– Что интересует молодого человека?
– Молодого человека зовут Пётр и в первую очередь его интересует симпатичная девушка Маша, а уж потом небольшая консультация по нумизматике.
– Тогда начнём с конца: почему нумизматика?
Пётр вкратце рассказал ей историю с получением коллекции монет от умершего дедушки, посещении публички, встрече с незнакомцем, посоветовавшем ему проконсультироваться у специалиста, и показал полученную от него визитку.
– Я решил, что надо хоть немного узнать о нумизматике и о том, что меня ожидает при встрече со специалистом прежде, чем совать голову в это дело.
– Похвальное желание. Начну объяснение по порядку.
Во-первых, нумизматика – область коллекционирования, связанная с монетами.
Во-вторых, это очень криминальная область. Здесь крутятся огромные деньги.
В-третьих, лохам в нумизматике делать нечего: сначала надо пройти соответствующий курс обучения и только потом влезать в это дело.
Всё понятно?
– Более-менее. На твой просвещённый взгляд, что меня ожидает при встрече с консультантом-нумизматом?
– Большой развод. Консультант посмотрит твою коллекцию, выберет из неё одну – две монетки и назовёт их ценными. Остальные предложит выбросить. А за эти две монетки предложит цену в половину их стоимости. Это – в лучшем случае. Если ты не согласишься, на улице за квартал от места встречи тебя окружит шпана, которая отберёт у тебя коллекцию и ещё вломит так, что забудешь, за чем ходил к консультанту.
– Я не собираюсь показывать консультанту коллекцию. Я сделал отпечатки всех монет на бумаге и возьму с собой только их.
– Это уже более-менее умный поступок. В этом случае шпана проследит за тобой до квартиры и через день – два устроит на неё налёт. И ты останешься без коллекции. Покажи мне отпечатки монет. Я тоже в них разбираюсь и могу тебя проконсультировать.
– С собой я их не ношу. Значит, мне сегодня не стоит идти к консультанту. А когда ты свободна, чтобы я мог показать отпечатки монет тебе?
– Вот договорюсь сегодня с дОцентом о пересдаче экзамена – и свободна до восьми часов вечера.
– Ты не против, если я вместе с тобой подожду Зальцмана?
– Ты его знаешь?
– Да, сдавал ему философию в январе. Я учусь на экономическом факультете в универе на четвёртом курсе, специальность «мировая экономика».
– Как здорово! Можешь меня проконсультировать по истмату?
– Почему нет? Думаю, только одной консультации будет мало: послезавтра начинается весенний семестр, и я буду очень занят.
– Мне хватит и одной консультации: надо прояснить некоторые нюансы истмата. Это же не наука, а какое-то начётничество! Ой! Зальцман идёт! Я сейчас!
Пётр оглянулся и увидел вывернувшего из-за угла доцента. Тот тоже его увидел, заулыбался узнавая и, проходя мимо, поздоровался. Пётр машинально ответил. Маша тут же подскочила в Зальцману стала просить его о приёме у неё экзамена. Тот недовольно морщился и отрицательно качал головой. Пётр решил помочь девушке.
– Иосиф Мойшевич! Я занимался с Машей по Вашему предмету и уверен, что она готова к сдаче экзамена.
Тот посмотрел на него с усмешкой, пожал плечами и сказал:
– Хорошо. Завтра в 10 часов утра на кафедре. Единственный раз и только потому, что за Вас просит этот молодой человек! Не забудьте взять направление в деканате и зачётку.
И зашагал дальше по коридору.
Маша стояла и молча смотрела ему вслед.
– Я до завтра подготовиться не успею, – прошептала она, – и меня отчислят из универа.
Слезы выступили у неё на глазах, она хлюпнула покрасневшим носиком.
– Поехали ко мне, – проговорил Пётр. – За час посмотришь отпечатки монет, проконсультируешь меня и потом мы до конца дня займёмся истматом. Экзаменационные билеты у тебя с собой?
– Да!
* * *
Пока ехали на троллейбусе Пётр поинтересовался:
– На каком факультете и курсе ты учишься?
– На факультете искусств, третий курс. Специальность искусствоведение.
– А откуда знаешь нумизматику?
– Моя специализация – нумизматика, фалеристика и другие виды коллекционирования.
– А сама что-нибудь коллекционируешь?
– Нет, для этого я слишком бедна. Чтобы заниматься любым коллекционированием надо быть богатым человеком.
– Ты – ленинградка?
– Я из Пушкина – пригорода Ленинграда, здесь живу в общаге, а ты?
– Я из Новгорода. Наша остановка, выходим.
* * *
Маша очень внимательно рассматривала отпечатки монет, делая около некоторых из них отметки карандашом. Наконец, вынесла вердикт:
– Это не похоже на коллекцию монет, а больше смахивает на клад. Отсутствует систематика в подборе монет. Так коллекции не собираются. Отмеченные мною монеты – ценные. Коллекционеры с удовольствием приобретут их у тебя. Думаю, тысяч двенадцать за них ты получишь. Остальные можно продать рублей за триста – все, скопом. Сюда не вошли два пятнадцатирублёвых золотых червонца 1897 года. Каждый из них стоит не менее двух с половиной тысяч рублей. Мой тебе совет: не спеши продавать монеты, если срочно не нуждаешься в деньгах. Этот набор монет может оказаться хорошей основой для приличной коллекции. Надо только вложить в неё не менее десяти тысяч рублей, тогда продать её сможешь за пятьдесят тысяч.
– А ты знаешь коллекционеров, которые готовы купить отмеченные тобой монеты? Или обменять на квартиру в Ленинграде? Меня нумизматика не интересует, а вот квартира в городе – очень. Кстати, и за посредничество получишь свой процент.
– Надо подумать. Давай вернёмся к этому вопросу после того, как я сдам истмат.
После чего молодые люди посвятили весь остаток времени до восьми часов подготовке к экзамену. Ровно в восемь вечера Маша ушла, сказав, что сегодня обещала ночевать дома в Пушкине. Они договорились встретиться завтра в университете в 12 часов. В 10 часов у Маши был экзамен, и в это же время Пётр предполагал встретиться с профессором.
* * *
Встреча с профессором прошла буднично. Он рассказал Петру каким видит научный доклад, какие его разделы были бы к месту и раскрыты подробно, а о чём надо умолчать, о чём только намекнуть. Интрига должна сохраняться до завершения выступления. Кроме того, из текста доклада всем должно быть ясно, что лектор не рассказал и половины того, что им изучено и подготовлено.
Пётр полностью согласился с такой концепцией и пообещал, что до конца марта он собирает материал, штудируя все доступные ему научные иностранные журналы, в апреле пишет сам доклад и в конце апреля передаёт его профессору для корректировки.
Намёки на то, что хорошо бы его принять лаборантом на кафедру, основным занятием которого будет перевод статей из научных журналов по заказам профессора, понимание не нашли. Было высказано пожелание сначала подготовить доклад, доказав тем самым свои интеллектуальные и переводческие возможности, а уж «потом будет суп с котом».
Когда Пётр освободился, Маша уже ждала его около кафедры.
Похоже, здесь она была довольно долго, так как успела устать стоять на ногах и теперь сидела на подоконнике.
– «Хорошо!», – воскликнула она, увидев его. Подбежала и чмокнула в щеку. – Закончила сессию без троек! Жаль только, что стипендии не будет. Пошли в кафе отмечать мой успех. Только денег у меня немного: придётся обойтись без шампанского.
– Разберёмся! В какое кафе пойдём?
– Давай на Невский в «Север»! там очень вкусные пирожные.
После посещения кафе они долго гуляли по городу. Погода стояла отличная: лёгкий морозец, ветра не было, только падал снег.
Расстались они около общаги Маши. Долго целовались и договорились не пропадать. Маша обещала вплотную заняться просьбой Петра, а он предложил сходить в субботу в кинотеатр «Ленинград», где и встретиться перед началом сеанса, начинавшегося в семь часов вечера. Билеты он купит. Маша с радостью согласилась.
* * *
Придя первый раз в университет после зимних каникул Петру немедленно сообщили, что его в общежитии искал родственник, приехавший издалека и надеявшийся найти ночлег. К сожалению, никто не знал адреса его съёмной квартиры и в Ленинграде ли он или уехал на каникулы домой, поэтому ничем помочь родственнику его соседи по общаге не смогли.
Никаких родственников, кроме матери, у Петра не было, поэтому первое, что ему пришло в голову: его искал тот самый молодой человек, который дал визитку консультанта-нумизмата. И искал именно потому, что он не явился на обусловленную встречу. А адрес общежития был указан в заявке на посещение библиотеки.
«Похоже у „нумизматной мафии“ всё схвачено. Бандиты даже могут познакомиться с личными данными людей, желающих в законном порядке получить доступ к каталогам монет. Не удивлюсь, если сегодня этот молодой человек будет искать меня в универе или встретит на выходе из него. Могу сказать: пришлось срочно уехать из города, возникли неотложные дела. Однако, тем самым покажу свою незаинтересованность в скорейшей встрече с консультантом-нумизматом, что может привести к посещению моей квартиры налётчиками. Ведь проследить меня до неё им будет не сложно. Как же поступить? Сам-то я этих бандитов не боюсь: всегда смогу постоять за себя, а вот клад… Где же его зимой можно спрятать так, чтобы и не нашли его, кому не надо, и близко от меня был? Дом, где я живу, пятиэтажный. У него есть подвал и чердак. Оба запреты на навесные замки. Ключей от них у меня нет. Но замки простые, я их и проволокой открою. Вот только не знаю, можно ли хорошо спрятать клад в тех местах. Сегодня после универа первым делом поднимусь на чердак, посмотрю, что там и как. Может быть пригляжу место. В подвале сыро, там прятать клад не стоит. И идти сегодня домой мне надо будет осторожно, чтобы хвост не привести. Вот не было печали!»
* * *
После университета Пётр сначала отправился в публичку записываться в научный отдел с литературой на иностранных языках. Для этого одного паспорта оказалось недостаточно: потребовалось письмо из СНО университета с просьбой допустить студента до этого «сверх тайного отдела» библиотеки. Пришлось возвращаться обратно и идти в СНО. Там тоже сказали, что им надо письменное ходатайство от профессора на подготовку такого письма.
«Дурдом какой-то! Чтобы решить элементарный вопрос надо обегать пол Ленинграда, потревожить занятых людей и, непонятно, во имя чего! Ну, какие секреты могут содержать научные зарубежные журналы и почему к ним нельзя допускать студентов, знающих иностранные языки? Хотя вспоминаю, в прошлом мире было то же самое. Маразм рулит везде в СССР!»
Пока Пётр бегал по Ленинграду, то постоянно сторожился соглядатаев, но ничего не заметил.
«Не будут они за мной столько времени следить: мало ли куда я пойду и когда вернусь домой. Всё же сначала попытаются узнать, почему не пошёл на встречу с консультантом, то есть ловить меня будут около универа сразу после занятий. Сегодня никого не было. Так что ждать их надо в ближайшие дни, если вообще придут. А может просто паранойя у меня разыгралась? Никому я не нужен, просто „накрутил“ себя чрезмерно?»
Однако, прежде, чем сразу идти домой, Пётр за квартал от своего дома зашёл в другой и остановился за входной дверью в подъезде: подождал, не сунется ли кто-нибудь за ним следом. За пятнадцать минут никто в подъезд не вошёл. Тогда он проходными дворами сделал круг вокруг квартала и вошёл в подъезд своего дома. Ещё постоял, выждал некоторое время и только после этого вошёл в свою квартиру. Соседа дома не было. Переоделся в спортивный костюм, положил коробку с кладом в сумку, взял ещё фонарик и кусок проволоки и отправился на верхний этаж.
На последней площадке была всего одна дверь в квартиру, тогда как на всех остальных – по три.
«Или здесь огромная квартира, или в соседних подъездах квартиры большие, за счёт них отсутствуют ещё две здесь. Но мне это на руку: меньше вероятность, что кто-то выйдет на площадку.»
Пётр поднялся по вертикальной металлической лестнице до потолка и тронул висящий на двери на чердак замок: тот неожиданно сам открылся и повис, качаясь на дужке.
«Отлично! Мне меньше забот. Хотя это говорит о том, что на чердаке бывают неизвестные посетители. Мне надо быть внимательнее.»
Он осторожно толкнул дверь и она, без скрипа, открылась. Забравшись на чердак, Пётр включил фонарик и огляделся: вокруг никого и ничего не было. Закрыл дверь и, освещая стропила, пошёл к торцу чердака, стараясь не топать. Пол чердака был засыпан керамзитом. Оба слуховых окна закрыты на внутренние защёлки. Чердак совершенно не захламлён. Жизнедеятельности птиц не видно – значит они сюда не попадают. Из других подъездов сюда входов не было: а их три.
«Странно, значит вход только из моего подъезда.»
В торце на расстоянии двух метров от последней стойки, поддерживавшей стропила, разрыл керамзит и в выкопанную яму спрятал коробку с кладом. Разравнял керамзит вокруг захоронки. Убедился, что это место ничем не отличается от других, пошёл к выходу из чердака. Опять навесил замок, придав ему вид закрытого на ключ, и вернулся в квартиру. Соседа ещё не было.
«Одно дело сделал. Однако, непонятно, кто это ходит на чердак и зачем? Может быть тоже что-то там хоронит? Не хватает ещё там мне с кем-нибудь встретиться! Эх! Надо было с собой взять бельевую верёвку и прикрепить её к стропилам: якобы я на ней собираюсь сушить постиранное бельё. И повод будет в этом случае на чердак подняться, и подозрений меньше! Так в следующий раз и сделаю. И ещё новый замок куплю и повешу: чтобы бельё не украли!»
* * *
Юра пришёл домой после одиннадцати вечера.
– Такой отличный фильм посмотрел! Американский боевик! Какие красивые девушки! Как точно от пояса полицейские стреляют! Какие драки! Бьют, бьют друг друга арматурой по голове – и хоть бы что! А мафия! А клады! Эх, жалко! Всего одна серия!
– Как фильм то называется?
– Точно не помню, что-то вроде «Не промахнись, подруга!».
– А в каком кинотеатре смотрел?
– В «Ленинграде»! Широкий экран! Цветной!
– Ясно. В субботу схожу. На семь вечера сеанс есть?
– Есть. Но билеты надо заранее покупать: очереди дикие. Сам то сегодня случайно попал. Лишний билетик у девушки оказался. А какая девушка! Сказка! И живёт недалеко от нас: через два дома. Тоже студентка. В ЛИТМО учится. На специальности «Телевидение». Телевизоры проектировать будет. Рассказала, что её берут после защиты диплома на работу в НИИ «Телевидение». В этом году пятый курс заканчивает, потом диплом. На год меня старше. Жалко!
– Ты что, влюбился? Жениться собрался? Ты же с ней только сегодня познакомился!
– Я – не ты! До сих пор девушки не имеешь! Не тебе судить о том влюбился, не влюбился. Сам сначала влюбись! – обиделся Юра.
– Да, ладно, любись, женись – не моё дело. Всё, я спать пошёл!
– Петя, слушай! Я, когда из универа вернулся, к тебе какой-то мужик приходил. Очень жалел, что дома не застал. Я сказал, что тебя лучше после занятий в универе ловить: всё время ты занят, никакого распорядка. Неизвестно, когда домой приходишь. Только ночевать. Так что жди, завтра в универ придёт.
– А зачем приходил, не сказал?
– Нет, да я и не спрашивал. Всё, я спать пошёл.
«Дела… Значит, всё же как-то узнали. Думали, я сразу после занятий домой пойду. Может, и на чердаке они побывали? Проверили все углы. Или ещё придут, когда я скажу, что монеты спрятаны. Не поторопился ли я их в керамзит зарыть? Ну, что сделано, то сделано. Перепрятывать не стану. И замок менять не буду, чтобы случайно не навести на чердак. Кстати, утром надо с собой забрать папку с отпечатками монет. От греха подальше. Пусть лучше в моём дипломате с конспектами подлежит.»
Глава четвёртая
На следующий день при выходе из аудитории после лекции Пётр увидел знакомого молодого мужчину, который передал ему визитку. Кивнул ему, проходя мимо, но был остановлен вопросом:
– Почему не пришёл к консультанту?
– Не смог: неожиданно возникло неотложное дело.
– Когда придёшь?
– Теперь не знаю: учёба началась, свободного времени совершенно нет.
– У нас так дела не делаются. Обещал – выполняй. Не выполнил – за базар отвечай. Не хочешь неприятностей – завтра к трём часам приходи. Последнее предупреждение. Не придёшь – всю оставшуюся жизнь жалеть будешь. Всё понял?