Только здесь, посреди моря, я вдруг почувствовал себя по-настоящему свободным. Здесь и сейчас надо мной ничто не висело: ни родительская воля, ни воля Мелаирима. Не было никаких правил и уставов. Не было и никаких обязательств. Только мы двое и природа.
— У меня такое чувство, будто я сейчас задохнусь. Или лопну, — сказала Натсэ.
— У меня тоже…
Впереди была скала. Не риф, нет — просто чёрный камень, торчащий из воды, и белые пенные буруны вокруг. Мы, не сговариваясь, поплыли быстрее. С каждым гребком силы только прибывали. Если бы я мог, я бы насторожился ещё тогда, привёл бы в себя Натсэ, мы бы спокойно всё обсудили и попытались разобраться. Но тогда я не мог думать.
Мы выбрались на ровную каменную площадку, будто спасшиеся после кораблекрушения. Камень нагрелся на солнце, был сухим и почти горячим.
Натсэ набросилась на меня, как убийца на жертву. Впилась поцелуем в губы, повалила на спину. Сорвала с себя купальник…
В этот раз всё было иначе. Она была сверху, и я даже не пытался ничего контролировать. Только ласкал руками её тело, смотрел на неё, обнаженную, при бесстыдно ярком свете солнца, и чувствовал себя до такой степени живым, словно до этой минуты прозябал в ледяном гробу.
Натсэ надолго не хватило. Очень скоро она, выгнувшись назад, застонала сквозь стиснутые зубы, и тут же повалилась на меня, тяжело дыша и вздрагивая.
— Это какое-то безумие, — прошептала она. — Морт, что с нами только что было?
Я не ответил. Если у неё «было», то у меня продолжалось. И теперь уже я положил её спиной на тёплый камень. Натсэ пыталась что-то сказать, но я ей не позволил. Однако у меня хватило ясности сознания, чтобы понять: она почти выдохлась. Я старался не спешить, старался быть нежнее, и наградой мне служили её неразборчивые шепотки и сбивчивый ритм дыхания…
***
— Может… Это… Морской воздух так влияет? — произнесла Натсэ, тяжело дыша.
Мы лежали рядом. Я на боку, она — на спине. Моя рука лежала на её груди, и я чувствовал бешеное биение сердца, постепенно, впрочем, успокаивающееся.
А вот я успокоиться не мог. Я остановился лишь потому, что заметил беспокойство в глазах Натсэ. Меня до сих пор переполняло это неизвестно что. Оно требовало движения. Требовало деятельности.
Я переместил руку на живот Натсэ, но особо легче не стало.
— Ай! — она вдруг дёрнулась вперёд и тут же расслабленно засмеялась.
Я приподнял голову и увидел, что вода поднялась. Волна лизнула Натсэ ступни.
— Прилив начался, — сказала она. — Сейчас нас с головой накроет, и мы умрём.
— Через сутки, — уточнил я.
— Раньше, судя по твоему взгляду… И не только взгляду.
Почему-то это шаловливое замечание меня смутило. Я поспешил натянуть мокрые трусы.
— Дай мне хоть десять минут, прийти в себя, — попросила Натсэ, потягиваясь. — Видишь, я же говорила, что у всех есть какие-нибудь таланты.
— Не знаю даже, гордиться мне, или расстраиваться, — усмехнулся я.
— Можно для разнообразия погордиться. Мне кажется, мы оба уже нарасстраивались вдосталь.
Я встал, огляделся. Море немного волновалось, усилился ветер, но небо было ясным, и непохоже было, что назревает шторм. Просто ветер. Просто прилив… Который начался как раз, когда мы взобрались на эту скалу.
— Не хочешь окунуться? — предложил я.
— А можно я лучше позагораю? Ты иди. А потом возвращайся.
— Я скоро.
Стоило договорить, и меня опять будто дёрнуло. Не я, но что-то другое заставило меня согнуть ноги в коленях, а потом выпрямить их и «рыбкой» войти в воду. Быть может, что-то подобное чувствует раб, когда ему отдаёт приказ хозяин?..
Я спустился до самого дна. Тут было довольно глубоко, царили сумерки. Встав ногами на песок, я пошёл вдоль скалы, ведя по ней рукой. Ни кораллов, ни каких-либо водорослей. Я заметил, что даже рыбы не подплывают близко. Мне бы стоило встревожиться. Эта чёрная громада должна была меня напугать. Но она влекла меня и наполняла силами.
Вдруг справа что-то сверкнуло. Я остановился и повернул голову. Изо рта вырвался пузырь изумления.
На чёрном камне, там, где я только что провёл рукой, появились две руны. Я мгновенно узнал обе, ведь они то и дело появлялись у меня на руке. Огненный перевернутый Тейваз стрелкой указывал вниз. Перевёрнутый Отал был таким чёрным, что походил на прорезь в камне.
Я сделал шаг назад. Вот теперь стало страшно. Запрещённая огненная руна посреди моря. Моя руна! И вторая — руна Земли. Тоже моя. Что за безумное совпадение?! Зачем меня сюда влекло?
Что-то коснулось плеча. Я вздрогнул, развернулся и в первый миг не сумел даже вдохнуть.
Сзади меня стоял человек.
От него не так много осталось. Вместо глаз были провалы, кожа лоскутами облетала с лица, открывая голую кость. Одежда висела лохмотьями, и только плащ сохранился таким, как был. Ярко-красный плащ.
«Такого же цвета, как купальник Натсэ», — подумал я.
Но Натсэ осталась в другом, солнечном и прекрасном мире. А здесь, в мире полумрака, мертвец потянул ко мне костлявую руку…
Глава 26
Я с криком отшатнулся и ударился спиной о скалу. Под лопатку врезался острый выступ, но я только сильнее в него вжался, игнорируя боль.
Костлявая рука, частично покрытая разлагающейся плотью, сложилась в кулак, как будто мертвец пытался что-то схватить. Нижняя челюсть задвигалась беззвучно, куски мышц и связок отделились от неё, поплыли в мою сторону. Течение принесло смрад гниения.
Наконец, я преодолел паралич и оттолкнулся от дна. Поплыл вверх — к воздуху и солнцу, к Натсэ, к безопасности, прочь от этого ночного кошмара.
Был миг, когда мне казалось, что я спасён. Но вдруг на правой лодыжке сомкнулась рука мертвеца и дёрнула вниз. Я упал на дно, тут же заработал ногами и локтями, пытаясь хотя бы отползти. А зомби шагал за мной. Правая рука его опустилась к поясу и выдернула из ножен длинный прямой меч. Мертвец замахнулся им…
Кольчуга
Лезвие чиркнуло по кольчужной рубахе, покрывшей моё почти голое тело. Мертвец, наверное, хотел разрубить мне грудную клетку, но удар достиг цели лишь самым остриём. Снова зашевелилась челюсть, но я не услышал ни звука.
Так!
Хватит трястись! Я — боевой маг, я — рыцарь! А передо мной — враг, точка. Что это за пугало, откуда оно взялось и почему — потом будем разбираться.
Что я могу, что я могу?..
Ну, самое простое, это позвать Натсэ. Но я даже не знаю, каким подонком нужно быть, чтобы заставить девушку, загорающую совершенно голой, драться с зомби. Для таких мразей в Яргаре стоит специальный котёл высокого давления, я уверен. Разберусь сам.
Я рукой сгрёб горсть песка.
Трансформация
Повинуясь моей мысли, песчинки склеились в булыжник. Я швырнул его снизу вверх, метя в оскаленную морду. Что характерно — добросил. Но камень так ласково стукнул мертвеца в подбородок, что он, боюсь, не понял, что это было вообще. Даже не стал на этом зацикливаться. Шагнул ко мне, наклонился, опять протянул руку, щелкая нижней челюстью.
Разделение
Я смотрел под ноги мертвецу, и результат оправдал ожидания. Дно морское расступилось. Мертвец, взмахнув руками, провалился в разлом по грудь. Но что ещё важнее — он выронил меч.
Я прянул вперёд, схватил меч и вместе с ним отплыл подальше. Мертвец выкарабкался из трещины и неотвратимо поплыл ко мне, продолжая щёлкать пастью, пытаясь что-то сказать. Ну уж прости, мужик, даже если бы я умел читать по губам, — губ у тебя нет. Вот если бы ты остановился и спокойно выложил камешками на песке что-нибудь вроде «как пройти в библиотеку?» — я бы тебе помог. А так — я парень простой: «зомби — плохо», вот и вся моя логика.
И, тем не менее, сокращать дистанцию мне не хотелось. Даже меч в руке не прибавлял оптимизма. Опыта, чтобы рассчитать удар в воде, мне не хватит, а трупак этот весь насквозь дырявый, сопротивление среды на него меньше действует. К тому же он наверняка боец посерьёзнее меня… Был.
Я, пятясь, заглянул в интерфейс Огня и остановился. Нет, просто остолбенел.
Ранг: 5. Текущая сила Огня: 679. Пиковая сила Огня — 800.
Магический ресурс: 1000
Тысяча? Тысяча?! Пятый ранг?! Простите, это точно мой аккаунт?
Я быстро скользнул по древу заклинаний. Пятый ранг! Мне было доступно создание огня.
Боевая магия. Форма: огненное копьё
Я машинально вскинул левую руку, и вода вокруг забурлила, кипя и пузырясь. Я сжал в руке огненное древко копья и швырнул его что есть мо́чи.
Копьё полетело, должно быть, медленнее, чем могло бы полететь в воздухе, но мертвец всё равно не успел ничего сделать. Он, конечно, попытался отшатнуться, но ему не хватило скорости. Огонь пронзил ему грудную клетку, вскипятил воду вокруг. Мертвец практически пропал из виду за белой стеной пузырей, подсвечиваемой пылающим огнём.
Сейчас, или никогда!
Я перехватил меч двумя руками и поплыл в это пузыристое месиво. Опустился ногами на песок, размахнулся и направил в удар Огненные силы.
Лезвие стремительно обрушилось сверху-вниз, наискосок. Я почувствовал сопротивление, но длилось оно лишь мгновенье.
Погас огонь, последние пузырьки поднялись вверх, и я увидел две половинки мертвеца, медленно падающие в песок.
Неподвижные половинки, вот что важно. У верхней была насквозь пробита и обожжена грудная клетка.
Я выдохнул и пошатнулся. Теперь, когда горячка боя схлынула, опять сделалось страшно. Побеждать вообще страшно: постоянно посещают мысли: «Что я сделал не так?». Вот и сейчас я оглядывался, как убийца на месте преступления, боясь, что меня застанут, обвинят, заточат в темницу…
Ага, вот и возмездие. Натсэ, в красном купальнике, с мечом в руке, спикировала на дно рядом со мной. Увидела труп, который как раз закончил падать, и приоткрыла рот от удивления.
— Он на меня напал, — попробовал я оправдаться.
Натсэ повернула голову ко мне. Скользнула взглядом по мечу, по кольчуге.
— Почему ты не позвал меня?
— Ты была голая! — не стал я долго думать над ответом. — И кто я такой, чтобы мешать тебе оставаться таковой и дальше?
Мы смотрели в глаза друг другу. Натсэ несколько раз приоткрывала рот, но, не найдя нужного слова, закрывала.
— Дурак? — подсказал я.
Кивнула, даже целых три раза.
— Иногда мне очень интересно узнать, что происходит у тебя в голове, Мортегар, но иногда я хочу отгородиться от этого знания трёхметровой стеной.
— А я с этим вообще живу. Представь, как мне страшно?
Она перевела взгляд на труп, покачала головой.
— Откуда эта дрянь вылезла?
Я пожал плечами:
— Я коснулся скалы в одном месте, и на ней появились две руны. А потом сзади подкрался мертвец…
— Что за руны?
Она подплыла к верхней половине мертвеца, опустилась на колено и принялась осматривать, спокойно отодвигая прилипшие к гниющему мясу мокрые опалённые лохмотья. Меня передёрнуло от этого зрелища.
— Тейваз и Отал. Мои. Только перевёрнутые. Что это может значить?
— Если бы я знала…
Она подцепила клинком правую руку мертвеца.
— Погляди!
Я нехотя приблизился и посмотрел на практически обгнившую руку. На тыльной стороне виднелась печать. Странная печать, с каким-то сумбурным рисунком.
— Тейваз и Отал, — расшифровала Натсэ. — Две руны, наложенные друг на друга.
— Так он тоже был двустихийником? — удивился я.
Натсэ решительно встала.
— Плывём отсюда. Что бы это всё ни значило, от ходячих мертвецов добра не жди. Я только ножны заберу, пока их приливом не смыло.
Она поплыла вверх, а я пока остался. Дематериализовал кольчугу и осмотрел трофейный меч. Меч как меч, в общем-то, на мой похож. Только рукоять с красными вставками, да рунический узор на лезвии другой. Руны Земли переплетались с рунами Огня.
Ладно. Да, вот просто так: ладно. Я в фэнтезийном мире, чего удивляться огненно-земляному зомби, бродящему по дну морскому? Да если меня завтра представят королеве эльфов верхом на единороге, я особо не удивлюсь. Не удивлюсь даже, если мне придётся и с ней возлечь в Благословенную неделю. Главное, чтоб не с единорогом, это, наверное, будет уже через край.
***
Вернулись в академию мы уже в сумерках, и я мысленно благословлял бесперебойный навигатор в голове у Натсэ. У меня там, по идее, тоже какая-то карта работает, но я ведь только осматриваюсь, и она наверняка ещё бесполезна.
Во дворе студентов было гораздо меньше. Наверное, гуляли где-то далеко отсюда, пили дистиллят и радовались последнему свободному вечеру перед учебой.
— Сохнуть, наверное, целую вечность придётся, — пожаловалась Натсэ, когда мы вошли в её каморочку.
Я вгляделся в своё огненное древо. Сколько там теперь интересного…
— Иди сюда, я тебя высушу, — позвал я.
Почему-то простая фраза сработала как приказ. Натсэ резко отвернулась от окна и подскочила ко мне. Может, это из-за того, что у меня силы увеличились? Надо будет разобраться. Как и с тем, от чего они увеличились. Впрочем, Талли ещё в самый первый день намекала, что прокачаться можно и через постель. Но чтобы так, перепрыгнув через ранг…
— Купальник снимать? — спросила Натсэ, прижавшись ко мне.
Я обнял её.
— Не надо. Я не то имел в виду.
Осушение
Мы оказались в сердце большого лепестка огня. Стало жарко, даже немного горячо. Натсэ вскрикнула, я испугался, но всё уже закончилось. Мы были до такой степени сухими, что хотелось посетить душ.
— А ты не подумал, что я могу сгореть? — проворчала Натсэ, отстраняясь.
— Не можешь, — возразил я. — Ты — часть меня, Огонь тебе не навредит.
Опять мне достался изумлённый взгляд.
— Понятия не имею, откуда это знаю, — признался я.
Изумление отчего-то перешло в смущение.
— Что? — развёл я руками.
Натсэ долго колебалась, то краснея, то бледнея, потом нерешительно попросила меня проверить семейный статус.
Я начал крутить в голове строки интерфейса. Ранг, магический статус, магическое имущество, дерево заклинаний, двустихийные заклинания… О, где-то в самом подвале — семейный статус. Я заглянул туда и просто упал на кровать.
— «Мирская супруга»? — прочитал я.
Натсэ села рядом.
Момент явно был торжественным, а мы сидели в тесной каморке. Я — в трусах, Натсэ — в купальнике.
— У мага может быть две семьи, — говорила она, глядя в сторону. — Мирская и магическая. Мирские обычно не афишируют. Это браки с простолюдинами, и к мирским супругам стихия благоволит. Но я-то маг! По крайней мере, была…
Она поглядела на тыльную сторону своей правой ладони, и я впервые увидел, как там появляется чёрное пятно вместо печати. Появилось и исчезло. Я догадался, что это была та самая чёрная метка, о которой Натсэ говорила Искару на лоджии.
— Так вот что я тогда почувствовал, — сказал я вслух.
Натсэ вопросительно на меня посмотрела.
— Ну, там, в ракушке… Было такое странное чувство, что ты поселилась внутри меня. Вместо Искорки, которая теперь — часть меня. Мы женаты уже сутки…
Натсэ молчала. Я тоже не знал, что еще сказать. Как-то это всё было внезапно…
Для начала я оделся. Натсэ натянула пижаму. Я застегнул плащ.
— Пойдёшь? — спросила она, избегая смотреть в глаза.
Я запустил руку под плащ и достал из Хранилища бутылку дистиллята, ещё вчера украшавшую стенной бар брачных покоев подводного дворца.
— Мы же в академии, — улыбнулась Натсэ.
— Ну, давай что-нибудь почитаем. — Я бросил на кровать книжечку местного устава и открыл бутылку.
***
Постепенно напряжение исчезло. Пара глотков обжигающего дистиллята — как всегда, натощак, — этому только поспособствовала. Мы лежали на узкой кровати, тесно прижавшись друг к другу, и листали устав.
— Мирская супруга! — в который уже раз восклицала Натсэ. — Я даже не знаю, что по этому поводу чувствовать.
— А что само чувствуется? — спросил я.
— То, что и должно: защищённость. Я как будто под твоей защитой. Но это ведь неправильно! Я — телохранитель!