— Звонила. Сегодня. Два раза. Ты был недоступен…
— Сегодня?.. Люсь, да у меня батарейка села просто, даже не было времени домой заскочить за зарядником, я же почти всю ночь не спал, готовился… Господи, ну какие же мы оба дураки набитые! — он рассмеялся с явным облегчением и снова обнял ее.
— Ну уж нет, — притворно оскорбилась Люська. — Это ты — дурак набитый… А я… я, понимаешь ли, набитая дура!
«Похоже, Дима Ангел нашел наконец свою нишу на отечественной эстраде. Пометавшись в разных темах и направлениях, он заметно повзрослел — причем повзрослел во всех смыслах этого слова. Хотя заголовки «желтых» газет все еще кричат о его романах с моделями, певицами и актрисами, о связях с проститутками, об интрижках с фанатками, Ангел, надо заметить, возмужал и посерьезнел. Публика ведь не дура, она чувствует грань между игрой и жизнью, фальшью и правдой. Когда в следующий раз вы увидите Диму по телевизору — не поленитесь, обратите внимание на его глаза. Это глаза влюбленного человека…» — так начиналась одна из лучших рецензий на альбом Димы «Там, где солнце впадает в море» в популярном музыкальном журнале. О Диме, наконец-то, заговорили всерьез — не как о попсовом «мальчике-хулиганчике», а как о талантливом и уважаемом исполнителе.
Люська перечитала рецензию еще раз, довольно улыбаясь. Дима это заслужил. Уж кто-кто, а он действительно заслужил — такого трудоголика еще поискать надо! Как он упорно идет к своей цели, это ж только позавидовать можно… Но она не завидовала, она просто им гордилась. К тому же фраза о «глазах влюбленного человека» не могла не тешить ее самолюбие.
— Эх, черт возьми! — вздохнул Миша, который, конечно же, был в курсе последних изменений в Люськиной личной жизни — он так искусно выпытывал подробности, что она сама не замечала, как рассказывала ему всю подноготную от и до. — Если бы я знал в тот злосчастный день, когда мы с тобой шли на интервью к Ангелу, что все так получится… я бы ему, честное слово, яду в кофе подсыпал бы!..
— Почему ты его так не любишь? — Люська не смогла сдержать улыбки. — Он отличный парень… Ты, между прочим, сам не так давно уверял меня, что мы с ним помиримся. А теперь, стало быть, не рад за меня?
— Почему я его не люблю?! Почему я не рад?! — Миша в комически-притворном возмущении всплеснул руками. — Может, мне ему еще в ножки поклониться?! Он у меня девушку отбил… Все счастливы, а я, как всегда, в пролете…
— Ну что ты врешь, — Люська с досадой покачала головой. — Он не отбивал у тебя девушку. Я вообще никогда не была твоей девушкой…
— Да! — в запальчивости подхватил Миша. — Потому что я вечно, как лох, метался между двумя твоими «Любовями», пытаясь вклиниться в промежуток, когда ты бывала свободна… Но опаздывал! Я всегда опаздывал!
— Неправда, — она вздохнула. — Миш, я хочу, чтобы ты отдавал себе отчет: при всей моей симпатии к тебе, даже если бы не было ни Андрея, ни Димы… поверь, у нас с тобой ничего не могло бы получиться. Ты же и сам это прекрасно понимаешь, иначе не отказался бы тогда от моего… предложения.
— Понимаю, — буркнул он довольно сердито, но без злости. — Ну еще бы, что я для тебя за партия — вдовец с маленьким ребенком…
— Не в этом дело! — горячо воскликнула она. — При чем тут «вдовец»… А Нику я вообще очень и очень люблю…
— Просто я — не твой тип мужчины, — кислым тоном докончил за нее Михаил.
— Да и тип тут ни при чем… Понимаешь, ты мне гораздо важнее и ценнее как друг. И я очень дорожу нашими отношениями… теми, какие есть. Мне не хотелось бы ничего менять. Ведь ты тоже говорил, что я дорога тебе как друг. Или врал?..
— Конечно же, мы друзья, — проворчал Миша. — Просто у нас с тобой разное отношение к межполовой дружбе. Я не могу тебя воспринимать абстрактно, я же мужчина, понимаешь! И как я могу забыть, что ты — женщина?.. Тем более — сильно нравящаяся мне женщина…
— Ой, сколько их еще будет, нравящихся тебе женщин, — с деланной легкостью усмехнулась Люська. Миша серьезно посмотрел на нее, покачал головой, но промолчал.
Когда Люська вышла из метро, ее настиг звонок телефона. Это была Алина.
— Люсь, ты где?
— Подхожу к дому, вот думаю в магазин зайти, в холодильнике с утра мышь повесилась… Купить тебе что-нибудь?
— Да я сама возле магазина, Тамера жду, мы с ним договорились встретиться… Ничего, если он сегодня к нам зайдет? — робко спросила подружка. — Чаю попьем с тортом, он еще турецких сладостей принесет…
— Господи, да конечно, пусть заходит, — сказала Люська, немного, впрочем, слукавив — ей не хотелось сейчас никаких гостей. Она мечтала о том, что просто придет домой, тупо плюхнется в ванну с пеной, полежит там часок с журналом «Cosmo», отмокнет… Ну, ничего. Надо же подружке и с любимым иногда встретиться. Он вернулся из Стамбула всего пару дней назад, и надо полагать, Алина жутко соскучилась… К тому же, интересно узнать новости — проинформировал ли Тамер своих турецких родственников о том, что собирается жениться на русской девушке Алине (то есть, теперь уже Фариде)? Стыдно признаться, но Люська так увлеклась решением своих личных проблем, что совсем забыла поинтересоваться у подруги, как у той обстоят дела. В конце концов, никто не заставляет Люську сидеть с ними весь вечер — можно отхлебнуть глоток чая и, извинившись, смыться в ванную… Хм, «смыться в ванную» — занятный каламбур, подумала она мимоходом.
— Значит, сейчас я тоже к вам подгребу, не уходите без меня. Увидимся, — сказала она.
Приближаясь к продуктовому мини-маркету, Люська еще издали заметила невысокую крепкую фигуру Тамера. Он, засунув руки в карманы пальто, торопливыми шагами двигался, почему-то, в противоположную от магазина и их дома сторону. Люська, еще ничего не подозревая, весело помахала ему и позвала:
— Тамер, эй, привет!..
Он запнулся на секунду, поднял на нее глаза… Нет, даже не «поднял глаза» — а мрачно зыркнул исподлобья. Люську поразило его отчужденное, застывшее, словно каменное, лицо… Ей на мгновение почудилось, что она обозналась. Но нет, это действительно был Тамер.
— Привет, — отозвался он каким-то задушенным голосом и, не остановившись, быстро промчался мимо, удаляясь от нее. Люська обернулась ему вслед, пораженная. Да что это с ним? Куда он несся, как на пожар? А как же Алина — она его должна возле магазина ждать… Алина?! Люську вдруг захлестнула волна панического ужаса — так, что аж тошнота подкатила к горлу. Господи, что там еще стряслось?! Конечно, она понимала, что ничего страшного произойти не могло — на виду, среди людей… Но те считанные метры, что оставались до магазина, Люська буквально пролетела, не касаясь земли, задохнувшись от ужаса, и смогла сделать выдох лишь тогда, когда увидела на углу одинокий Алинин силуэт.
Почему-то первым делом ей подумалось: «Жива!..» Люська тут же отругала себя за такие мысли — что еще за сериальные страсти, ну конечно же, подруга жива, что ей сделается…
— Я только что Тамера видела, куда он побежал? — без обиняков спросила она, вглядываясь в побелевшее, как мел, Алинино лицо и уже догадываясь, что здесь мгновение назад что-то произошло. Ссора?.. Скандал?..
Алина бессмысленно обшаривала ее лицо пустыми глазами, словно не понимая, кто перед ней и чего хочет. Люська вдруг снова жутко испугалась.
— Да что с тобой? — она легонько встряхнула подругу за плечи.
— Он ушел, — выговорила Алина странным голосом.
— Куда ушел?
— От меня…
— Почему? — информацию приходилось вытаскивать по крупицам, буквально клещами.
— Я… с мальчиком разговаривала… — объяснила Алина с трудом. — Появился Тамер, увидел…
— Боже мой, с каким еще мальчиком?! — заорала Люська, не заботясь о том, что на них оглянулась какая-то парочка, проходившая мимо.
— Подошел парень, — заторможенно сказала Алина. — Спросил, где находится двадцать пятый дом. Я стала объяснять… В это время появился Тамер…
— Ну и что?! Не вижу состава преступления…
— Он сказал, что я кокетничала с тем парнем, улыбалась ему, вела себя развязно…
— Бред какой-то! — разозлилась Люська. — Ты и в самом деле кокетничала?
— Нет, но я… я правда слишком оживленно себя с ним вела. Болтала… улыбалась, да…
— И что с того? Алин, ну что это еще за дикость, когда нельзя проявить элементарное дружелюбие?
— С мужчинами — нельзя, тем более с незнакомыми, я же мусульманка… Мне надо было ответить сухо или сказать, что я вообще не знаю дороги… Зачем я начала с ним разговаривать?! Да еще и улыбаться… — губы у Алины задрожали. Люська с досадой покачала головой:
— Да погоди ты реветь, дорасскажи сначала… Ну, увидел он вас вдвоем, и что?
— Он мне сказал, что я подлая, что у меня никаких ценностей в жизни и что я только перед ним притворяюсь святошей, а душа у меня лживая и распутная…
— Обалдеть! — Люська всплеснула руками. — Хорош гусь, ничего не скажешь… Подскочил, не разобравшись, налетел, заклевал и удрал…
— Ты не понимаешь, — с болью выдохнула Алина. — А ведь он прав…
— Прав?! В чем?! Ой, ты-то хоть не сходи с ума, коли уж он у тебя такой идиот… Алина, это НОРМАЛЬНО — когда у тебя спрашивают дорогу, и это НОРМАЛЬНО, когда ты объясняешь, неважно, знакома ты с человеком или нет… И вежливая улыбка — это тоже НОРМАЛЬНО. Во всем цивилизованном мире так!
— Ты не понимаешь, — повторила Алина. — Он же не русский, он турок. У них совсем, совсем другой менталитет…
— Но ты-то! Ты-то не турчанка, ты русская! — психанула Люська. — Почему ты позволяешь ему переделывать себя так, как он хочет? Почему ты должна жить так, как это нравится ему? Ты на все ради него готова, а он ради тебя на что готов, ответь мне? Способен ли он на жертвы?
— Он жениться на мне хочет. Вернее, раньше хотел… — поправилась Алина, и слезы покатились из ее глаз непрерывным потоком.
— Кошмар, — Люська вздохнула, затем обняла подругу. — Ну-ну, не реви. Пошли в магазин, а потом домой. Поешь, выпьешь чаю, успокоишься… Вы помиритесь, не конец света, знаю я этот восточный темперамент! Вот увидишь, он к тебе первый прибежит, никуда не денется.
— А если он вообще никогда… никогда больше не захочет меня видеть? — прорыдала Алина. — Он такой самолюбивый… Может, мне позвонить ему сейчас, а?.. Извиниться…
— Даже не вздумай! — рассердилась Люська. — Я теперь понимаю, что, пожалуй, именно такими методами турки и ломают своих женщин, делают их покорными и безропотными. Через чувство вины, которое совершенно необоснованно в этих женщинах стимулируется… Алина, и думать забудь о том, чтобы звонить ему и тем более — просить прощения. Тебе не в чем перед ним оправдываться, ты не виновата, виноват он… — не сдержавшись, Люська в сердцах добавила:
— Напыщенный самовлюбленный козел!..
— Не надо так… — умоляюще произнесла Алина.
— Ладно, ладно, — Люська махнула рукой. — Главное — ты сама побыстрее успокаивайся, и будь уверена — никуда он не денется от тебя, сам прискачет мириться.
— ИншаАллах… — тихонько добавила Алина.
Дома весь вечер царила тягостная атмосфера. Жанка, сказав, что с ними обеими сегодня можно подохнуть с тоски, навертела свои рыжие кудри, созвонилась с приятельницей и умчалась в ночной клуб — пятница, святое дело! Люська не лезла к Алине с душевными разговорами, но по мере сил старалась отвлечь ее от грустных мыслей, заварила вкусный чай с мятой, включила какую-то старую комедию… «Беда с нами, влюбленными девушками, — невольно посмеиваясь, думала Люська. — То одна страдает, то другая…» Собственные ссоры — сначала с Андреем, а потом и с Димой — казались сейчас такими надуманными, глупыми, далекими… «Тьфу-тьфу-тьфу, не сглазить бы, — суеверно подумала Люська. — А то что-то я слишком расслабилась».
Раздался звонок в дверь — характерный, тройной и пронзительный. Так звонить могла только их неугомонная соседушка Лилия.
Лилия, она же попросту Лилька, также была провинциалкой, приехавшей в Москву в погоне за головокружительной карьерой. Более странной девушки ни Жанка, ни Люська, ни Алина еще в жизни не встречали. Непонятно было, на что Лиля вообще живет — ее постоянно увольняли то с одной, то с другой работы за вечные опоздания и прогулы. Лиля была невероятной лентяйкой, и иногда банально не могла заставить себя проснуться утром, чтобы поехать на работу. К тому же, в личной жизни у нее был такой же бардак, как и в профессиональной — она регулярно безответно влюблялась «на всю жизнь» то в одного, то в другого парня, изводила его звонками, СМС-ками, электронными посланиями и всячески демонстрировала свое чувство, а когда одуревший от такого напора несчастный возлюбленный давал ей понять, что у них ничего не выйдет, она горестно вздыхала и заявляла гордо: «Ну все, я его бросаю!»
Лилька любила захаживать к девчонкам в гости: те кормили ее ужином, поили чаем и выслушивали многочасовые монологи об ее очередной несчастной любви. Слушать Лилю бывало порой довольно забавно, но все же воспринимать ее в больших дозах было сложновато, уж слишком общительной, напористой и шумной она была. В ней всего было чуть-чуть больше, чем нужно: больше звука (разговаривала она мощным басом), больше цвета (красила волосы в кричащий ярко-красный цвет и соответствующе одевалась), больше веса (Лиля была довольно полной девушкой, но почему-то искренне считала себя обладательницей идеальной фигуры). Стрельнув у девчонок пару сотен («До первой зарплаты… как на работу устроюсь»), Лиля со вкусом затягивалась Жанкиными сигаретами и разглагольствовала о своей жизни, а девчонки втихаря умирали со смеху, делая при этом преувеличенно серьезные заинтересованные лица.
— Знаете, — мечтательным голосом говорила Лиля, — на днях я перечитывала свой старый дневник… Когда мне было пятнадцать лет, я сделала там запись: в будущем обязательно поеду покорять Москву! И я-таки сделала это! — с пафосом заключала она. — Приехала! — а затем, еще более торжественным голосом:
— …И покорила!
Люська что-то невнятно мычала, изо всех сил сдерживаясь, чтобы не заржать, а Жанка и Алина притворялись, что закашлялись от сигаретного дыма. Они просто диву давались, какой же Лилька была дурищей, но в то же время жалели ее. На ее фоне особенно было заметно, что у них-то еще все относительно хорошо…
Итак, раздался звонок в дверь. Люська с Алиной молча переглянулись, без труда угадав мысли друг друга. Искушение не открывать дверь и притвориться, что никого нет дома, было очень сильным. Но Лилька могла видеть свет в их окнах… Да и телевизор работает, звук слышен даже через дверь. Люська со вздохом поплелась открывать.
— Привет! — зычно загремела Лиля на всю квартиру, прижав Люську к сердцу. — А я сейчас Жанну на остановке встретила, она мне сказала, что вы сидите дома вдвоем и вам скучно… Вот я и пришла вас развеселить!
«Жанка, сволочь, — подумала Люська с досадой, — никогда ей не прощу такой подставы!»
Лилька шаровой молнией вкатилась в комнату и бросилась лобызаться с Алиной (была у нее такая милая манера — непременно обниматься и целоваться при встрече, причем не светский «чмок» в воздух за сантиметр от щеки, а именно душевные поцелуи, после которых непроизвольно возникало желание вытереть со щек чужие слюни).
— По какому поводу депрессуем? — жизнерадостно осведомилась она, плюхаясь на Жанкину кровать и удобно устраиваясь головой на подушке.
— Нет счастья в личной жизни, — мрачно изрекла Алина. Лилька расхохоталась.
— Тю-ю-ю, тоже мне, открытие Америки! А у кого оно есть? У всех в личной жизни — сплошная задница!
— У тебя, что ли, тоже задница? — подозрительно оглядывая ее пышущие здоровьем румяные щеки, поинтересовалась Люська. Лилька махнула рукой.
— Ой, не спрашивай…
— Я и не спрашиваю, — невольно засмеялась Люська, — ты ведь все равно сама расскажешь!
— Расскажу все, как на духу! — пообещала Лилька. — Только чаем напоите сначала, а? И бутерброд какой-нибудь дайте, а то сдохну от голода… Я и так жутко похудела, штаны сваливаются, скоро совсем растаю…