Светловолосый и немного худощавый парень в форме пилота уже пятнадцать минут сидел на лавочке напротив и наблюдал за мимикой девушки. Тёмные брови то в удивлении приподнимались, то сосредоточенно хмурились. Мягкая улыбка иногда появлялась на тонких губах, то сходила, и печальные складки собирались у уголков губ.
Проходящие мимо девчонки, завидев молодого парня в форме, начинали хихикать и толкать друг друга локтями, кидая на него заигрывающие взгляды. Но Роме было не до этого. Молодой человек не мог оторвать взор зелёных очей от очаровательной девушки, что сидела напротив.
Белое платье в чёрные горошек с атласной лентой подчёркивало тонкую талию. Солнечный свет, который пробивался сквозь листву дерева, мягко очерчивал овал вытянутого лица и отбрасывал яркие блики от стёкол очков, что мешали рассмотреть цвет глаз очаровательной незнакомки.
Рома поднялся с лавочки и, дождавшись когда ту займут, подошёл к девушке.
Пару раз кашлянув, чтобы привлечь её внимание, но ничего не добившись, парень аккуратно коснулся её плеча. Девушка испуганно вздрогнула и вскинула глаза на склонившегося над ней парня. Столкнувшись взглядом с зелёными глазами цвета весенней травы, Маша на мгновение замерла. Отчего-то сердце сбилось с ритма, а потом начало так быстро биться, что за его громким стуком она не могла расслышать, что он её спрашивал.
— Что? — вынырнув из омута глаз незнакомца, переспросила она тихим голосом.
— Тут не занято? — с мягкой улыбкой на губах повторил вопрос Роман.
Вблизи девушка оказалась ещё очаровательнее.
Карие глаза.
У очаровательной незнакомки карие глаза, с зелёными крапинками.
Красиво.
Завораживающе необычно.
— Да, свободно, — Маша торопливо подвинула сумку, освобождая место.
Щёки девушки горели, а сердце не переставало учащённо биться.
Что с ней?
Парень опустился на лавочку и кивнул головой на книгу:
— Два капитана?
Маша кивнула, заливаясь краской пуще прежнего и стараясь не смотреть в сторону молодого человека.
Нос девушки улавливал приятное благоухание одеколона, смешанный с запахом молодого человека, и Маша украдкой втянула носом приятный запах.
— Моя любимая книга! Сотню раз перечитывал.
Маша всё же перевела взгляд с обложки книги на молодого человека.
— Маша, — протянула она немного подрагивающую от волненья ладошку.
— Рома, — немного влажные пальцы накрыли руку девушки. — Приятно познакомиться!
— Взаимно, — Маша почувствовала, как её ладони потеют, и быстро одёрнула руку.
Повисло неловкое молчанье.
Молодые люди сидели на одной лавочке, прижимая к груди руки, кожа которых до сих пор помнила волнующее и робкое касание чужих пальцев, и глядели в разные стороны.
Рома решительно сжал ладонь и свёл брови.
— Не хочешь мороженного? — беззаботно спросил он, но его голос всё же подрагивал от напряжения.
Маша, от природы стеснительная и робкая, хотела отказаться, но маленькая женщина внутри ответила за неё:
— Не откажусь.
Лёгкий румянец снова прилил к щекам лицо. Рома вновь смотрел на девушку и откровенно любовался ею.
— Тогда пойдём?
Маша сняла очки, положила в футляр и вместе с книгой спрятала в сумку.
— Пойдём, — улыбнулась она робко.
Роман перехватил её сумку и закинул себе на плечо.
Парень несмело, внутренне боясь, что его ладонь отпихнут, переплёл пальцы их рук. Но Маша сжала его ладонь лишь крепче.
Они оба боялись.
И оба чувствовали это необъяснимое притяжение.
Эту связь. Эту дрожь и волнение. Несмелые ростки любви, что пускали корни в самую глубь души. В открытые для чувств сердца.
Неторопливо прогуливаясь по парку и ведя беседы на разные темы, молодые люди наслаждались обществом друг друга.
Маше казалось, что она впервые в своей жизни встретила человека, который понимал её с полуслова, с одного взгляда.
Робость прошла, и Маша, не стесняясь, хохотала с шуток парня, закидывая голову назад и хватаясь за живот, который уже болел от смеха.
Казалось, что по щелчку чьих-то пальцев стрелка часов перескочила на десять часов вперёд и сейчас показывала полночь.
Уставшие, но до одури счастливые ребята шагали вдоль набережной, кидая искрящиеся от влюблённости взгляды друг на друга.
Под горящими окнами её дома, откуда тревожно выглядывали её мама и бабушка, он впервые поцеловал её.
Смазанное прикосновение влажных губ.
Смешанное рваное дыхание.
И толпы жарких мурашек по спине и плечами.
То ли от холода. То ли от робких касаний.
На вопросы бабули и мамы Маша могла лишь счастливо вздыхать и кончиками пальцев касаться губ. Плоти, что, казалось, ещё хранила чужое прикосновение.
А на следующий день он сидел под её подъездом пять часов. Пока бабуля в окно не увидела и в квартиру не пригласила. Чай пить.
Разговоры затянулись за полночь, так и остался Роман у них ночевать.
Четыре месяца длилось беззаботное счастье.
Сто двадцать семь дней в сказке.
Заметив, что Машеньку постоянно тошнит, мама настояла на визите к гинекологу.
Беременна.
Маша была беременна.
Под сердцем она носила маленькую частичку своего Ромочки.
Своего любимого мужчины, без которого жизни не мыслила.
Маша решила не дожидаться вечера и бросилась к нему домой.
Дверь открыла его мать. Увы, отношения у них не заладились с самого начала. Не желала Юлия Сергеевна принимать Машеньку.
Не ровня эта бледная девчонка её парню. Она была всего лишь филологом, а её сын будущий лётчик. Но женщина верила, что временная увлечённость пройдёт и её сын одумается. Найдёт девушку по статусу.
— Здравствуйте, а Ромочка дома? — Маша счастливо улыбалась, сжимая в руках заключение врача.
— Нет, — не моргнув глазом солгала женщина. — У своей невесты.
— У кого? — потрясённо выдохнула Маша.
— У невесты, — со змеиной улыбкой на устах ответила женщина. — Через полгода свадьба. Шла бы ты, девочка… Ты пойми, такая девушка надолго возле себя его не удержит.
Маша ничего больше не слышала. Глаза застилали слёзы. Пальцы, сжимающие лист бумаги, разжались, и лист бумаги упал на пол подъезда.
Девушка развернулась и медленно побрела прочь. Не слыша едких комментариев, что летели вслед. Не видя дороги. Не чувствуя ничего.
Лишь пустоту в груди.
Когда девушка выходила из троллейбуса на своей остановке, спешащий попасть внутрь транспорта мужчина зацепил её плечом, и, Маша, не устояв на ногах, упала на накалённый асфальт. На живот.
Боль накатила лишь ночью. Сильная. Режущая.
Встревоженные лица родных. Скорая. Люди в белых халатах. Снова боль. И темнота.
Лишь утром пришло осознание того, что ребёнка больше нет.
Глаза были сухи. А душа пуста.
С Ромой она столкнулась только через неделю.
Парень сидел у подъезда её дома на лавочке. На миг Маше показалось, что всё осталось по-прежнему. Как было две недели назад.
Завидев её, Рома вскочил с лавочки и сначала долго вглядывался в её лицо, а затем зло выплюнул:
— Я думал, что ты другая! Я любил тебя. Больше жизни любил! Лживая, как и другие.
Парень кинул что-то наземь и, развернувшись, быстро пошёл прочь. Маша смотрела ему вслед и чувствовала, как последняя нить надежды звонко лопнула внутри.
Девушка подняла с земли фотокарточки и начала истерично смеяться.
На снимках были запечатлены она и её двоюродный брат. Обнимающиеся и смеющиеся. У неё не было сомнений на счёт того, кто сделал эти снимки. Как глупо и больно.
Маша медленно, бессильно пошла домой, а на земле так и осталось лежать заключение врача, которое Маша не заметила.
Ветер подхватил измятую бумагу и унёс прочь.
Прошло двенадцать лет.
За это время Маша так и не смогла никого полюбить.
Слишком живы были воспоминания о нём. О единственном мужчине в её жизни, которого она продолжала любить. Несмотря ни на что.
Сейчас она сидела в библиотеке, где работала уже семь лет, и рассказывала эту историю Лене, одинокой девочке, что так напоминает её в молодости.
— Вы не пробовали его найти? Написать? — спросила девушка.
— Я отправляла письма по тому адресу, но ответа я не получила. Думаю, что его мать их выбросила. Или он не захотел отвечать, — лицо женщины исказилось от боли.
— А что если… — Лену озарила мысли и она достала маленький ноутбук из своей сумки.
Постукивая пальцами по клавиатуре, девушка в нетерпении ждала, когда страница в сети загрузится. Из двадцати страниц, под описание мужчины попал лишь один. Зеленоглазый, светловолосый, в форме пилота. Фотография была старой и немного размытой.
— Это он? — Лена повернула экран ноутбука к женщине и, затаив дыхание, ждала ответа.
— Да, — выдохнула женщина потрясено. — Это мой Ромочка.
Лена пальцами показала на единственную запись на стене:
«Маша… Моя Машенька!
Я знаю, что мне нет прощения, но я надеюсь, что однажды…
Возможно, судьба сделает так, что ты это увидишь это послание и придёшь.
Каждое третье число каждого месяца я буду ждать тебя в парке. На той самой лавочке, где мы с тобой познакомились.
Я буду тебя ждать, мой мышонок.
Всегда».
— Как же так? — женщина вскочила. — Он уже, наверное, ушёл. Десять, — потрясённо. — Десять лет. Как же так, Рома? Как же так.
Глаза женщины наполнились слезами, и она начала всхлипывать, как маленький ребёнок.
— Сегодня как раз третье число. Марья Ивановна, сегодня третье число! Собирайтесь! Он ждёт Вас! На той лавочке.
— Но я же… Но… — женщина вскочила со стула, опрокинув его, и начала поправлять тёмные волосы.
— Вы прекрасно выглядите! Просто превосходно! Марья Ивановна, на улице снег и холод. Если он всё же ждёт Вас, то он закоченеет. Пожалуйста! Вы сами говорили, что стоит отпустить обиды.
Женщина накинула на голову платок и надела зимнее пальто. Едва достигнув остановки, они увидели нужный автобус. Судьба была благосклонна к ним. Дважды.
Марьи Ивановна практически бежала по парку, но, завидев сгорбившуюся одинокую фигуру на лавочке, застыла.
— Ромочка, — женщина вдруг сжалась и стала, будто старее лет на десять.
Будто услышав её голос, мужчина поднял голову и потрясённо замер.
— Машенька, — сорвалось с его губ. — Машенька. Моя девочка.
Лена отошла в сторону, чтобы не мешать.
Девушка смотрела за тем, как два человека шли друг к другу. Сначала медленно, нерешительно, а затем срываясь на бег.
Роман Сергеевич заключил Марью Ивановну в объятья.
— Машенька, моя любимая девочка. Так давно… Сколько времени… Прости меня. Прости… Всё же пришла, — мужчина лихорадочно гладит её лицо, всматриваясь в знакомые до боли черты лица. — Пришла.
— Рома… Ромочка… Я же тогда, — женщина плакала, как маленькая девочка.
Навзрыд.
Жалобно.
Не стесняясь.
— Я знаю, Машуня. Я знаю. Всё бы отдал, чтобы вернуться назад. Всё бы отдал. Лишь бы снова рядом с тобой быть. Лишь бы рядом.
— Мы рядом. Снова вместе… Обещаю. Навсегда.
Лена счастливо улыбнулась и смахнула со щёк слёзы. Это были слёзы радости за эту женщину, что снова обрела своё счастье. И пошла домой. Окрылённая и верящая в то, что и она снова полюбит.
Глава 3
Похолодели лепестки
Раскрытых губ, по-детски влажных —
И зал плывёт, плывёт в протяжных
Напевах счастья и тоски.
Сиянье люстр и зыбь зеркал
Слились в один мираж хрустальный —
И веет, веет ветер бальный
Теплом душистых опахал.
И. Бунин
На просторном балконе с красивыми белыми колонами, которые уходят в самое небо, стоит Лена. Искусно сделанные перила, накопившие тепло за жаркий день, отдают жаром под ладошками. Впереди расстилается невероятно прекрасный вид на ночной сад. Миллионы разноцветных фонарей парят в воздухе, создавая волшебную атмосферу, а из самой глубины сада доносятся журчание фонтанов, пение птиц и стрёкот цикад. Круглолицая луна заливает серебристым светом землю, а её маленькие подружки звёздочки радостно мерцают, подмигивая всем влюблённым, что смотрят на них с ночной земли. Лёгкий ночной бриз украдкой срывает цветы с прекрасных деревьев и разносит по воздуху их лёгкий, ненавязчивый аромат.
Лена чувствует, как её ноги дрожат от напряжения, а по спине течёт тонкая струйка пота. Даже прохладный ветерок не помогает унять жар, охвативший всё тело. Стопы болят от неудобных туфлей, отчего их хочется побыстрее скинуть, а плотный корсет платья сдавливает грудь настолько сильно, что Лена не может спокойно вдохнуть.
Девушка с интересом окидывает взглядом окружающее её пространство. За спиной, за распахнутыми дверьми, сияет тысячами свечей просторный зал. Натёртые до блеска полы отражают свет дорогих, явно ювелирной работы, старинных люстр. Предупредительные слуги скользят по паркету и разносят освежающие напитки, учтительно кланяясь и вежливо улыбаясь. Кавалеры, одетые в великолепные фраки, кружат в танце прекрасных дам, наряды которых не уступают своей роскошью туалетам мужчин.
Лена с ясной чёткостью поняла — она на балу. На праздничном гулянье в королевском дворе, о коих она столько раз читала в книгах. Это же её мечта. С самого детства девушка представляла, как будет чудесно побывать на балу. Когда сотни свечей светят над головой, а ты кружишь в танце с прекрасным принцем, ловя ваше отражение в зеркалах с золотыми рамами. И вот сейчас она находится здесь.
Чужие ладошки закрывают её глаза, перекрывая обзор, а звонкий голос с нотками веселья спрашивает:
— Угадай кто?
Лена накрывает чужие ладони руками и делает вид, что она серьёзно задумалась.
— Не знаю… — тянет она. — Света.
Звонкий смех подруги служит ей ответом. Обернувшись, Лена попадает в крепкие объятья.
— Ты сегодня неподражаема! Это платье явно тебе к лицу!
— Спасибо, — Лена смущается. — Но ты тоже не отстаёшь! Такой нарядной я тебя только на выпускном бале видела.
Девушка окидывает Лену восхищённым взглядом. Света была одета в пышное белое платье с рукавами фонариками. На шею ниспадает золотистый кулон в виде золотистого дракона с зелёными камушками на месте глаз. Светлые волосы девушки были собраны в высокий хвост с крупными локонами, а у его основания виднелась маленькая диадема. В ушах сверкают золотые серьги с изумрудами, выгодно подчёркивая природный цвет её глаз.
Света была прекрасна. Она была похожа на неземного ангела.
— Ой, я побегу, — девушка встрепенулась. — Меня Уин ждёт.
Лена хотела спросить кто это, но не успела. Света, громко цокая каблуками, удалилась вглубь зала. Девушка наблюдала за тем, как её лучшая подруга подходит к высокому статному мужчине с ярко-рыжими волосами и касается его щеки губами. При виде Светы взгляд Уина мигом поменялся. Из сосредоточенного и сурового мужчины он мигом превратился в расслабленного и мягкого. Мужчина берёт Свету за руку и увлекает в центр зала. Перед ним люди расступаются в разные стороны, почтительно кланяясь.
— Вы не будете возражать, если я составлю Вам кампанию? — раздаётся за спиной низкий мужской голос.
Лена вздрагивает от неожиданности, выныривая из своих мыслей.
Девушка медленно, неожиданно грациозно оборачивается и обольстительно улыбается. Прямо перед ней, возвышаясь на полторы, а то и две головы стоит светловолосый мужчина. Его золотистые глаза, с чёрными крапинками неотрывно смотрят в лицо девушки, ловя каждую проскользнувшую эмоцию.
— Не возражаю, — кокетливо поправляя голубой цветок в пышной причёске, ответила Лена.
Мягкая улыбка скользит по её губам, отчего взгляд мужчины опускается на их изгиб и задерживается на них. У девушки дыхание застывает в груди, когда она ловит ответную улыбку. Светлую и открытую. С ямочками на скуластых щеках. Лена блуждает взглядом по его лицу, невольно восхищаясь тем насколько всё же бывает красива мужская красота. Без косметики. Просто природа наградила. Золотые глаза в обрамлении густых чёрных ресниц выглядят невероятно красивыми. Необычными. Волшебными. Под пухлыми губами, на квадратном подбородке виднеется ямочка. Желание потрогать её пальчиком стало нестерпимым, потому Лена отвела взгляд, скользнув ниже на сильную шею и широкие квадратные плечи.