Подхватив сестру на руки, Невада понес ее на руках, дабы не дать потеряться и помочь справиться с этим восхождением. Малышка не сопротивлялась. По усталости на ее лице и исчезновению ажиотажа было видно, что продолжать так до самого конца она не сможет.
— Братик, — шепнула на ухо Хиония.
— Да?
— А кем ты хочешь стать?
— Кем скажут, тем и стану. — Не колеблясь, ответил мальчишка.
— И ты совсем-совсем ничего не хочешь?
— Честно говоря... — Левой рукой, придерживавший сестру за спину, Невада медленно начал водить вверх вниз, как бы поглаживая ее. — Я просто хочу остаться с вами.
— Это хорошо. — Хиония улыбнулась. Девочка была прижата животом к груди Невады и потому могла видеть всю ту толпу людей, что поднималась вслед за ними. — Потому что я тоже хочу остаться рядом с братиком.
Мальчишка улыбнулся. Эти теплые, но приятные слова вызвали в нем радость и легкое смятение. Мать, наблюдавшая за всем этим со стороны, слегка щурилась. Она лучше остальных знала, что предназначение может быть как даром, так и проклятьем. И именно поэтому все те эмоции, что сейчас ощущал Невада, она понимала.
Вскоре, оказавшись на нужном втором этаже, семья остановилась. Людей здесь было так много, что и сосчитать было сложно. Пройти выше, туда, где располагался храм, было просто невозможно и именно из-за этого вперед пропускались лишь сами дети, участники торжества.
— Хорошо, — Лагерта повернулась к Неваде и, взяв из его рук сестру, подхватила ее одной левой рукой, а правой помогла сыну снять теплую куртку.
Оставшись лишь в белом, Невада задумчиво взглянул на кусочек земли под своими ногами. Людей было так много, что стоять приходилось практически вплотную друг к другу. Повсюду слышались голоса. Повернув голову на один из них, мальчик увидел семью, что наставляла свою дочь. Девочка плакала и улыбалась одновременно. В тоже время ее бабушка, сгорбившись, диктовала ей какие-то наставления и слова напутствия.
— Сынок, — неожиданно раздался голос матери. Обернувшись, Невада увидел грустную улыбку на губах Лагерты. В ту же секунду ее правая рука легла на его голову. — Я знаю, о чем ты сейчас думаешь, — ее рука начала трепать пепельные волосы мальчика, слегка покачивая его голову, — но, чтобы не случилось, мы всегда будем на твоей стороне. Слышишь меня? Если ты станешь торговцем, лесником или даже проводником, ничего с нами не случится. Да, мы останемся здесь, но ты всегда сможешь вернуться.
Невада поднял голову вверх, смотря на свою мать с влажными, наполненными сомнения глазами. Ее слова будто отвечали на всего немые вопросы и тем самым заставляли волноваться еще больше.
Сжав свои ладони в кулаки, мальчишка кивнул и уверенно произнес: «Я понял».
Лагерта улыбнулась. Убрав руку от головы мальчика, женщина сделала шаг назад.
— Тогда иди. Мы будем ждать тебя дома.
Невада резко развернулся. Вклинившись в линию идущих вперед детей в белом, он точно так же, как и они, начал подниматься вверх. Ступив на лестницу, он ощутил хлопья снега, летевшие на него.
В округе стояла тишина. В ней выражалась величественность и важность этого момента. На первом этаже взрослые, разделившиеся на две части и тем самым образовавшие широкий коридор, пропускали детей вперед.
Среди толпы прохожих кого только не было. Люди самых разных профессий и призваний стояли здесь, вспоминая, как и они когда-то, шли в этих белых одеяниях вперед, переживали и думали о своем будущем.
— Смотри, смотри! — Девушка с длинными, пышными, светлыми волосами, стоявшая в обтягивающих черных штанах, сапогах на высоком каблуке и ярко-красной кофте с черными узорами, начала указывать пальцем на линию детей в белоснежных одеяниях, идущую вперед. — Это они. Дети, что получат сегодня призвание.
— Вообще-то я вижу. — Мужчина, стоявший рядом с ней, был одет так же в красно-черные оттенки. Его суровые черты и вытянутое лицо из-за роста смотрели как бы поверх всей толпы, наблюдая за происходящим.
— В этой стране так странно происходит получение призвания. — Девушка улыбнулась, слегка склоняя голову на бок. — Интересно, среди этих детей есть кто-нибудь, кто станет одним из нас?
— Возможно.
— Стоит ли нам дождаться конца мероприятия?
— Нет. — Мужчина повернулся спиной к детям и храму, направляясь в сторону выхода из города. — Если там и будет кто-то из наших, он сам придет потом к нам. Не будем торопить события.
Девушка покосилась сначала на детей, а затем и на своего спутника, после чего тяжело вздохнула и медленно направилась следом за ним. Люди вокруг них начали расступаться, пропуская вперед, и потому никаких препятствий на своем пути они не встречали.
Тем временем Невада уже подошел к огромному белокаменному зданию, возвышавшемуся над всем городом. Это здание, выполненное в готическом стиле, считалось самой большой постройкой в этом городе. На входе его стояли две женские статуи, облаченные в легкие, как бы шелковые одеяния, и символизировали эти статуи ни богов и ни ангелов, а духов снега и ветра.
Дети медленно, друг за дружкой, входили в храм через его главные ворота и выходили из его черного выхода. Ожидая своей очереди, Невада заметно волновался. Пусть ветер и не был сильным, падающие на мальчика снежные пушинки вызывали ощущение прохлады. Приложив руки к губам, Невада выдохнул в них горячий пар.
«Если есть хотя бы какая-то вероятность того, что мое призвание будет связано с этим местом, я бы хотел, чтобы так оно и было».
Наступила очередь Невады войти в храм. Широкие двустворчатые двери медленно приоткрылись перед ним, пропуская яркое сияние, идущее откуда-то изнутри, наружу. Вместе с небольшой группой детей, что стояла возле него, Невада медленно вошел через двери внутрь этого огромного белоснежного здания.
Теплый воздух ударил в лицо, заставляя тело, простоявшее на морозе, затрепетать. Сияние стало еще ослепительнее, но глаза быстро привыкли к нему. Перед детьми предстал огромный зал, наполненный колоннами и разными деревянными сидениями, а впереди виднелся постамент и стоящая на нем девушка. Облик этой служительницы храма казался удивительным. Длинные пышные волосы цвета снега струились по ее спине, спускаясь до бедер. Ее лицо в форме сердца, пухлые губы и большие кукольные глаза с радостью и трепетом смотрели на подходящих друг за другом детей. Будучи облаченной в легкое, совершенно неподходящее для зимы белое одеяние, которое покрывало и ее голову, она протягивала руку детям, закрывала глаза, произносила какие-то слова, и уже через секунду на нежной детской коже появлялось изображение призвания.
Подойдя к этой прекрасной незнакомке, Невада медленно протянул ей свою руку. В этом месте говорила лишь она и потому в момент, когда очередь Невады подошла, вокруг царила тишина. При виде волнения в глазах мальчика, девушка улыбнулась, протянула ему свою ладонь и начала ждать. Расслабив сжатую в кулак руку, Невада медленно протянул ее и вложил в протянутую женскую ладонь. Незнакомка моментально накрыла его руку своей свободной левой рукой, закрыла глаза и начала шептать. Тех слов, что она шептала Невада не смог разобрать то ли из-за волнения, то ли из-за непонимания ее языка.
Глубоко вздохнув, мальчик закрыл глаза. Как ни странно, но когда его ладонь оказалась в руках этой незнакомки, страх его улетучился. На смену ему пришлось спокойствие и умиротворение. И именно тогда, когда его мысли и тревоги отступили на второй план, он смог задуматься о том, чего он действительно желает.
«Хочу делать что-то значимое».
Перед глазами засиял свет, а его рука, удерживаемая девушкой, на секунду ощутила какую-то легкость. Приоткрыв веки, мальчик увидел, что между ним и служительницей храма появился дух. Более того, сейчас именно этот дух удерживал мальчика за руку, в то время как удивленная незнакомка шаг за шагом отступала.
Невада поднял взгляд на лицо духа. Им была женщина с волосами, заплетенными в длинную косу, что диагонально проходила через весь затылок и спускалась на правое плечо. Невада точно знал, что этого духа раньше он не встречал и встретить не мог, ведь этим духом была сама Матушка Зима.
Сжав своими полупрозрачными ладонями руку Невады сильнее, дух приблизился. К своему удивлению, мальчик осознал, что, пусть все в округе и были испуганы, он не чувствовал ничего, кроме спокойствия и какого-то уюта. Даже холод, исходящий от духа, что должен был сковать его на веки вечные, скорее напоминал тепло, исходящее от его семейного очага.
Прекрасное женское лицо растянулось в теплой улыбке. Дух приподнял ладонь мальчика к своим губам и медленно, смотря в голубые глаза Невады, выдохнула на них. Рука ощутила легкий обжиг и в тот же миг дух исчез. Наступила тишина.
Невада остался стоять на месте с поднятой в воздух рукой, в то время как служительница храма быстро подбежала к нему. Взяв руку мальчика, она взглянула на изображение, появившееся на его руке, и выглядело оно в виде замерзшей розы.
Девушка замерла. Медленно подняв взгляд на мальчика, она, как бы извиняясь, пожала плечами.
— Сокрушитель.
Часть 3 | Самый нижний
Хиония сидела на среднем для взрослого и огромном для маленького человека стуле, стоящем возле обеденного стола. Руки девочки лежали на ее коленях, а взгляд был устремлен куда-то вперед. Стул, развернутый не к столу, а к центру комнаты, позволял девочке видеть весь этаж.
Опустив взгляд вниз, девочка увидела возле ножек стула Холод. Призрак, напоминавший сгусток серого дыма, поднял свои черные, словно два маленьких уголька, глаза на малышку. Так, переглянувшись, они неуверенно покачали головами и вновь уставились куда-то вперед.
В это же время Лагерта, стоявшая рядом с деревянной лестницей, ведущей на чердак, взволнованно смотрела на отверстие в потолке, через которое был виден мрак второго этажа. В этом мраке виднелся светло-фиолетовый свет, исходящий от кристаллов, а также тень мальчика, падавшая на потолок крыши.
— Сынок... — нерешительно и вместе с тем ласково позвала женщина. Взгляд Лагерты казался взволнованным и сочувствующим. — Как ты? Я собрала твои вещи.
Невада, стоявший возле сундука, внутри которого лежали все его с сестрой немногочисленные одежды, устало закрыл глаза. Голос матери говорил о ее переживаниях и заставлял мальчика чувствовать себя еще хуже.
Распахнув глаза, Невада глубоко вздохнул, резко захлопнул сундук и, схватив с кровати тряпичный мешок, наполненный некоторой одеждой, развернулся к выходу. Его голос произнес спокойно и решительно: «Уже иду».
Мать отступила. Отойдя от деревянной лестницы, она позволила своему сыну спокойно спуститься на первый этаж. На лице его сияла улыбка. Ни тени грусти или сомнений, ни страха и ни толики печали — так выглядел Невада сейчас. Правда, Лагерта все равно понимала, что настоящие эмоции мальчика били через край, ведь, предназначение, полученное им, было далеко от того, что могла бы пожелать любая мать собственному ребенку.
Увидев то, насколько сильно старается ее сын выглядеть спокойным, Лагерта и сама попыталась взять себя в руки. Улыбнувшись, женщина подошла к мальчику и присела рядом с ним. Ее рука машинально нашла его макушку, и слегка пригладила выбившиеся в разные стороны волосы.
— Невада, — произнесла женщина, смотря в серые глаза мальчика. — Знаешь, что значит твое имя?
— Снегопад, — произнес мальчик с легким удивлением. Он просто не ожидал, что в такой момент его мать будет спрашивать именно это.
— Верно, — Лагерта улыбнулась, слегка наклоняя голову влево. — Но это еще не все. Имя, которое я с твоим отцом выбрали тебе, не из здешних мест. Оно встречается в разных странах и потому имеет несколько значений. Первое, — женщина убрала руку с головы мальчика и тут же подхватила его ладонь, — снегопад. — Расправив его ладонь, она взглянула на тонкие линии, пересекавшие его небольшую, покрытую мозолями, ручку. Рука мальчика была сухая, а также невероятно холодная, видимо, из-за длительного пребывания на улице. — А второе — это неприручаемый.
Невада сначала смотрел на руки своей матери, прощупывавшие его ладонь, а затем вновь взглянул в глаза Лагерты. Их взгляды встретились, и женщина улыбнулась.
— Ты не должен позволять ситуации управлять тобой, — продолжила женщина. — Не только ситуации. Не позволяй никому становиться тяжким грузом на твоих плечах.
— Я... — Невада приоткрыл рот, намереваясь что-то сказать, но слова застряли у него поперек горла. Прежде, чем он успел что-то из себя выдать, Лагерта встала и, развернувшись, направилась к дочери.
— Между прочим, — как ни в чем небывало продолжила Лагерта, оказываясь рядом с Хионией и обеденным столом, на котором лежал тряпичный мешок, наполненный самыми разными предметами первой необходимости. — Имя Хиония обозначает «снежная».
Девочка, все это время провожавшая мать взглядом, приподняла голову, дабы видеть ее лицо. Вот так, когда Лагерта стояла вплотную к ней, малышке просто приходилось задирать голову.
— Мам, — задумчиво произнесла Хиония, — почему братик не может остаться с нами?
Лагерта удивленно распахнула глаза. Она понимала, что ее дочь не была виновата в том, что задала такой болезненный и животрепещущий вопрос, но и найти на него правильный ответ сейчас она не могла.
— Потому что это противоречит правилам, — пришел ей на помощь Невада. Подойдя к столу, мальчик самостоятельно взял с него тряпичный мешок и закинул к себе на спину. Теперь за его спиной висела два довольно тяжелых пакета, но сейчас подобная ноша почему-то совсем не казалась тяжелой.
— Каким правилам? Почему? — Продолжала допытываться сестра, заставляя даже находчивую мать задумываться в поисках правильного ответа. Лагерта, услышав вопрос дочери, побоялась, что может сказать что-то такое, что заденет ее сына, правда, похоже Невада уже был готов к этому.
Подойдя к сестре, Невада грустно улыбнулся и слегка наклонился вперед, как бы пытаясь быть ближе. В его глазах Хиония заметила разочарование, растерянность и смирение.
— Потому что сокрушителям нельзя жить вместе с обычными людьми.
— А где ты тогда будешь жить? — Бесконечное множество вопросов виднелось в глазах малышки. Хиония не понимала и не хотела понимать того, почему ее семья должна была разлучаться.
Невада указал пальцем в пол. Этот его жест заставил сестру взглянуть вниз, где совсем рядом с ногами брата сидел Холод. Увидев этот жест и реакцию ребёнка Холод также взглянул на пол.
— Я буду жить внизу, — продолжил старший брат. — Там, где положено жить всем сокрушителям.
— А я смогу прийти к тебе?
— Нет. — Невада выпрямился. — Но вот я смогу приходить к вам время от времени.
— Ты точно будешь приходить? — Хиония резко подскочила на стуле, как бы пытаясь выровняться в росте со своим братом, и у нее это получилось. — Точно не забудешь о нас?
Невада слегка прикрыл глаза, стараясь скрыть свою горечь. Подойдя ближе к сестре, он крепко обнял ее, замирая так на некоторое время.
— Никогда.
Хиония немного растерялась, но затем, услышав слова брата, она также приобняла его и устало закрыла глаза. Дыхание Невады и его сердцебиение на эти секунды заполнили все ее мысли. Она будто чувствовала его волнение, его страх и грусть.
— Если ты забудешь, тогда я тоже стану сокрушителем и приду за тобой.
Невада удивленно приподнял брови. Отстранившись от сестры, он растерянно взглянул в ее глаза. Та была уверенна и непреклонна. Маловероятно, что она понимала истинный смысл своих слов, но этот блеск в глазах будто компенсировал все ее непонимание и говорил, что так оно и будет.
— Ну уж нет! — Лагерта подошла к дочери и, подхватив ее на руки, пронзительно взглянула на нее. — А кто со мной останется? Холод?
Невада и Хиония засмеялись. Бедный Холод, сидевший все это время рядом с ногами Невады и морозивший его, так и не осознав происходящего, начал осматриваться.