— …притаскиваем сюда, тут Гробовщик уже справляется, он в этом деле мастер, — болтала Мелита. — Он у нас как раз по поиску: заглянет в свой Перечень, а в ней у него появляются названия тех, которые проявили себя. И вспыхивают разными цветами.
Никто не спросил, какими цветами. В Целестии все были сдвинуты на радуге, потому что и страна была Радужной с момента создания. И в небесах сияла вечная радуга. И Магистры тоже считались по цветам радуги. Так что почему артефакты должны обозначаться по-другому?
— Жуткий дед, — распространялась Мелита дальше, — его все стороной обходят, сами увидите. А если вы попробуете без спросу влезть в Большую Комнату — он прямо горло может перегрызть своими желтыми клычками…
— Большая Комната?
— А-а, это там, — Хет кивнул туда, где был артефакторий. — Рядом с Малой и Особой.
Большая, Малая, Особая — плохо у них тут с названиями. И с объяснениями тут тоже плохо.
Подружка Мелиты подала голос:
— Там хранятся артефакты…
— Да, которые никому не удалось уничтожить, даже Гробовщику! — подхватила Мелита. — Таких не очень-то много, но есть. Сильные — ух, опасные — жуть! Некоторые и хитрые, помнишь, одно ожерелье там в кролика превращалось, когда на него смотрели… Кролик был милым, — она вздохнула, — а вот старый Гробовщик был совсем не милым, когда нас застукал в Комнате. Первым делом Бестию вызвал, а она такое устроила — лучше б мы то ожерелье надели. Нас потом еще директор спасал, помнишь?
— Помню, — тихонько ответила ее подружка. Странно, а Кристо показалось: она такую мину только что скорчила, когда помянули Бестию! Чуть саму завуча не переплюнула по этой части.
— Так что и вы туда без приглашений не лезьте, а то в лучшем случае будете на наказалках до первого вашего вызова.
— До первого нашего… — тут у Кристо как-то качнулся под ногами пол, и он опять уселся на черное покрывало. — Погодите, это мы чего… тоже вот так вместе с артемагами будем по мирам мотаться?
Ну, уж теперь на него посмотрели, как на деревенского дурачка.
— Нет, конечно. Кто ж вас пустит в миры? Вы же про них ничего не знаете…
Не успел отойти от разочарования, как Хет добавил:
— Вы через Кордон будете ходить, во внешний мир, как контрабандисты… что это с тобой?
А это у Кристо от радости магия ударила в лопатки. Чуть крылья не выросли. Уже начал отрываться от кровати, но тут Нольдиус его похлопал по плечу тяжелой рукой. Кристо зыркнул злобно, буркнул «Отвянь!» — и отодвинулся. Само собой сообразилось, что как раз ему через неделю во внешний мир не светит — не те способности. А этому красавчику — очень может быть…
— Книжки утром возьмете, — продолжал Хет как ни в чем не бывало, — это Скриптор может показать, он с рассвета там ошивается. Пошли, Мелита, пусть располагаются.
Черноволосая хохотушка распрощалась с ними, ее подружка выдала незаметный кивок и вышла следом, рисуя что-то пальцем в воздухе. Нольдиус, глядя на нее, затряс головой с таким осуждением, что со щек посыпалась пудра. Кристо, хоть и был согласен, что с девчонкой не очень, только поглядел исподлобья.
— По ночам выходить можно, только тут иногда Бестия бродит, — извиняющимся тоном добавил Хет на прощание, — у нее бессонница, так что осторожнее. Ладно, ухожу, а уж вы тут отдохните, потому что завтра — ваши первые уроища.
— Простите? — вмешался Нольдиус. И тут ему надо себя показать. — Может, уроки?
На это Хет только хмыкнул, поглядел на них с жалостью и захлопнул дверь.
* **
Вообще-то Кристо обычно просыпался от криков. Например, ему мог орать в ухо контрабандный будильник. Что-то такое ностальгически-отцовское, вроде: «Вставай, недоносок!» А иногда Кристо не слышал будильника, тогда его будил Вейтус: с помощью телесной магии скидывал на пол, или к кровати примораживал, или подпаливал простыню. И Кристо просыпался от собственного вопля — конечно, долгого и нецензурного.
Но сердился он на соседа по комнате минут десять — пока не истощались в непроснувшихся мозгах запасы ругани. Потом еще «спасибо» говорил, потому как иначе Кристо добудиться было нельзя, и он спал бы по восемь суток на неделю.
Но в это утро он проснулся сам и осторожненько уполз с черной кровати, а потом из комнаты. Нольдиус не проснулся. Этот молодчик залился таким храпом, что его и хор Магистров не поднял бы!
А у Кристо были свои дела.
Сперва он наведался перекусить — милое дело. Хорошая вещица этот Рог Изобилия, хоть ты упри его и в комнату повесь. Потом минут на десять застрял возле трапезной у зеркала, рассматривал прическу и физиономию: нет ли прыщей, не выцвели ли пряди? Какая-то мелкота хихикнула за спиной — погнал таким рычаньем, что самому приятно стало.
Вот и ладно, он весь такой из себя симпатичный, а кто-то в Кварлассе говорил, что мстить надо красивым. Или нет, красиво? А, ну их к Холдону с их философией, главное — это мстить.
Начнет, пожалуй, не с Хета, а с мелкого — Скриптора, а что про него известно? А правильно, что он с самого утра не вылезает из местного книгохранилища. Дело за малым: спросить у кого-нибудь из мелких, где это страшное место, а потом схорониться в холодных коридорах достаточно далеко, чтобы криков в случае чего не услышали, и достаточно близко, чтобы не упустить.
Ну, а дальше… у Кристо был богатый опыт того, как мстить. Особенно тем, кто помладше.
Нашел и спрятался ловко. Не успел он еще выбрать из своего арсенала чего поинтереснее, как из-за поворота вылетел этот Скриптор. И припустил к окованной серебром двери, подпрыгивая на ходу. Ах ты ж, мелкая саранча…
В два прыжка он нагнал мальца и схватил за шиворот. Скриптор обернулся, замахал руками, икнул и обмяк. Только глаза свои испуганно выпучил. Даже заорать не попытался.
— Ну, приветик, мелкота, — начал Кристо своим самым пугающим тоном. — Мы с тобой кой-чего не договорили вчера насчет твоего розыгрыша. Может, у вас тут какие другие законы, а мы в Квартусе знаешь, что за такое делали?
Мотает головой, потом кивает, глаза здоровые. Испугался. Кристо б сам испугался, если б на него так наехали.
— Много чего делали, — и он поближе подтащил паренька к себе. — Тебе, небось, не снилось. А если кто шестерил, так еще хуже бывало, понял?
Опять головой кивает.
— Так что сначала я послушаю, как ты будешь извиняться, — Кристо с удовольствием ухмыльнулся, — на коленях.
Глазищи — во! Головой мотает и ничего не говорит.
— Чего молчишь, шмакодявка? Говорю, проси прощения, а то я тебя…
Скорый на расправу Кристо уже и кулак занес, но тут из-за спины раздался насмешливый голос:
— Он, знаешь ли, не разговаривает. Совсем.
Кристо дернулся было испуганно, обернулся — но там всего-навсего торчали две вчерашние девчонки. Чернявая Мелита смотрела на него с любопытством и немного вызывающе, вторая (не запомнил ее имени) оценивающе таращилась на три шарика оникса, которые лежали в ее ладони.
— Чего? — хмыкнул Кристо.
Повернулся к Скриптору, а малец куда-то ко лбу закатил глаза, и в воздухе вдруг возникла надпись, крупными буквами — будто цветные мыльные пузыри взлетели: «Только пишу».
— Иго-го! — от неожиданности вырвалось у Кристо изо рта. — Это еще что за вид нежити. Чего это с тобой?
«Таким родился».
Кристо его чуть не выпустил — посочувствовал. Это ж надо таким уродом на свет вылезти! Но потом решил, что месть отменять не следует.
— И чего пишешь?
«Все, что угодно, на любом языке, любыми буквами. Показать?»
— Валяй, глядишь, и подобрею.
Шмакодявка закатил глаза, но никаких букв не появилось. Кристо поглядел влево-вправо, посмотрел на девчонок — нету букв! Только Мелита заблестела глазами и все свои зубы так и выставила.
— Ого, Скриптор, да у тебя настоящий талант!
И глядела она при этом на самого Кристо! Он охнул от страха, отпрыгнул от пацаненка, достал из кармана зеркальце, которое непременно таскал с собой, навел на себя…
Посреди лба шла ровная, красная надпись, будто клеймо какое поставили: «Я — это диагноз».
— Убью, злыдня болотная! — взвыл Кристо, кидаясь на мелкого уродца. Тот никуда не стал убегать, и Кристо наверняка бы его придушил, как вдруг перед глазами пронеслось что-то тяжелое, завертелось, да и припечатало прямо в лоб. Шишка будет, в дополнение к надписи… Потом шарахнуло в затылок, но с той же силой. Ослепленный Кристо завертелся на месте, заморгал собравшимися в кучку глазами и наткнулся ими на подружку Мелиты. Шарики из оникса легко парили над ее ладонью. Карие глаза девчонки почему-то становились ближе к зрачку зелеными, и из этой зелени на Кристо смотрела холодная брезгливость.
— Красота какая, Дара! — Мелита бросилась аплодировать. — Глянь, какой он симпатичный с этими рожками, гораздо, гораздо лучше, чем был! А может, ему еще куда шариком запустить, чтобы наших не трогал?
— «Не трогал наших»? — переспросил голос. Кристо показалось, что в этом голосе был звон боевого железа.
Фелла Бестия, конечно. Когда эта кошка в кольчуге успела выпрыгнуть, а главное — откуда? Но вот тебе — возникла посреди коридора, руки в боки и ждет, пока ей все начнут каяться в грехах.
— Скриптор, Мелита? Что произошло? Хотя я могу догадаться и сама, — и начала надвигаться на Кристо, у которого глаза так и косили от недавно полученных ударов. — Не помню, предупреждала я тебя или нет о том, как нужно вести себя в моей школе…
— Это не ваша школа, — тихо поправила Дара, — и здесь ничего не случилось.
Она сжала ладонь, и шарики из оникса скрылись в ней. Кристо аж косить перестал, до того эта девчонка удивительно глядела на Бестию.
Как на врага. Хотя и Бестия на нее не как на друга посматривала.
— У тебя я ничего не спрашивала.
— Ничего, я могу и без вопросов ответить.
— Что обозначает фраза «…не трогал наших?»
— Что мы как раз объясняем новенькому правила. Вместо вас.
Ну, а я и не при делах. Видно, своих тут не выдают, Фелла и Дара сцепились враждебными взглядами — можно себе отползать полегоньку и шишки заращивать.
Да от Феллы отползешь, как же. Кристо только-только сдвинулся в сторону выхода, как завуч рявкнула:
— Стоять! — и его чем-то припечатало к стенке. — Разговор с тобой я не закончила. Во-первых, сегодня ты в штрафотряде. Во-вторых, если я когда-нибудь…
— Фелла! — это уже был новый голос, и на место действия тоже прибыл новый персонаж. Поэтического склада типчик в черном парике и темно-синей мантии вынырнул из очередного ответвления и заговорил, волнуясь: —Я говорил тебе о недопустимости применения любых способностей к ученикам. И если твои уроки я оставляю без внимания, то такие случаи…
— Случаи, Мечтатель? — процедила Бестия. — Если бы не эти «случаи», ты дождался бы убийств на территории. Как еще можно остановить вот это? — это она так про Кристо. Или мне нужно было погладить его по головке?
— За что? — тот, в парике, перевел взгляд на девчонок. — Дара, Мелита, что произошло?
У той и другой тут же стал такой правдоподобно удивленный вид, что Кристо сам отлип от стенки. Скриптор — и тот просигналил в воздух: «Мы и сами ничего не понимаем».
— Ну, разумеется, — сквозь зубы выжала Бестия, а Мечтатель (кличка под стать внешности) уже махнул рукой — мол, инцидент исчерпан. И остановил бледно-голубые глаза на угрюмой физиономии Кристо.
— У нас очень хороший целитель, — сказал он вполголоса, — ты можешь отправиться к нему.
Девчонки после слов про целителя кинулись в такой ржач, что Кристо тут же замотал головой.
— Это типа… утром выскочило, — он постарался прикрыть позорную надпись на лбу. — В смысле, я выскочил. И у-упал. На лестнице.
К девчонкам присоединился Скриптор, а Мечтатель этот ничего — даже углом рта не улыбнулся.
— Впредь будь осторожен с местными лестницами, — сказал он размеренно. — Вчера я не мог поприветствовать тебя и товарища лично, но рад, что вы благополучно прибыли в Одонар.
Особой радости на его лице не возникло, а до Кристо только сейчас дошло, что он говорит с директором.
То есть это вот — тут главное?
Чашки весов опять начали склоняться в сторону «валить непременно».
— Надеюсь, что время обучения, а после — практики пройдет для вас благополучно, — тут уж директор стал совсем грустным. — Мне жаль, что пришлось выделить вам только неделю на подготовку…
«Р-р!» — злобно исторгла из себя Фелла Бестия. Развернулась и загремела шагами по коридору, что-то однозначно нехорошее бормоча под нос. Директор посмотрел ей вслед как-то странно, оборвал фразу и пустился следом.
— Фелла! Подожди. Послушай, если мои слова показались тебе резкими…
До вконец опупевшего парня донеслось еще одно злобное «Р-р-р-р!» Бестии, а потом эхо исказило голоса.
— Резкими, — тупо сказал потом Кристо, глядя на стену, о которую его припечатали.
— Ага, — согласилась Мелита. — Экстер сегодня превзошел самого себя. Видал, каким он был тираническим? Они даже сказал ей «недопустимость»!
И опять принялась скалить зубы в усмешке, за ней и Скриптор, а Кристо стоял как болван и ничего не мог понять.
— Директор очень многое ей позволяет, — зло сказала Дара. Вот она как раз не смеялась, а смотрела в коридор с тем же выражением, что недавно — на Феллу Бестию.
— Потому что влюблен в нее без памяти, — присовокупила Мелита, закатываясь со смеху. — Сколько он лет за ней бегает — двести? Цветочки там, стишочки, песенки… кажется, она от этого только сильнее его ненавидит.
И опять — «ха-ха-ха!» Кристо поглядел на эту компанию, то есть, на этот дурдом. Потер шишки. Кажется, его тут больше бить никто не собирается? Ну, так можно и за компанию посмеяться.
Веселье прекратил Скриптор, написав в воздухе: «А еще у вас она сегодня первым уроищем».
Как после этого скривились девчонки — это надо было видеть…
Утрецо выдалось мерзкое, а потом помалу начало налаживаться. Надпись со лба ему убрали, потом Скриптор и Мелита с какого-то добра помогли ему даже книжки получить. Скриптор выбирал, а Мелита забалтывала зубы Вонде. Так звали того самого старикашку в потертой куртке, который поприветствовал Кристо своим «А-а, смертнички!» Книгохранилище для учеников и практикантов было здоровым, пропыленным и таким же унылым и потертым, как кладовщик, и Кристо обрадовался, когда убрался оттуда. Тем более что эта Дара ни слова не говорила, а только торчала за спиной, и его так и подмывало оглянуться: а если там плавают по воздуху эти самые шарики?
Потом, когда он уже свалил книжки у себя в комнате и растолкал Нольдиуса, пошли на первый урок, тоже вместе. Видно, Мелите очень кому-то хотелось рассказать о местных нравах, ну, и пожалуйста. Кристо был готов её хоть годы напролет слушать.
— С Феллой не задирайся никогда. Она редко когда предупреждает, обычно сразу бьет, и как бьет! Иногда приходится к Оззу в логово просто относить…
Кристо тут же вообразил какого-то монстра, который жрет пострадавших. Оказалось, все проще.
— Озз Фигнал — местный целитель. Если увидишь дядьку с лицом палача, руками как окорока и заплывшим глазом — это он… Здравствуй, Хетик! А кто сегодня вас муштрует?
— Фрикс для начала, — беспечно ответил жабеныш и присоединился к ним. — У вас, конечно, Бестия?
Тут Кристо сделал наблюдение. При слове «Бестия» тут все как-то странно кривились. И слово от этого звучало странно, как при позывах на тошноту: «Бе-естия».
Мелита кивнула и напоказ задрожала губами:
— У меня коленки сильно стучат? В конце коридора не слышно? А зубы? — и уже нормальным голосом: — А мы ей еще и попались сегодня с утра… Скажи, я буду красивой, если стану мокрым местом?
Нольдиус, который их нагнал только что, провел по не до конца зализанным волосам и уже собрался вставить что-нибудь вроде: «Не следует бояться завучей! Но с другой стороны…» Но тут голос подала Дара:
— Бестия! — фыркнула она. — Нашли тоже пугало.
— Да-а, ты ее не боишься, — завистливо надула губы Мелита. — А на меня она как посмотрит — прямо знаете… вижу себя на месте какой-нибудь шушеры на поле Альтау, а надо мной уже меч Витязя так и нависает, так и нависает…