— Я тоже Егора родила рано. Поначалу было очень тяжело. Но в итоге я выкарабкалась и думала, что все трудности позади, но… — поджала губы и замолчала.
— Значит так было необходимо. Но мы будем бороться и я не приемлю видеть смирения и горечи в глазах родителей. Ребёнок не должен видеть ваших переживаний. Он все чувствует и пока у вас есть вера в благоприятный исход это помогает ему бороться вместе с вами. Не отпускайте рук.
— Да, вы правы, — со вздохом согласилась я.
— Давайте уже перейдём на ты? Я без малого знаю вас… — мужчина на секунду задумался, — полгода! Зовите меня просто Алексей.
Я удивлённо поглядела на мужчину. Он сейчас и правда пытался со мной флиртовать? Мне не показалось?
— А вы всем предлагаете после чашки кофе перейти на ты? — уточнила я.
— Нет, — он улыбнулся и я заметила небольшие морщинки в уголках его глаз. Несмотря на взрослую дочь мужчина был немногим старше меня. Максимум лет на десять. А глаза у доктора были уставшие, немного красные, но очень добрые.
— Хорошо… Но как вы…
— Ты, — поправил меня мужчина.
— Ты. Надеюсь понимаешь у меня сейчас не самые лучшие времена даже для того, чтобы поддерживать просто дружескую беседу…
Да, я чувствовала себя одиноким мелким суденышком, которое дрейфовало в шторме, а волны били по нему грозясь разнести в щепки, но сейчас я действительно не хотела никакого сближения с кем бы то ни было.
— Понимаю, — сказал он, грустно ухмыльнувшись.
Между нами возникло молчание. Я обхватила руками горячие стенки бокала и сделала несколько глотков.
— Очень вкусно, не знаю что вы, то есть ты, туда подмешал, надеюсь не успокоительное, но мне кажется я чувствую себя лучше.
— Так все-таки что-то случилось?
— Несмотря на то что мы уже перешли на ты, я не готова обсуждать личные проблемы.
— Так ведь изначально речь шла о работе? — мужчина сузив глаза внимательно наблюдал за мной.
Нет, мне не показалось, Алексей Владимирович действительно шёл на абордаж. И в его тусклых, усталых глазах горел неподдельный интерес.
— Все разом навалилось… Так ведь в жизни обычно и происходит? — ушла я от ответа. Не хватало ещё с посторонним человеком обсуждать свои проблемы с Багровым.
Внезапно дверь в кабинет открылась и проснулась женская голова.
— Алексей, я уже освободилась! Ты… — улыбка с милого личика сползла, когда девушка встретилась со мной взглядами. Я узнала эту медсестру и, конечно же, сложила все один к одному.
— Извините, — скромно улыбнулась, поставила кружку на стол и поднялась на ноги. — Мне уже пора. Меня Егор ждет.
Коротко попрощавшись с доктором и медсестрой, я направилась к сыну. У меня и без Шекспировских страстей имелось много забот. Я собиралась ещё раз подумать над всем, что мне сказал сегодня Артур и придумать план действий. Потому что я не сдамся и буду бороться за жизнь Егора до победного конца; я не собиралась впускать Артура в свою жизнь, а тем более, отдавать ему детей, чем бы он не грозился. Я адвокат и у меня получится отстоять свои интересы. А самое главное я не собиралась с ним воевать. Он отец моего ребёнка и, надеюсь, скоро я рожу ещё одного малыша. Совсем негоже начинать миссию по спасению общего сына с войны. Артур ждёт от меня противостояния, но я в ногах у него готова ползать, лишь бы все в нашей жизни с Егором стало по-прежнему.
И пусть сын не мог, как обычные здоровые дети играть на улице и ходить в школу, был лишён многих простых радостей и проводил все время в больнице — это все было временно! Наивная и слабая Виктория умерла, когда наша любовь закончилась. А сегодня Артур будто прах этой умершей любви развеял по ветру своей жестокостью и резкими словами. У каждого из нас была своя правда. И общий сын ради благополучия которого я была готова на все.
Глава 9
Я любила утро, оно ассоциировалось у меня с новыми надеждами и приливом сил. Сейчас моя жизнь была похожа на чистый лист и в последнее время чаще обычного я ловила себя на том, что радовалась каждому прожитому дню проведенному с сыном.
Два дня подряд я уезжала от Егора очень рано. После внеурочного выходного накопилось много дел и сегодня на первую половину дня вдруг обозначилась срочная командировка в Подольск. Если повезет, то к обеду я уже должна буду вернуться в офис. К сыну по возможности я ездила каждый день, но иногда форс-мажоры и неотложные дела на работе вносили коррективы в мой распорядок дня и режим. В такие моменты не выручку приходила Катя.
Я спустилась вниз и забралась в машину. Выехала с парковки и включила громко музыку. Она отвлекала от разных мыслей. Последнее время я постоянно думала об Артуре и ждала от него каких-нибудь вестей. За эти два дня затишья я лишь глубже утвердилась в том, что этот человек сильно изменился, а изменения какие коснулись мужчины носили далеко не внешний характер. И только моё сердце неизменно, как безумное билось в груди от одной мысли, что я снова скоро увижу мужчину. Потому что в отличие от Артура я в результатах ДНК не сомневалась ни капли.
Одна из любимых песен часто стояла у меня на повторе и настраивала меня на рабочий лад. Но сегодня я изменила этому правилу и включила ту, что напоминала мне об Артуре. Я хранила счастливые воспоминания о нашей любви, оберегала их и не желала с ними расставаться, блокируя плохие переживания. Прекрасно понимала, что мы с ним изменились, что чувств больше нет. С его стороны так точно. Но ничего не могла поделать. Наша любовь, словно красивая сказка была яркой и запоминающейся, но закончилась печально и оставила внутри горькое послевкусие. А в мечтах и мыслях я проживала все заново и в конце все были счастливы. Абсолютно все!
Как и планировала, к обеду я вернулась в свой офис. Марина, моя помощница, с порога сообщила мне, что звонили из больницы. Результаты ДНК были готовы, до Багрова и меня дозвонится не смогли, но связались с нашими секретарями. Я коротко кивнула ей в ответ, никак не показывая волнения, а сердце в груди сжалось, и к горлу подступил ком. Это означало… что вскоре нам с Артуром не избежать нового разговора…
Весь день я на автомате совершала привычные действия и вздрагивала от каждого звонка, в итоге сконцентрироваться на текущих делах никак не получалось. Интуиция меня не подвела. Багров собственной персоной заявился ко мне в офис спустя два часа. Я как раз вышла в приёмную и сверялась с графиком дел в суде, чтобы ничего не напутать, переносила все на ближайшие даты и освобождала часы для посещений Егора.
Марина, моя помощница, одернула меня за рукав пиджака, я перевела на неё сосредоточенный взгляд и увидела, как она кивнула в сторону двери. Я обернулась, встречаясь с Багровым. Заметив на его лице бесстрастную маску, мои пальцы ослабли и выронили ежедневник. В горле сразу же образовалась засуха, а сердце забилось в районе горла.
— Добрый день, — поздоровался он сдержанно. Глаза мужчины словно держали меня на прицеле, в них плескалось ещё больше ненависти, чем в прошлую нашу встречу. Или мне это просто казалось?
— Пройдем в мой кабинет, — я поняла, что он ознакомился с результатами теста и пришёл ко мне, убедившись, что Егор его сын.
— Кофе? — спросила Марина, смотря на моего посетителя восхищенными глазами. Знала бы она, что этот хищник ей не по зубам…
— Нет, — твёрдо произнёс мужчина. — А вот несколько капель валерианы для вашей начальницы будет вполне уместно, — в его голосе послышались саркастические нотки, а меня пробрало волной ужаса. Так вот зачем он пришел, лишний раз показать мне мое истинное место и убедиться в своем превосходстве? Но я тут же напомнила себе, что не буду затевать никакой войны и по возможности постараюсь сгладить острые углы в нашем общении.
— Все в порядке, Марина. Ничего не нужно, — заверила я помощницу, опешившую от слов Артура.
Мы прошли в мой кабинет, я шла немного впереди и чувствовала на своих лопатках жжение, наверняка взгляд Артура вызывал такие странные ощущения. Я остановилась и повернулась к мужчине лицом, но он обошел меня и занял мое рабочее место, расслабленно откидываясь на спинку кресла. Поднял свои янтарные глаза, и ничего не говоря долго смотрел на меня. Я ощутила себя неуютно под пристальным взглядом карих глаз и сложив руки на груди, решила заговорить первой.
— В прошлый раз ты не дал мне даже шанса ничего объяснить, — глаза мужчины стали черными как ночь и едва заметно прищурились. Вся моя уверенность куда-то подевалась. — Мне очень жаль, что о Егоре пришлось рассказать при таких грустных обстоятельствах. Но сыну необходима помощь… — я чувствовала себя так словно стояла в зале судебного заседания и говорила речь, пытаясь доказать свою невиновность.
— Я пришёл, чтобы обсудить детали твоей будущей беременности, — он так владел собой, что я ощутила новый укол растерянности. — Увы, мне плевать на твое прошлое и как так получилось, что я узнал о сыне только сейчас. Пусть это останется на твоей совести. Вечером за тобой приедет мой водитель. Свою машину оставишь на парковке и везде будешь ездить с Леонидом. Теперь я буду контролировать каждый твой шаг. Это договор, — Артур бросил на стол черную папку. Я была так взволнованна его появлением, что не обратила изначально на нее внимания. — Советую хорошо с ним ознакомиться, прежде чем подписывать, — снова зазвучал мужской голос.
— Ты не можешь вот так поступать с моей жизнью и чувствами нашего ребенка…
— Все, что от тебя требуется — это быть с Егором, не сближаться с моей дочерью и забеременеть, чтобы спасти общего сына. Вопросы?
— Что… Что если ЭКО не получится? — хрипло произнесла я.
В горле пересохло, и мне захотелось выпить воды, но я не могла пошевелиться. Мысли словно испуганные тараканы расползались в разные стороны. Я не угадывала себя. Этот мужчина лишал меня спокойствия и способности здраво соображать. Но внутри поселилась надежда, что, возможно, он сменил гнев на милость раз находился здесь.
Мужчина посмотрел на меня пронзительным взглядом. По-видимому, душевное смятение и боль, которые я испытывала, отразились у меня на лице, так как голос Артура стал мягче:
— Получится. Думаю, если восемь лет назад проблем с беременностью не возникло, то и сейчас все пройдёт хорошо. После подсадки эмбриона и его удачного прикрепления, ты уйдёшь с работы.
— Нет! — ответила я дрожащим голосом. — Я должна на что-то жить и обеспечивать себя… Ведь на моих руках останутся двое детей…
— Ты уйдёшь с работы, — жестче повторил он. — После рождения ребёнка и удачной операции Егора, я заберу опеку над детьми, и ты вправе работать хоть сутками напролёт. А пока ты будешь жить так, как скажу я. Ты ведь хочешь, чтобы Егор выздоровел? — я с трудом проглотила слюну.
— Ты чудовище… Ты не можешь выдвигать мне такие условия! Ты…
Артур поднялся на ноги, резкие черты его лица были непроницаемы.
— Я бы не советовал тебе выходить за рамки вежливости, — насмешливо произнес он. — Но раз уж ты решила обменяться любезностями, знай, я ненавижу тебя и не прощу никогда твоего предательства, — в его низком голосе прозвучала такая горечь, что я оцепенела. Артур смотрел на меня сверху вниз, в его глазах появилась боль, которой раньше не было.
— Я не виновата… я была девчонка, я испугалась! Я говорила тебе, что твой отец…
— Ты и сейчас боишься, — перебил меня Артур, не скрывая раздражения. — Мой отец, увы, сильно болен, чтобы подтвердить или опровергнуть твои слова. Но, поверь, это и не имеет никакого значения. Того, что я знаю о тебе достаточно. Пора уже прекратить строить из себя жертву, тебе не идет эта роль, — его лицо искривилось в досадной усмешке. — Столько лет ты молчала об общем ребёнке… продала наши чувства за копейки… Не продешевила? — последние слова прозвучали особенно резко.
— О чем ты? — мрачно спросила я, на что Артур нахально усмехнулся и крепко сцепил челюсти, казалось еще немного и они хрустнут.
— В семь вечера мой водитель будет ждать тебя у подъезда твоего дома, — глаза Артура полыхнули гневом. — Не переживай, теперь у тебя будут все условия к роскошной жизни. Тебе придется по душе золотая клетка. Ведь о такой же жизни ты мечтала?
Он взглянул на меня в последний раз, развернулся и с высоко поднятой головой вышел из моего кабинета, а у меня после его ухода подкосились ноги и я обессиленно опустилась в кресло, где мгновениями ранее сидел он. Артур был не в себе… Как он мог закрыть меня на девять месяцев в своем доме? А после ещё и забрать моих детей… Нет, это немыслимо! Это сделка с дьяволом. И я в западне.
Глава 10
После визита Багрова я так и не смогла вернуться к рабочему процессу. То и дело поглядывала на черную папку, что оставил мужчина на моем столе, словно на ядовитую змею, которая могла наброситься на меня и вонзить в нежную кожу свои клыки, отравляя смертоносным ядом. Марину я отпустила пораньше и когда осталась в офисе одна, взяла в руки документы какие принес Артур. По мере изучения строчек договора я приходила в ужас и ощущала боль. Она нарастала в груди с каждой секундой. Артур выделил отдельным пунктом нюансы моей будущей беременности и последующей опеки над детьми. То есть моя подпись взамен на жизнь Егора… Именно так он распорядился нашим будущим: наплевал на мои чувства и чувства моего сына, на его мечты о подобии полноценной семьи?
Впервые за долгое время я чувствовала свою беспомощность на всех фронтах жизни. Обычно люди перед тем как опустить руки проходят несколько стадий: я миновала борьбу и сопротивление и сразу же оказалась у подножья неизбежности. Артур давил на меня и пытался за что-то наказать, за что-то сильное и ужасное чего я не совершала! Но кроме желания сохранить свою семью, уберечь самого Артура и свою мать от решений Багрова-старшего в моих мыслях не было ничего предосудительного.
Уняв сильную дрожь во всем теле, я решила, что в таком взвинченном состоянии не поеду сегодня к Егору. Нельзя расстраивать своего мальчика подавленным настроением в каком я сейчас находилась. Я изо всех сил пыталась здраво рассуждать, искала мотивы жестокости Артура, понять чем заслужила такое отношение и не находила веских причин, кроме той, что он превратился в зверя. Ведь я ни в чем не была виновата кроме одного, что оставила его насколько лет назад! Почему я должна была спасать жизнь Егора такой ценой и отказываться от собственных детей? И о каких деньгах он все время говорил? Я всего добилась своими силами. Без помощи его проклятых денег! Даже сейчас я ничего у него не просила…
Ноги сами подвели меня к мини-бару. Алкоголь в нем держался для исключительных случаев. Последний раз мы с Мариной дезинфицировали ей палец дорогим коньяком после того, как она сшивала архив и наколола палец иглой. С тех пор прошло три месяца, а открытая бутылка так и стояла на полке никому ненужная. Я плеснула немного янтарной жидкости в кофе, чуть больше положенной нормы и снова уставилась в договор. Когда у меня начала кружиться голова от строчек, я вызвала такси и набрала номер Артура. Он ответил спустя два гудка. Я столько раз мечтала ему позвонить до всего кошмара, что внезапно ворвался в нашу жизнь с сыном, а теперь мне стало все равно, и мои мечты изменились. Мужчина заслужил все резкие слова какие я собиралась ему сказать. В момент нашей встречи он не дал мне рта открыть. А если его и получалось открыть, то я говорила и спрашивала неправильные вещи.
— Ты сказал, что ненавидишь меня, но ты не представляешь, как я ненавижу тебя! — с ходу начала я и горько всхлипнула, но тут же взяла себя в руки. — Да, я утаила от тебя факт рождения Егора, такое простить очень тяжело, но как поступаешь ты?
Не помню, когда последний раз употребляла спиртное, но сейчас эти крохи в моей крови придавали мне решимости. Слишком много всего изменилось и навалилось разом, поэтому я позволила себе эту слабость. Мне было больно. Стыдно, что я принимала чужие правила игры и уже мысленно уговорила себя поставить эту проклятую подпись на дьявольских бумажках.
— Ты специально выставляешь такие чудовищные условия? Разве ты не понимаешь, что причиняешь мне боль? Или понимаешь и потому бьешь по самому больному месту? Егор единственное важное, что у меня есть. И у него кроме меня никого нет. Он возненавидит тебя, когда ты лишишь его матери, слышишь? Возненавидит! Потому что я была рядом с ним все эти года и без наличия тугого кошелька смогла воспитать прекрасного мальчика. Смогла дать ему то, что ты бы не мог привить со своим отцом никогда. Ты такой же как и он…