Я перевернула страницу.
"Оказавшись в этом странном на взгляд нашего человека мире, я поначалу считал, что попал в прошлое, то есть, в своем мире я еще не родился. Точнее, это было некое независимое от логики ощущение. Но вскоре я пришел в выводу, что, скорее всего, время в наших мирах течет параллельно, в крайнем случае с расхождением в несколько часов. То есть, просто произошел переход, и теперь, когда я лечу на своем старом рухе по делам в город, в это же время мои бывшие друзья едут на работу в переполненном автобусе".
Я на секунду оторвалась от чтения и восхитилась своим отважным сомирянином — он научился-таки летать на этих жутких птицах, в то время как меня от одной мысли об этом в дрожь бросает.
"Но почему тогда такая разница? Где здешний научно-технический прогресс? Мое воображение не раз рисовало воистину фантастические картины того мира здешнего будущего, который можно создать с помощью магии — он мог бы стократ превосходить наш мир. Заводы, фабрики, великолепные высотные здания из стекла и камня, все те невероятные фантазии, которые придумывают писатели, ученые и художники. Так нет же, здесь на дворе — словно махровое средневековье.
Здесь прядут на допотопной прялке и ткут на ручных станках, здесь я видел некое подобие токарного станка для дерева с приводом от механизма, который во дворе двигали лошади. Здесь уже изобрели порох, причем очень давно, его рецепт я, к своему разочарованию, нашел в публичной библиотеке при ратуше — мне-то поначалу казалось, что я обладаю хоть каким-то эксклюзивным знанием, представляющим здесь большую ценность. Оказалось, ничуть не бывало. Однако нормального огнестрельного оружия до сих пор нет. Естественно, кое-что подобное пытались делать, но все выходило совершенно отвратительного качества, и неудивительно, со здешними-то технологиями обработки металла.
Тут делают пушки, которые стреляют камнями и ядрами со смехотворной точностью и иногда взрываются, если хороший маг не наложит качественное укрепляющее заклятье. Впрочем, пушки не считаются стоящим оружием, потому что другой маг на большом расстоянии может заблокировать их действие. Здесь необычайно ценится хорошее холодное оружие — его сложнее всего заклясть, особенно на расстоянии. Здесь каждый мужчина знатного рода — мастер меча, и умеет заодно пользоваться кучей других смертоносных штуковин, которые у нас не найдешь и в музеях, а изредка находятся смельчаки, которые сражаются с драконами с помощью меча — на первый взгляд это вообще недоступно пониманию. Меч — и закованный в чешую зверь, который больше слона! Тут еще сразу вспоминаются наши народные сказки, где богатырь сражается с Горынычем именно мечом-кладенцом. Но каковы могут быть шансы убить дракона месчом, то есть оружием, явно на подобное не рассчитанным? Однако есть соответствующие техники, и некоторым смельчакам действительно удается победить дракона. Правда, это редкость, и меч нужен не простой, а тоже волшебный. Победить дракона на самом деле удается крайне редко, в одном случае из ста, по крайней мере, а некоторые считают, что еще реже. Отсюда вопрос — откуда берутся желающие сражаться с драконом, и не самоубийцы ли они?
Не совсем так. Дело в том, что, согласно обычаю, победитель дракона получает необычайно ценный приз — буквально все, что он хочет. Даже королеву, княгиню, вообще любую чужую жену себе в жены — и это не шутка. Если победитель дракона захочет в жены законную супругу действующего правителя, он ее получит, что условии, что дама пока бездетна. Правда, сие не относится к королеве Винеты — король Винеты официально заявил, что не приветствует поединки с драконами и призывает своих подданных никогда в них не участвовать, и уж тем более не являться к нему за наградой. Однако подданные придерживаются обычая и отдадут победителю все, что не зависит от короля. В соседних странах правители благосклонно относятся к поединкам с драконами, и не отказываются награждать победителя.
Итак, убивать драконов практической необходимости нет. Они не причиняют ровно никакого вреда, в отличие от наших сказок — не разрушают деревни, не крадут скот, хотя в некоторых здешних сказках и легендах они предстают как весьма злобные твари. Поединок с драконом — просто ритуал, согласованный с Хозяевами Драконов (это соддийцы, народ, населяющий Содду, или Драконьи Горы).
Однако я отвлекся. Речь шла о том, почему этот мир так отстает в своем развитии от нашего мира. Я пока пришел лишь к одному выводу — виновата магия…"
Заинтригованная, я перевернула страницу, но не нашла продолжения. Ну ладно, все равно я не дозрела пока до философских размышлений на тему, что здесь не так с научно-техническим прогрессом, а про драконов было интересно. Победитель дракона может получить даже бездетную королеву — ну не чересчур ли? Да и зачем она ему нужна, если подумать? Скорее всего, просят чего-то более важного, насущного лично для себя. В общем, поединок с драконом — это шанс получить нечто почти несбыточное, но очень-очень желанное. Пусть такой незначительный шанс, но он есть, поэтому и желающие никогда не переведутся. А лично мне почему-то стало жалко драконов. Им-то вся эта бодяга вообще не нужна, пусть и побеждают они гораздо чаще. Зато когда гибнут — они просто жертвы.
Полистав страницы еще немного, я не нашла русского текста, и вообще, строчки что-то стали подозрительно сливаться и плыть перед глазами. Тогда я захлопнула тетрадь, опустила голову на стол, подложив для удобства ладони — всего лишь на минутку, на одну минутку… и проснулась, когда за окном уже стояло раннее серое утро. Скоро рассвет…
Утро! Я так и подскочила. А впрочем, ничего страшного, сейчас самое время вернуться в кухню, может, и подремать еще удастся. Хотя еще мало кто встал, в кухне наверняка уже кто-то возится, однако тихонько проскользнуть еще можно.
Я быстро убрала тетрадь и письменные принадлежности в сундук, надела платок — не так, как замужние носят, уже разобралась в этих тонкостях. Вышла, осторожно прикрыв за собой дверь — чтобы никого не разбудить, наверняка ведь в этом доме кто-то еще есть. Но успела пройти не больше десятка шагов, как меня окликнули.
— Эй, ты! Стой! Поди сюда.
Я оглянулась. Непонятно даже, откуда именно он появился, в шелковой рубахе, небрежно расстегнутом жилете из мягкой кожи, слегка растрепанный — самый красивый мужчина из виденных мной когда-либо. Вот именно это мне в глаза и бросилось — что он красавчик писаный, его только в кино снимать, в ролях прекрасных принцев, без всякого грима самый тот типаж.
— Ступай к колодцу, принеси два ведра воды, — велел он, — и пойдешь за мной.
От такой бесцеремонности я даже слегка растерялась. Даже захотелось сказать, что да, дорогой, сейчас шнурки поглажу, и сразу пойду, и вообще, ты мне кто, экономка Нона?
— Ты что, глухая? — удивился он, спокойно так, без злости, однако весьма искренне — видно, привык, чтобы его распоряжения выполнялись немедленно и бегом.
И тут я услышала грозное рычание сзади и отшатнулась в сторону — позади меня стоял Фор, вздыбив шерсть на загривке, и рычал. С лица незнакомца сразу стекла утренняя расслабленность, он заметно напрягся, сделал шаг назад. А я подхватила юбку и со всех ног кинулась через площадь к кухне. Пробралась к отведенному мне месту, легла, стараясь ничем не стукнуть и не скрипнуть — рядом посапывала Кана. Ну вот и все. Будем надеяться, что тот прекрасный тип — из очередного "поискового отряда" и скоро исчезнет из замка. Так или иначе, к чему ему меня помнить? А я его уже забыла.
Пришлось вспомнить, когда за мной явились, чтобы позвать наверх. И опять назвали "Камитой, подругой той самой Ниллы". На этот раз не было возможности увернуться — посыльный был настроен решительно. Ола только недовольно поджала губы.
У дверей я чуть не столкнулась с Дином, он прислонился к стене плечом и поглаживал пальцами висящий у пояса длинный кожаный шнур, похожий на пеструю змею… ну да, ту самую плеть, или это кнут — не знаю, как правильно. Почему-то вспомнилось, как дядя рассказывал — кнут опасное оружие, им убить можно, его кончик развивает скорость больше скорости звука, в умелых руках, конечно. Вовремя всякая ерунда в голову приходит, да…
При виде меня Дин нахмурился, его скулы напряглись, но взгляд тут же скользнул мимо. А посреди комнаты стоял тот, утренний красавчик с площади, и смотрел на меня с откровенным удивлением. Его, красавчика, окружали какие-то незнакомые мне парни, и знакомые лица тоже были в комнате, и экономка, хмурая, раздраженная, скрестила на груди руки.
Кажется, я попала. Если мое шестое чувство способно подсказывать что-то дельное, в чем я обычно сомневалась, но на этот раз оно было очень уж настойчивым.
— Вот как, — произнес прекрасный незнакомец, хотя, чего там, я уже поняла, что это барчук собственной персоной. — Ты, значит. Ну надо же.
Да, я это я. Кто бы сомневался.
Я стояла перед молодым именем и молчала, и смотрела куда-то в стену над его плечом.
А все остальные в комнате смотрели на меня.
— Говорю же тебе, лир Ван, — наконец нарушила молчание экономка, — девка глупа, как пробка, да еще и немая. Я сама поручила Нилле за ней присматривать. Но поскольку она слишком тупая и устроила беспорядок в сыроварне, Нилла сама послала ее на кухню. Не трать на нее свое время.
— Я понял, Нона, — барчук удовлетворенно усмехнулся. — Как пробка, говоришь? Ну и ладно. Зато Провидение, обделив ее в одном, в другом хорошо наградило.
Кажется, он был немного пьян.
— Да какая тут награда! Недоразумение, а не девка! — гнула свое экономка.
А барчук улыбался. Шагнул ко мне, приподнял мне подбородок.
— Хм… Говоришь, она слишком глупая? Ты просто злая, Нона. Чувствую, ее тут обижают, а это не дело. Тебя обижают?
Я не стала отвечать.
— Ничего, я сам о ней позабочусь, потом, — сказал лир Ван. — Я должен заботиться о людях, которым покровительствует мой отец, ты сама так говорила, Нона.
— Имень, я отвечаю за нее перед твоим отцом. Он поручил ее мне.
— Ну и что? Отвечаешь — отвечай. Я сказал, что позабочусь, и позабочусь. Говорите, допрашивать ее бесполезно — ладно, верю. Я сам видел, что с соображением у нее плохо, — он говорил и разглядывал меня, в упор, откровенно.
Мне хотелось бежать отсюда сломя голову, бежать и бежать! Но, конечно, меня отсюда не выпустят. Глупейшее положение! Я была беспомощна, не знала, что делать и мечтала лишь о том, чтобы меня просто выпустили отсюда. Если бы можно было говорить, наверное, у меня появились бы какие-нибудь шансы. Быстро оглянулась на Дина — тот по прежнему смотрел мимо меня — на экономку, и, кажется, взглядом словно просил ее о чем-то.
Всего лишь мгновение смотрела я на Дина, но лир Ван тут же это отметил.
— Знаешь его, да? — он показал на Дина пальцем. — Он тебе нравится? Ну, отвечай!
Я отрицательно качнула головой.
— Не нравится, — лир рассмеялся. — Это правильно. Итак, милая, решено, я теперь о тебе забочусь.
Дин ничего не сказал, но приблизился на несколько шагов и стал в стороне, и, скосив глаза, я теперь видела, как его пальцы медленно гладят лениво свернувшуюся у пояса плеть. Смотреть ему в лицо я больше не решалась.
— Имень! Твой отец с меня спросит, — сказала экономка. — Девка в закладе. Если ему придется платить по закладу ее родне, твой отец будет очень сердит, ты же понимаешь. Очень сердит… на меня… Прошу тебя, лир Ван. Ты же помнишь, как было… в прошлый раз. Девка, да еще в закладе у твоего отца… сам знаешь, как он отнесется, а ведь он и так в гневе сейчас, ты же понимаешь… А права по закладу — это не только платить придется.
Я понятия не имела, о чем она говорит и на какие обычаи ссылается, и что там за заклад такой. Но совершенно очевидно, что это все неправда — именю до меня нет совершенно никакого дела, моей так называемой родне — тоже, и ситуация со мной такая скользкая, что даже ради немалых денег мельник на рожон лезть не станет. Дело было в том, что Крыса, которая вообще-то меня терпеть не могла, теперь под умоляющим взглядом Дина отчаянно меня выгораживала. А может, ей важно было не допустить ссоры между парнями, или кто там знает чего еще. Так или иначе, но она была на моей стороне. И не боялась врать молодому именю — видно, тот тоже был не слишком умен, или просто далек от таких дел и проверять ничего не станет.
Наверное, последствия неведомого мне "прошлого раза" были еще памятны барчуку, и он заколебался, сложил губы в неприятную гримасу. Надо же, утром он показался мне красавцем, а теперь… ну и физиономия!
— Но, Ван, эта проблема решается просто, если у тебя есть желание, — подал голос один из друзей молодого именя. — Освободи свою семью от обязательств по этому закладу.
— Как? — живо заинтересовался тот.
— Найди девке мужа. Если она будет замужем, то к мужу и перейдет вся ответственность. Найди такого мужа, с которым сможешь договориться, насчет… э… благополучия этой малышки, чтобы он не мешал тебе о ней позаботиться.
— Или сам женись, — вставил кто-то, и все дружно рассмеялись.
— Найти мужа ущербной девке, не дорого ли встанет? — хмыкнул тот, что стоял рядом с лиром Ваном. — А впрочем, одного подходящего знаю, — он показал глазами.
Готова поспорить, что показал он на Дина.
— Даже не думай, имень, — сказал тот жестко.
— А почему? — деланно удивился тот, — тебе разве не пора жениться? Этой несчастной нужна мужская забота. Нас с отцом то и дело дома нет. Определенно, Провидение наградит меня за то, что я устрою судьбу этой девки. Пока я тут, можешь о ней вообще не беспокоиться.
— Нет! Нет, нет, нет, нет! — опомнившись, закричала Нона, хотела броситься к лиру Вану, но ее схватили, оттащили.
— Ты не имеешь права. Ты еще не имень Кер! — пальцы, ласкающие змею-плеть, остановились, застыли.
— Да ты в своем уме, чокнутый? Я — не имею права?! Я — наследный имень Кер! — лир Ван поднял раскрытую ладонь. — Я, старший сын именя, заявляю о своих правах и ответственности за земли Керов в отсутствии моего отца.
Кажется, он сказал что-то серьезное, потому что стало тихо.
— И все равно, ты не можешь заставить меня жениться, — упрямо продолжал возражать Дин.
— Да ну? Даже если надавлю на жалость? — я и опомниться не успела, как его меч выскочил из ножен и оказался возле моей шеи.
Я дернулась и тут же почувствовала, как острое лезвие разрезало кожу.
— Ай, кровь, — взвизгнул чей-то смутно знакомый женский голос.
Я стояла, окаменев. Эти Керы что, все психи безбашенные?
— Перестань, — процедил Дин.
— Неправильно говоришь, — засмеялся барчук. — Надо говорить: "Прошу тебя, мой имень".
— Прошу тебя, мой имень.
— Говори: "Клянусь честью, я женюсь на этой девушке".
— Клянусь честью, я женюсь на этой девушке.
— Видишь, чокнутый, как с тобой просто, — имень опустил меч.
Кровь зажать мне было нечем, и алые пятна расплывались по рубашке.
— Так, теперь с тобой. Не хочешь за него замуж? — обратился барчук ко мне.
Я затрясла головой — нет, ни в коем случае! Мне нельзя выходить замуж! Кажется, у меня слезы потекли из глаз, я попыталась, жестикулируя, что-то объяснить — изо рта вырвались какие-то подвывания, и кое-кто засмеялся.
— Ага, и ты упрямишься. Тогда давай решим сразу, что мне с ним сделать, чтобы ты согласилась? А? Ты же у нас тоже жалостливая, или тебе как раз безразлично, насколько мы его шкурку потреплем? Я же имень Кер, ты должна меня слушаться.
Ну что за урод!
Экономка стояла, потрясенная, и зажимала себе рот ладонью. Дин — тот казался спокойным, даже улыбнулся мне, чуть-чуть. Нас уже окружала целая толпа, все с любопытством ожидали, чем дело кончится. А я поняла, что каких-нибудь показательных издевательств над Дином просто не перенесу. Имень этот недоделанный ясно показал, каким способом будет добиваться своего. Ну и ладно, пусть будет по его. Пока. Я отсюда убегу и замужняя, если что. Впрочем, может быть, до замужества еще и не дойдет.
И я кивнула, показав на Дина.
— Ну вот, невеста тоже согласна, — довольно заключил лир Ван.
— Ну хорошо, — опомнилась экономка. — Решение принято, будем готовить свадьбу.