Кледвин Волфалер любезно улыбнулся:
— Все верно, сударыня. Схватываете на лету.
— У вас мой меч, — заметил Делвин, не сводя с узурпатора пристального взгляда.
— Ваш, верно, — Кледвин провел пальцем вдоль лезвия. Высеченные на клинке буквы Древнего Наречия перестали гореть. — Я пытался расспросить графа Телфрина, выяснить, откуда у вас взялся этот клинок, но так и не добился внятных ответов. Беседа не задалась, так сказать. Впрочем, я и не нуждался в откровенности Телфрина — спрашивал ради проформы. Оказалось достаточно документов, еще весной найденных в королевском архиве Тельгарда… не подумайте, что его величество Терон Третий не вел обширной переписки со своим канцлером, — Делвин перехватил бешеный взгляд Астрид, сам постарался дышать ровно. Если узурпатору стало известно о его происхождении… «Что ж, вполне вероятно, живым мне из этой комнаты не выйти. Этот Волфалер крайне преуспел в истреблении всех прочих». — Подумать только, — продолжал Кледвин, держа клинок на весу, — бастард королевского дома затесался в семью провинциального лорда и оставил потомство! Я приказал арестовать Софию Боунз, дочь Мэтью Дирхейла, погибшего при Кенхолде, и ее малолетнего сына. Отправил их в Башню, дабы тамошние чародеи изучили их дар.
— Сэр Мэтью состоял с лордами Нового Валиса лишь в самом отдаленном родстве, — Делвин услышал собственный севший голос, донесшийся до него словно с большого расстояния или через толщу воды. — Отпустите его родных, если у вас осталась хоть капля чести. Денгальские Дирхейлы — чистой породы. Их ветвь давно отделилась от нашей, прежде, чем в нашу кровь проникло семя бастарда. Я — последний из незаконнорожденных потомков короля Терона.
— Не пытайтесь меня обмануть, — узурпатор не купился на уловку, а жаль. — Мэтью Дирхейл недаром числился вам двоюродным дядей. Он сделался им, когда взял в жены вашу двоюродную тетю… а значит, дар Волфалеров мог пробудиться в его дочери, раз уж сын также погиб на этой войне, или в ее отпрыске. Я молчу о прочих фамилиях, с которыми ваша семья породнилась, за минувшие три столетия выдавая туда своих дочерей. Их мы еще проверим. Посмотрим, в каких домах рождались сильные чародеи, кто сумел сохранить дар не растраченным. Впрочем, куда торопиться, если вы и так предо мной?
— Если вы знали, кто я такой, отчего не допросили сразу?
— Выдался непростой день, знаете ли, — Кледвин вложил палаш Дирхейлов в ножны, — да еще умаялся от беседы со своим племянником. У мальчишки весьма скверный нрав… впрочем, уверен, вы и сами заметили, раз путешествовали бок о бок от самого Димбольда. Я хотел вызвать вас поутру, но раз мне все равно пришлось спускаться сюда, отчего бы не поговорить о насущном? Тем более, я надеюсь извлечь пользу из нашего знакомства.
Прозвучало настораживающе. Что нужно от него узурпатору? Решил завербовать на службу? Разве не хватает ему армии чародеев из Башни и собственных недавно обретенных способностей? Неужели верит, что сумеет использовать нежданно найденного родственника, обратить его умения себе на пользу?
Делвин постарался подбирать слова осторожно:
— Боюсь, сударь, мои магические способности… весьма незначительны. Я солдат, не волшебник. Отец научил меня плести самые простейшие чары, их применением я всегда ограничивался. Никогда не замечал, чтобы творение заклятий давалось мне особо легко. Предпочитаю пистолет и клинок. Вы сами знаете, Сила не всегда передается по наследству. Иначе бы каждый потомок Волфалеров, сколько их есть на свете, умел бы сворачивать горы или иссушать моря. В большинстве случаев Сила спит, как никогда толком не пробуждалась она и во мне.
— Врете, — Кледвин лишь улыбнулся.
— По вашей милости погибла вся семья капитана Дирхейла, — вмешалась Астрид, опять осмелевшая. Не трудно понять, почему — узурпатор держался практически любезно, и уж точно не ерничал, подобно Аматрису. Известный прежде безукоризненной службой генерал, разговаривающий просто и честно. Астрид, похоже, до сих пор не уразумела, что его стоит бояться. — Как вы смеете после этого рассчитывать на его верность? — выпалила она с негодованием. — Или вы полагаете, капитан Дирхейл трусливо согласится служить человеку, который…
Кледвин даже бровью не повел, не говоря уж о каких-либо магических пассах, но Астрид немедленно замолкла. Губы девушки сомкнулись будто сами собой, она замычала, попыталась размокнуть рот пальцами — и не смогла. С побелевшим лицом отступила на шаг, продолжая издавать нечленораздельные звуки. Делвин хотел было броситься к девушке — но сдержался, собрав всю волю в кулак. Чем меньше он выкажет привязанности, тем лучше для самой Астрид.
Словно подслушав мысли Делвина, узурпатор осведомился:
— Неравнодушны к этой пылкой барышне, господин капитан? Не удивлен, раз она предпочла ваше общество свободе и бегству. Вам ведь не понравится, если ее, нагую и избитую, пропустят через полк солдат? — мычанье Астрид перешло в подобие звериного рыка, девушка принялась ногтями расцарапывать плотно сжатые против ее воли губы, сам же Делвин надеялся, что даже тени чувств не отразилось на его лице. Покажешь слабость — и враг уцепится за нее всеми зубами, а его связь к Астрид, так некстати возникшая, грозила сделаться тяжелой гирей на ноге. «И угрозой для самой глупышки. Если бы не наша дурацкая интрижка — бежала бы вместе с Телфрином. Оказалась бы сейчас в безопасности, вполне возможно». Если, конечно, общество Принца Пламени можно считать безопасным.
Делвин ограничился лишь тем, что сказал:
— Прежде полагал вас джентльменом и человеком чести, сударь. Во всяком случае, до вашего мятежа. Не рассчитывал, что вы опуститесь до такой низости. Словно лесной разбойник, а вовсе не дворянин.
— Джентльмены и люди чести едва не пустили Гвенхейд по миру, — узурпатор коротко глянул на Астрид, рот у той мигом раскрылся. Девушка уперлась спиной в решетку, прижимая ладонь к губам и больше не пытаясь встрять в разговор. — Я не одобряю насилие, — сообщил Кледвин Волфалер, — но не погнушаюсь им, чтобы сохранить королевство, которое непременно рухнуло бы, оставайся Эйрон у власти. Хотите, чтобы ваша возлюбленная осталась невредима — сотрудничайте со мной, исполняйте мои приказы. В противном случае ничего хорошего юную леди не ждет. — Не давая Делвину и лишнего слова промолвить, узурпатор тут же задал вопрос: — Это вы открыли ворота в пространстве и доставили графа Телфрина в Тенвент?
Что ему оставалось? Соврать? Свалить все на Кельвина или самого Патрика?
— Да, я, — просто сказал Делвин.
— Впечатляющее колдовство. Я почувствовал и явился сразу. А говорите, вас толком ничему не учили.
— Не учили, — лучше не упираться и послушно отвечать на вопросы, нежели ждать, когда узурпатор вознамерится исполнить свое обещание насчет роты солдат. Словами дядя Телфрина на ветер не бросается, достаточно вспомнить разоренный Тенвент — да и выбьет признание все равно, если пришлет палача. — Я действовал по наитию. Воспользовался Убийцей… клинком, который вы у меня забрали. Обратился к его силе, и дальше все получилось будто само собой.
— Вы бежали из Наргонда. Имперцы уже высадились там? — деловито уточнил Кледвин. «Для человека, занятого до недавнего времени осадой Тенвента, он крайне хорошо разбирается в последних новостях». Астрид молча слушала разговор, оставалось лишь радоваться, что она больше не пытается напомнить о себе узурпатору.
— Имперцы сломили сопротивление береговых бастионов и высадили десант в порту, — бесстрастно сообщил Делвин, стараясь не вспоминать слишком явственно огненный шторм и сошедшее с ума небо. — Их чародеи атаковали палаццо Мервани, в то время как командующие городским гарнизоном погибли, — стараниями Аматриса, решившего, что пришло время столкнуть Алгерн и Гвенхейд лбами. — Это граф Телфрин поделился с вами известиями?
— Граф Телфрин оказался удивительно не красноречив. Прежде я запомнил своего беспутного племянника совсем иным… Нет, капитан, у меня свои источники. О передвижении имперского флота я знаю уже неделю, потому и постарался расколотить Тенвент, избавиться от этой занозы в боку. Что касается всего остального… Вы находились в Наргонде еще вчера, вы спешно покинули его сегодня, используя забытую древнюю магию — что еще мне оставалось предположить? Я вижу, — ладонь узурпатора легла на рукоять Убийцы, — вы считаете меня негодяем и тираном, но я пытаюсь отстоять наше королевство. Алгерн собирает армию на восточной границе, направил флот к нашим западным берегам. И дальше станете играться в дурацкую месть или вспомните о присяге, которую принесли, получив офицерское звание?
Кледвин бил наотмашь — и слова оказались куда болезненнее кулака.
— Я клялся Эйрону Четвертому, вовсе не вам, — глухо сказал Делвин.
— Вы клялись королевскому знамени и родной земле, а за них ныне отвечаю я. Прекратите, капитан. Вознамерились посадить на трон Патрика? Он убежал, и едва ли вернется. Зароется в нору поглубже, в надежде, что я его там не найду. Вы — такой же, как и я, потомок драконов. Вы видели сегодня, на что я способен, чему научился. Когда Алгерн обрушит на нас свое пламя, мне понадобятся союзники — и человек с вашим даром способен принести немалую пользу. Не желаете помочь мне защитить королевство?
Нельзя сказать, что Делвин не видел за узурпатором правоты. Алгернская империя представляет угрозу — он убедился в этом сегодня утром. Пополнив припасы в Наргонде, имперцы обогнут Керанию и через несколько недель до Тельгарда. Столичные укрепления хороши, но памятуя, сколько принц Стефан привел с собой чародеев — не выдержат и они, если не уничтожить неприятельский флот на подходе, а кто справится с такой задачей лучше дракона? Кледвин Волфалер истребил королевский род, утопил Гвенхейд в крови, повинен в гибели многих невинных людей — однако он способен остановить врага.
И все же никак не получалось забыть Новый Валис, превратившийся в обугленные развалины, выжженный дотла, уничтоженный. При помощи графа Телфрина Делвин надеялся отомстить — а тот сговорился с самим Принцем Пламени, уже повинным однажды в разорении мира, и сбежал невесть куда, бросив и капитана Дирхейла, и Астрид Шефер, прежде работавшую у него горничной, на сомнительную милость Кледвина Волфалера.
«Стоит признать — отправившись на поиски Телфрина в этот поход, я допустил ошибку. Зря потратил время и потерял много хороших солдат. С таким же успехом можно было оставаться в Тенвенте, сидеть на месте и ждать, покуда к нему явится узурпатор. Лорд Патрик себялюбив, равнодушен, жесток. С головы до пят настоящий пират, озабоченный лишь сохранностью собственной шкуры. Он терпит общество Аматриса даже после того, как Принц Пламени погубил гранд-герцога Мервани — а ведь Телфрин был стольким обязан Альфонсо».
— Вы убили моих родителей, — слова, которых следовало избегать, все же сорвались.
— Не собственными руками, но убил, — не стал отпираться дядя Патрика Телфрина. — Можете припомнить мне это, когда мы победим на войне. Даже кинжалом в спину, если достанет сноровки. Пока же, дорогой и нежданный родственник, — узурпатор выделил интонацией последнее слово, — предлагаю вам простой выбор. Вы гордо отказываетесь от моего предложения, смотрите на то, как эту прекрасную девушку насилуют мои солдаты, а потом возвращаетесь в эту не слишком уютную камеру и гниете в ней до скончания века. Либо перестаете упрямиться и признаете, что я ваш король. Мы выходим отсюда и занимаемся настоящим делом. Работа найдется, могу в этом поклясться.
— Я лучше убью себя сама, найду способ, хоть вены перегрызу, — сообщила Астрид. — Раньше, чем ваши ублюдки до меня доберутся. Вы поступаете омерзительно, совсем не так, как полагается королю. Вы шантажируете Делвина.
— Шантажирую, — бросил ей Кледвин. — Что мне еще остается? Короли, боящиеся испачкать ручки в дерьме, долго на свете не задерживаются, юная леди.
Делвин перевел взгляд с узурпатора гвенхейдского трона, чьи пальцы продолжали обхватывать витую рукоять Убийцы, на девушку, чьи честь и жизнь стояли сейчас на кону. «Вверенный мне полк я уже погубил — не достаточно ли с меня совершенных ошибок?» Не стоило, конечно, в том лесу посреди диких земель давать себе волю, польстившись на красоту и свежесть горничной Телфрина. Человеком Астрид оказалась, как вскоре выяснилось, непростым, пусть и не лишенным своих достоинств. Порой, как совсем недавно, Делвину казалось, что он испытывает к ней чувства, порой они пропадали, сменялись досадой на ее взбалмошное поведение, как сейчас. Так или иначе, он не мог бросить девушку, которая ему доверилась, на произвол судьбы, а еще не мог допустить, чтобы Кледвин Волфалер исполнил свою угрозу. «Если над Астрид по моей вине надругаются, лучше мне и вовсе не рождаться на свет, пожалуй».
В конце концов, что он теряет? Эйрон Четвертый мертв. Его домочадцы, не считая принцессы Джулианны, также мертвы. Генерал Марлин болтается повешенным посреди двора. Патрик Телфрин, который мог бы заявить о своих правах на престол, пока не изъявлял ни малейшего желания это сделать — да и окажется ли он, даже захватив неким чудом трон, более сильным монархом, чем свой вероломный дядя? Кледвин — негодяй и убийца, но он по крайней мере действительно способен защитить Гвенхейд, а это важно — теперь, когда королевству угрожает война с превосходящим по силам противником. Лорды признали нового короля — зачем владетелю Нового Валиса сохранять верность знамени, втоптанному в грязь?
«Можно считать, моя миссия потерпела поражение. Следует выжить самому и уберечь Астрид, раз уж позволил себе сблизиться с ней. Единственный выход — пойти на службу врагу, благо тот сам предложил». На худой конец, если они одержат победу в войне с имперцами, можно и правда вспомнить о своей погибшей семье. Не раньше. Мстить за мертвых будем, когда удастся спасти живых.
— Чего вы от меня хотите? — спросил Делвин глухо.
— Вот это другой разговор, — Кледвин встряхнулся, всем видом продемонстрировал удовлетворение. — Сперва идемте наверх… и вы, сударыня, тоже составьте нам компанию. До сих пор не удосужился узнать ваше имя, простите. Пришлю кого-нибудь убрать трупы, а затем насладимся ранним завтраком и выпьем преотличнейший кофе. Расскажете, кто такой этот чародей, с чьей помощью мой племянник столь скоропалительно нас покинул. Больно интересно, что за гости пожаловали к моему двору посреди ночи.
— Расскажу, — кивнул Делвин. Отмалчиваться и юлить теперь точно бессмысленно. Придется поведать человеку, ставшему недавно королем Гвенхейда, и про возвращение в мир живых Принца Пламени, и обо всем остальном, случившемся в ходе путешествия, предпринятого капитаном Дирхейлом из Тенвента в Тенвент. — Что вы станете делать со мной? Потом, когда я обо всем расскажу? — спросил Делвин.
— Что я стану делать потом… — Кледвин Волфалер, уже направившийся было к выходу в караульную, остановился и поглядел на Делвина через плечо, — вот когда это потом настанет, молодой человек, тогда и посмотрим. У нас тут, если вы не запамятовали, война на носу. Полагаю, применение вашим талантам найдется.
Глава 4
Тени переплелись, завязываясь на шее узлом — дыхание вмиг перебило, перед глазами заплясали кровавые пятна. Дохнуло холодом, разложением, тленом — будто до сердца дотронулась смерть. Вспомнились пещеры под Генроком, куда он забрался в поисках сокровищ дейранского короля — но даже там тьма была не настолько кромешной, даже когда последний факел погас и пришлось шесть часов блуждать по ветвящимся коридорам, в поисках выхода на поверхность. Патрик закашлялся, схватился за горло, скрутился — и вывалился из мрака в полусвет. Марта оказалась рядом, подхватила его под руки, помогла устоять на ногах.
— Граф Телфрин, вы не ранены? — ее голос показался обеспокоенным.
— С возвращением, капитан, — вторил стоявший за спиной Марты Луис.
— Если я и ранен, то сам того не заметил, — Патрик поспешил отмахнуться от бывшей горничной. Нет смысла выказывать свою слабость. Не перед Мартой, привыкшей видеть его сильным… и не в присутствии Аматриса, которому еще больше, чем прежде, нельзя доверять. Где он, кстати…
— Волфалер, — Принц Пламени шагнул к Патрику из сумрака, приветливо развел руками, — рад, что ты снова присоединился к нам. Переход… выдался неудачный, не спорю. Дверь, которую я сотворил, уже закрывалась, и тебя чуть не прищемило ею. Ты насилу сумел выбраться.
— Вы… — он все же не сдержался, высказал накипевшее. — Пропали. Я остался один.
— В пространстве между мирами, да, — Аматрис не стал отпираться. — Но в конечном счете, ты смог с этим справиться, а разве это не главное? Располагайся, позволь себе отдышаться, прости, что не могу предложить выпивки. Кледвин, твой дядя, сюда не доберется. Кишка у него малость тонка.