— Сань, может, тебе денег дать?
— А у тебя есть? — встрепенулся он, — а то я чёт поиздержался.
Я закатила глаза, оставляя без комментария фразу, ставшую уже девизом, и окунулась в телефон, чтобы пополнить поиздержавшийся счёт брата. Иждивенцами в нашей семье были только мы двое, так как мы оба учились на дневном. Санька иногда подрабатывал, но этих денег, как он говорил, ему даже на презервативы не хватает. Ну, что тут скажешь? Я дала ему, конечно, совет — дельный в моём понимании, но брат не оценил.
В отличие от Сашкиной моя карта пополнялась часто и очень щедро. Кроме родителей, высылавших нам с Саньком скромные суммы два раза в месяц, меня очень активно поддерживали братья. А вот от них деньги падали каждые пять-шесть дней и всегда крупными суммами. Родительские грошики я откладывала, чтобы потом им вернуть, а на средства старших братьев жила очень комфортно и Сашке помогала. Его-то, беднягу, братья так не баловали.
— Девчонки, а по какому поводу у вас веселье, мне расскажете? Я тоже хочу посмеяться.
Игнорируя его вопрос, я завершила манипуляции с переводом, и когда в Сашкином мобильнике пиликнул вожделенный сигнал, братские объятия стали крепче.
— Да рядом с нашей Манькой поселился замечательный сосед, — радостно объявила Сонька, — а в результате наша малышка не выспалась.
— Не понял, — нахмурился Сашка и с подозрением уставился на меня.
— Что? — вскинулась я. — Что ты там себе уже надумал?
— Это что у тебя за сосед? Ты поэтому так выглядишь?
Ну, это уж слишком!
— Как? — с отчаянием вскрикнула я, чем заставила посетителей снова обратить на нас свои любопытствующие взгляды.
— Слышь ты, Отелло, а ты ничего не перепутал? Она, на минуточку, тебе сестра, а не жена, — вмешалась Софи.
— А ты не лезь! — рявкнул на неё Сашка.
Дурак, что ли? С Софийкой так нельзя разговаривать.
— Та-ак, а ну давай двигай отсюда за пончиками, хрен мамин, — Сонька с угрожающим видом приподнялась из-за стола, являя посетителям свои 100-50-90, ну или около того.
— Спрячьте жало, мисс, я возбуждаюсь, — Сашка перегнулся через весь стол и чуть ли не носом уткнулся в Сонечкину грудь. Но Сонька не была бы Сонькой, если бы за ней не осталось последнее слово или…
Она медленно облизала ложку, которой ела мороженое, и смачно зарядила ею Сашке по лбу.
— Один-один, — вырвалось у меня вместе со смешком.
— Мы ещё поговорим! — прошипел братик и, сопровождаемый насмешками зрителей, выскочил из кафе.
— Без пончиков остался, — жалостливо проговорила я, наблюдая в окно, как мой братишка переходит через дорогу, потирая пострадавший лоб.
— И без мозгов, — добавила Сонька и, переглянувшись, мы обе расхохотались.
Водитель рейсового автобуса, нагоняя график, решил из-за одной меня не заезжать на остановку к нашему жилому комплексу и высадил меня на трассе. Хорошо ещё, что на улице пока светло, а то шагать пять минут мимо леса как-то страшновато. Прибавляю шаг и стараюсь думать о хорошем. К счастью, хорошего в моей жизни гораздо больше, чем…
Входящий звонок от Игоря тут же нейтрализует весь позитивный настрой. Я останавливаюсь и долго всматриваюсь в его улыбающееся лицо на экране моего мобильника. Как же мне нравилось это лицо — мужественное и немного жёсткое. Ещё недавно я мечтала о том, как, просыпаясь, буду видеть его каждое утро. Хорошо, что не сбылось. Но очень плохо, что всё закончилось так некрасиво. Интересно, а романтические отношения могут закончиться красиво?
Лицо Игоря на экране потухло, чтобы через пару секунд снова засиять своей подлючей улыбкой. Да никакой он не мужественный — из полена вырубленный. И вот что ему от меня надо? Я приняла вызов, но заготовленные грубые слова неожиданно застряли в горле.
— Алло! Алло-о! Мартик, ты тут?
И голос у него какой-то бабский! Ничего в нём волнующего! Тогда с чего я разволновалась?
— Я тут, Игорь, — отозвалась я слегка охрипшим голосом, — ты зачем звонишь?
— Как это зачем? Не чужие вроде… Мартик, ты меня избегаешь, что ли?
— Странно, и с чего бы мне это делать?
— Ой, малыш, сарказм тебе совершенно не идёт. Ты же нежная девочка.
— Правда? А что больше подходит нежным девочкам — рога?
— Ну вот при чём здесь рога? К девушкам это совершенно неприменимо. Послушай, я, конечно, понимаю, что у тебя есть причины на меня дуться…
— Дуться? Это что вообще за слово такое? Мы что, в песочнице совок не поделили? — я аж задохнулась от возмущения.
Он всерьёз полагает, что я надулась? В голове отчего-то живо всплыл рекламный ролик про «Эспумизан». Вот-вот — дальнейшее общение с этим козлиной реально грозит вздутием на нервной почве.
— Малыш, вот опять ты к словам цепляешься. Ты ведь даже не попыталась меня выслушать, а я, между прочим, не собирался с тобой расставаться и у меня даже планы были.
— Надеюсь, не на групповушку? — вырвалось у меня в запале.
О, Господи, это же не мои слова — довёл, гад!
— Ох ни хрена себе, какие ты слова знаешь! — удивился Игорь, вторя моим мыслям. — Но нет, зайка, таких смелых планов на тебя у меня не было. Ты ведь у меня нежный нераскрытый бутончик. И поверь, я это очень ценю. Но ведь я тоже не железный! Короче, это не телефонный разговор, давай я приеду и мы поговорим.
— Нет! — отрезала я гораздо резче, чем привык слышать мой бывший.
Бывший — звучит, как музыка. Словно у меня уже есть своя история, драма и, конечно, опыт.
— Это всё твоя сучка блондинистая тебя настраивает? — со злостью рыкнул мой печальный опыт.
Если он о Соньке, то она уже рыжая сучка, но всё равно обидно — у меня что, собственное мнение отсутствует? Я уже собиралась резко высказаться по этому поводу, когда взгляд выцепил знакомую фигуру около подъезда.
— Пока, Игорь, меня братишка ждёт.
— Ты сама меня бросила! — зачем-то проорал Игорь, прежде чем я его выключила.
Придурок! Конечно, бросила! Можно подумать, тут были варианты.
— Ты специально, что ли, выгуливаешься, чтобы я загнулся от голода и холода? — Сашка шагнул мне навстречу, забирая из рук рюкзак.
— Давно не виделись! — поприветствовала я братца. — А ты куртку не пробовал застегнуть или специально решил на жалость надавить — замёрзнуть и оголодать?
Несмотря на конец февраля, погода больше походила на апрельскую, и даже нараспашку Сашке не грозило окоченение. Такой зимы я ещё не видела — ни снега, ни морозов.
— Тарелку супа, что ль, зажала? Ты как с этой своей козой связалась, слишком дерзкая стала!
— Да иди ты! — я обогнула Сашку по широкой дуге и устремилась к своему подъезду, пыхтя, как грузовой локомотив.
Они все действительно считают меня безмозглой? А Сашка… уж он-то хорошо меня знает — мы с ним с детства привыкли кусать друг друга, не серьёзно, конечно, но оснований считать меня овцой бессловесной у него быть не может.
— Котёнок, ну что ты психуешь? — догнал меня Саня, — просто раньше ты добрее была. И, кстати, что у тебя там с твоим хмырём? — ловко соскочил он с темы.
— Ничего, — гадать о личности хмыря не пришлось, потому что Игорь до недавнего времени был единственным парнем, занимавшим моё время и мои мысли.
— Просто я его с какой-то тощей блондинкой видел, вы разбежались, что ли?
— Ага, как тараканы от прожектора.
— Он сказал, что ты его бросила.
На меня словно ушат воды опрокинули.
— Он так сказал? То есть… Да с чего вообще вы об этом говорили? — прижавшись спиной к подъездной двери, я схватила Сашку за распахнутые полы куртки.
— Ты чего бузишь, мелкая? Я же обязан знать, чем живёт моя маленькая сестрёнка. А то вчера у вас типа всё серьёзно, а сегодня он прижимает к себе какую-то шмару левую. Вот я и поинтересовался у него, в курсе ли ты, что вас у него двое?
— А он? — я даже забыла, что злюсь.
— Сказал, что ты его бросила и он свободен в своём выборе.
— Ну, правильно сказал, — растерянно пробормотала я, стараясь ухватить в памяти ускользающую ниточку…
Ухватила! Так вот почему Игорёчек проорал мне в трубку, что это я его бросила. Неужели Сашку испугался? Я смерила брата внимательным взглядом — высокий, худощавый светло-русый симпатяга не выглядел устрашающим. Впрочем, его запредельная борзость с лихвой компенсирует недостаток мышечной массы. И вдруг я вспомнила, что злюсь на него.
— И знаешь что? Чтобы ты больше не смел совать в мою личную жизнь свой длинный нос, пока тебе его не прищемили.
— У-ух, какая грозная малявка! — Сашка рассмеялся и, резко притянув меня за шею, наклонился и поцеловал в нос.
Вовремя, кстати, он меня оттащил, потому что дверь за моей спиной распахнулась и, высвободившись из Сашкиных цепких лап, я увидела своего соседа. Лишь на долю секунды его взгляд задержался на моём лице, но я успела разглядеть в нём и разочарование, и неприязнь, и даже брезгливость. Кажется, у меня паранойя. Или мой сосед маньяк.
— Эй, малыш, ты чо зависла? Ты его знаешь, что ли?
— А? — очнулась я, пытаясь вникнуть в смысл вопроса.
Вот же дурочка неадекватная — уставилась этому губастому хаму в затылок, словно он последний рейсовый автобус к моему счастью.
— Кто это, спрашиваю? — Сашка щёлкнул пальцами у меня перед носом.
— А я знаю?! Дурак какой-то! Ты видел, как он на нас посмотрел?
— А как же — конечно, видел! — усмехнулся Сашка, — И сомневаюсь, что он вообще нас заметил. Мартик, с тобой всё в порядке? Может, мы уже домой поднимемся — я покушаю, а ты приляжешь отдохнуть. А то ты выглядишь уставшей.
— Так, если я ещё хоть слово услышу о моей внешности, питаться ты будешь в социальной столовой.
Сашка поднял руки вверх, сдаваясь.
*****
— Ты мне, помнится, обещала про соседа рассказать, который тебе почему-то спать не давал, — вспомнил Сашка, ломанувшись в кухню прямо с порога.
— Во-первых, быстро мыть руки, а во-вторых, ничего такого я не обещала. Да и говорить не о чем… Я просто не могла уснуть, а он… — я отвернула от брата покрасневшее лицо, — а за стеной громко играла музыка.
— А-а, ну это нормально!
Когда к десяти часам вечера ко мне примчалась Софийка, Сашка уже успел дважды поужинать и посмотреть пару фильмов, дав мне возможность позаниматься, не отвлекаясь на его постоянную болтовню. Едва войдя в комнату, подруга с негодованием уставилась на развалившегося на диване Санька.
— Та-ак, а этот пожиратель пончиков что здесь забыл?
— Я вообще-то к своей сестре приехал и планирую здесь ночевать, — невозмутимо ответил Сашка, даже не делая попытки привстать.
И если первое известие не стало новостью, то его планы на ночлег меня совсем не обрадовали. Ни о каком ночлеге мы не договаривались, но прогонять братишку на ночь глядя у меня язык не поворачивался. Под вопросительным и недовольным взглядом Софийки я пожала плечами — мол, сама не в курсе.
— Саш, мы как бы девичник планировали, — осторожно начала я, мысленно подбирая слова.
— Отлично, я тоже поучаствую, — обрадовался он и послал Софи воздушный поцелуй.
— Слышь ты, девица небритая, а ну вали отсюда! — взбеленилась Сонька. — Сегодня вход только в стрингах!
Я уже собиралась возмутиться на Сонькин произвол — что это она раскомандовалась в моей квартире. Сашка хоть и старший, но я уже привыкла его опекать и совершенно не хочу прогонять ребёнка из дома. Но этот ЖЕребёнок умудрился мгновенно отбить у меня весь сентиментальный настрой.
— О, систер, так те твои рейтузы в горошек, что в ванной сушатся, стрингами называются?
— Совсем офигел, придурок?! Там маленькие трусики висят.
— Хах, так у меня ещё меньше, — Сашка подорвался со своего ложа и, сдёрнув вниз штаны, предстал перед нами в коротких боксерах.
Что за идиот!? Но мою подругу подобным стриптизом не смутишь.
— Позвольте, а вот этот пустой отсек спереди — он для каких целей? Это мешочек для складирования пончиков? — и, подойдя вплотную, Сонька ширнула длинным ногтем прямо в Сашкин… В его достоинство, короче.
— Женщина, вот напрасно вы отстегнули свои зелёные кошачьи моргала, — парировал Саня, прикрывая большими ладонями своё сокровище.
А я только сейчас обратила внимание, что Сонька без своих изумрудных линз. И зачем они ей понадобились, когда родной цвет глаз просто потрясающий. Однако Сашка думал иначе, но, скорее всего, просто пытался уязвить мою, на первый взгляд, неуязвимую подругу.
— Вот эти Ваши змеино-жёлтые глазки не видят ни хрена, к тому же с рыжей шерстью сливаются, — и Сашка дёрнул Софи за рыжий локон, за что тут же получил на шее четыре кровавые отметины.
Я вспыхнула от негодования, уже готовая вырвать когти у своей дурной подруги, но брат мне весело подмигнул, даже не думая расстраиваться по этому поводу.
— Мань, прости, но я этого козла ща убью, — взвизгнула Сонька.
— Ох, как я люблю темпераментных женщин, — Сашка потёр пострадавшую шею. — Не боись, крошка, я дам тебе пощупать свой пончик и даже…
— Заткнись, пошляк, — рявкнула я.
— Прости, систер, я неудачно пошутил, — опомнился братец и быстро натянул штаны.
— Мань, я не могу с ним в одной квартире, у меня аллергия на идиотов.
— Сонь, уже поздно, и я никуда его не отпущу, потому что буду переживать, — безапелляционно заявила я, чем, похоже, удивила всех присутствующих, и сама удивилась своей резкости. Ой, ну и пусть обижается — а нечего было свои когти выпускать.
— Я ему такси оплачу и сверху ещё на пончик дам, — Сонька тоже была настроена очень решительно.
Видит Бог — Сонечка мне очень дорога. И — да — она сейчас моя единственная подруга и отдушина, но Сашка — моя семья. Мне совершенно не хочется выбирать между ними, потому что выбор для меня очевиден. И сейчас я от души надеюсь на Сонькино глубоко скрытое благоразумие.
— Соньчик, может, я тебе «Кларитинчик» от аллергии дам выпить? — примирительно предложила я.
— Эй, дамочки, а я вам не мешаю? — весело напомнил о себе Сашка.
— Да пошёл ты! — вырвалось у нас с Сонькой одновременно.
Не то чтобы Сашка совершенно испортил этот вечер… Сонечке, возможно, и подпортил, а я была даже рада, что моё превращение в женщину-вамп откладывается. Мы отлично понимали, что комментарии моего братца, который ни за что не пропустит процесс преображения, доконают нас обеих.
Но подруга решила не сдаваться и, как только мы закрылись от Сашки в моей спальне, она перерыла весь мой гардероб и извлекла из него короткое стрейчевое платье.
— Для начала вот! — платье полетело в меня, а Сонька полностью скрылась в моём огромном шкафу, недовольно ворча себе под нос: — Одно старьё! Блин, как это можно носить?
Это она зря — вещи у меня все приличные. Я, конечно, не от кутюр, но и не с барахолки. А равняться на Софийку можно даже и не пытаться. Я приложила к себе платье и глянула в зеркало.
— Сонь, оно коротковато, — несмело озвучила я, хотя платье мне нравилось, и я хорошо помню, как оно выгодно подчёркивало мою фигуру.
— М-да? — из шкафа выглянула рыжая голова, — и для кого оно тут висит тогда? Ты же не станешь меня убеждать, что неожиданно выросла из него.
— Нет, — я интенсивно замотала головой. — Всё в порядке, Сонь, оно мне нравится.
— Отлично! — подруга скрылась из виду, и в этот момент за стеной послышалась музыка.
Это были вовсе не те громкие и раздражающие звуки, из-за которых хочется стучать соседям по стенам и батарее. За стеной грустили под… «Арию».
*****
— Сонь, ну не надо!
— Надо.
— Да как я ему потом в глаза буду смотреть?
— Гордо!
— Сонька, но уже поздно, мы Сашку разбудим. А соседи могут полицию вызвать, — вставила я последний весомый аргумент.
Подруга смерила меня насмешливым взглядом, прижалась к стене, граничащей с соседской квартирой, и… протяжно застонала. Спустя несколько секунд музыка за стеной стала тише, а Сонька, воодушевлённая возможными слушателями, прибавила свою громкость и стала размеренно стучать кулаком по стене. Ну… такая себе колыбельная.