Последнее время они держались на расстоянии друг от друга. Мужчина так и не поговорил с Вай о первом, как он считал, поцелуе, да и про её безрассудное поведение тоже. Всё из-за их обоюдной обиды. Да-да, демоны тоже могут обижаться, хотя Молох скорее разочаровался в поступках девушки. Голубоглазой же всё просто надоело. Вай была настолько измотана этой круговертью ярких событий, что ей казалось, что она потихоньку сходила с ума. Желание жить временно отключилось, и негативные, суицидальные мысли заняли разум. Была ли Вайлети против смерти от рук кровососа? Ей было всё равно, просто проигрывать ему не хотелось…
— Неужели всё так плохо, Вайлети? Ты сломлена, не так ли? — стоя на коленях рядом со свернувшейся в комочек смертной, тихо спросил брюнет. Он легонько потормошил её волосы и сам себе улыбнулся. — Accidit in puncto, quod non speratur in anno.* Так долго противилась и отвергала любое проявление ласки, мужчин к себе не подпускала… А тут бац — и ненавистный вампир нарушает твоё личное пространство! Не представляешь моё удивление! Я тут, честное слово, замер… Жаль, что ты крепко спишь, а сейчас так хочется задать вопрос: неужели ты и впрямь ничего не почувствовала?
¤¤¤
Жестокость не имеет рамок зла,
Сжигают грань неведомые силы,
А сердце вовремя не погасило
Пожар испепеляющий дотла.
Безжалостью душа заражена,
Деяния рук преступны и циничны,
К мольбам и просьбам совершенно безразличны,
Жестокость к ним глухонема!
Вскормило этот дьявольский порок,
Простое человеческое сердце,
Которое свои раскрыло дверцы,
Впустив однажды на порог.
Примечание к части
* - В один миг случается то, на что не надеешься и годами.
18.Всё решено
Будет ли её решение правильным? Ха, а может, это очередная ошибка?
¤¤¤
Тяжёлые тучи заволокли небо, не давая даже самому маленькому лучику солнца попасть на землю. В комнате Вайлет стояла полутьма, и девушка даже не думала просыпаться. Прохладный порывистый ветер свистел за окном, предвещая грозу. Когда-то, ещё будучи маленькой девочкой, Эрестер любила дождь. Она обожала рассматривать вместе с матерью стекающие по стеклу капельки воды, прыгать по лужам и наслаждаться запахом после дождя. Но после того, как её бросили посреди дороги перед самым началом ливня, эти светлые воспоминания стали приносить лишь боль, а гроза вызывала у Вай тоску и грусть.
Мирай сидела на краю кровати своей подопечной, ожидая, когда та проснётся. Розовласой не терпелось задать мучивший её вопрос: «Где ты была в ту ночь?» Тогда всё встало бы на свои места, и не было бы причин для беспокойства. Только если бы девушка узнала правду о голубоглазой, то вряд ли угомонилась бы, и в конце концов её преданность Кроули и жалость к Вай доставили бы последней кучу проблем.
Начальница провела рукой по непослушным серым локонам. Ей всегда казалось, что волосы будут словно солома. Но теперь, потрогав их, поняла, насколько ошибалась. Пряди шелковистые и приятные на ощупь. Мирай будто нянчилась с маленьким дитём и от осознания этого расплылась в улыбке.
— Ты похожа на ангелочка, когда спишь… Но в жизни такая холодная, — сказав это, кареглазая привстала и начала легонько трясти спящую красавицу за плечи, пытаясь разбудить. Но вместо привычного мычания или возгласов недовольства сонных людей Вай резко вскочила и повалила розовласую на пол.
В комнате повисла гробовая тишина. Мирай изумлённо всматривалась в лицо Эрестер. Голубые глаза были холодными, словно лёд, серебристые волосы взъерошены, а губы плотно сомкнуты. Казалось, что девушка готова уничтожить любого, отомстив за потревоженный сон. Тело Мирай сковал самый настоящий животный страх, она боялась даже дышать. Сейчас перед ней не тот мирно спящий ребёнок, а хладнокровный убийца, вцепившийся в неё своими ледяными руками, от которого веяло смертью и кровью.
Сколько же страданий в её глазах. А где-то глубоко внутри сидела маленькая девочка, по-прежнему любящая петь невпопад и кушать пресные мамины блинчики. Тому ребёнку хотелось любви и крепких объятий. Хотелось вновь покататься на качелях и кричать, изображая испуг, чтобы мамочка пожалела и приласкала… Ах, какие же эти воспоминания болезненные! Вай старалась не заглядывать в прошлое, но порой оно само стояло у неё перед глазами. Надеть маску безразличия было самым простым решением, но это лишь видимость спокойствия, ведь внутри всё переворачивалось. Даже когда её душу разбирали по кусочкам, воспоминания никуда не девались, и боль не притуплялась.
— Ми-рай? — невнятно прошептала Вайлети.
— Д-да! — отойдя от шока, кинула девушка, нервно сглотнув.
Голубоглазая равнодушно поднялась, оглядывая комнату. Рваная одежда соскользнула с плеча и бесшумно упала на пол, оставляя серовласую в одном нижнем белье. Мирай заворожённо осматривала юное тело, поражаясь количеству маленьких ранок на шее, плечах и ключицах. Молоху было запрещено излечивать раны, чему он был не рад, ведь хозяйка должна быть «безупречной». Но, несмотря на это, Эрестер по-прежнему выглядела невинной и притягательной.
— Тебе следует переодеться, — выпалила кареглазая, таращась на подчинённую.
Серовласая заметила её заинтересованный взгляд и ехидно ухмыльнулась. «Клац» — и застёжка уже расстегнута; лифчик лежит там же, где и изодранное платье. Щеки начальницы залились румянцем. Девушка смущённо отвела взгляд, когда Вай пальцами коснулась трусиков. Хоть они обе являлись девушками, отчего-то розовласая смущалась.
«Такая стеснительная, вот уж неожиданность! А может она нетрадиционной ориентации? Фу-у, только этого не хватало. Аж не по себе становиться лишь от одной этой мысли. В любом случае, надеюсь, она ничего не заподозрит. Подумаешь, повалила на пол, с кем спросонья не бывает? Принесла сменную одежду, разбудила, но не уходит, как обычно… Ей что-то нужно. Настроение, конечно, дерьмо, и нет желания для бесед, но…»
Эрестер надела сменный комплект одежды и помогла растерянной девушке подняться. Вай быстро объяснила горничной, что это вышло случайно, и извинилась. Мирай понимающе кивнула и, потеребив свой кружевной рукав, начала расспрашивать о той злосчастной ночи:
— У меня к тебе есть несколько вопросов, которые могут показаться немного странными.
«Меня больше интересует завтрак, а не твоя болтовня».
— Почему тебя не было в комнате той ночью, когда произошли убийства в Сангвинеме?
Вай точно парализовало. На мгновение она растерялась, но не подала виду и быстро взяла себя в руки:
— Мне было очень плохо, я почти до утра просидела в туалете. Или это запрещено?
Розовласая смутилась, а вот собеседница напряглась, чувствуя, что влипла. Хоть её отмазку можно считать убедительной, Эрестер казалось, что начальница не перестала сомневаться.
— А к чему вопрос? Неужели что-то опять случилось? Ха, или же ты меня подозреваешь в чём-то? — голос смертной был немного жутким, и Мирай чувствовала себя овечкой рядом с голодной волчицей.
«Господи, я не знаю, что и делать. Ноги дрожат, а ведь Вайлети просто смотрит на меня… Проникает прямо в душу! Неужели это была Вай?.. Стоит приглядеть за ней и узнать, врёт ли она».
— Если это всё, то я, пожалуй, пойду завтракать.
Серовласая вышла из своей комнатушки и, невзирая на слабость, быстро потопала на кухню, в мыслях повторяя: «Вот же дерьмо!» Действительно, зачем девушке лишние проблемы? Ей и так жить осталось меньше двух месяцев.
«Любопытная, сучка… Из-за чего ей это в голову вообще взбрело? Нельзя оставлять её слова без внимания, иначе будут неприятности».
¤¤¤
Юсфорд не спеша прогуливался по парку. Его красная чёлка колыхалась на ветру, а алые глаза задумчиво рассматривали очищенные от листьев дорожки. Как и подобает хозяину, Кроули осматривал свои владения, заодно проверяя и контролируя работу прислуги. Дойдя до пруда, вампир остановился. В его сознании начали возникать картинки того дня. Мужчина не мог выкинуть произошедшее из головы. Услышав тогда плеск воды, бессмертный решил посмотреть, что за шум, и, увидев тонущую Вайлети, без раздумий нырнул.
Когда он вытащил юную особу из воды, его ранее бездушные глаза горели от ярости. Кроули подумал, что серовласая захотела покончить с собой, и это выводило его из себя. Она не может умереть без его разрешения! Холодная, почти синяя кожа говорила о том, что нужно действовать быстро. Основатель вместо массажа сердца прильнул к губам смертной, передавая кислород. В первый раз не вышло, и мужчина неожиданно для себя начал волноваться. «Ну же дыши!» — шептал он, а затем вновь и вновь касался бледных губ, пытаясь спасти девушку. Для чего он это делал, сам не понимал. Как бы сильно Юсфорду не нравилась её кровь, всегда можно было найти достойную замену, только вот клыкастый не желал подобного. Каменное сердце кольнуло, а в голове творился полный кавардак. Как только смертная пришла в себя, вампир заметно приободрился, правда затем вновь начал злиться.
Вспомнив всё это, аристократ усмехнулся. Он вспоминал девичьи синеватые губы и отрешённый, несколько испуганный взгляд.
«Её губы были ледяными, но это не сделало их отвратительными… Ха-ха, я серьёзно думаю об этом?! Чёрт возьми, да что со мной не так? Горничная ведь самая обычная… Жалкий скот… Или не жалкий? Девушка довольна умна, но своенравна, да и к тому же необщительна. Притворяется послушной, хотя её собственная гордость протестует. Неужели так хочет жить? А по ней не скажешь… Интересно, из-за чего она тогда упала? Заболела? Плевать я хотел на её бледную кожу, дрожащие руки и тяжёлое дыхание! Только вот умереть я ей не позволю, кровь уж слишком вкусная».
Размышляя о Вайлети, Кроули перестал улыбаться и помрачнел, а его зрачки расширились. Он посмотрел на особняк и заметил Мирай, стоявшую в комнате Эрестер. Мужчина отвёл взгляд и молча направился вглубь парка.
Задний двор.
Нит держал в руках саженец редкого растения, названия которого не помнил. Его нужно было посадить на открытой местности рядом с другими цветами. Вай выкопала лунку и взяла будущий куст из рук коллеги. В кои-то веки они работали в перчатках. Солнышко не выглянуло, так что на улице находиться было очень комфортно. Шатен окинул Эрестер грустным взглядом, замечая последствия вчерашней встречи с хозяином.
— Урод, — несдержанно бросил Норай, и девушка тут же обратила на него внимание.
— Ха, спорим, что ты не скажешь ему это в лицо?
— А ты как будто скажешь! Терпишь все его выходки, но сама от этого страдаешь. Разве это справедливо? — парня действительно задела эта ситуация. Он считал голубоглазую своей подругой, хоть Вай была против дружбы.
— Что такое справедливость в нашем мире, Нит? Молчишь и правильно. Хотя, так было всегда. Сильным покорялись слабые, потому что другого выхода просто-напросто нет. Ты жалок, слаб, ты — обычный смертный. Раз в тебе нет ничего особенного, то будь готов к унижению. Если так подумать, то и среди людей есть подобное распределение. С этим ничего не поделаешь. C'est la vie.*
Эрестер печально улыбнулась, а Норай сжал кулаки, понимая, что напарница права. Хоть он и эгоист, но к девушке относился намного лучше, чем к остальным. Хотел общаться с ней, невзирая на протест со стороны Вайлет. С чем этот интерес был связан — не ясно. Нит наблюдал, как её серые волосы развивались на ветру, а грязные по локоть руки продолжали грясти землю. Как широкий лоб покрывался морщинками, когда Вай что-то не нравилось… Увидев грязь на щеке девушки, парень плюхнулся на колени и, стянув перчатку, плавно вытер её. Голубоглазая удивлённо посмотрела на него и даже замерла от неожиданности.
— Что ты вытворяешь? — убрав чужую руку от своего лица, прямо поинтересовалась она.
— Ха-ха-ха! Ну и лицо, — шатен расхохотался, а серовласая невольно улыбнулась, подумав, какой он дурачок.
Но мимолетная улыбка исчезла, когда Эрестер почувствовала на себе чужой взгляд. Боковым зрением она заметила Мирай, стоявшую за углом. В голове мгновенно щёлкнуло, и взгляд похолодел. Теперь даже звонкий голос напарника не мог отвлечь Вай от навязчивых мыслей о том, что за ней наблюдают.
«Так ты всё же не намерена сдаваться… Нельзя допустить ещё одну непростительную ошибку… Я приняла решение…»
Холодный порыв ветра пронёсся рядом с клумбой цветов. Поднялась пыль, и шатен отвернулся, что не позволило ему увидеть вспыхнувший в голубых глазах огонь, и этот… этот бесчеловечный взгляд…
¤¤¤
Выдох — как убийство мечты,
Цвет белый, покаяние в грехах,
Вдох, светлая реальность нашей темноты,
Книга судьбы моей, теперь в чужих руках…
Примечание к части
* - Такова жизнь.
19.Errando discimus
Когда ты почувствуешь моё тепло,
Посмотри мне в глаза —
Вот где прячутся мои демоны.
Не подходи слишком близко,
Внутри темно.
¤¤¤
Сегодня стояла просто адская жара, а на небе как назло ни облачка, чтобы хоть ненадолго укрыть землю от палящего солнца. Не спасал даже неугомонный ветер, лишь поднимал пыль. Посаженные Вайлети цветы прижились и уверенно тянулись вверх. Только один слабенький отросток не выдержал такого перепада температуры и совсем поник, уронив свой стебелёк на сырую почву. На улице никого не было — вся прислуга собралась в особняке, в комнате начальницы. Стояла напряжённая атмосфера, а на лицах людей виднелось отчаяние и шок. Некоторые, не в силах сдержать накативший страх и ужас, плакали, остальные тупо смотрели в пол. Серовласая оставалась в стороне и равнодушно наблюдала за всеми.
Мёртвое тело розовласой висело посреди комнаты. Её пустые карие глаза утратили живой блеск, а распущенные волосы свисали вниз и закрывали часть лица. Кожа посинела, а на шее виднелся след от петли. Предполагаемая причина смерти — самоубийство. Никто не осуждал девушку, ведь в таком мире, не имея семьи или любимого человека, тебя ничто не держит. Хотя на небесах тебе тоже не особо будут рады, но многим казалось, что смерть в любом случае — лучший выход из всех. К тому же от костлявой никуда не деться обычному смертному. Правда Мирай не собиралась на тот свет так скоро, и её знакомые находились в недоумении от произошедшего. Всё ломали голову, зачем кареглазая повесилась, но скорее всего они никогда не получат ответ на этот вопрос.
Среди толпы стоял хозяин дома, задумчиво оглядывающий труп. Ему было плевать на смертную, единственной проблемой для Кроули являлся поиск нового начальника прислуги. В алых глазах не было ни намёка на скорбь, лишь привычный холод. Осмотрев Мирай с головы до пят, Основатель не увидел признаков насильственной смерти и с облегчением выдохнул — меньше проблем. Мужчина повернул голову в сторону и наткнулся на Вайлети. Девушка стояла, словно столб, и безразлично смотрела прямо в безжизненные глаза умершей. Её сердце билось медленно, а дыхание было размеренным и неглубоким. Спокойная, как удав. Юсфорд несдержанно сглотнул, чувствуя, что его жажда крови всё нарастает. Бессмертный хотел было сделать шаг, но не смог. Голубые глаза смотрели прямо на него… вглубь его тёмной души. Зрачки монстра расширились, а рот приоткрылся, обнажая белоснежные клыки.