— Слушай! — юный некромант возмущенно тряхнул черной гривой. — Что ты меня всё время за несмышленого ребенка держишь? Я и сам могу разобраться, что мне нужно, а от чего следует держаться подальше. И от кого. А тут вопрос чести, в конце концов!
— Ладно, — девушка яростно полыхнула на спутника очами, — не хочешь говорить — дело хозяйское. Но, имей в виду, снова участвовать в твоих тайных делах я не собираюсь. Гримуар — это последнее.
Оба насупились, рук, впрочем, не размыкая, и в напряженном молчании вышли с кладбища.
Солнце почти уплыло за горизонт, когда они вошли в Западный дворик Источников — природного чуда Солейла. Источники были не просто местом омовения, но славились целебными процедурами, да и просто служили для встреч столичной знати. Салзар огляделся в поисках нового знакомого, однако, мраморные скамейки, стоящие по периметру белокаменной площадки, были пусты.
— Милый, — Хельга фыркнула и сорвала с ближайшего куста шиповника крупную ягоду, — с каких это пор ты стал доверять короедам?
— Вот уж не думал, что ты презираешь другие расы, — удивленно покосился на подругу юный некромант. — И подожди сердиться, возможно, Торус где-то здесь.
— Я вовсе не презираю пришлых, — девушка исподлобья смотрела, как в их сторону направляется пожилой мужчина, одетый в песочную тунику и плетеные сандалии прислуги местных терм, — просто этот мне не понравился. Какой-то он… высокомерный, что ли?
— Лорд Мидес? — служитель приблизился и расплылся в широкой улыбке, подобострастно кланяясь, — вас просили проводить в Изумрудный павильон.
— Ну вот видишь? — Салзар потянул Хельгу за собой, — По-моему, ты просто перезанималась…
Он с упоением вдохнул вечерний воздух, насыщенный влагой и терпкими запахами курящихся благовоний и подумал, что в учебе всё же есть свои плюсы. Во всяком случае, наслаждение от отдыха получается не в пример ярче.
Прислужник двинулся по дорожке, петляющей между кустов шиповника — туда, где среди фруктовых деревьев виднелась плоская крыша небольшого домика.
— Вы у нас впервые? — поинтересовался сопровождающий и снова разулыбался. — Если желаете послушать, могу рассказать историю Источников. Это тоже входит в оплату.
— А история длинная? — Мидес прикинул, что идти им всего ничего, а заставлять ждать нового знакомого как-то неприлично.
— Я мог бы рассказывать вам во время омовения, — точно подслушал мысли слуга.
— Нет уж, увольте, — фыркнула Хельга, — я и так холодею от того, что придется разоблачаться перед незнакомым мужчиной, а тут еще ты со своими россказнями.
— Было бы интересно, наверное, — нерешительно возразил Салзар, на что девушка поспешно замотала забранными в пышный хвост волосами:
— Я тебе и сама могу рассказать, если уж так хочется. О Затоплении и что из того вышло. И вообще, Салз, пора бы тебе уже выучить историю Солейла, ты ведь тут второй год обитаешь.
— Не волнуйтесь, леди, — поклонился провожатый, — наши павильоны обставлены так, чтобы посетители не испытывали неудобств. Вы сможете воспользоваться ширмой, а еще в стоимость услуги входят теплые полотенца и свежий шиповниковый чай.
Девушка вздохнула и неодобрительно покачала головой.
— Ну, чего ты? — Салзар притянул подругу за талию и коротко поцеловал в висок. — Не дуйся на меня, ладно?
Хельга еще раз нахмурилась для порядка, а потом, рассмеявшись, ухватила Мидеса под руку:
— Не могу я долго на тебя сердиться. Пойдем.
Торус ждал их внутри. Замотанный в полотенце, он сидел на краю бассейна, наполненного прозрачной, чуть голубоватой минеральной водой. На город уже опускались ночные тени, но в павильоне было светло и жарко, точно в летний день. Салзар, оглядевшись, заметил над роскошной ширмой, обтянутой золотым и зеленым шелком, несколько магических шаров. Сбившись в груду, они колыхались под потолком и дарили помещению тот самый «солнечный» свет. Судя по всему, доход здешних банщиков был внушительным, если они могли позволить себе даже торговлю со столичными магами.
— Что так долго? — недовольно спросил пришлый, лениво пошевелив ногами в теплой воде. — Я уже носом клюю от скуки. Там, — он небрежно махнул рукой в сторону низкого столика, накрытого для чаепития, — на скамейке, рушники возьмите.
— А что твоя одежда? — поинтересовался Салзар, не спеша, скидывая с себя рубаху. — Успеет ли высохнуть?
— Понятия не имею, — элвилин с интересом и немного ревниво разглядывал ладную мускулистую фигуру молодого некроманта, — и дожидаться не собираюсь. Послал слугу в лавку, он мне новое доставил.
Хельга из-под ресниц покосилась на разоблачающегося Мидеса, зарделась и, ухватив полотенце, поспешила к ширме.
— Ты к нам надолго? — поинтересовался Салзар, провожая ее взглядом. — На какой факультет? Неужели тоже к некромантам?
Пришлый громко расхохотался — так, что гулкое эхо заметалось по домику, а за ширмой, где скрылась девушка, что-то загремело.
— Нет, лорд Мидес, — отсмеявшись, тряхнул головой Торус и, небрежным жестом сбросив с себя полотенце, скользнул в воду, — мы, элвилин — сама жизнь, а со смертью у нас отношения сложные.
Он завис на спине, созерцая низкий, украшенный изумрудной лепниной потолок.
— Может, займусь изучением боевой магии. Хотя, конечно, она для меня не природная, но вещь, несомненно, полезная и такому бродяге, как я, всегда необходима.
— А какая природная? — Салзар прыгнул в воду, с шумом вздымая радугу искрящихся брызг. Вынырнул, утер лицо. — Я, конечно, слышал об элвилинской волшбе и о том, что она отличается от магии давних, но видеть воочию как-то не доводилось.
— Элвилинская, да, — Торус хмыкнул и сделал несколько неторопливых гребков, отплывая на спине, — только, позволь, я пока не стану говорить, какая именно ее сторона у меня лучше всего получается…
— Дело хозяйское, — некромант слегка подобиделся, но виду не подал и, облокотившись о мраморный бортик, блаженно закрыл глаза: — А хорошо здесь… Да, кстати, будь другом, не зови меня лордом. Дело в том, — он повысил голос, — что некая леди в моменты, когда жутко на меня сердится, имеет привычку перечислять все мои титулы.
— Мог бы и не ябедничать, — Хельга, одетая в длинную светло-зеленую рубаху, показалась из-за ширмы, закручивая на затылке пышные волосы. Посмотрела на мужчин, снова вспыхнула и уселась на бортик, старательно отводя глаза.
— Господа, а вы там долго еще плавать собираетесь?
— Только не говорите мне, что такая отважная юная колдунья боится двух неучей, — приподнял над водой голову Торус. — Иди же к нам, дивная!
Он насмешливо ухмыльнулся краешком рта и плеснул в девушку водой.
— Заодно поведаешь, отчего сей достойный муж избрал такую мрачную область магии, как некромантия. Хельга отшатнулась и вздернула подбородок:
— У меня нет привычки отвечать за других, сударь. Если Салзар захочет, он расскажет сам.
Она присела и быстро скользнула в воду возле Мидеса, угрюмо буркнув себе под нос:
— Вот чего я терпеть не могу, так это когда меня за дуру принимают…
Салзар рассмеялся и, притянув девушку к себе, поцеловал в висок.
— Я вообще-то и не думал, пока вы сами… хм… — Торус уже встал на ноги, и смотрел на Хельгу прищурившись, а той отчего-то вспомнился соседский кот, что повадился лазать летом к вороньему гнезду под оконом ее спальни. Вот точно так же горели его глазищи, когда он собирался утянуть очередного птенчика. Девушка сильно стиснула под водой руку юного некроманта, а потом, оттолкнувшись ногами от бортика, в несколько сильных гребков достигла середины бассейна.
— Ну, так что, Салзар? — спросил пришлый, подплывая ближе. — Почему все же темное искусство?
— Я точно и не скажу, — растерянно пожал загорелыми плечами некромант, — наверное, мне казалось, что оно дает свободу. И, пожалуй, власть. Пусть над мертвыми, но всё же.
— Власть… — элвилин закрутил в жгут намокшие волосы и отбросил за спину, — власть слаще тогда, когда ей повинуются живые.
— Наверное. Но согласись, управлять живыми куда сложнее, чем мертвыми. Ха. Видимо, я не ищу трудностей, да?.. Знаешь, — Мидес нахмурился и потер пальцами складку, перечеркнувшую лоб, — в последнее время мне отчего-то всё больше кажется, что это не я управляю некромантией, а она мной…
— Справишься, — Торус покровительственно похлопал Салзара по плечу и пафосно заявил: — Я в тебя верю.
А потом лукаво сверкнул изумрудными глазами и поплыл туда, где с неприступным выражением на лице маячила над водой девичья головка.
— Торус, ты… — Салзар обеспокоено посмотрел на подругу, — осторожнее там. Она ужасно боится, когда ее пытаются утянуть под воду.
Но пришлый уже нырнул, а девушка, обернувшись, тихо взвизгнула, побледнела и поспешно поплыла к бортику. Почти у самого края бассейна голова ее вдруг скрылась под водой, потом появилась, и Хельга, отплевываясь, уцепилась дрожащими руками за мрамор; закашлялась. Торус вынырнул неподалеку, закрывая ладонями переносицу, и яростно замотал головой, пытаясь откинуть прилипшие волосы с лица.
— Болван! — чуть не плача, закричала Хельга. — Короед тупоголовый! Ты же меня чуть не утопил!
— Ерунда! — завопил в ответ элвилин. — Если что, мы бы тебя спасли! Я тебя просто пощекотать хотел, а ты, дура трусливая, чуть нос мне не сломала! Так пнула, хорошо, хоть в воде!
— Что, правда? — девушка отвела с глаз мокрые пряди и испуганно посмотрела на Торуса. — Ох, извини, пожалуйста, я не хотела…
Она подтянулась на руках, выскочила на мрамор и, ссутулившись, суетливо принялась отдирать намокшую рубашку от тела, одновременно пытаясь отжать тяжелый от воды подол.
— Гребень у тебя есть? — буркнул Торус, потирая переносицу и мрачно разглядывая девушку. — Поделишься.
— Сейчас принесу, переоденусь только, — Хельга почти бегом бросилась к ширме, а пришлый угрюмо побрел к товарищу. Подпрыгнул и уселся на бортик, отжимая чернильную гриву.
— А я предупреждал. — Проводив подругу взглядом и убедившись, что с ней всё в порядке, Салзар, тоже вылез из воды и не спеша отправился за полотенцем. — Хельга часто бывает занудой, но, в целом — девушка неплохая.
— Угу, — скривился Торус, — только вот лягается, как лошадь. Слушай, — он неожиданно тихонько зафыркал, — а она что, правда, такая недотрога, какой хочет казаться?
Салзар резко обернулся, нахмурившись, на что элвилин примирительно поднял ладони:
— Молчу, молчу! Мидес, перестань есть меня глазами, я не охочусь в чужих виноградниках.
— Знаешь, — молодой некромант принялся вытираться, задумчиво глядя куда-то мимо пришлого, — Хельга, пожалуй, единственный человек, с кем я сошелся близко в Солейле. Моя специализация, — он невесело усмехнулся, — имеет неприятную особенность отваживать приятелей. А эта девушка приняла меня таким, какой я есть, да еще и помогает постоянно. Хотя, — он рассмеялся, и лицо его посветлело, — ворчит — просто жуть.
Торус дернул уголком рта и кивнул:
— Да, некромантия пугает. Возможно, тем, что приятели живо представляют, как ты будешь надругаться над их трупами? Издеваться… нет, — элвилин щелкнул пальцами, — изучать. Вместо того, чтобы схоронить в освященной земле и дать их душам упокоение. Ордалианская доктрина — вот корень их отвращения. Прости, Салзар, если я твои взгляды задел, — пришлый улыбнулся. И сделал это с таким видом, что ему немедленно и без исповеди хотелось простить все грехи.
— Предаетесь любомудрию? — Хельга, уже полностью одетая, совершенно справилась с недавним смущением. Высокомерно кивнула Торусу и протянула роскошный черепаховый гребень, украшенный жемчугом:
— Вот, возьмите.
— Изящная вещица, — элвилин покрутил в руках безделушку. — Сделана на Побережье. У нас похожие вкусы, сударыня? Вот уж никогда бы не подумал, — и он, приподняв брови, окинул взглядом скромное платье девушки.
Хельга снова вспыхнула и, усевшись за столик, принялась молча прихлебывать налитый Салзаром чай.
Торус же стал причесывать прямо на глазах подсыхающие спутанные волосы, и Мидесу вдруг показалось, что в воздухе запахло геранью. Он недоуменно огляделся, вспомнил запах благовоний в Западном дворике и пожал плечами — очевидно, банщики имели дела и с солейлскими парфюмерами тоже. Уселся рядом с подругой и, налив себе кружку, пододвинул к девушке блюдо с витыми булочками, обсыпанными сахаром.
— Благодарю, — элвилин поднялся, ничуть не стесняясь наготы, поклонился и вернул гребень, чуть коснувшись дрогнувших пальцев юной волшебницы. Похоже, его забавляло, как быстро девушка краснеет. — А вы, прекрасная леди, что изучать предпочитаете?
И начал невозмутимо одеваться.
— Стихийная магия, — Хельга смущенно разглядывала кружку и чувствовала, что предательский румянец снова заливает щеки. А еще ей стало немного страшно. Она внезапно поняла, что больше всего на свете хочет сейчас встать из-за стола, подойти к новому знакомому и дотронуться до смоляных волос, пышной копной лежащих на его угловатых плечах. — Огненная, скорее всего, — она закашлялась и подняла глаза на Мидеса:
— Салз, уже поздно. И мне домой нужно. Маменька и так накануне целую речь произнесла, что негоже приличной девушке из приличного рода шататься вечерами по улицам.
— Хорошо, дорогая, — кивнул Мидес, подавая девушке руку: — Не станем огорчать мисс Блэкмунд и поскорее вернем тебя в целости и сохранности. Торус, ты куда сейчас?
— Откровенно говоря, — пришлый задумался, — я еще не решил, где остановлюсь. Сегодня первый день, как приехал, и сразу в Академию. А оттуда прямиком на кладбище.
— В моей комнате есть свободная постель, — Салзар с воодушевлением хлопнул нового знакомого по плечу. Ведь если Торус останется, соседство Винтера поистине станет не таким тягостным.
— Тогда сегодня переночую у тебя, — пришлый покусал тонкие губы, — а там видно будет. Надеюсь, что насекомых в той постели не слишком много? Они меня не тронут, но соседство все равно неприятное…
— Пока еще никто из ночевавших там не умер, — Мидес весело подмигнул и придержал перед Хельгой дверь. — Тогда провожаем девушку и идем обустраиваться.
Глава 2
Двухэтажное каменное здание, отведенное ученикам Академии волшебства, было самым старым и обветшавшим строением на ее территории. Жили тут студиозусы, приехавшие из самых разных концов страны, в основном — незнатные юноши, для которых проявление магической сущности стало скорее досадным недоразумением, перевернувшим размеренный быт пахаря или скотовода. Девицы, не побоявшиеся нацепить на себя клеймо ведьмы (какой же нормальный пейзанин такую в жены-то возьмет?) устроены были куда удобнее. Правда, скорее, благодаря своей малочисленности, чем исключительности — под комнаты им отвели третий этаж одного из учебных корпусов. Отпрыскам же богатых семейств любящие родители предпочитали снимать жилье в городе, благо, солейлские домовладельцы уже давно смекнули выгоду.
— И ничего не меняется, — скорбно вздохнул Торус, брезгливо отталкивая замешкавшегося в дверях студиозуса, тощего, мутноглазого и качающегося, точно шхуна в шторм. — Мидес, вот скажи мне. Как тебя, аристократа, приличного, вроде, человека, занесло в эту юдоль разврата и пьянства?
Или ты умудрился в первый же день спустить все средства, врученные тебе рачительным папашей?
— Есть хочется, — Салзар пнул закрывающуюся дверь, и по отчаянно скрипевшей деревянной лестнице стал подниматься на второй этаж. — И спать. Осторожно, вторая ступенька шатается.
— И, все же? — не унимался элвилин, легко перепрыгивая опасное место. — Что, не хочешь отвечать? А, может, ты тут инкогнито? — он фыркнул и принюхался: откуда — то явственно несло гарью.
— Не болтай глупостей, — Мидес пошел по узкому и плохо освещенному коридору, угрюмо позевывая, — просто заботливые родители решили, что я уже достаточно повзрослел, и содержать меня они не обязаны.
— Понятно, — скривился элвилин, — бьюсь об заклад, они даже рады были сплавить тебя подальше… леший, там что, пожар, что ли?