Я невольно улыбнулся своей богатой фантазии и тут понял, что больше не дрожу от холода. Моя рука нащупала вместо острых холодных камней шелковистую травку, и я расхохотался во всё горло. Правильно я решил, что яблоки — это добрый знак. Всё ещё смеясь, я брёл вдоль пруда к выходу из парка, и редкие прохожие оглядывались на меня, как на полоумного. А мне было всё равно, я был жив, мне было тепло, хотя и немного неуютно в промокшей насквозь одежде. Но это были мелочи жизни. Главное, мне всё-таки удалось вернуться. Однако, помимо мокрых джинсов, вскоре нарисовалась и ещё одна весьма неприятная мелочь жизни. Ключ от входной двери благополучно остался в запертой квартире. Светик сейчас должна быть в больнице у мужа, так что переодеться в сухое мне, судя по всему, светило не скоро.
Не спеша доковыляв до своего дома, я на всякий случай позвонил в дверь. А вдруг моя милая передумала? И о чудо! Щёлкнул замок, и Светик кинулась мне на шею. Она уткнулась лицом в мою грудь и заплакала навзрыд. Сквозь судорожные всхлипывания, бедняжка, как заведённая, повторяла одни и те же слова: «это из-за меня, это всё из-за меня». Я аккуратно закрыл дверь и отнёс Светика в комнату. Не было смысла её утешать, пусть лучше выплачет скопившееся напряжение. Да и чем бы я смог её утешить? Сердечный приступ у Олежки совершенно точно случился из-за известия о разводе, так что тут она была совершенно права. Слёзы лились в три ручья, и конца истерики что-то не было видно. Что же она так надрывается? Неужели всё так плохо, уж не умер ли её муж? Вроде бы врач был уверен, что скорая успела вовремя.
Светик рыдала, а я стоял, промокший и сзади, и теперь уже спереди, и не мог решиться её отпустить. Наконец я всё же разжал руки, и Светик, отлипнув от моей груди, вскинула голову.
— Мне нужно бежать, — пробормотала она, как бы про себя, — я зашла только на минуточку, за одеждой.
Светик вытерла глаза и как сомнамбула поплелась в спальню. В полном недоумении я последовал за ней. Куда это она собралась бежать на ночь глядя? Или это она решила так меня бросить? Между тем Светик достала спортивную сумку и, не глядя, засунула в неё халат, тапочки, носки и тёплый платок. Потом она деловито встала и ушла в ванную умываться. До меня начало доходить, что она собирается ночевать у постели Олежки. Значит, он жив. Уф, аж от сердца отлегло.
— У Олега инфаркт, — тихо проговорила Светик, выходя из ванной, — я должна быть рядом, когда его привезут из операционной.
Я не стал ей объяснять, что человеку, чтобы отойти от наркоза, вообще-то, нужно время. Она же сама доктор, знает такие вещи лучше меня. Скорее всего до утра её к Олежке не пустят, но она всё равно поедет. Ясно же как белый день, что Светику просто нужно пострадать, чтобы как-то загладить свою вину, хоть немного. Я быстро переоделся в сухое, подхватил сумку и отправился с ней в больницу. Светик не возражала, но перед больничной дверью она повернулась ко мне и почти умоляюще попросила, чтобы я возвращался домой. Собственно, я и не планировал оставаться там на ночь. Ещё не хватало Олежке, очнувшись после наркоза, увидеть меня рядом со своей женой. Второй инфаркт был бы гарантирован.
Я медленно брёл по ночным улицам к своему дому и мечтал о том, как соберу рюкзак и отправлюсь в далёкий северный посёлок, где живёт моя любимая. Плевать, что она не нашла времени и возможности со мной связаться. Значит, на то были причины. Мысль о том, что у меня может и не оказаться времени на такое дальнее путешествие, я всерьёз не рассматривал. А вот Учителю о моих планах придётся рассказать. Не могу же я просто взять и исчезнуть. Не по-людски это. Пора было вернуться в Убежище. Время в двух Реальностях почти полностью совпало. Никакого джетлага при переходе, это просто чудо. Только сперва нужно было проверить Ищейку, не обнаружила ли она каких сюрпризов при поиске Алисы.
А сюрприз-то меня поджидал нехилый. Поиск был закончен, таймер показывал нули, все точки на экране горели зелёным и не мигали. Вот только последние три точки оторвались от горизонтали и ушли вверх практически к краю экрана. Значит, Алиса уехала из своего посёлка, причём о-о-очень далеко. Как славно, что у меня есть Ищейка. Представляете такую картину: я отправляюсь на край света в поисках любимой женщины, а она тем временем загорает на Канарах. Нетвёрдой рукой я навёл курсор на последнюю точку и нажал на кнопку мыши. То, что я увидел, ввело меня в настоящий ступор. Это были не Канары, это была Москва. Три дня назад Алиса вернулась в Москву, и ни звонка, ни даже СМСки. Почему?! Что же случилось с тобой, моя милая? Всё, хватит ныть, вот встретимся и во всём разберёмся.
Я приблизил карту, но вместо ожидаемого кадра аэрофотосъёмки выплыла яркая картинка с изображением незнакомого мужчины. Это был постер с анонсом выступления Белого Шамана. Мужчина, по-видимому, и был этим самым шаманом, хотя ничего мистического в его облике совершенно не наблюдалось. Разве что одежда была довольно аутентичная, вся расшитая узорами, украшенная перьями птиц, зубами и когтями животных, а ещё яркими цветными бусинами. Если б не его прикид, так и не скажешь, что он — шаман. Обычный европеоид лет сорока, приятное, но не особо выразительное лицо. Понятное дело, шаман-то белый. Однако, приглядевшись, я изменил своё мнение. У мужчины на постере были странные глаза, пронзительно синие, цвета осеннего неба. А ещё у него были длинные чёрные волосы с вплетёнными разноцветными бусинками. Как только я разглядел эти бусинки, у меня словно прояснение в мозгу случилось. Это же он спас мою Алису, когда она падала со скалы. Получается, моя любимая осталась жить в тундре с этим синеглазым, может быть, из чувства благодарности за спасение, а может быть, он что-то там нашаманил, колдун проклятый.
Постер приглашал на лекцию о шаманских практиках юкагиров завтра вечером. Юкагиры — это же вроде как древнее племя белых людей Севера. Вот уж не думал, что они ещё существуют. Где-то я читал, что шаманы юкагиров были настолько круты, что умели повелевать стихиями. Получается, синеглазик-то наш совсем не прост. Не удивительно, что ему удалось заморочить голову моей девочке. Ничего, завтра я со всем этим колдовством быстро разберусь.
Место проведения шаманской лекции было мне знакомо и находилось буквально в двадцати минутах езды на трамвае от моего дома. Это было прикольное антикафе под названием «У Люка и Чарлика». В прошлом году Олежка арендовал его под наш новогодний корпоратив. Как оказалось, Люк и Чарлик были хозяйскими биглями да к тому же братьями. Соответственно, всё помещение было декорировано собачьими фотками, картинами, статуэтками и сопутствующими причиндалами вроде ошейников, поводков и намордников. Помню, больше всего меня умилили печеньки в виде косточек, насыпанные в собачьи миски. Поначалу я подумал, что это был собачий корм, но, видя с каким аппетитом мои коллеги хрумкали эти косточки, решился всё-таки попробовать и не пожалел. Это было имбирное печенье с миндалём, просто объеденье.
Итак, завтра вечером я отправляюсь на лекцию Белого Шамана, чтобы встретиться с Алисой. У меня даже мысли не возникло, что Алисы там может и не оказаться. Сейчас я верил Ищейке больше, чем себе. Если она выдала постер в качестве ориентира, значит, он имел непосредственное отношение к объекту поиска.
— Проха, ты крут! — произнёс я с чувством.
Сразу же в середине экрана появилась чёрная точка. Точка начала расти, пока ни превратилась в мокрый крысиный нос с длинными усами. Вслед за носом на экране появился и весь крыс. Он уселся на задние лапы, обернув вокруг туловища свой длинный лысый хвост, а передние лапы сложил на круглом животике. Вид у него был усталый, но довольный. Мне захотелось как-то отблагодарить Прохиндея за ударный труд, вот только как это сделать?
— Эх, если бы это было возможно, я бы угостил тебя сыром, — пофантазировал я вслух.
Тут же в лапке у Прохи появилась сырная пирамидка, он засунул её целиком себе в пасть и начал жевать, чавкая и капая слюнями. Я никогда не держал дрессированных крыс, но мне почему-то казалось, что в реале они не должны вести себя так развязно. Впрочем, сейчас я готов был простить Прохиндею гораздо больше, чем отсутствие хороших манер. Крыс доел сыр, и его морда расплылась в некоем подобии улыбки, скорее напоминавшей оскал. Потом он помахал мне лапкой на прощанье и скрылся в глубине экрана. Жаль, что я не додумался сделать крыса говорящим, хотя и так неплохо пообщались.
Ужинать не было никакого смысла. Во-первых, уже было слишком поздно, а во-вторых, в Убежище кормят гораздо вкуснее. Я уселся в любимое кресло, закрыл глаза, и уже через минуту без приключений оказался в своей комнате в Убежище. По привычке выглянув в окно, я сразу обратил внимание на странное облако в форме волчьей головы на фоне звёздного неба. Это была плохая примета, значит, лучше было отвернуться и не смотреть. А ещё лучше залечь спать. Недолго думая, я разделся и залез под одеяло. Было тепло и уютно, а ещё безопасно. Я заснул практически мгновенно, и мне опять снился волк, охранявший мой сон на коврике у кровати. Под утро он, как в прошлый раз, превратился в облако, но на этот раз не улетел за гору, а остался висеть в том месте, где я его увидел вечером. Что бы это значило?
Глава 13
Яркое утреннее солнце расчертило пол и стены моей комнаты ровными светящимися призмами. С вечера я забыл задёрнуть шторы, и теперь мог вовсю наслаждаться игрой солнечных зайчиков от экрана моего компа. Один такой наглый зайчик и разбудил меня, ткнувшись мне прямо в глаз. Я проснулся в прекрасном настроении, готовый к новым подвигам и с удивлением обнаружил, что было уже десять утра. Видать, прошлый день меня так вымотал, что я проспал девять часов кряду. Через полчаса я уже сидел за столом в столовой, поглощая вкуснейший завтрак. Учителя видно не было. Должно быть, он уже позавтракал и отправился на прогулку. Покончив с завтраком и двумя чашками кофе, я накинул пуховку и выглянул на улицу. Так и есть, Учитель стоял на открытой площадке, облокотившись на перила, и не отрываясь смотрел на облако в форме волчьей морды. В свете дня облако выглядело необычно плотным, как комок ваты или безе, и, кажется, с вечера немного подросло. Оно не двигалось вместе с остальными облаками и напоминало скорее заплатку на голубом небосклоне, чем естественное явление природы. Что же это такое? Зачем Учитель создал эту уродливую морду?
Заслышав мои шаги, он обернулся, и я впервые увидел на его лице растерянность. Выходит, это не его рук, вернее, ума дело? Может быть, это нападение базовой Реальности? Или Охотники постарались?
— Что это? — спросил я вместо «доброго утра».
— Я надеялся, что ты мне расскажешь, — со вздохом ответил Учитель. — Что ж, стоять тут и глазеть бессмысленно. Пойдём, вчера я обещал тебе рассказать о Творцах.
А ведь точно, я и забыл. Это ж надо, как я вчера замотался, чтобы напрочь выпасть из здешней жизни. Вслед за Учителем я потрусил через мостик к ритуальному залу на соседней скале. Интересно, а почему о Творцах нельзя было поговорить у камина? В ритуальном зале было тепло. Мы скинули куртки, и Учитель расположился на одном из сидений у очага, а мне указал на противоположное сиденье. Как только мы уселись, пламя тут же скрутилось в двойную спираль и прыгнуло вверх метра на полтора.
— Когда-то очень давно, — начал свой рассказ Учитель, — Творцы регулярно возвращались в базовую Реальность из своих миров, чтобы проводить священный огненный ритуал, — он сделал плавный жест рукой в сторону огненной спирали. — Творцов было всего девять, и их называли Высшим Советом. Девять Высших садились вокруг очага и насыщали пламя своими тонкими вибрациями. Пламя вырывалось наружу через отверстие в потолке, и вместе с дымом тонкие вибрации уходили в наш мир. Ритуал совершался каждое полнолуние, и каждое полнолуние Высший Совет собирался, чтобы вершить судьбы мира.
Пафосно как-то, не похоже на обычную лекцию. Даже неловко спросить, а куда же эта великолепная девятка подевалась.
— Этот зал — лишь копия того, в котором когда-то творилось волшебство, — меж тем продолжал Учитель. — Настоящий находится в базовой Реальности и расположен…
— На скале в океане, — брякнул я, не подумав. И снова увидел это выражение растерянности на лице Учителя. Ещё немного, и начну к нему привыкать.
— Рассказывай, — велел он, — ты его видел?
И я рассказал, как случайно оказался на той скале и увидел запустение, в котором пребывал зал Высшего Совета. Судя по всему, Учитель там тоже бывал, раз смог воссоздать зал в Убежище. Только вот был ли он членом Совета? Не похоже. Учитель выслушал мой сбивчивый рассказ и надолго замолчал. Когда я уже перестал ждать продолжения, он наконец произнёс.
— Антон, ты понимаешь, что произошло? Ты перенёсся из одного места в другое ВНУТРИ базовой Реальности. Скорее всего, это была альтернативная Реальность, хотя утверждать не берусь. Ты обрёл способность перемещаться между мирами, как могут только Мастера или Творцы.
Круто! Сразу-то я не придал особого значения этому своему приключению, так как подумал, что тот зал в океане тоже был сотворён Учителем. А, оказывается, это был изначальный зал Высшего Совета. Стоп. Программисты же не должны такого уметь.
— Значит, я не Программист? — безумная надежда захлестнула меня с головой. Если я прав, то мне не придётся превращаться в зомби, и смерть от запоя мне тоже не грозит.
— Пока рано судить, — остудил мой порыв Учитель, — но такую вероятность исключить нельзя. До сих пор Программистам не требовалось путешествовать по мирам, свою миссию они выполняли в родной Реальности. Но всё когда-нибудь происходит впервые.
Мог бы и поддержать меня. Но надежда-то есть? Теперь, когда я почти нашёл Алису, умирать мне совсем не хотелось, а хотелось жить и радоваться. Даже если она променяла меня на синеглазика. Минуточку, но если я не Программист, то откуда у меня все эти способности? Программисту-то по рангу положено могущество, причём много и сразу. Очень похоже на то, что со мной происходит. Так что, рано обрадовался. Учитель тоже, по-видимому, пришёл к такому умозаключению и сочувственно покачал головой.
— Готов слушать дальше, Антон, — спросил он с ухмылкой, — или дать тебе ещё немного времени потешить свои амбиции?
Какие, к чёрту, амбиции?! Я жить хочу, просто жить без всяких чудес и смертоубийственных приключений. Я наконец нашёл Алису, ну почти нашёл. Десять лет я надеялся на чудо и не позволял себе поверить, что её больше нет. Теперь мне больше не нужны никакие сверхспособности. Без них намного спокойней. Хотя, как бы я нашёл Алису без этих способностей? Засада. Пока я кипел внутри, как чайник с плотной крышкой, Учитель терпеливо ждал, исподтишка наблюдая, как меня корёжит.
— Готов, — я выдавил из себя это слово, как зубную пасту из тюбика. — Кстати, а куда подевались Творцы из Высшего Совета?
Мне очень хотелось сказать моему наставнику какую-нибудь гадость, но хватило духу только на каверзный вопрос. Из разговора с Дали я уже знал, что сам он родился как минимум через пару сотен лет после исчезновения Совета.
— Об этом я и собирался тебе рассказать, — спокойно ответил Учитель. — Ты правильно сделал вывод, что Совета больше не существует. Его никто не распускал, просто произошла трагедия, и один из членов Совета погиб. А для ритуала требуется девять участников.
— Как такое возможно? — я был ошарашен услышанным. — Творцы же бессмертные.
— Частично ты прав, Антон, — голос Учителя стал тихим и немножко грустным, — в базовой Реальности нет сил, способных отправить сознание Творца на перевоплощение, тем более из Высших. По крайней мере, до сих пор о таких силах ничего не было известно. Так что, в каком-то смысле Творцы бессмертны. Но у них есть свобода выбора, как и у любого Игрока. Тот Творец сделал свой выбор.
— А как его звали? — спросил я. Сам не пойму, для чего мне понадобилось узнать его имя. Я ведь уже догадался, что речь шла об ангельском боге.
— Его звали Гор, — учитель улыбнулся, — и ты сейчас сидишь на его месте.
Я невольно дёрнулся. Этот человек, живший много сотен лет назад, вызывал у меня интуитивную неприязнь. Хотя, кто я такой, чтобы осуждать Творца и тем более Создателя.
— Эта история началась очень давно, — продолжил своё сказание Учитель, не обращая внимание на мои ужимки. — Мне рассказал её мой учитель, который был непосредственным участником тех событий.