Искать долго не пришлось. Едва вышли за ворота и построились на площадке у ворот, как показались твари.
Они бежали как гончие, учуявшие след. Впереди несся огр. Игорю показалось настолько верным сравнение, что со ста метров даже слюна привиделась, капающая изо рта.
Твари остановились при виде выстроившегося войска людей. Никакой слюны, разумеется, не было. Но бешенством огр исходил. Видимо, избиение кентавров и орков сильно ударило по престижу местного полководца — командующего ватагами. Он или сам прибежал, или подчиненного так накрутил, тот взбеленился — Игорь так и не научился различать огров по рангам — но огр устоять на месте не мог — то и дело подпрыгивал, стучал кулаком в грудь или руку об руку.
Оркам и кентаврам, в общем-то, было все равно. Но возбужденный огр их заводил и они тоже непрерывно шевелились.
Надо бы их успокоить, — подумал Игорь. — А то в таком виде натворят делов, покалечат местных рыцарей. А мне еще добровольцев собирать, под Сарматово вести. Хотя хорошо, только один огр. Нечисти здесь побольше одной ватаги, если не сказать две-три. То ли огров уже не хватает, побили, то ли заняты где.
Он вышел навстречу огру. При виде человека, собиравшегося с ним сразиться, огр угрожающе заревел. Будь перед ним человек, Игорь перевел бы его рев как угрозу, но у тварей было свое преставления о выражении чувств, хотя зачастую они совпадали.
Впрочем, Бог с ним. Какая ему разница. Он вдруг передумал выхватывать меч и вместо этого в рывке ударил ногами по головам. Не зря его учили в рыцарской школе древним, доорчьим боевым ремеслам.
Хорошо, что у людей две ноги — как раз хватило по одной на голову. Конечно, он ни пробил головы, ни даже порвал кожу. Конные рыцари копьями с разбегу не пробивают, куда уж его ногам. Но огр, удивленный и оглушенный, остановился. Игорь упал и, оттолкнувшись от земли, подпрыгнул и хлестко врезал по его ногам. Огр с шумом упал. Игорю показалось, что произошло маленькое сотрясение — так дрогнула почва. Чувствовать, что случилось, было некогда. Он упал на огра, ударил кинжалом в глаз, пронзив мозг и вскочил резиновым живчиком, пока огр в бешенстве и в агонии не ударил.
Тварь уже ничего не видела от ярости оставшейся головой. Весь мир собрался для нее вокруг Игоря — ее обидчика и убийцу на половину. Она рванулась на него.
Месяц назад несущаяся тварь размером с полслона — видел на картинке этих чудовищ, — стремящаяся — мечтающая! убить его, заставила бы задрожать и драпать как можно быстрее или, скорее всего, взяться за меч обоими руками и попытаться продать жизнь подороже. Сейчас же он лишь усмехнулся. Когда огр с одной обозленной и другой безжизненно болтающейся головой оказался в двух метрах, Игорь хладнокровно метнул кинжал в глазницу. С такого расстояния только слепой не попадет. Главное, не испугаться и сохранять глаз точный и руку твердой.
Мертвый огр с размаху проехал несколько метров. Игорю пришлось высоко подпрыгнуть и как бы зависнуть на долю секунды, пока громоздкая туша пройдет под ним.
Со стороны казалось, что Игорь дважды ударил огра — по головам и по ногам, Огр упал, немного полежал, бросился на него и внезапно опять свалился. Мало кто увидел кинжал, ударивший со скоростью молнии.
Нечисть отшатнулась. Орки, как малые дети, напуганные сказочным страшилищем, сломали строй, стремясь отойти хотя бы немного. Кто-то даже уронил дубину.
Люди же воодушевились. Здесь, в самой провинции, к которой, вопреки обычаю, никак не подходило слово тихой, наоборот, проходил передний край борьбы с нечистью, шла каждодневная борьба с тварями. Человек рождался, жил и умирал в условиях нескончаемой войны. Но мало кто выходил в одиночку с огром. С орком еще можно, да и то сто раз подумав. Но с косолапым двухголовым чудищем была гарантирована смерть. Атаковать десятком охотников, потеряв трех-четырех — обычный итог поединка. А здесь тоненький малец, способный, казалось бы, только за девчонками бегать и даже сюда приехавший с одной, вышел на поединок и голыми руками справился! Чудо Господне, да и только. Многие сегодня усмехались, слушая очевидцев дообеденного похода. Хотелось верить, да не верилось. И вот оно благословение Всевышнего! Центурии ахнули — вот бы за таким ходить в бой не только сегодня, а всегда.
Молодежь загомонила, постарше, более сдержанные, промолчали, в душе очарованные не меньше. А Игорь выдернул из ножен меч, оглянулся:
— Долго вы еще стоять собираетесь? Пошли!
И не дожидаясь их пошел в бой.
Рыцари, оруженосцы, вольные охотники поспешили, пробежали три десятка метров, врезались в орчий строй.
Орков оставалось больше. Вблизи Игорь посчитал, что их больше, чем он думал. Против двух центурии не меньше трех-четырех ватаг.
И что с того? Собственно Игорь убил только огра, да успел до подхода людей срубить двоих орков. Но всем — и нечисти, и людям казалось — бой закончен. Осталось немного дорубиться, чтобы отчаяние проигравших перешло в опасение за жизнь — и все!
Будь на месте орков люди, они бы частью уже бежали, а частью сдались. Но нечисть природным происхождением была нечувствительна к страху. Так муравьи жили и дрались до тех пор, пока жил их муравейник, не осознавая, что сами они — конкретный индивидуум — уже на две трети мертвы. Они были готовы драться до последнего осознанием общего единства. Но и их смущало отсутствие вождя. Они бы отошли, но рядом стоял товарищ и общее единство стада, роя сдерживало.
Люди яростно рубили нечисть, стремясь за своим могучим, удачливым, явно руководимым Господом предводителем. А Игорь бился, не оглядываясь, видя только очередную жертву, лениво отмахивающуюся дубиной и уже готовую умереть под его светящимся багровым мечом.
Орки выдержали рубку до тех пор, пока их не искрошили на две трети. Только потом, словно очнувшись и видя безнадежность положения, они бросились в рассыпную, стремясь спасти жизнь.
Игорь запоздало подумал, что надо было хотя бы десяток всадников взять, отправил бы в преследование. Юн еще был предводитель, совсем неопытен, проваливался в элементарных вещах.
Впрочем, об этом никто не думал, а если и думал, то с добродушной усмешкой. ИМ ТАК ЗАДУМАНО.
Не сражение сегодня было, а бойня. Если так рубиться, то с жиру заплывешь. Словно в лес сходили, бревна заготавливали.
Игорь оглянулся — нечисть скрылась, воины расползались по полю, добивая немногочисленных раненых врагов. Подумалось — сразу видно нерегулярное войско. Рыцари и оруженосцы легионов уже построились бы в ожидании приказов.
— Старшие центурий, построить центурии, доложить о потерях!
Загомонили, засуетились непривыкшие к дисциплине вольные охотники, построились по приказу, преданными, если не влюбленными глазами глядя на него.
Центурии доложили о потерях. Они были смешными. Одному ротозею орк на ногу уронил дубину, а другой получил по ребрам лапой. Они даже резервы сегодня в бой не ввели.
— Вроде бы и не воевали, — удивился кто-то. — Вот так война пошла!
Игорь поморщился. Болтать в строю отучивали еще начинающих оруженосцев. Впрочем, что с них взять — гражданские! На миг Игорь почувствовал превосходство. Потом подумал, сколько лет они дерутся с нечистью один на один. Стало стыдно.
— Время позднее, солнце скоро зайдет, — сообщил он воинству. — Поэтому, сейчас я с одной центурией, ну хотя бы левофланговой схожу слегка прогуляюсь. А остальные займутся уборкой орков. Центурионы, тщательно просчитайте добычу, потом мне доложите.
Конечно, можно было остаться на поле боя, но Игорь страсть как не любил возиться с тушами орков. Драться с ними еще туда-сюда. Но таскать их мясо — нет уж увольте!
Ходить слишком далеко он не хотел — так прогулка на полчаса. Добили несколько орков, убежавших с поля боя, но потом отставших из-за ран, Игорь посмотрел окрестные леса — все, надвинулись сумерки, пора было возвращаться в крепость.
В Высоком на нем буквально навис староста. Всем своим пылом многопудового тела он навис над Игорем, отодвинул его искренне радующейся толпы, завел в здание администрации.
— Ваша Милость, Высокое будет лично вам предано пожизненно, Вам и Вашим предкам, — негромко заговорил он, — только окажите нам милость.
— Что, остаться здесь пожизненно? — насмешливо спросил Игорь, — по тону старосты поняв, что от него попросят. Видимо мэры, а в селениях поменьше — старосты, все одинаковы, что столица, что укрепленная деревушка.
Однако он ошибся в предположении. Староста на миг задумался, тяжело вздохнул.
— Я бы с радостью вам предложил, Ваша Милость, да только вы не согласитесь. Вас ждут другие селения, а не наша захолустная деревушка. Малы мы для Вас, что уж там.
Нет, я не смею вас держать у нас. Если бы только маленькая милость, которая осчастливит нас…
— Что еще там? — утомленно спросил Игорь. Он устал и хотел бы отдохнуть. День был трудным и несколько взбаламошенным. С раннего утра дерется, в спутнике своем открыл девушку… Он вполуха слушал торопливое тарахтенье старосты, мечтая о высокой кровати с периной и пуховым одеялом.
— Любая девушка Высокого, самая красивая, готова прийти к вам и стать матерью, вы только не откажите.
Игорь оторвался от своего ближайшего будущего, переспросил:
— Еще раз, повтори, что ты говоришь?
— Выбирай любую девушку и оставь нам свое потомство. Кровь Кудрявцевых еще не подводила. У нас вырастет сильный воин — краса, гордость и наша защита.
Игорь побагровел от злости. Ему Диктатору и Спасителю Ордена, по чину митрополиту, предлагают такое неповадное дело! Да как они смеют? Он был готов метать громы и молнии.
В багровости была и большая доля красноты. Все-таки больше стеснялся юноша, еще не бывший в близости с девушкой и только однажды видевшие девичьи прелести, чем возмущался прославленный предводитель. Он представил оказавшуюся в его постели девушку без платья…
— Нет! — жестко сказал Игорь. Староста попытался что-то сказать, но Игорь пресек его речь жестом руки: — Ты, кажется, хочешь оставить здесь моего бастарда, чтобы он потом, чрез годы, предъявил право на престол?
Староста открыл рот. Закрыл. Занятый проблемами селения, он как-то не подумал, что кровь Кудрявцевых известна всему Ордену и может настаивать на большем, чем стать старостой Высокого.
Игорь внимательно посмотрел. Кажется, пронесло. Ну староста, ну гад, сына Гроссмейстера хотел унизить на мягком поле боя.
С перепугу Игорь нашел настолько весомый довод и выглядел настолько убедительный, что староста только зачесал затылок и пошел от него что-то бормоча. Он даже забыл попрощаться, так был оглушен доводами.
Он посмотрел ему в след. Так, а где ему сегодня спать?
— Эй, — негромко сказал Игорь, — надеясь, что староста его услышит. Ему хотелось отдохнуть. Староста его не услышал, зато проходившая мимо женщина в годах остановилась, приветливо улыбнулась:
— Вы что-то хотели, высокородный рыцарь?
Игорю повезло. Мимо проходила жена одного из немногих дворян, рыцарей Ордена, которая просто горела желанием помочь юному победителю, разогнавшему нечисть от стен крепости. Она привела его к усадьбе старосты, который, узнав, что случилось, рассыпался в извинениях. Игоря разместили в гостевых покоях. Но перед тем, как улечься, он все-таки проверил, как чувствуют его воины — часть еще не разошлась в надежде, что их предводитель подойдет и лениво фехтовала на площадке около казармы.
Игорь был встречен как божество, как небожитель. Он едва вырвался от них, убедив, что и божества спят. Надежда тоже спала. Он подумал, что на сегодня хватит и ушел в покои. Староста попытался вытянуть его на ужин, убеждая, что обед был давно, а он славно рубился и потому надо пообедать. Но Игорь и так был сыт обеденными разносолами. Он разделся, растянулся на кровати, укрывшись роскошным одеялом, и уснул.
Глава 5
Утро встретило его грохотом. Пришлось срочно одеться и с оружием выскочить во двор. Хорошо, он не встретился меч из ножен. Девчонка лет двенадцати, внучка старосты, уронила кастрюлю в сенях и та, столкнувшись с деревянным полом, подняла такой шум — рыцарь, закованный с ноги до головы, так не нашумит.
Игорь, зевая, посмотрел на небосвод. На востоке небо уже посветлело, значит, часов пять точно есть. А может пол шестого. Ложится не имеет смысла, благо уже выспался. Он оделся, пристегнул меч и пошел гулять по селению.
Улицы, как и полагается, были пустынны, но на стенах стояли караульные. И от этого казалось, будто ты находишься на многолюдной улице в базарный день.
Ходить по улицам, со всех сторон закрытыми домами и, а за ними стенами, было скучно. Игорь поднялся на стену, встал рядом с караульщиком. С высокой крестной стены было видно далеко. Поля, в этом году почти незасеянные, леса. Ни людей, ни нечисти. Может, караульные видят.
Караульный — высокий рыжий парень, был словоохотлив. Он без понуканий рассказал, что до последнего дня нечисти в окрестностях бродило тьма — тьмущая. А вчера так покрошили, что и не видно никого. Боятся теперь.
Игорь внимательно, пядь за пядью проверил. Твари действительно исчезли. Видимо, вчерашний бой их напугал. Или огров больше нет, а орки без них не любили оставаться долго на одном месте.
От домов пахнуло вкусным. Игорь потянул носом. Пожалуй, для начала следует хорошенько поесть, а уж затем взяться за нечисть. Часть сегодняшнего дня он еще посвятит безопасности Высокого, а затем извините, его ждет Сарматово.
Парень тоже принюхался, непроизвольно глотнул. Игорь засмеялся:
— Ладно, я пойду позавтракаю. А там, глядишь, и тебя сменят.
Солнце во всю грело землю, оторвавшись от края леса, когда сдвоенная центурия вышла из крепости. Сегодня нечисть не наскакивала на людей, не дежурила около Высокого. Наоборот, ее пришлось искать, прочесывая леса и поляны. Набрали десяток орков, которых перебили без разговоров.
Нечисть ушла. Это признал даже староста, поначалу пытавшийся доказать, что она прячется неподалеку, чтобы потом, когда Игорь уйдет с добровольцами, захватить беззащитную крепость.
— Плохо, — согласился с ним Игорь. Они сидели в казарме и обсуждали чуть ли не с половиной воинов, что им делать дальше. Староста просиял, но Игорь имел в виду другое: — я думал здесь заработать, а набрали восемь десятков орков и прочей нечисти чуток. Разве это пожива.
Тема заработка была для вольных охотников понятна. Сидевшие вокруг старосты оживились. Игорь продолжал:
— Надеюсь, у Сарматова будет нечисти побогаче. Покрошу пять-шесть сотен. Да огров бы десятка три-четыре. Тогда деньги можно считать тысячами рублей.
— Этот наберет, — был общий вывод. А затем второй: — и мы с ним разбогатеем.
Станислав поскучнел. Он посчитал, Игорь специально забросил удочку насчет нечисти, чтобы набрать побольше добровольцев. Мерзавец, хоть и сын Гроссмейстера. И ведь побьет нечисть, во славу кошелька. А ему в опустевшей крепости оставаться.
Староста не видел — за ореолом победоносного вождя скрывался мальчишка. Многие уже и в упор не видели юнца, так застилал им полоса его побед. Если человек голыми руками убивал огра, то как же он может быть молокососом?
Вот и староста посчитал его мудрецом, все обдумавшим и оставившим его без штанов, а, точнее без воинов. В добровольцы желали все — и юнцы, овеянные славой сына Гроссмейстера, и старики, желавшие напоследок, пока еще рука крепка, разбогатеть. А староста не хотел отпускать слишком многих.
Станислав Корепанов начал свирепеть, народ тоже. Обе стороны обращались, как к третейскому судье к нему. Игорю это быстро надоело и он, ловко сославшись на необходимость посмотреть, как там Надежда, вышел, не дав им возразить.
Будь возможность, он бы пошел в другое место. Девчонки, одевающиеся парнями, бывают очень подозрительными. Игорь бы спрятался подальше, чтобы не случилось чего. Пленительная Настя так его окрутила, что он больше никого не хотел видеть.
Но раз пообещал, придется идти. Около медицинского блока было пусто. Он долго очищал от пыли грязи рыцарские сапоги, надеясь, найдется отговорка не заходить.