, когда Юля обратила на это внимание, сбросил его, решительно нажав красную кнопку. Отлично, у него ещё и Оля есть. Я вздохнула. Красив, успешен, талантлив… Правильно, забудь его, Вика!
Когда мы добрались до мероприятия, я нарочно села на последний ряд, чтобы Юля и наш любимый ГАП на первом могли наслаждаться друг другом. Здесь, в самом дальнем углу конференц-зала, я ощутила так необходимое мне спокойствие. Записывая информацию, я внимательно слушала, смеялась над шутками выступавшего и совсем забыла о сладкой парочке.
Дальше был кофе-брейк, и, забившись в уголок у подоконника, я смотрела в окно, наслаждаясь неплохим капучино. А потом вздрогнула, когда со спины кто-то подошёл. Вернее, не кто-то, а ГАП, я мгновенно почувствовала его присутствие.
— Сергей Юрьевич, я все записала, собрала образцы, новые веера колеров и брошюры по штукатурке.
— Молодец, Виктория, может и будет из тебя толк, — хрипло сказал он, став за моей спиной, слишком близко, почти бесстыже.
Желая повернуться, я поняла, что не в силах этого сделать. Босс меня не трогал, просто перекрыл возможность движения своим большим и крепким телом. Тонкий шелк блузки на моей спине не спасал от ощущения его близости. Это было настолько горячо и чувственно, что я задышала чаще, свела лопатки, почувствовав электричество, что ползёт по линии позвоночника. ГАП стоял ко мне вплотную. Я чувствовала горячее дыхание на своей коже, с удивлением обнаружив, что только от того, что он вот так близко, среди всех этих людей, внизу живота рождается тягучая, сладкая боль. Я боролась с желанием откинуться, лечь на его грудь. Пришлось сделать над собой усилие, чтобы не прислониться к сильному мужскому телу.
— Сергей Юрьевич, — выдохнула я неестественно низким голосом, — давайте вернем между нами деловые отношения, просто сделаем вид, что ничего не произошло. Не будем больше ничего такого делать, — от переизбытка чувств я едва могла говорить.
Но он меня не слышал или не хотел слышать.
— А я так много хочу с тобой сделать…
От его горячего шепота по телу прошла странная волна удовольствия. Можно ли получить почти оргазм только от чьих-то слов? Невероятное будоражащее ощущение. Голова кружилась. Наверняка все дело в том, что я думала о нем постоянно. Тело пылало, страхи отступили, стало плевать, как он ко мне относится, лишь бы стоял так близко, лишь бы обращался, демонстрируя желание. Странная неестественная легкость смешалась с томлением и ожиданием.
— Задержись сегодня после работы, нам надо поговорить.
О, я в ярких картинках представила наши разговоры, свою смятую одежду, его спущенные по крепким ногам брюки и чертежи, разлетевшиеся по кабинету. И вот тогда, на следующий день, он, наверное, прислушался бы к моей просьбе и сделал бы вид, что ничего не произошло. Возможно, будь я замужем, как Юля, меня бы устроили такие горячие отношения. Но я была молодой, свободной девушкой, которой нужен постоянный мужчина, а не секс на столе у шефа.
Отказаться я не успела, стало резко холодно, я обернулась, увидев спешащую к нам Юлю. Видимо Юрьевичу удалось вырваться из её плена, пока ведущий архитектор отходила в туалет.
— Сергей Юрьевич, я везде вас ищу, потому что уже началась вторая часть семинара, — взяла под руку начальника Юля, оттаскивая его в сторону от меня, — пойдёмте, займем места поудобнее.
Глава 13
Но задерживаться вчера после работы я не стала, даже наоборот, убежала первой под пристальным взглядом своего шефа.
На следующий день босс собрал всех своих подчинённых в кабинете, чтобы рассказать о ходе прошедшего семинара. Сергей Юрьевич разложил образцы штукатурок, рассуждая о плотности нанесения красок на фасад. А я смотрела на его стол, где двигались обожаемые мной руки…Разглядывание босса стало одним из моих самых любимых занятий в последнее время. И когда жар привычно раскатывающийся по телу рядом с ним немного стих, я заметила, что на его экране, который все это время находился в спящем режиме, сама по себе поползла стрелочка мышки.
Курсор забегал по строчкам, заглянув в папку "готовое на экспертизу". И на одном из планов сами по себе стали меняться цифры. Удалённо зайти в компьютер ГАПа мог только системный администратор. Обычно айтишники работали с сетевыми настройками и панелями управления. В чертежах Кабаева сисадмину делать было явно нечего. Я нахмурилась, не до конца понимая, зачем кому-то что-то менять в его работе. Это было более, чем странно. Во время нашего небольшого совещания у ГАПа зазвонил телефон. Сергей Юрьевич вздохнул и сбросил звонок, продолжив рассказывать о штукатурках.
Вернувшись на свое место, я не могла успокоиться. Зачем кому-то лазить в чертежах моего шефа? Сисадмин мог увидеть, что компьютер Кабаева находится в спящем режиме, и попытаться сделать свои дела, подумав, что ГАПа нет на месте, а если бы мышку взяли в руки, то он сразу же бы понял это. Рискованно, но вполне выполнимо. Но какого черта? Разве все мы здесь не плывем, как говорится, в одной лодке, зарабатывая деньги на жизнь?
Наш принтер, как и прежде, стоял возле двери ГАПа, последний выходивший, видимо, закрыл дверь неплотно, и пока я нажимала кнопки, услышала рассерженный голос Сергея Юрьевича.
— Оля, мы расстались, причём давно! Ну сколько можно? Пожалуйста, прекрати мне названивать. Не надо… Не надо плакать. Я тебя умоляю. Тебе не кажется, что это уже ненормально? Успокойся, пожалуйста. Нет, нам незачем встречаться. Оль, я говорил уже. Не надо приходить ко мне на работу… Черт.
Потом, судя по всему, он позвонил ей сам.
— Оля, зачем нам видеться? Мы кажется все уже решили. Не надо ничего с собой делать. Оль, я вешаю трубку!
Подслушивать чужие разговоры нехорошо, но я не могла сдвинуться с места. Кажется, у нашего ГАПа есть ещё одна сумасшедшая поклонница, которая его просто раздражает. Оля… Оля… Оля, что-то знакомое. А-а, это же её звонок он сбросил по дороге на семинар. Ну, её можно понять. Я сама млею рядом с ним, как школьница, что получила первую в своей жизни открытку в Валентинов день.
Сегодня утром он показывал мне, как лучше нарисовать ограду к зданию детского сада. Остановившись возле моего стола всего на мгновение, ГАП карандашом создал невероятное чудо. А чуть раньше без проблем разрулил ситуацию в огромном промышленном здании, где смежники заблудились со своими трубами и никак не могли разойтись друг с другом. Сергей Юрьевич поменял планировку, придумал решение, которое мне бы в голову не пришло никогда в жизни. Это сочетание таланта и горячей внешности сводило меня с ума.
Но сейчас дело было не в этом. Я должна сообщить ему о том, что произошло у него в компьютере, иначе я просто не смогу уснуть. Но как это сделать, не оставшись наедине? А вдруг он снова коснётся меня? Придётся идти к нему в кабинет. Может он не станет меня трогать. Быстренько расскажу и бегом обратно, за свой стол.
— Виктория, — почти плотоядно прошептал шеф, вставая со своего места.
— Сергей Юрьевич, я должна вам сообщить что-то очень и очень важное! — сделала я как можно более серьезное лицо.
— Понятно, ты меня так забавляешь, Вика, ты думаешь я не вижу, что наше желание взаимно? — ухмыльнулся шеф и двинулся ко мне.
Нехороший знак, я посмотрела ему в глаза и меня словно молния пронзила. От ощущения того, что мы снова вдвоём, в его кабинете, я забыла, зачем пришла. Отступила к стене, растерялась, глядя в чёрные, как ночь глаза. Сергей Юрьевич так смотрел, с ума сойти, не уверена, что хоть один мужчина смотрел на меня с такой же жадностью.
Но в тоже время была в его взгляде странная грусть. Как будто ему нужно было забыться… И я это почувствовала, прочла. Мне захотелось ему помочь, но быть игрушкой для развлечения я не желала. Шеф пересёк кабинет и с разгона принялся меня целовать: то ласково, то грубо, то неистово, то болезненно нежно.
И я отвечала, потому что не могла не отвечать. Не было во мне столько силы, а было лишь горячее, неконтролируемое желание. Да что же это такое? Мы с ГАПом несколько раз поменялись местами. Потому что я пыталась остановить его, рассказать о том, что видела, но Сергей Юрьевич гладил меня, ласкал, так запретно и так приятно… Господи, как же хорошо и сладко. Мы переместились к его столу.
Он поставил мою ногу на стул, каблук уперся в деревянное сидение, ГАП по-собственнически сжал попку, поглаживая бедра, свободной рукой скользнул к трусикам. И я целовала его в ответ, так и не вспомнив, зачем пришла, положила руки на затылок, запустив пальцы в густые, вьющиеся волосы. А потом, когда до меня вдруг дошло, что он делает, я запаниковала, опустила ногу на пол, сжала бедра. Но его лишь распалило мое сопротивление.