Роберт глянул и отрицательно качнул головой. — Первый раз книги попадаются. Языка не знаю. Но это ничего не значит. Позже может проявиться.
Надир словил себя на мысли, что хотел бы остаться здесь. Исследовать, осматривать, прочитать вот эти книги. Найти птиц. Возможно, именно ему посчастливиться их увидеть. Взыграло природное любопытство.
— Не хочешь побыть мной? — спросил Надир после паузы.
— Нет, — Роберт покачал головой. — Ты уж прости, мне тяжелее, чем тебе.
— Конечно, ты у нас моралист, — язвительно заметил Надир. — Как же ты справишься с моей, так называемой, работой? И контроль тебе не по нраву.
— Вижу, мой сарказм тебя не покинул, — рассмеялся Роберт. — Я о другом. Без энергии паршиво совсем, а ты — ничего, приспособился.
— Ну, когда не знаешь, что у тебя имелось, не ощущаешь его потери, — усмехнулся Надир. — Вообще, энергию я тяну потихоньку. Научился. Знаешь, Кот меня обучил. Вдруг поделился ни с того ни с сего.
— Странно. — Роберт нахмурился. — Как ты воспринимаешь чужую энергию?
— Нормально, у тебя с этим проблемы? — Надир недоуменно повел плечами.
— Да, что делает твою реакцию еще более странной. У меня всегда были сложности с чужой энергией. Нормально воспринимаю исключительно чистую, или если полярность совпадает. Да и то ведет, когда количество большое.
— Скорее всего, организм изменился, перестроился, — предположил Надир.
— Возможно. — Роберт нахмурился, сдвинул брови. — Слишком много странностей происходит. Взять Кота, например, так не должно быть.
— Осуждаешь, не нравится, что я его подчинил? Так ты и сам грешил подобным, не так ли?
— Не в этом дело. — Роберт покачал головой. — Меня смутило, как он к тебе пришел, будто понимал нашу природу. А нас здесь никогда не было, ну, насколько мне известно, не было. Ты, главное, помногу не трать, не надрывайся. С меня пример не бери. Растрачиваться в ноль — не очень хорошая привычка.
— Не буду, — пообещал Надир. — Я помню. Тебе эта привычка недешево обошлась.
— Знаешь, где-то здесь, на Северном, существует источник энергии. Довольно сильный. Я его чувствую. Но не могу даже предположить, что это такое. Хорошо бы его найти.
— Хм, — протянул Надир. — Я посмотрю, что можно сделать во время инспекции. Но ты прав, на Северный меня давно тянет.
— Все, тебе пора, Фрэнк начинает паниковать не на шутку и берег близко.
— Еще придешь?
— Куда я денусь, — усмехнулся Роберт. — Я тебе доступ оставил, если что, только подумай. Ну и за зверюгой присмотрю. Да, вот еще. Триггер я обезвредил. Теперь «бомба» не сработает. Хотя бы по этому поводу не нужно волноваться.
— Спасибо, — сказал Надир, когда изображение снова поплыло. А фигуру, стоящего перед ним, окутал туман. — До встречи, брат, — прошептал он.
16. Надир. (Маллия).
Надир очнулся от того, что его трясли.
— Надир, Надир… Наконец-то пришел в себя. — Перепуганный Фрэнк, хлопал его по щекам.
— Все нормально, — пробормотал Надир, открывая глаза. — Я в порядке. Прекрати, не трогай меня, — добавил он, перехватывая руку Фрэнка.
Надир чувствовал себя вполне сносно. Потянулся сознанием к имплантату — а зверюга, похоже, спит. Скрутился в комочек, сжался весь. Хорошо его Роберт утихомирил. Надир представил себе этакого, сладко посапывающего звереныша. Уж лучше думать об имплантате так, чем о том, что же он представляет собой на самом деле.
Он приподнялся, оценивая обстановку. Материк уже скоро. Это сколько времени он провел у Роберта? Надир посмотрел на Фрэнка. Напарник выглядел не лучшим образом — перепуганный, взволнованный, бледный, руки дрожат.
— Фрэнк, я действительно в порядке. Извини, если напугал.
— Ничего себе нормально, да ты почти не дышал и сердцебиение не прослушивалось. Я не знал что делать, — воскликнул Фрэнк.
— Особенности организма, не бери в голову. Такое бывает, когда все процессы замедляются, — пояснил Надир.
— Как вернемся, первое, что ты сделаешь — пойдешь на обследование. Пускай док тебя осмотрит, — пробурчал Фрэнк. — И не вздумай спорить.
— Что ты так переживаешь, Фрэнк, ну посадил бы флаер без меня.
— Этот? Ты издеваешься? И вообще, причем здесь флаер?
— Базовые вещи ты знаешь, в крайнем случае, катапультировался бы, — заметил Надир и, видя ошарашенное лицо Фрэнка, добавил. — Здесь все сидения оснащены механизмом, при желании, можно активировать оба.
— Странный у тебя юмор, — покачал головой Фрэнк. — Ты же не думаешь, что я мог тебя бросить в неуправляемой машине? Я что, по-твоему, полный мерзавец?
Надир безразлично пожал плечами. — Да, пожалуй, до полного ты не дотягиваешь, — сказал он со смехом.
— Тебе лишь бы шутить, — буркнул Фрэнк, отвернулся к окну и замолчал.
Надир сосредоточился на полете, но то и дело, бросал на Фрэнка косые взгляды. Напарник молчал, напряженно уставившись в окно. Надир чувствовал исходящую от него тревогу и плохо прикрытый ужас. Непонятно, с чего? Ситуация критичной не была и для Фрэнка, обычно хладнокровного и сдержанного, такое поведение нетипично. И во время бури Фрэнк испугался, но Надир вовремя вмешался, подавил начинающуюся панику. А сейчас, так получилось, что упустил. И Фрэнк дошел почти до истерики. Надир погасил эмоциональный фон, но уловив отголоски глубоко запрятанной обиды, дальше вторгаться не стал. Хорошо бы разобраться. Жаль, что он не психолог. А вот Роберт мог бы помочь.
— Боишься летать? — осторожно поинтересовался Надир.
— Немного, — Фрэнк оторвался от созерцания окна. — С детства не люблю, — пояснил он, все также не поворачиваясь, и принялся выводить на стекле узоры. — У меня семья погибла, — добавил после паузы. — Мне было шесть. Я заболел, остался с няней. Сестричка, младшая, три года всего, с ними поехала. Большой пассажирский флаер, авария при посадке. Никто не выжил. С тех пор, посадки я и боюсь. — Фрэнк вздохнул, повернулся и развел руками, будто извиняясь. — Знаю, что глупо, но ничего не могу с этим поделать.
— Прости, я не знал, — пробормотал Надир.
Фрэнк грустно улыбнулся. — У тебя кто-то остался?
— Мать. — Надир не сразу понял, о чем это он. — Я вспомнил ее, хотя не уверен, испытываю ли сыновние чувства. Сложно сказать. Она моя и не моя одновременно.
— Идиот, — пробурчал Фрэнк. — Чего тебя вообще сюда занесло, дома не сиделось?
— У него были причины, — уклончиво ответил Надир.
— Ладно, забыли. Я не очень распространяюсь по поводу фактов моей биографии, — сказал Фрэнк и добавил, — Переодеться не забудь, а то вид у тебя еще тот.
Надир кивнул, только сейчас заметив пятна крови на одежде, и смятую окровавленную салфетку возле окна. Это что, Фрэнк ему кровь вытирал или Роберт, взявший контроль над телом?
Мысли вернулись к предшественнику или, как он его назвал — брату? Надир хмыкнул. Не физический брат, ментальный. Своеобразная ситуация. Два разума в одном теле, похожих, и в тоже время таких разных. А что, Роберт на роль брата, вполне годится. Надир усмехнулся: «Старшенький». Опытом, знаниями, умением Роберт во многом его превосходил. А вообще хорошо получилось. Предшественник выжил, практически не пострадал, находился в целости и сохранности и даже обещал прийти на помощь. Надир представил убежище Роберта и, чуть было, не скользнул туда снова. Это место притягивало, манило — своеобразная утонченная красота, и нереальность происходящего, и щемящее чувство утраты. Надир вздрогнул. Неужели он начинает чувствовать. Сначала там, на берегу проснулось эстетическое восприятие, и сейчас вновь. Почти таррианское чувство красоты. Его собственное, не украденное, не подсмотренное.
Надир вздохнул, с сожалением отбросил эти мысли — они приближались к Северному. Впереди змеилась береговая линия, изрезанная заливами и многочисленными бухтами. Сделав вираж, он пошел на снижение. Хотелось рассмотреть подробности. Бухта с необычным песком черного цвета. Крутой обрыв. Редкий лесок с голыми, почерневшими деревьями. Красноватая почва, местами только припорошенная снегом. Ветрено, деревья так и гнуться к земле и, наверное, холодно. Дальше между холмов переливается на солнце замерзшая лента реки. Картина под ними казалась непривычной, даже неправильной. Нет, не то, чтобы Надир никогда не видел зиму. Он, вернее, Роберт много путешествовал. Но при слове зима, перед глазами возникало обилие пушистого снега, белого, искрящегося, чистый морозный воздух, ощущение скорости и полета. А на Тарре снег лежал высоко в горах. Подумав о Тарре, Надир невольно представил пышную тропическую растительность, жар летнего дня, резкий цветочный запах. И остро почувствовал тоску. Задумался, свою или Роберта? Стоп, что это было, запах? Вспомнилось убежище Роберта. Тонкий аромат цветов, тех, с пышными лиловыми соцветия. В убежище, обоняние работало. Надир принюхался. Должно же хоть чем-то пахнуть? Но как всегда ничего не почувствовал. Что это было — воображение, память? Подумал, что если еще раз попадет в убежище, обязательно найдет что-нибудь съедобное, может и вкусовые ощущения проснуться.
Они углублялись внутрь материка. Показалось первая шахта. Надир снизился и сбавил скорость. Грунтовая дорога — изрытая, красноватая, серпантином уходила в глубину. В самом низу, блестело подернутое льдом озеро. В шахте кипела работа. Грузовые машины сновали туда-сюда. Они казались игрушечными в сравнении с шахтой. Надир спустился ниже. Увидел крошечные фигурки людей, копошащихся рядом с одной из машин. Грузовики оказались гигантами. Он рассмотрел многоярусную лестницу, ведущую в кабину. Надир поднял флаер в воздух и облетел шахту по кругу. Только сейчас осознал всю масштабность сооружения. Радарий. Надир покопался в памяти. В голове что-то крутилось, непосредственно связанное с радарием, но воспоминание ускользало. Надо Роберта спросить. Он наверняка знает.
Шахтерский поселок располагался неподалеку. Ровные перпендикулярные улочки, ряды одинаковых домиков. Тихо, мирно, спокойно. О каких беспорядках могла идти речь. Надир подумал, что инспекция шахт может и подождать. Его больше интересовало, что скрывают горы.
— Фрэнк, что там с горной республикой? — спросил Надир. — По плану они последние. Может, все поменяем и с них начнем? Интересно как это генерал не присоединил горцев до сих пор?
— Все не так просто, — пояснил Фрэнк. — Сам поймешь, когда увидишь. Они специфические очень. Обычаи, религия, обряды. Но главное, горцы практически не поддаются воздействию. Поэтому Ван Дюрен их и не загреб. — Фрэнк улыбнулся. — У нас разрешение на посещение столицы, и ограниченный пролет над территорией. Как ты понимаешь, все, что нам хочется, осмотреть не дадут.
— Так что, полетим сначала в горы? — уточнил Надир.
Фрэнк кивнул, соглашаясь.
Надир повернул флаер, взяв направление на север. Горы. Намного выше, чем на Южном материке. Острые заснеженные пики. Пожалуй, снег здесь не сходит даже летом. А там что? Горы расступались, открывая узкий проход в долину. Внизу — озеро, синее, блестящее, слишком яркого неестественного цвета, а в центре что-то сверкнуло, куполообразная конструкция? От яркой вспышки Надир зажмурился. Открыл глаза — блеск пропал, ничего нет, только ровная поверхность воды. Он резко повернул машину, бросая ее в проход между горами.
Включилась связь.
— Вы пересекли пространство независимой республики Эрта (Erta), — в динамике заговорил мелодичный женский голос. — Приближаетесь к закрытой территории. Немедленно измените маршрут.
— Правительственный борт, — Надир быстро произнес идентификационный номер. — Направляемся в столицу с визитом. Можете проверить, для нас предоставлен воздушный коридор.
— Коридор подтвержден, но вы отклонились от курса. Покиньте закрытую зону.
— Надир, туда нельзя, — Фрэнк остерегающе крикнул. — Поворачивай, ты слишком близко подошел.
— Что будет, если я нарушу отведенный коридор, собьют? — спросил Надир.
— Давай не будем проверять? У них, скажем так, есть определенная система защиты. И я не хотел бы почувствовать ее на своей шкуре, — загадочно произнес Фрэнк.
— Прошу прощения, мы ненамеренно, отклонились от курса. Меняем траекторию полета, — сказал Надир и повернул машину на обозначенный маршрут, но очень так плавно повернул, чтобы пройти над долиной.
— Что ты делаешь, нас засекут, — попытался остановить его Фрэнк.
— Я аккуратно, не переживай, — возразил Надир.
Озеро, как озеро, ничего необычного. Надир не мог понять, что его смутило. И как-то странно сдавило виски. Он услышал тихий стон и повернулся. Побледневший Фрэнк, схватившись за голову, повалился на приборную панель.
17. Надир. Фрэнк. Эрта.
Перед глазами замельтешили цветные пятна, пробудившие знакомые ощущения. Надир словно наткнулся на стену, которая изогнулась и пропустила его, сомкнувшись позади.
Надир выпрямился и повернулся к напарнику. Фрэнк уже очнулся и недовольно хмурился, потирая виски.
— Вот так они и действуют. Пилот теряет сознание, — скривился Фрэнк. — Нас всего лишь предупредили, воздействие не продлилось бы долго. Удивительно, что на тебя не подействовало.
Надир пожал плечами. — Знаешь, похоже на прохождение барьера, но, довольно, слабенького. Ты как?
— Нормально, вроде, — буркнул Фрэнк. — Голова немного болит.
Ожил динамик связи.
— Придерживайтесь намеченного коридора и не повторяйте попыток из него выйти.
— Вас понял, — ответил Надир.
Они пересекли еще одну горную гряду, и наконец, увидели столицу. Надир предполагал, что город находится в долине, но Эрта расположилась прямо на скале. Аккуратные, выкрашенные белой краской домики настолько органично смотрелись, что казались выросшими из камня. Разбросанные по всему склону, они выступали навесными террасами. Надир подумал, что дома похожи на птичьи гнезда. Он опустился ниже и сделал круг над городом в поисках места для посадки. Под флаером промелькнули кривые улочки, петляющие между домами, купольные темные крыши, полукруглые балконы, освещенные розовым светом заходящего солнца.
— Прием, вы слышите меня? — запросил Надир. — Где посадочная площадка?
— На западном склоне. — Все тот же мелодичный голос в динамике.
— Интересно посмотреть на хозяйку этого голоса, — усмехнулся Надир.
— Даже не вздумай. Горские девчонки не для таких, как мы. — Предупредил Фрэнк.
Надир удивленно вскинул брови, но промолчал.
— Нас не очень жалуют, мы — люди второго сорта, — добавил Фрэнк.
Показалась площадка — небольшая и ровная, выдолбленная прямо в скале. Пустая. «Интересно, если у них нет флаеров, для чего тогда используется площадка?» — подумал Надир. Он мягко посадил машину. Выбравшись наружу, Надир подошел к обрыву и посмотрел вниз. Высоко, земли не видно. Внизу, словно гигантские волны, клубятся сизые облака с розоватыми отблесками. Солнце только что зашло, окрасив небо пурпуром, разметав багровые тучи с синими рваными контурами. Зимний закат, ветреный. Надир встал на самой кромке, на ребре каменного бордюра. Ветер бил в лицо, трепал волосы. Он закрыл глаза и раскинул руки, балансируя.
— Решил, что ты птица? — спросил Фрэнк со смешком.
— В прошлой жизни я, кажется, мог летать, — сказал Надир, не оборачиваясь.
— Отойдите от края, это не безопасно, — раздался мужской голос.
Надир вздрогнул и повернулся. На площадке стоял мужчина. Высокий. Немолодой. В темных волосах — седые пряди. Надир не слышал, как тот подошел. Странно, он не ощутил ни чужого присутствия, ни чужого сознания. Опасности, впрочем, от незнакомца тоже не исходило.
— Вы пилот? — мужчина оценивающе разглядывал Надира.
Надир утверждающе кивнул.
— Вам следовало быть осторожнее, — продолжил мужчина, указывая на окровавленную одежду. — Не стоило пренебрегать нашими пожеланиями.
Надир вспомнил, что так и не успел переодеться, но спорить не стал.
— Добро пожаловать в Эрту. Я — ваш проводник. — Мужчина коснулся стены ладонью, в скале медленно открылась дверь, так хорошо замаскированная, что Надир не сразу ее заметил, и хмыкнул удивившись.
— Прошу, — проводник сделал приглашающий жест рукой, — следуйте за мной.
Они нырнули в проход. Внутри то ли стены, то ли горы были вырублены ступени. Винтовая лестница уходила глубоко вниз. По бокам на длинных деревянных ножках гнездились факелы, освещающие спуск. Живой огонь танцевал по стенам и потолку, создавая причудливые тени. Надир вздрогнул. Вспомнилась другая лестница и ступеньки, любовно сделанные им из светлого камня.
На каждом повороте располагалась площадка и три — четыре двери. Они спустились на пять пролетов, когда проводник остановился. Он приложил ладонь к двери справа и подержал. Дверь медленно отъехала в сторону, открыв проход на террасу, от которой вниз сбегала извилистая улочка, с расположенными на ней рядами домиков. Некоторые из них были совсем крошечными, а некоторые — высокими, в два-три этажа. Между домами Надир заметил узкие лестницы и переходы, но не увидел ни садов, ни деревьев — одни лишь каменные склоны. Кое-где на красноватых крышах лежал снег. Под ногами блестели гладкие темно-серые камни, чистые, выметенные, ни снежинки. Надир поднял голову, рассматривая фонари. «Похоже, и в них живой огонь, — подумал он, — странное сочетание: сенсорные механизмы дверей, реагирующие на прикосновения и масляные светильники?»