Из дневника Йонса Канги.
***
— Элерн, немедленно открой дверь, паршивец! Забыл меня, негодник?! Я твой отец!
— Мой отец умер. — тихо ответил молодой человек — Ты — тварь.
— Да как ты смеешь?! Элерн, немедленно открой или, клянусь, я вышибу эту дверку!
— Начинай! — рявкнул Элерн.
Это продолжалось каждую ночь. К нему периодически заявлялись все умершие родственники, от прадеда до сестры. Он безумно устал от этого. Разве он виноват в грехах своих предков?
Молодой человек открыл шкаф, самый обычный с виду шкаф для одежды, и, подвинув висящие на вешалках платья сестры, которые так и не смог сжечь после ее смерти, выудил из его недр теплый плед. Дверь своей комнаты все же открыл, но лишь затем, чтобы просто обойти неожиданно восставшего из мертвых «отца». Кабинет, где он обычно переписывал старые книги, встретил его темнотой и тишиной. Пришлось зажигать свечи, чтобы хоть что-то увидеть. В сторону крутой винтовой лестницы Элерн старался даже не смотреть, плотно запер дверь прямо перед носом оборотня, разжег камин и уселся за стол — перебирать старые рукописи.
История состоит из тысячи тысяч маленьких историй, фактов, записей, упоминаний. Он бы хотел хоть на мгновение увидеть мир до прихода тварей, но мог судить о нем только по старым книгам и свиткам. Его работа заключалась лишь в том, чтобы переписывать то, что потемнело и потерлось от времени, большего он сделать не мог. Возможно, когда-нибудь, пусть и много-много лет спустя, это место найдут. Возможно, не все люди погибли и когда-нибудь они найдут его хижину в горах, и его подземный дом. Пусть он сам и не доживет до этого времени, но постарается оставить им знания. Главное, чтобы те, кто когда-нибудь придут сюда за этими знаниями не были слишком жадными. Элерн знал, что излишняя любознательность приводит к бедам. Только бы никто и никогда не отодвинул книжную полку от стены на самом нижнем ярусе его дома и не нашел ту дверь, которую нельзя открывать.
***
Дверь открылась без скрипа. Да и само жилище не выглядело заброшенным, словно хозяева отлучились ненадолго. На ночь глядя. Едва не споткнувшись в полумраке о вязанку дров, Сайк вошел внутрь:
— Хозяева! Есть кто дома?!
Но ответом ему была звенящая тишина. Парень обнажил свои сабли и, обрызгав клинки медовухой из бутылочки, пошел в лачугу, наказав своим спутникам оставаться снаружи. Буквально через диину из домика донеслись его ругательства:
— Проклятые Небеса! Вот же твари! И здесь побывали, уроды!
Сэни практически влетела в дом и едва сдержала рвотный позыв от увиденного. На грубо сколоченной деревянной кровати лежала женщина. На пол с матраса натекла целая лужа остывшей, но еще не засохшей темной крови. Голова старушки лежала отдельно от ее тела и выглядела так ужасно, словно ее оторвали. Именно оторвали, а не отрубили. В свете догорающей на столе масляной лампы Сэни отчетливо разглядела обломки позвоночника и вырванный из груди кусок трахеи, оставшийся с головой.
— Не смотри! — Сайк мгновенно подскочил к ней и загородил обзор своим телом, но девушка инстинктивно продолжала разглядывать страшную картинку, выглядывая из-за его широкой груди, словно в каком-то трансе.
— Сэни, ты меня слышишь? На меня смотри! Смотри на меня! — он потряс белую, как полотно, сновидицу за плечи — Дэйо!
Подошедший слепой стрелок повернул девушку лицом к себе и осторожно приобнял, не давая обернуться. Он уже понял по запаху, что случилось с хозяином домика. Сильный запах крови просто кричал о страшной трагедии.
Сайк быстро сгреб с пола старый, истертый в некоторых местах до дыр ковер и накрыл им труп.
— На кухне будем ночевать. — негромко сказал Дэйо и уволок девушку с собой.
Сайк прикрыл хлипкую дверцу в комнату с мертвой хозяйкой и, пройдя в тесную кухонку, развел в очаге огонь. Дэо, усадив Сэни на лавку, осторожно исследовал дверь и окна:
— Сайк, окна целые. Дверь тоже никто не ломал.
— Получается, хозяка забыла закрыть дверь? Верится с трудом.
— Или же она сама ее открыла. Но кому?
Молчавшая до этого девушка легла на широкую лавку и отвернулась к стене, свернувшись калачиком. Голос ее прозвучал глухо:
— Тому, кто только выглядит как человек.
— Что ты имеешь в виду? — спросил мечник — Сэни?
Но сновидица больше ничего не ответила. От стены донесся тихий всхлип.
— Оставь ее, Сайк. Не каждый день сталкиваешься с таким. Она не привыкла.
Но ночью, когда мечник крепко уснул, Дэйо тихо подкрался к лавке, на которой лежала девушка, и сел возле нее на пол. Она не спала, он слышал, как она неровно дышит, совсем поверхностно.
— Сэни, с тобой все хорошо?
Она повернулась к нему лицом и увидела лишь его белые волосы, кажущиеся золотыми в свете огня из камина, и аккуратную ушную раковину.
— Нет, я совсем не в порядке. — едва слышно прошептала Сэни — Мне страшно. Мне очень страшно. Я даже не знаю, дойдем ли мы до вашего города или умрем по дороге.
— Сэни, мы тоже этого не знаем. И нам тоже бывает страшно.
— Вам бывает страшно? — подозрительно переспросила она — Но вы с Сайком выглядите такими спокойными…
— Мы стражи. Поэтому не должны показывать своих настоящих чувств. Люди должны быть уверены в том, что их защитят, иначе начнется паника. Понимаешь? Но стражи тоже люди. Конечно, мы тоже боимся.
— Тогда зачем ты сказал это мне?
— Потому, что ты стыдишься своего страха. Не нужно этого делать, бояться — это нормально. Знаешь, как говорил мой учитель?
— Как?
— Он говорил: «Храбрецы долго не живут». И был прав. Важно не отсутствие страха, а умение его перебороть. Ты уже показала, что сильнее своего страха. Из маленькой Сэни вышел бы хороший страж.
— Д уж! — тихонько хихикнула девушка — Из меня бы вышел самый долгоживущий страж. Поскольку очень трусливый.
Дэйо осторожно протянул руку и коснулся ее лица. Пальцы легко, как крылья бабочки, пробежались по щеке девушки:
— Ну вот, ты уже улыбаешься. Никогда не стыдись своих чувств, будь то страх, смех или слезы. Это то, что отличает нас от тварей. Чувства, эмоции, маленькие слабости — это то, что делает нас живыми людьми.
Сэни не удержалась от того, чтобы перехватить его руку, теплую и живую — человеческую.
— Холодная. Твоя рука холодная. — он сжал ее ладошку и, опустив ее на поверхность лавки, накрыл своей рукой — Спи. Ты должна увидеть какой-нибудь хороший сон.
— Да. Я хочу быть вам полезной. Я должна увидеть сегодня сон. — согласилась она.
Но Дэйо отрицательно покачал головой:
— Я говорил не про вещий сон, а про самый обычный хороший сон.
— Но почему? — удивилась девушка.
— Если честно, я не хочу знать будущего. Не люблю забегать наперед.
— Но что, если это спасет твою жизнь?
— Знаешь слово «судьба»? Я хочу умереть в положенный мне срок. Если я умру завтра, значит, это должно случиться.
— Но я не хочу, чтобы ты умирал. Ни ты, ни я, ни Сайк. Я не хочу, чтобы кто-то умирал.
— Сэни, мы все смертные. Просто, у каждого свой срок. Ты же не собираешься жить вечно? И вообще, спи, давай.
— Ты говоришь странные вещи…
— Я сплю. И ты спи.
***
— Они думают, я спятила! — шептала Ярда — Думают, у меня в голове главы нет! Ну, ничего-ничего! Я позову его, позову сюда. И он придет. Вот посмотрите, он придет на мой зов!
— О чем ты бормочешь, глупая? — спросила ее племянница. Она единственная, кто хоть иногда присматривал за старой Ярдой.
— О страже. Я позову его, вот увидишь. Позову, и он придет.
— Разве вчера тебя не стражи привели домой? Кого из них ты собралась звать? И зачем?
— Эти-то? — старуха раскатисто рассмеялась — Да разве же это стражи? Это щенки слепые, не видящие дальше собственного носа! Придет страж.
— Какой страж?
— Настоящий!
— А наши что, игрушечные что ли? — фыркнула молодая женщина.
— Страха не знающие! Тьфу, а не стражи! — старуха наглядно показала свое отношение к местным защитникам, смачно плюнув на пол.
— Ну, ты городишь, Ярда! — рассмеялась племянница — Какие же это стражи, если бояться будут?
— Хорошие это стражи, глупая. «Храбрецы долго не живут» — так он говорил.
— И когда же придет этот твой трусливый страж?
За трусливого старуха обиделась, огрела девку старым сапогом, стоящим у ее лежанки:
— Скоро! Да смотрите сами не струсьте! Волосы его белы, как снег, глаза, словно небо, холодны… Он не знает прошлого, не видит настоящего и не желает зрить будущего. Небо на его стороне… Он не видит света, но несет этот свет с собой… Из древнего рода происходит этот страж. Древнего рода!
Молодая женщина посмотрела на завывающую в пустоту безумную старуху, пожала плечами и вышла из лачуги. Ярду, конечно, жаль, но и слушать инами ее бред никто не вынесет. Вот если бы двоюродные братья и сестры были живы, с их матерью такого не случилось бы. Ох, проклятые Небеса, зачем же вы так жестоки?
***
— Знаешь, Лейра, ты права была. А я слепой дурак. — сказал вечером расстроенный Орс жене, предварительно отправив дочь считать мешки с мукой.
В Реске все дома были устроены так, чтобы и сам дом, и все прилегающие к нему постройки находились в одних стенах и под одной крышей. Так безопаснее. Разумеется, Орс знал, сколько муки на его мельнице, просто спровадил дочь на время, чтобы не слышала.
— Случилось что? — встревоженно спросила женщина. Давненько она не видела своего любимого супруга таким опечаленным.
— Да Рэйк на посмешище себя выставил! А после… Эх! — Орс махнул рукой, отворачивая лицо от супруги, словно ему было стыдно — Хорошо, я Арэю за него не успел сговорить. Весь город сначала потешался, а после ужасался!
— Что учудил-то? Может, не все так плохо? Пьян был, небось?
— Если бы! Пьян бы был — оправдать могли б. А он, дурак этакий, в твердой памяти и здравом уме сам собрал народ, чтобы доказать талант свой. Мол, стреляет он не хуже слепого. Ага, как же! Да нет бы, хоть к собакам мишени привязал, глупец!
— Неужто! — Лейра в ужасе прикрыла рот рукой.
— Да! — Орс уронил голову на руки — Завязал себе глаза и… Все мимо, а вот Нэро…
— Насмерть? — от шока женщина не удержалась на ногах и с силой опустилась на лавку.
— Выше мишени, что на груди была. В шею парню угодил. А тому всего-то тринадцать годов было. Дитя ведь совсем, Лейра! Знаешь, что сейчас в городе делается?
Жена отрицательно помотала головой. Она, конечно, догадывалась о происходящем, но желала услышать.
— Бунт. — продолжил Орс — Главе сказали, ежели он за сыном не может усмотреть, то как народом сможет править? Эрна хотят ставить, у того не забалуешь, и за ребятами своими он смотрит в оба глаза.
— А тот?
— Не хочет. Говорит, он страж, и ответ держать будет только за стражей.
— А с Рэйком что?
— А что с ним? Под замок посадили, разбираться будут, со зла или по дури убил мальчонку. Дэйо он подражал, видишь ли! Йорна сказала, он каждую неделю к Эрну ходил, в стражи просился. Да только старик людей насквозь видит. Сказал ему охотой заниматься, а к тварям не лезть.
— А Рэйку же теперь и в охотники путь закрыт. Кто ж ему оружие после такого-то даст в руки?
— То, Лейра, еще неизвестно. Как люди рассудят, так и будет.
***
За четыре ины до заката они пришли в городок, о котором ранее говорил Сайк, под названием Оруга. Их встретила целая ватага шумных детей, стрелка тут же облепили несколько пар маленьких ручонок и уволокли в сторону.
— Даже так? — удивилась Сэни — А они его не съедят?
— Не съедят. — рассмеялся мечник — В первый раз вон тот рыжий мальчишка решил подразнить его, а Дэйо ухватил его за ухо и научил вежливости. Среди этих сорванцов авторитет Дэйо теперь непререкаем.
— А он не потеряется?
— Дети приведут его куда попросит. Не волнуйся за него.
Их приютила сестра главы, в этом городке она была кем-то вроде общественного завхоза. К ней обращались по хозяйственным нуждам, она же довольно часто выступала в роли судьи, если два соседа что-то не поделили. Исна являлась всеми уважаемой женщиной города, и уважали ее даже больше, чем главу.
— Вы вернулись уже с пополнением? — весело спросила она, разглядывая девушку.
— Да, Дэйо нашел ее в заброшенном городе, в одном из домов.
— Я Сэни Кэм, мое селение и моя семья… — Сэни вздохнула, говорить об этом до сих пор было тяжело — Их больше нет.
— Соболезную. — женщина неловко и грубовато потрепала ее по плечу — А где Дэйо?
— С детьми. Не заблудится. — легкомысленно отозвался Сайк.
— Вам бы помыться сначала. — насмешливо протянула Исна — Ночевать вас определю в гостином доме. Там, правда, уже есть постоялец, до рассвета еще прибежал. Говорит, единственный выживший, вот как Сэни. Только он голос со страху потерял. Не обидите мальца?
— Помилуй, Исна! Зачем же мы его обижать-то будем?
— Вот и славно, что не будете. Пойду детям кликну, чтобы вернули стрелка. Он, небось, устал с дороги.
***
— Я кто? — звонко потребовал ответа детский голосок.
— Сейчас узнаем. — улыбнулся Дэйо. Он уже и так знал всех детишек поименно, но игра есть игра. И, протянув руку, он легонько ухватил мальчишку за нос — Так, нос-картошка, ты у нас Ристан.
— Да! Это я!
— А я? Кто я?
— Ты? — пальцы слепого стрелка ухватили мальчишеское ухо — Знакомое ухо, до сих пор припухшее. Да, Тонас?
— У! И болит до сих пор тоже! — согласился мальчишка.
— А это кто? Угадай, кто это?
Дэйо услышал возню, звук борьбы. Ребенок явно не желал подходить к нему по собственной воле, но при этом и не кричал. Сопротивлялся молча. Интересно, кто же это? Пальцы наткнулись на мягкие завитки длинных волос, выпавшие из косы. Высокий лоб, курносый носик, пухлые губы, острый подбородок…
— Я не знаю эту девочку. Ее имя мне неизвестно.
— Не узнал! — возликовала детвора — Дэйо не угадал!
— Как я могу угадать того, кого не знаю? — изумился стрелок.
Девочка продолжала молчать, но и уйти попыток не делала.
— Как тебя зовут, малышка?
В ответ молчание. И дети притихли, слушая эту тишину.
— Ты меня боишься? Я кажусь тебе странным? — мягко произнес Дэйо, улыбаясь.
— Нет! — звонкий детский голос прозвучал так неожиданно громко, что страж даже вздрогнул — Но я не буду говорить с тобой тут, при всех.
— Почему? Ты хочешь сказать мне что-то важное?
— Не ходи с ней, Дэйо! — крикнул, судя по голосу, Тонас — Она ведьма!
— Кто сказал? Ведьмы так редки, что мы с вами навряд ли увидим хоть одну. — возразил он ребенку.
— Это правда! Хиора ведьма! Бей ведьму!
— Ну, уж нет! — Дэйо безошибочно сцапал крохотную ручку и дернул девочку к себе поближе — Никто никого бить не будет, ясно? Я страж, поэтому сам разберусь кто ведьма, а кому уши драть надо.
Если бы Дэйо мог видеть, то непременно бы улыбнулся. После его слов целая ватага детей неосознанно прикрыли уши руками. Маленькая рука требовательно потянула в сторону, и он подчинился. Он не знал, куда ведет его Хиора, но ему было интересно, что же такое хочет сказать ему эта печальная девочка. Ей лет шесть всего, а она уже такая не по-детски серьезная.
— Я слышу ручей, и здесь пахнет водой. — сказал он, когда они остановились.
— Я сижу тут, когда мне бывает грустно.
— Почему же ты грустишь? — Дэйо опустился на мягкую траву и еще раз вдохнул прохладный воздух.
— Покажи мне свои глаза. — потребовала Хиора.
— Зачем они тебе?
— Я должна быть уверена, что это именно ты.
Странная выходила беседа. Страж не переставал удивляться серьезности тона этого ребенка.
— Как я могу быть не я? Я это я.
— Ты глупый. — заявила девочка — Покажи свои глаза, иначе я не буду говорить с тобой.
Дэйо молча отвел со лба косую челку, открывая свои слепые глаза. Он просто ждал, что она скажет ему. Что она увидит в его глазах, которые никогда не видели света, а если и видели, то не помнят?
— Да, это ты. — наконец, сказала Хиора — Твои глаза синие, что небо, и бездушные. А волосы белы как снег. Так она сказала.