Дженни моргнула и открыла глаза уже утром. Ее массивное гостевое кресло стояло слишком близко к кровати и хранило очертания фигуры, словно в нем кто-то сидел. А вверху на подголовнике Дженни обнаружила несколько бурых пятен, так похожих на пятна крови.
14. Надир. (Маллия).
Надир проснулся рано. Полноценного отдыха не получилось. Как же он ненавидел это состояние слабости. Нет, не боль, ее он по-прежнему не ощущал, но виски давило, а тошнота подступала к горлу. И это противное чувство, словно что-то ворочается, скребется у него внутри — имплантат требовал пищу. Повернувшись на бок, Надир достал портативный набор для инъекций и капсулы препаратов, закатав рукав, сделал уколы. Обычная утренняя процедура. Первая инъекция для предотвращения отторжения, вторая — «питание» для зверюги, как он прозвал про себя имплантат.
Надир распластался на спине и замер. Так легче. От препаратов становилось нехорошо. Первые несколько минут, пока зверюга получает свое, самые тяжелые. Спасало лишь полное отключение внешнего и внутреннего восприятие, чтобы не «слышать» зверюгиного «чавканья». Сознание поплыло. Перед глазами мелькали видения и образы. Картинки из прошлого или будущего, все вперемешку. Его память и чужая память смешивались. Чужой разум, Надир мысленно хмыкнул, когда-то был его разумом. Память предшественника хранила много полезного: информацию, знания, навыки и умения. И Надир вот так понемногу, по капельке научился извлекать их наружу. Многого пока не понимал, приходилось разбираться, а некоторые вещи и поступки предшественника вызывали недоумение.
Он нырнул, окончательно погрузился в чужой разум, как в воду. Пещера — другая, но чем-то напоминающая ту, что он нашел. Пещера хорошо подходила для такого рода трансов. А вот и озеро, на дне которого можно лежать, и дышать, в этой воображаемой воде, и кто-то, не предшественник — другой, потянулся к нему разумом. Память раскрылась полностью, обнажая то, что раньше оставалось недоступным.
Зверюга закончил, выдернув Надира из транса. Из носа пошла кровь. Еще одно свойство организма, доставшееся от предшественника — кровотечения по утрам, усиливающиеся при перегрузках. Надир перекатился на бок, зажимая нос салфеткой. У него уже выработалась устойчивая привычка запасться салфетками. Он вытер кровь, отметив про себя, что на кровать не попало, значит, никто не заметит, вздохнул. Захотелось снова погрузиться в чужую память, зверюга прервал его на самом интересном.
На самом деле утренний ритуал отнял не так много времени. Надир уже приспособился. Неприятные мгновения слабости сменялись довольно быстрым восстановлением. Зверюга внутри затихал, удовлетворившись очередной порцией «пищи». А он мог продолжать день в обычном режиме, и так до следующего сеанса «кормления».
Утро выдалось спокойным и практически безветренным. От вчерашнего шторма ни осталось и следа. Военные успели очистить территорию базы. Когда Надир появился из бункера, они убирали остатки поваленных деревьев. Океан — спокойный и безмятежный, практически без волн.
Вид океана вызывал сложные чувства. Надир даже не сразу понял, что это такое. Потом, удивившись, осознал — обострилось эстетическое восприятие. Океан завораживал. Огромная масса темной воды притягивала взгляд. Хотелось просто стоять на берегу и смотреть, смотреть бесконечно долго. Перед глазами мелькнули пышные тропические растения, над головой пролетела разноцветная птица, громким криком, оглашая свое присутствие.
Надир тряхнул головой, отгоняя видение, не без сожаления, возвращаясь к реальности. Предстояло много чего успеть перед вылетом. Он пообщался с пилотами, протестировал ряд машин, сделав несколько кругов над островом. В конце концов, Надир остановился на высокоскоростном флаере — разведчике. Машина обладала чувствительной системой управления и великолепно реагировала на малейшее касание. Это что-то напомнило, вызвало в памяти далекие и полузабытые ощущения. Надир усмехнулся, подумав, что Фрэнку машина вряд ли понравится, к подобному системе контроля его напарник не привык.
Надир решил, что в поездке им может пригодиться оружие и распорядился погрузить в машину полный боекомплект. К моменту, когда Фрэнк подошел, Надир как раз закончил с вооружением и настраивал карту полета.
— Фрэнк, ты готов? — Надир повернулся к напарнику. — Поехали. Хотелось бы успеть сделать первичную инспекцию Северного до наступления темноты.
Фрэнк кивнул и забрался во флаер.
— Выбрал машину себе по вкусу, — пробурчал он.
— Так и знал, что оценишь. Если хочешь, научу, ничего сложного здесь нет, и ты быстро схватываешь.
— Правда? — Фрэнк даже подпрыгнул от неожиданной похвалы.
— Из тебя получится хороший пилот, — заявил Надир и улыбнулся, мечтательно закатив глаза. — Знаешь, а мне нравится учить. По-моему, в другой жизни, из меня получился бы неплохой учитель.
Когда взлетели, совсем распогодилось. Облака рассеялись, обнажив небо, глубокого лазурного цвета. Океан внизу лениво катил волны, теперь уже темно-синие с белыми гребешками, на воде играли яркие солнечные блики.
Надир сделал круг и снизился, полетев над самой поверхностью, почти коснувшись ее крылом.
— Интересно, какие здесь морские животные? — спросил он.
— Не знаю, — Фрэнк пожал плечами. — Ты вроде сказал, что торопишься?
— Мы не задержимся. — Надир повернулся к напарнику. — Попробуй, очень толковая машина. И сенсорное управление продуманное, даже не верится, что ваши инженеры такое сотворили. Где-то в моей… его памяти, встречалась похожая разработка.
Фрэнк промолчал, ничего не отвечая, а потом, неожиданно решившись, осторожно притронулся к панели. Движение получилось неуклюжим, дерганным. Флаер резко повело. Надир со смехом перехватил управление.
— Нежнее, Фрэнк, нежнее, как с женщиной. И увереннее, машина очень чувствительная, не делай резких движений. Если ошибешься — не страшно, я подхвачу.
Фрэнк снова попробовал, следуя коротким указаниям Надира, и на этот раз у него получилось. Флаер слушался. Фрэнк почувствовал себя увереннее и, расхрабрившись, сделал пару простых маневров.
— Отлично, Фрэнк, теперь сможешь подменить меня, если возникнет необходимость.
Надир выровнял флаер, взяв направление на Северный, и включил автопилот.
— Ну вот, можно и расслабиться, до самого материка особо делать нечего, — заметил Надир.
— Ты здорово летаешь, родился в кресле пилота, наверное? — пошутил Фрэнк.
— Там откуда я… то есть он, флаер — стандартное средство индивидуального передвижения. Летают все, даже подростки, — усмехнулся Надир. — Так что пилотировать он начал еще школьником. Потом, лет в пятнадцать, был перерыв, запрет на гражданские полеты, хотя, как ни парадоксально это звучит, на межпланетные передвижения ограничение не распространялось. Так что в космосе он летал, а вот дома. — Надир снова хмыкнул.
— Начудил?
— Начудил, — согласился Надир.
— Расскажешь как-нибудь? — поинтересовался Фрэнк.
Надир отрицательно покачал головой.
— Не доверяешь мне совсем, — Фрэнк грустно усмехнулся, подумав, что переборщил вчера с экспериментом.
— Жизнь научила. Доверяю только собственным инстинктам и своей второй половине, — ответил Надир со смешком.
Дальнейший полет протекал спокойно и они почти не разговаривали. Надир прислушался к себе, вызывая в памяти последний транс. Похоже, барьер он преодолел. В следующий раз сможет извлечь недостающие детали, сложить пазл. Еще бы научиться общаться с предшественником. Надир подозревал, что личность, существовавшая до него, не погибла окончательно, нужно еще немного напрячься и вытащить ее на поверхность. Последний раз у него почти получилось.
Мысли вернулись к зверюге. Имплантат притих, затаился, не выказывая признаков жизни. Как долго удастся сдерживать зверюгу? Мягко играя на инстинктах, Надир не давал имплантату возможности расти, «объясняя», что, в противном случае, погибнут оба. Больше всего, на данный момент, зверюга хотел жить. И чтобы его «прокормить» хватало одной инъекции в сутки. Но, в какой-то момент инстинкт роста возьмет свое, имплантат выйдет из-под контроля. Зверюга, заключенная внутри его головы, захочет расти, потребует более интенсивного питания. И Надир прекрасно понимал, что послужит имплантату пищей.
Интересно, сам ли он приручил зверюгу, или его предшественник? Похоже, тот, другой имел большой опыт влияния на полу-разумные организмы. Надиру же удалось «договориться» только с Котом. Леопардом получалось управлять полностью. На остальных он мог только воздействовать, и то недолго. Удачно вышло с Фрэнком. После взлома напарник практически не ощущал вмешательства. Надир особо не злоупотреблял, лишь иногда осторожно направляя и корректируя, как например, во время вчерашнего шторма, погасив нарастающую панику.
Толчок вывел Надира из задумчивости, он вновь почувствовал имплантата. Зверюга беспокойно завозился внутри, заставив поморщиться. А вот это что-то новое. Имплантат снова хотел жрать, настойчиво требуя добавки к утреннему моциону. Это результат вчерашнего вмешательства Фрэнка или что-то похуже?
Надир потянулся за препаратами, подумав, как хорошо, что не убирал далеко инъектор. Сделав укол, под удивленный взгляд Фрэнка, Надир откинулся на спинку кресла. Второй заход пошел тяжелее.
— Что это, — спросил Фрэнк, в голосе напарника звучало беспокойство.
— Питание для имплантата, — ответил Надир устало. — У вас же хватило ума на мне экспериментировать.
— Как часто ты это делаешь?
— Обычно по утрам, но вот сегодня потребовалось еще. — Надир повернулся к напарнику, Фрэнк выглядел почти испуганным. — Не бойся, я привык. Почти. — Добавил он, пытаясь улыбнуться.
Фрэнк потянулся, забрал у Надира использованную капсулу, внимательно изучил название и присвистнул: — У тебя всегда была паршивая реакция на медикаменты. А это сильная штука, неудивительно, что тебя так ведет. Да ты белый совсем, сознание только не теряй, — воскликнул Фрэнк.
Надир его почти не слышал, перед глазами поплыло, из носа снова потекла кровь, сознание начало отключаться. Где-то в воспаленном мозгу возникла мысль: хорошо бы извлечь наружу предшественника, пусть разбирается и с имплантатом и с кровотечением, а он пока отдохнет. Мысль показалась Надиру забавной. Вот только как это осуществить? Он осторожно тронул ту часть сознания, в которой скрывался предшественник. Послал импульс, и неожиданно получил ответ. Хмыкнул про себя, раньше предшественник не отзывался и вообще практически никак себя не проявлял, хотя, время от времени, предоставлял доступ к своей памяти.
Кабина потеряла очертание, сознание погружалось в странное, непривычное состояние, исчезали все мысли ощущения, Надир будто стирал сам себя, уступая место кому-то другому. Последняя мысль пронеслась у него в голове, перед тем как исчезнуть окончательно — сможет ли он вернуться?
15. Надир. (Маллия).
Свет. Неяркий, сумрачный, мягкий. Границ помещения не видно. Он лежит или? Кажется, сидит, прислонившись спиной к чему-то мягкому. Комфортно, спокойно. Давно не было так спокойно. Неприятные ощущения ушли и зверюги не слышно. Совсем пропал, будто спит. Впереди очертания человеческой фигуры. Смутные, еле угадываемые. Вот незнакомец подошел ближе, наклонился над ним. «Что за ерунда?» Надир приподнялся и ошарашенно уставился в свои собственные глаза. Он протянул руку, коснулся лица… Своего лица.
— Ты?
— Я.
— Совсем не ожидал тебя увидеть, — пробормотал он. — Да еще и так, будто нас двое. И мы оба существуем одновременно. — Надир приподнялся, — Фрэнк, машина, полет, что с ними?
— Все в порядке, я приглядываю. Ты без сознания, но скоро придешь в себя. Забавно, что Фрэнк твой напарник, — Роберт прикрыл глаза и задумчиво хмыкнул, — он немного волнуется.
Надир улыбнулся, представив мечущегося, перепуганного Фрэнка, находящегося на грани паники. — Еще бы. Без пилота флаер не посадить. — Внимательно посмотрел на собеседника, — Твое убежище?
Роберт утверждающе кивнул и расположился рядом. Только сейчас Надир понял, что сидит на мягком и очень удобном диване.
— Где мы? — Надир огляделся. Потер глаза, изображение казалось размытым, будто в тумане. Но не пещера. Похоже на зал, что ли.
— Точно не скажу, но не в реальности. — Роберт рассмеялся. — Нравится? Полагаю, тебе пришлось по вкусу.
— Необычное место. Бывал здесь раньше?
— Нет, — Роберт покачал головой, — даже не знаю, существует ли это на самом деле. Я ведь почти умер, когда они меня тогда… Пришел в себя здесь. Открыл глаза, лежу, а шевелиться не могу. Долго так лежал, следил, как освещение меняется, пыль оседает. Увлекательное занятие — следить за пылинками. Ночи тут не бывает, всегда светло. Лежишь себе и моргаешь. Времени счет потерял. Затем тебя почувствовал. Вернее, сначала зверюгу, потом тебя. Следом начала подвижность возвращаться.
— Зачем притащил?
— Поговорить. Нам такого шанса еще не предоставлялось. Я, кстати, немного разобрался с нашими проблемами. Со зверюгой, успокоил его. Но, — вздохнул Роберт, — придется перейти на двойную утреннюю дозу. Насколько хватит, не знаю. Эта зараза потихоньку начинает расти. Как его остановить — не совсем понятно. Была бы механика, можно было попробовать. А так. — Он развел руками.
— Ты ничего так устроился. Прямо, как на курорте, — сказал Надир, задумчиво осматривая помещение. Простор. Свет, идет откуда-то сверху. Надир поднял голову. Так и есть. Круглое окно в потолке. Стекло будто граненое. Потолок высоченный. Надир покрутил головой. Чем больше он всматривался, тем больше открывалось взору. Ажурные конструкции, арочные переходы. И стены увитые плющом. — Разве что рояля не хватает, — произнес он задумчиво.
— Я не выбирал, — заметил Роберт. — Ты помнишь рояль? Рояля не нашел. Предметов почти нет. Вот диван, где ты сидел и пара кресел в другом месте. Пустынно. Птицы залетают иногда. Вернее, я их слышу, но не вижу.
— Большое здание?
— Да. Но я не все осмотрел. Любопытно устроено, чем больше вглядываешься, тем больше находишь. Но наружу выйти невозможно. Ничего нет, туман клубиться и все.
— Ты здесь постоянно? — поинтересовался Надир.
— Ага. Что еще я ее могу сделать. Не удается отсюда выйти, словно что-то удерживает меня. Тебя слышу, знаю все, что с тобой происходит, практически с самого начала, как ты в сознание пришел. Но контакт первый раз получился.
— Что-то меняется, — задумчиво произнес Надир. — Я тебя раньше вообще не чувствовал. Говоришь, все время здесь?
Ага, сижу взаперти, — улыбнулся Роберт, — почти взаперти. Один раз удалось попасть на вулканы, ну и так по мелочи. — Роберт замялся.
— Да ладно, не переживай, твои личные дела меня не интересуют, — заверил Надир. — Экскурсию проведешь?
— Пошли. Поговорить можно и по дороге. — Роберт поднялся и сделал приглашающий жест. Надир последовал за ним.
Туман поплыл, тронулся с места, словно живой. Свет, скользил, менялся, преображал пространство, добавляя детали. Вон стена. По ней ползли, искрились солнечные зайчики. Рядом колонна, увитая цветами с крупными лиловыми соцветиями. Надир принюхался, уловив нежный аромат. Проступали арки и переходы. Винтовая лестница уходила наверх к потолку и терялась там в вышине, погружаясь в туманную дымку. Надир с интересом взглянул на Роберта. Хмыкнул. Показалось, что в зеркало посмотрел. Хотя Роберт все же отличался. Волосы чуть длиннее, чуть сильнее вьются, и сам он бледнее, худее. Глаза. Точно, глаза немного светлее.
— Расскажи о пещере? — попросил Надир.
— Попадаешь туда? — удивился Роберт и нахмурившись, покачал головой. — Рано тебе, нельзя.
— Вот как, доступ только для избранных, мое искривленное сознание не годится?
— У нас одно сознание, если ты не заметил. Поэтому — не пускают тебя, значит, и мне нет доступа. Проблема совсем в другом. Зверюга. Боюсь, подобный контакт его активирует. Сам понимаешь, что произойдет.
Они прошли еще немного. Наткнулись на книжные полки. И книги, старинные совсем. Несколько валялись на полу, утонув под толстым слоем пыли. Надир наклонился, взял книгу в руки, смахнул пылинки, открыл. Страницы хрупкие, желтоватые. Он присмотрелся Буквы. Незнакомые.
— Понимаешь о чем здесь?