Я не завистливый человек, но сейчас я испытываю что-то похожее на зависть. Видя, как они относятся друг к другу, с какой невероятной нежностью друг на друга смотрят, я охотно ей верю.
— Скажи, Оля, а как вы привыкли отдыхать с Владом? Просто я когда планирую вечерний отдых, думаю о том, что быть может вы хотите побыть вдвоём, и все эти мои предложения погулять у озера или пообщаться на веранде, как это сказать правильно… неуместны. Некстати.
— Нет-нет, — поспешно отвечаю я. — Это очень классные вечера. Мне вообще у вас нравится. И Владу тоже, это заметно. Обычно мы тоже либо гуляем, либо ходим в гости, а иногда смотрим кино или просто не вылезаем из постели.
— А вы много времени проводите вместе?
— Ну… Когда как. Иногда много, но мне часто его не хватает. У него полно работы, он деловой человек, как и Фридрих.
— О, Фриц всегда находит время для меня. Хотя бы на поцелуй. Ну, только иногда, когда очень-очень загружен, он запирается в кабинете. Не в смысле на замок… а… Как это сказать правильно… Остаётся приватным. Но он стремится ко мне, понимаешь?
— Это не удивительно, — говорю я. — Ты очень нежна с ним.
— Мы оба, — с улыбкой поправляет меня Николь, а потом осторожно спрашивает: — У вас не так?
— Ну, я стараюсь не быть надоедливой, когда он занят.
— Он занимается продажей спортивного питания, правильно?
— Да, верно, — говорю я.
— А как называется его компания?
Дыхание останавливается. Просто замираю, как напуганная птичка, не в силах ни вдохнуть, ни выдохнуть. Потому что не помню.
37
Николь непонимающе смотрит на меня.
— Всё в порядке? — явно взволнованно спрашивает она.
— Да, — выдыхаю я. — Прости, что ты спросила?
— С тобой всё хорошо?
— Да, Николь, всё в порядке. Не волнуйся. Тебе налить ещё кофе?
Николь по-прежнему обеспокоена:
— Ты уверена, что кофе тебе не вредно?
Я чертовски рада, что она переключилась на другую тему, но унять возникшую дрожь пока получается плохо. Надеюсь, всё это не слишком заметно.
— Я в полном порядке, Николь, — говорю я, суетливо откручивая сверкающую на солнце крышку металлического, хромированного термоса. — Просто, наверное, не выспалась.
— Понимаю, — немного расслабляется Николь и улыбается мне. — Фриц мне тоже сегодня спать не давал.
Я улыбаюсь в ответ.
— Прости, я не очень… ммм… шумлю по ночам?
Впервые я вижу некоторое смущение на ясном лице зеленоглазой Николь. На мгновение она уводит взгляд в сторону, туда, где высятся горы.
— Бывает иногда, — мягко говорит она. Но это не… плохо… Наоборот. Это… дополнительно возбуждает, если ты понимаешь, о чём я.
— Да, думаю, что понимаю, — смеюсь я в ответ. — Но всё же не хочется вас беспокоить.
— Всё нормально, никакого беспокойства.
Какое-то хождение по граням. Возникшая неловкость только добавляет перца. Но главное — мне удаётся сменить тему.
— Здесь очень красиво, — говорю я. — В России тоже очень много красивых мест.
Заканчиваю разливать кофе, убираю термос в сумочку для пикников, беру свою чашку, придерживаю блюдце. Чашка слегка позвякивает на нём — у меня дрожат руки — и опуская блюдце, я пригубливаю кофе. Он дивный.
— Я очень хочу посетить вашу страну, — говорит Николь, — но, понимаешь, это не так просто. Максимум, что я могу в ближайший год — это однодневно посетить Москву. И очень хочу этого. Так как называется компания твоего мужа?
Николь смотрит на меня в упор и улыбается. Пару раз быстро хлопает ресницами. И я понимаю, что она догадалась. Что она знает, что мы с Владом — не муж и жена.
Я обречённо вздыхаю…
— Николь, — говорю я, — послушай…
— Вы ведь не женаты, правда, Оля? — всё с той же улыбкой спрашивает она.
Я больше не могу врать ей. И не хочу изворачиваться.
Закусываю губу и молчу.
Во взгляде Николь нет укоризны. И осуждения нет. А что в нём есть — я не понимаю.
— Давай пить кофе, — говорит она. — Сегодня тёплый, чудесный день.
— Хорошо, — шепчу я и делаю новый глоток. Теперь руки дрожат гораздо заметнее. Это от волнения, но я напоминаю себе алкоголичку, что только что призналась в своей болезни.
— Оля, давай мы с тобой договоримся, — говорит Николь, глядя вдаль. Ветер колышет её роскошные тёмные волосы. — У нас будет небольшая сделка.
Вот как… Сделка. Ещё одна. Мне кажется, что я только и заключаю сделки. И все до единой они — с собственной совестью. Отец, эскорт, Влад, Николь…
— Ты слушаешь меня?
— Да, Николь.
— Я не скажу об этом Фрицу. Думаю, что понимаю, зачем вы решили обмануть нас. Мой муж очень консервативный в этом отношении человек, он не идёт на компромисс. Влад тоже любит бизнес и спорт — это видно. Видно, что они очень важны для него. Я не знаю, какие у вас с ним отношения в действительности, но вашу ночную страсть я слышала. Может быть она — зарождение любви, а может — вы просто получаете удовольствие от нового секса. В любом случае, Влад вызывает у меня уважение, а моё уважение, Оля, это не… как это сказать… не пустой звук. И я думаю, что он может быть Фрицу хорошим компаньоном. И поэтому я предлагаю договориться так. Я не скажу мужу о том, что узнала от тебя, а ты, в свою очередь, не скажешь об этом Владу. Мы — женщины и должны быть мудрее. Мой муж плохо разделяет бизнес и семью, для него это две стороны одной медали. Я не спорю с ним, он глава семьи, но отношусь к этому лояльнее. Поэтому мы обе будем делать вид, что этого разговора не было. Ты согласна?
Она внимательно смотрит на меня, ожидая ответа.
— Спасибо тебе, Николь… — выдыхаю я.
— Это значит, что ты согласна?
— Да.
— Тре бьен*, - говорит она и деловито поворачивается к корзинке с фруктами. — Будешь апельсин? Почистить для тебя?
__________
Tres bien (фр.) — очень хорошо.
38
Когда мы возвращаемся, мужчины уже в доме. Они вернулись из Цюриха, где, как сказал мне Влад, Фриц показывал ему оборудование. Фриц продаёт престижные спортивные тренажёры и в его доме, в отдельном просторном спортзале, их полным-полно. И сейчас, судя по звяканию железа, они вместе с Владом тренируются там.
Когда мы входим в зал, я столбенею. Два вспотевших рельефных атлета стоят около стойки со штангами и увлечённо обсуждают эффективность какого-то тренажёра. Они настолько увлечены беседой, что не сразу замечают нас. Без прекрас великолепные тела их вызывают восхищение и восторг. А ещё уважение, потому что я понимаю, сколько вложено труда, чтобы достичь такой формы. Пропорциями и рельефностью они напоминают спортсменов с какой-нибудь античной Олимпиады, только-только взявших золото и теперь блистающих ясными взглядами и широкими белозубыми улыбками. Два победителя, два настоящих мужчины, обожающих свои бизнесы и спорт, который неразрывно с ними связан. Для них обоих железный спорт — это действительно стиль жизни. Учитывая то, что Влад ещё, как я помню, занимался единоборствами, полагаю и здесь они могут быть с Фрицем похожи.
Николь проходит в зал, улыбается в ответ на улыбку увидевшего её мужа и обнимает его.
— Я мокрый, Николь, — шутливо стонет он.
— Это очень сексуально, малыш, — нарочито томно отвечает она ему..
"Малыш". Этот "малыш" не в каждый дверной проём пройдёт, не повернувшись заранее боком. У этой пары отношения явно в порядке.
— Влад, обсудим потом, ок? — говорит Фриц, после того, как с улыбкой приветственно кивает мне и переводит на него взгляд. — Надо сделать пару дел по хозяйству.
— Конечно, — отвечает Влад. — Тебе нужна моя помощь?
— Нет, я справлюсь, — говорит Фриц и дружески хлопает его по плечу. — Но за предложение — спасибо.
Они обмениваются парой шуток и Фриц, обнимая жену, покидает спортзал вместе с ней.
Мы остаёмся вдвоём. Влад пятёрней небрежно смахивает пот с чёлки и подходит ко мне.
— Как вы погуляли? — спрашивает он по-русски.
Чудно слышать здесь родную речь. И приятно.
— Хорошо, — говорю я, хотя у самой на душе кошки скребут.
— Слушай, скоро стемнеет, а я очень не хочу пропустить закат. Как насчёт того, чтобы прогуляться к озеру? Вдвоём.
— С удовольствием, — говорю я.
— Ты точно в силах? Не устала?
— Нет-нет, — говорю я. — Отличная идея.
— Прекрасно. Тогда я сейчас мигом в душ, и буду готов. Предупреди, пожалуйста, Фриц и Николь.
— Хорошо.
Мне так хочется коснуться его, обнять, но я не смею. Между нами будто невидимая стена и она пропадает только по ночам. Наверное, мы просто больше трахаемся, чем знакомы.
Он улыбается мне, проходит мимо, на ходу снимая мокрую белую майку с изображением рыже-чёрной морды тигра. Я вижу его широкую, рельефную спину и подтянутую талию.
— Ты идёшь? — оборачивается он. — Или позанимаешься?
Выныриваю из задумчивости, быстро улыбаюсь и говорю:
— Нет, я… подожду тебя в саду.
— Хорошо, — кивнув, отвечает он и поворачивает в сторону душевой.
Николь я нахожу на кухне. поджав ноги, она сидит у окна и пьёт воду из высокого прозрачного стакана.
— Привет, — улыбается она. — Проголодалась?
— Нет, — мотаю я головой, — я сыта. Просто зашла предупредить: мы с Владом хотели бы прогуляться к озеру.
— Да, конечно, — говорит она. — Без проблем. А вы надолго? Успеете к ужину?
В доме Фрица и Николь ужин всегда ровно в девять вечера. Они оба совы и ложатся поздно, тем более, что бизнес Фрица позволяет им отсыпаться по утрам. Но сейчас, пока дети у бабушек, мы все ужинаем в десять.
— Думаю, да. Мы постараемся.
— Хорошо. У нас сегодня будет средиземноморский ужин: запечёный дорадо с орехами и кинзой, брускетты с томатами и маслинами, и мидии в белом вине. Ну и бутылочка марочного в честь вашего приезда. Фриц как раз захватит её из погреба. А на завтрак я думаю сделать гренки. с сырной нарезкой и земляничным конфитюром.
— Ты нарочно, да? — смеюсь я. — Чтобы я быстрее проголодалась?
— Чуть-чуть, — улыбается Николь. — Ну и просто — я люблю и готовить и говорить о стряпне. Обожаю всякие рецепты..
Николь встаёт со стула.
— Выпьешь немножко водички перед прогулкой? — кивая в сторону белоснежного кулера, предлагает она. — Это полезно. Или хочешь смузи из дыни? Я быстро сделаю.
Благодарю и соглашаюсь на смузи.
39
Зелень уютного сада, полного цветов и невысоких деревьев, золотится в свете вечернего солнца. Здесь тихо и поют птицы. Я неторопливо качаюсь на садовых качелях, отталкиваясь от серого каменного покрытия носком босоножки.
И чувствую себя полной дурой. Не знаю, обсуждала ли Николь с Владом наше с ним знакомство, но если да — то я просто идиотка. Только минут пять назад, там, на кухне, я вспомнила, что согласно легенде познакомились мы на выставке… Вспомнила это, глядя во внимательные глаза Николь, когда она протягивала мне бокал с дынным смузи.
Для той, кто не умеет врать, в последние дни я слишком много вру… А шпионка из меня никакая.
Раздирают противоречивые чувства. С одной стороны мне тут очень хорошо, тем более с Владом, и, безусловно, нравится эта приятная швейцарская пара, но с другой — хочется сбежать. Потому что впечатление, что я только и делаю, что лажаю. К тому же я чувствую, что Влад становится мне всё ближе и ближе и при этом явно отдаляется от меня при моём приближении. И мне надо это осмыслить.
Там в Москве эта афёра казалась куда более лёгкой в исполнении. Как же я ошибалась…
Влад выходит в сад и окликает меня. Я выныриваю из качелей, спрыгиваю на ходу на землю, и иду к нему. Он одет в белоснежную сорочку с коротким рукавом, рваные светло-голубые джинсовые шорты до колен и подпоясан тёмно-синим ремнём с небольшой пряжкой. На ногах мокасины того же цвета.
Я в лёгком чёрном платье в крупный белый горох с чёрным пояском, воздушной юбкой до колен и открытыми ниже локтя руками. Обута в чёрные босоножки. Волосы распущены, из макияжа — только тушь на ресницах.
Николь машет нам из окна и мы отвечаем ей тем же. Влад приобнимает меня за талию и мы, минуя ворота, выходим из сада. Влад не улыбается. Он явно о чём-то сосредоточенно думает, но я не лезу к нему с расспросами. И потому мы идём молча.
Идём среди альпийских лугов, усеянных белыми цветами, что в свете закатного солнца кажутся сейчас чуть рыжеватыми, как и сочная трава, которую качает-убаюкивает тёплый ветерок. Дышу полной грудью — воздух потрясающе чист и нежно-ароматен. Мне было бы сейчас хорошо, если бы наша прогулка не имела отношения к сделке.
Влад перестал обнимать меня, как только мы отошли от дома и свернули на дорогу к озеру. Он убрал руку не демонстративно, а аккуратно, явно, чтобы не обидеть. Но одновременно с тем будто бы обозначил границу. Дескать — нас теперь не видят и изображать ничего не нужно. И мы просто идём рядом и молчим.
Неподалёку заповедник, чуть правее — пляж. А перед нами полоса деревьев, меж которыми пролегает широкая тропа. Мы выходим к озеру, когда солнце уже будто касается гор. На чуть подёрнутой рябью воде озорно мелькают рыжие блики. Заросший кустами и деревьями и усыпанный гладкими камушками берег пуст. Мы останавливаемся и смотрим на воду. Она тёмная вдали, а у берега — совсем прозрачная.
Мы молчим ещё наверное минуты три.
— Мне сложно всё это даётся, Влад… — наконец тихо говорю я.
— Я это вижу, — глухо отвечает он.
— Просто я не понимаю, как ты действительно ко мне относишься.
Он поворачивается ко мне. Хмурится. Его только что бликующие глаза становятся тёмными.
— А зачем тебе это понимать? — спрашивает он.
— Как это зачем? — удивляюсь я. И робко добавляю: — Мы вообще-то спим в одной постели…
— Это не наша постель, — качает головой он. — Мы в гостях. И отношения у нас деловые.
— Угу… Только они с сексом.
— Не нужно привязывать его к чувствам. Он самодостаточен.
— Как скажешь… — тихо отвечаю я.
Он изучает меня взглядом. Вижу, как его чёрные зрачки чуть заметно мелькают туда-сюда — он пристально смотрит мне то в один глаз, то в другой.
— Скажи мне, — говорит он. — О чём вы общались с Николь?
Я пожимаю плечами:
— О разном, — и добавляю: — О девичьем, о Швейцарии, о России, об искусстве, о рекламе.
— Ты уверена, что это всё?
Я напрягаюсь. Не понимаю, к чему он клонит.
— Что ты имеешь в виду? — спрашиваю я.
— Она очень странно на меня смотрела, перед тем, как я вышел из дома. По-другому.
Перед глазами проплывает лицо Николь, когда она, глядя на меня своими красивыми зелёными глазами, тоже предлагает сделку. И я помню, что ей пообещала.
— Думаю, тебе показалось, — пожимая плечами, говорю я. — По крайней мере это… вряд ли связано с нашим пикником.
— Вот как? — спрашивает он. — Окей. А то я уж было начал волноваться. Мы с Фрицем сегодня обсуждали условия поставки первой партии тренажёров и мне бы не хотелось, чтобы что-то сорвалось.
— Не беспокойся, всё в порядке, — говорю я.
На камнями проплывает стайка осторожных рыб. У них тёмно-серые спинки.
— Наталья тебе писала ещё?
— Нет, — качаю я головой. — Только номер карты тогда пришёл и всё. Я ничего ей отвечать не стала, как ты и сказал.
Он отворачивается к озеру, смотрит вдаль.
— Я сегодня уволил Александра, — говорит он тихо, безадресно, будто не мне. — По телефону. Бухгалтерия уже подготовила расчёт. Он пожелал уволиться одним днём, я пошёл навстречу.
— Из-за Натальи? — сочувственно спрашиваю я.
Он тихо вздыхает и поворачивается ко мне.
— Из-за того, что я не смогу больше на него полагаться. Он себя слил. А сотрудник был реально ценный.
— Ты никогда не даёшь людям второго шанса? — спрашиваю я, вглядываясь в его глаза.
Он опускается на корточки, достаёт из воды мокрый камешек-голыш и принимается вертеть его пальцами.
— Хороший вопрос, — наконец отвечает он. — Знаешь… слишком много дерьма я получил в ответ на доброту, чтобы раскидываться доверием. Наталья — тому прекрасный пример. Думаю, она сейчас сейчас в каком-нибудь клубе уже вовсю оказывает услуги интимного характера.