— Ох, ты, как всё запущено! — воскликнул Бурков. — Типа: приходи и бери?
— В принципе — да, — ответил Дундич.
— Вот вам и первооткрыватели "новых" земель, — покачал головой Черныш. — Я понимаю, что с историческим процессом бороться трудно, но и отдавать богатые земли не хочется. Мои познания в истории хоть и не большие, но то, как по-скотски вели себя все эти европейцы на новых землях, знаю. А добравшись сюда, они точно захотят проверить нас на прочность. Благо мы имеем знания будущего. Будем готовиться.
— Будем готовиться, — подтвердил Бурков и продолжил недовольно, — вот жешь ревнители "истиной" веры, за всеми сомнительными делами торчат их ушки… Кстати! Мы уже сейчас можем начать внедрять миру мысль об экологии и сбережении природных богатств. Религию и природу нужно объединять! Церковь за души людские борется, но забывает о главном творении Бога — земле!
— Полностью согласен с вами, Артём Николаевич, — сказал Дундич, — только людские души — это деньги, поступающие в казну церкви. Как проповедники, ссылаясь на Бога, говорили: "Потом и кровью будешь добывать хлеб свой насущный"…
— Ага, потом рабов и кровью врагов, — засмеялся Бурков. — Все эти миссионеры столько зла принесли на новые земли, что мама не горюй! Большинство войн тоже церковью было развязано.
— Артём Николаевич, вы уж так сильно не обобщайте, — слегка обиженно сказал Дундич, — много было и тех, кто действительно нёс людям свет добра и гармонии.
— Я об общей тенденции говорю. Насколько мне известно, не будь крестовых походов, то не было бы такой вражды между христианами и мусульманами. Люди намного терпимее относились бы друг к другу.
— Друзья, хватит спорить, — пресёк Черныш ненужный разговор. — У нас есть своё государство, нужно думать о нём, укреплять его и нашу веру. И не только их. Взять ту же самую медицину. Благодаря имеющимся у нас книгам столько нового и полезного можно привнести в жизнь и не через века, а через десятилетия. И пусть другие учатся у нас. Конечно, нам придётся вмешиваться в международные отношения, без этого никуда, свои интересы отстаивать надо. Кстати, по примерным подсчётам в нашем государстве сейчас проживает где-то от семидесяти до девяноста тысяч человек. Это очень мало! В той же Индии у некоторых правителей армии больше. Нам людей завозить надо и лучше из русских земель, так как религия, культура и речь у нас идентичны.
— Согласен, — ответил Бурков и повернулся к Дундичу. — Как раз по поводу насущных дел хочу сказать… Марк Захарович, парни жаловались, что ни чая, ни кофе они нигде не обнаружили.
— Чай в Китае точно есть, а название "кофе" пока никому неизвестно.
— Значит, пока обойдёмся без чая и кофе, — сказал Черныш, — в Китай нам ещё рано, хотя… Есть же в Индии торговцы оттуда? Пусть с ними договорятся о поставках. Надеюсь, объяснят, какая трава нужна.
— Конечно, Павел Андреевич, чай и заказать можно. А кофе, скорее всего, искать придётся самим, — ответил Дундич.
— Это… Они ещё жаловались, что кони очень дорогие, — сказал Бурков.
— Со временем, конечно, сможем завозить коней и из Европы, — ответил Черныш, — а пока пусть не жадничают и покупают там. Если десятка два будет — уже хорошо. Смотришь, свой конезавод создадим.
— И рабов молодых и физически крепких тоже пусть прикупят. Армию и флот потихоньку надо увеличивать. Только готовить солдат по-новому станем. Если с огнестрельным оружием здесь уже знакомы, то негоже от времени отставать.
— Но и прыгать далеко вперёд не будем! — отреагировал Павел Андреевич. — Все новшества только среди самых близких и проверенных распространять придётся. А то боюсь, что наши изделия из будущего такую кашу заварят — самим придётся экскаватором разгребать. Пока обойдёмся кремнёвыми ружьями и пистолетами.
— А пушки? — спросил Бурков. — У нас отработано производство "сорокопятки", что — забыть про него?
— Нет, не забыть! "Сорокопятку" пока будем использовать только для защиты Звёздного, и устанавливать на суда, управлять которыми будет кто-нибудь из наших.
— Логично. Но, значит, придётся создавать пушку, которая бы соответствовала этому веку?
— Создадим. Только модифицированный вариант. Чтобы и лёгкая, и удобная, и скорострельная, и мощная. А на продажу — чего попроще выделывать станем.
— Павел Андреевич, у меня вот какая мысль, — влез в разговор военных Дундич, — батюшек бы нам православных откуда-нибудь привезти. Только из молодых, чтобы переобучить под наши реалии. Если крепости начнём строить, то и церкви должны быть. Всё-таки местные шаманы ещё большую власть имеют, а переучиваться желают лишь единицы.
— Согласен с вами, Марк Захарович. Подумаем над этим. А на счёт крепостей Сомову нужно сказать. Пусть все места, где есть удобные бухты и горные тропы, возьмёт на заметку и составляет проекты оборонительных сооружений. Кстати, залив Акулий стоит совершенно пустынным, а его гавань для стоянки кораблей очень удобна.
— Не совсем пустынный, — ответил Бурков. — Там защитная линия блокгаузом заканчивается. Её можно и вдоль побережья протянуть. Где-то двадцать пять километров выйдет. Егеря туда периодически наведываются. Неплохо бы в том районе организовать сеть фермерских хозяйств.
— Какой там рельеф местности? — спросил император.
— Разный… И лес есть, и холмы, и ровные поля, и озёра имеются. Только вода в них большей частью солёная.
— Да уж, чего-чего, а с солью у нас проблем нет. Сама под солнцем выпаривается, — сказал Дундич. — Только на торговле ею большие деньги можем заработать.
— Это понятно, Марк Захарович, но сейчас разговор не об этом. Артём Николаевич правильно сказал, защитную линию нужно вдоль всего побережья тянуть и фермеров там расселять. Если семей десять согласиться туда переехать жить, уже хорошо.
— А чего семьи упрашивать? Рабов некоторых можно поженить и туда перевезти жить, — сказал Бурков. — Главное места под фермерские хозяйства правильно подобрать. А то прикажем, например, рожь сажать, а там добывать что-нибудь можно или скотину разводить, или же выращивать, но не рожь, а картошку…
— Вот как раз и определи егерям задачу, пусть там всё разведают. Сам можешь с ними съездить. Будем теперь тот район укреплять. А для тебя, Марк Захарович, такое задание… Если парни уговорят Никитина приехать к нам, то заранее к этому нужно подготовиться. Место для проживания ему организовать, да продумать линию поведения, чтобы захотелось ему служить нам верой и правдой. Через него контакты с Русью станем налаживать.
— Хорошо, Павел Андреевич.
Глава 9. Торговля
Прошло пять дней с тех пор, как Костя и Руслан повстречали Афанасия Никитина. Друзьям достаточно легко удалось завербовать этого мужчину. Они быстро поняли, что иметь такого человека рядом с собой очень выгодно, и сейчас и на будущее.
— Дон Константин, — сидя в каюте у Башлыкова, делился новостями Афанасий, — я нашёл ваш чай.
— Правда? Молодец! А как много?
— Торговые китайцы, как вы их называете, торгуют им, как лекарством. В длань всё умещается.
— А сколько у них таких дланей? Мешок, два, десять?
— Так вам что, много надо?
— Конечно! Стали бы мы из-за одной ладошки с этим возится.
— А разве лекарство так много пьют?
— Пьют. Нужно только на пробу купить и заварить, а то вдруг действительно не чай, а другая трава.
— Они его называли "ча". Я договорился, что мы завтра придём.
— Обязательно придём! — кивнул Костя.
— И ещё одно известие, завтра большой торг начнётся. Привезли много рабов.
— Не знаешь, воины среди них есть?
— Среди рабов? Нет, конечно! Если одна рать побеждает другую, то воины переходят к победителям.
— И что, в армии прям одни воины?
— Зачем? Там и рабы есть. А в пешую рать в основном набирают мужчин из сёл.
— Понятно. Кстати, Афанасий, нам бы ещё два судна торговых прикупить. Слишком много всего обратно везти придётся, и людей, и лошадей, и продукты…
— А хватит ли у вас денег?
— Взгляни, — с этими словами Костя откинул ширму, за которой скрывалось зеркало размером полтора метра на семьдесят сантиметров, — как тебе такой товар?
— Ух ты! — восхитился мужчина. — Да за это целую таву (парусный корабль) можно купить!
— Велика ли тава?
— Не меньше твоего корабля, — ответил Афанасий не в силах оторвать взгляда от зеркала, которое было заключено в резную оправу, покрытую золотистой краской.
— У меня десять таких зеркал, — сказал Костя.
— Ты их все хочешь продать? — купец повернулся к адмиралу.
— Чтобы все сразу — нет. И лучше не продавать, а менять на действительно стоящий товар. Я уже говорил, нам нужны хорошие мастера, да и пахари тоже не помешают.
— Дон Константин, если хочешь выгодную торговлю или обмен наладить, то тебе к мелику ат-туджару Махмуду Гавану с подарками нужно отправиться.
— А кто это такой?
— Это главный визирь у султана. Он чужестранцев привечает. Через него все дела решаются. Иначе у вас ничего путёвого не получится. Обмануть легко могут и забрать всё. Вот скажи, ты за стоянку своих судов, сколько каждый день платишь?
— Один золотой.
— Вот, видишь, а ты ещё ничем не торгуешь. А если только проведают о торговле, то будешь платить по сто золотых. Ты здесь чужой. Если местным купцам что-то не понравится, то могут и наместнику нажаловаться.
— И что он сделает?
— Отнимут всё и в темницу посадят. Или торговать запретят, предварительно взяв большой штраф.
— Ничего себе! А как же наши охранные грамоты?
— Страна твоя далеко, вас мало. А у купцов с наместником хорошие связи. Он годами с их рук кормится. Так что сам всё понимаешь…
— Да, воевать — большого желания нет, — покачал головой Константин.
Пришлось у раджи брать пропускной документ и отправляться к Махмуду Гавану, аргументируя это приказом своего императора. Без подарков опять дело не обошлось, зато разрешение было получено. К первому министру отправились оба адмирала и сорок матросов, все остальные остались в Дабуле охранять корабли.
Путешествие заняло больше месяца. Нападать на вооружённый караван смельчаков не нашлось, хотя незримое присутствие угрозы ощущалось часто. Встречающиеся по дороге селения по сравнению с портовым городом выглядели жалко и уныло. Путешественники старались нигде не задерживаться. Ставка первого министра располагалась в большом и шумном Бидаре. Там ещё пять дней пришлось ждать аудиенции. Снова потребовались взятки и подношения. Во все века правителей опекает куча чиновников, жадных до злата. На приём Костя с Русланом отправились в боевых доспехах и в окружении двадцати вооружённых матросов. В приёмный зал всех сразу не пустили, приказали ждать. Адмиралам же пришлось сдать холодное оружие, прежде чем предстать перед первым министром. Правда, пистолеты и гранаты остались при них, и это грело душу. Костя вручил охранную и верительную грамоты и заявил от имени своего императора о желании торговать. После настала очередь подарков. Кроме двух больших зеркал, были подарены выделанные шкуры львов и леопардов, две пистолетные пары, ружьё, запас пороха и пуль. Всё это лежало в изящных оружейных ящичках. Дальше шли хрустальные сервизы, шахматы, настенные часы с боем, золотая диадема, инкрустированная драгоценными камнями. Черныш, с согласия всех министров, выдал небольшой запас ювелирных изделий, который можно было безвозвратно потратить. Последним подарком был красивый сундучок из чёрного дерева, в котором лежало пять тысяч золотых лавров. Ребята решили не мелочиться…
— Великий визирь, — говорил Константин, а сам мысленно трогал кобуру пистолета рукой, — мой император, наслышанный о том, что ты привечаешь всех учёных людей, отправил нас к тебе. Он сказал: "Правитель, который радеет о науках, достоин всякого уважения, ибо без познания мира — не познаешь Бога".
— Какой же веры ваш император? — спросил пожилой человек, окружённый чрезмерной роскошью и сонмом слуг и охранников.
— Великий визирь, когда мы шли к тебе, то нашлись советчики, которые говорили: "Скажите, что вы верите в Магомета, и тогда будете хорошо приняты и обласканы нашим правителем". Но как можно начинать сотрудничество с вранья? Поэтому скажу честно, и наш правитель, и мы — христианской веры.
— И ты не боишься говорить мне такие слова? — Махмуд Гаван пристально вглядывался в глаза чужестранца.
— Нет, уважаемый мелик! Я солдат, поэтому не пристало мне бояться правды. А правитель мой велик, чтобы пачкать его достойное имя лживыми словами.
— Большая ли армия у твоего правителя?
— Вот, великий визирь, взгляни…
Махмуду Гавану передали картину размером с формат А-0. В центре репродукции на красивом скакуне в золотых доспехах сидел Черныш. Его окружали многочисленные всадники, одетые в богатые доспехи, а также боевые слоны, мощные пушки и стройные ряды пехоты. За спиной императора раскинулся красивый каменный город, омываемый океаном. Паруса больших кораблей простирались до горизонта… После того, как визирь внимательно рассмотрел картину, он попросил Константина рассказать о далёкой стране. Башлыков, следуя легенде, живописно расписал и страну, и всё, что с ней связано, продемонстрировав при этом ещё несколько картин…
То ли подарки первому министру понравились, то ли пришёлся по душе рассказ о далёкой стране и красочные картинки оттуда, но русичам разрешили торговать беспошлинно. Новость о чужеземцах и их необычных товарах разнеслась довольно быстро. Тем более на приёме, кроме Кости и Руслана, присутствовали и другие купеческие представители. Завязалась взаимовыгодная торговля. Ружья и пистолеты выкупил сам визирь, отдав за них пятьдесят крепких молодых рабов, астролога и десяток различных мастеров. Его так же впечатлили рассказы о новой тактике, благодаря которой (врать, так врать) правитель Кости и Руслана подчинил себе все непокорные земли. Поэтому Махмуд Гаван сам предложил контракт о поставках оружия. Адмиралы с удовольствием согласились, а Руслану пришлось временно стать военным инструктором, чтобы обучить личную охрану визиря новым оружейным приёмам.
Афанасий Никитин, хорошо знакомый с местными реалиями, охотно помогал адмиралам. Ему легко удалось за два больших зеркала приобрести пару добротных дау, чьи размеры заметно превосходили клипера. Чай у китайцев действительно оказался чаем, и его закупили много. Да и вообще торговля шла бойко. В течение месяца и расторговались и приобрели всё, что хотели, кроме кофе и фикуса каучуконосного. Но последний обещали к следующему разу доставить всё те же самые китайцы. Кроме торговых контрактов, официально был приобретён участок земли в Дабуле. На нём стали возводить здание миссии ЮАР. Следить за строительством оставались два лейтенанта. Домой им придётся возвратиться только со следующей экспедицией. Имея официальный статус представителей Южной Империи, они так же могли налаживать торговые контакты на будущее. Всем необходимым для этого их обеспечили.
1 апреля 1472 года караван из четырёх судов отплывал домой. Часть матросов с клиперов перешла на дау под командование двух оставшихся с адмиралами лейтенантов. С собой из Индии увозили пятьдесят юношей и тридцать девушек, плюс двадцать мастеров различных специальностей и двоих профессиональных воинов. Так же на каждом дау было по десятку лошадей. По пути домой ещё нужно было посетить город Могадишо (столица современного Сомали). Там Гасан и Зафар обещали ожидать Константина с десятью большими бочками нефти.
Глава 10. Путь домой
Месяц бродит нагишом,
Звёздочки хихикают.
А грибник идёт с ножом,
Даже за клубникою.
Десять долгих дней караван из четырёх судов не видел суши. Во все стороны, куда не посмотришь, вода, вода, вода. Отражается в ней жаркое тропическое солнце и нещадно слепит глаза. Жарко. Тяжело идёт караван, устали люди. Все, кто свободен от вахты и прочих обязанностей, прячутся в тени и стараются поменьше двигаться. Маются бедные животные, которым выпала судьба пересекать на кораблях океан. И только бодрятся вахтенные матросы, стараясь добросовестно исполнять свои обязанности.