- Ваше величество, - произнесла вдруг баронесса, - в прошлый раз моя дочь постеснялась посмотреть ваши чудесные фигурки поближе. Разрешите ей осмотреть их сейчас. Уверена, что она разгадает вашу милую загадочку.
Все мгновенно обернулись ко мне, и мне ничего не оставалось, как изобразить смущенную улыбку и сделать книксен.
- Почему ради вашей дочери правила должны меняться? – спросил король, нахмурившись. – Загадка не разгадана, первое испытание никто из соискательниц не прошел.
Я незаметно вытерла о платье вспотевшие от волнения ладони и мысленно воззвала к его величеству: «Не разрешай! Правила – они для всех! И для Клерхен Диблюмен тоже!».
- Тогда тем более вы ничего не теряете, - сказала баронесса с чуть заметной насмешкой.
Кто-то из важных господ хмыкнул, оценив шутку.
- Думаю, всем здесь присутствующим интересно узнать тайну ваших фигурок, - баронесса была напориста, и принцесса посмотрела на нее с некоторым беспокойством. – Ведь так, ваше высочество? – баронесса обратилась к принцессе.
- А… да… - пробормотала та, застигнутая врасплох. – Иоганнес… Почему бы не позволить барышне Диблюмен посмотреть на фигурки еще раз? – спросила она неуверенно. – Это будет забавно…
- Хорошо, - согласился король после недолгого молчания. Лицо у него было недовольным, и он демонстративно отошел в сторону, когда на стол снова вынесли ларец и достали из него трех золотых толстячков.
- Клерхен, подойди, - позвала госпожа Диблюмен.
Ей пришлось повторить, потому что я с перепугу не сразу вспомнила, что Клерхен – это я. Девицы-невесты расступились, давая мне дорогу, и я, еле передвигая ноги, пошла к столу.
Баронесса надеется, что я разгадаю загадку? Но король уже признал первое испытание не пройденным!..
И у меня только догадки, а вдруг я ошиблась?..
Я чуть не бросилась бежать прочь из этого зала, но холодный взгляд баронессы удерживал меня, как невидимая веревка. И мастер Лампрехт…
«В конце концов, если я опозорюсь – это опозорится «милая» Клерхен», - подбодрила я себя и взяла со стола одну из фигурок.
Так и есть. Ушки и ротик были с дырочками. Я чуть не хихикнула, хотя мне было вовсе не до смеха.
Отверстия в ушах фигурки были слишком узкими – палец туда не пролез.
- Можно мне соломинку? – спросила я кротко.
Король дернулся, будто я запустила в него снежком, и впервые внимательно посмотрел на меня. Я виновато опустила глаза. Получалось, что я своими собственными руками прокладываю Диблюменам путь к короне… Но мастер Лампрехт?..
Соломинку нашли не сразу, и я успела осмотреть все фигурки и убедиться, что догадка моя была верной. Мажордом поднес то, что я просила, на серебряном блюде, но я была так увлечена золотыми толстопузиками, что не заметила его и нечаянно толкнула локтем.
Блюдо вылетело из рук слуги и со звоном покатилось по полу.
- О, простите! – я покраснела от стыда за собственную неловкость, и пока мажордом поднимал блюдо, проворно подняла соломинку и вставила ее в ухо первой фигурке, потом второй и третьей. Невесты, а за ними и придворные, потянулись к столу, чтобы лучше видеть, что я делаю.
– Все просто, - объявила я. – У этой фигурки соломинка вышла из уха, у этой – изо рта, а у этой – провалилась внутрь. Она и будет самой дорогой. Есть люди, которые что услышат – сразу забывают, и слова входят им в одно ухо и выходят из другого. Этих людей не стоит ценить. Есть такие, которые услышат – и сразу разболтают, слова входят в ухо, вылетают изо рта. А есть такие, которым скажешь, и они сохранят сказанное в сердце. Эти люди – самые драгоценные.
Я подняла голову и встретилась взглядом со взглядом короля. Синие глаза смотрели на меня с холодной яростью.
- Можно взглянуть на ответ, ваше величество? – подала голос баронесса.
Король кивнул, крепко стиснув зубы, достал из-за отворота рукава сложенный лист бумаги и протянул мажордому. Тот с поклоном принял отгадку, развернул листок, прочитал, нахмурился, вскинул брови, а потом громко объявил:
- Барышня Диблюмен угадала совершенно верно!
Невесты, их родные и королевские придворные заговорили все разом, а я, чинно сложив руки на животе, прошла на свое место в толпе девиц. На меня смотрели, как на морское чудовище, и только баронесса уверенно улыбалась, принимая поздравления. Принцесса захлопала в ладоши, и ее поддержали – многие нехотя, посматривая на меня с недовольством и завистью.
Но все перекрыл голос короля. Его величество не скрывал раздражения и сказал:
- Это ничего не значит. Загадка не была разгадана вовремя, и ответ все равно не засчитан. Уберите это, - он указал на золотые фигурки, - и несите вторую загадку.
Все мы притихли, не зная, чего ожидать теперь. Я снова вытерла вспотевшие ладони. Все смотрели, как слуги вносили и ставили на стол шкатулки – одну, вторую, третью… А я смотрела на короля.
Он был такой красивый и такой… грустный. Сердце мое болезненно заныло, хотя ему следовало молчать.
«Ты всё равно никогда не получила бы его, - сказала я себе строго. – Всё, что он говорил тебе по дороге в Арнем – лишь королевская прихоть. Ты отказала ему, Мейери, а короли так не любят проигрывать».
Но как наяву я услышала скрип снега под полозьями саней, почувствовала, как морозный воздух покалывает щеки и… как горячие губы его величества Иоганнеса касаются моих губ…
- Вторая загадка, - объявил король, и я встрепенулась, возвращаясь из прошлого в настоящее. – Перед вами шесть шкатулок. Откройте первую.
Слуга поднял крышку первой шкатулки и осторожно выставил на стол много-много фигурок ягнят. Сделанные из белого фарфора, они резвились на столешнице, похожие на кусочки сахара. Я быстро сосчитала их – двадцать.
- Откройте вторую, - велел король.
Из второй извлекли тридцать крохотных фигурок волков и поставили их рядом с ягнятами.
В третьей шкатулке оказалось сорок фигурок львов,
в четвертой – пятьдесят фигурок быков,
в пятой – шестьдесят фигурок лисиц.
Все - очень тонкой работы, раскрашенные с большим искусством.
- Как видите, шестая шкатулка запечатана, - продолжал его величество. – Через час вы должны написать, что находится в шестой шкатулке и передать свой ответ господину Брамсу, - он указал на мажордома, который взял в руки сундучок. – Завтра я сообщу вам результат второго испытания и загадаю третью загадку, - и король вышел, даже не попрощавшись с невестами.
38.
Час – чтобы разгадать загадку. Много это или мало?
Я стояла в толпе невест и слушала, как они шепчутся: король нарочно придумывает задания, которые невозможно отгадать… барышне Диблюмен подсказали ответ, а сама бы она ни за что не догадалась…
Час – много это или мало, чтобы принять решение, как поступить?
Мои надежды, что хоть кто-нибудь разгадает колдовство баронессы, рассыпались прахом. Написать вместо ответа всю правду королю? Он прочитает и…
А если прочитает не он? А если он велит читать ответы госпоже Диблюмен?
И вдруг даже если прочитает – не поверит? Я сама бы не поверила.
Баронесса не сводила с меня ледяного взгляда – вот кто внимательно следил за каждым моим движением. И мне оставалось лишь сожалеть, что король оказался не таким догадливым, когда дело коснулось не заумных загадок искусственной мудрости, а жизненных.
Что ж, загадка…
Надо ли мне ее разгадать? Вернее, попытаться разгадать, потому что я была почти уверена, о чем загадал его величество, но не знала, какой был ответ в его представлении.
И что будет, если я отвечу неправильно? Я опять поймала взгляд баронессы. Нет, такая не пощадит. И неизвестно, что будет со мной и мастером, если я разгадаю третью загадку. Ненужных свидетелей никто не любит. А я и мастер стали именно ненужными свидетелями. Правильнее будет избавиться от нас, чтобы никому не рассказали об обмане.
Но если я ошибусь сейчас… Вряд ли нам с мастером поздоровится.
Загадка. Я решительно подошла к столу с письменными приборами, взяла бумагу и перо. Как бы там ни было, правильный ответ даст нам с мастером шанс дожить хотя бы до завтра. А завтра… многое может измениться.
Я спиной ощущала, как невесты и их родные буравят меня взглядами.
Пусть смотрят, сколько вздумается. Я присыпала написанное песком, стряхнула и бросила ответ в сундучок, услужливо подставленный мне мажордомом.
- Барышня Диблюмен может идти, - тут же объявила принцесса. – Вы ответили раньше назначенного времени, а остальным невестам еще нужно подумать.
- Я провожу ее, - сказала баронесса, кланяясь ее высочеству, но принцесса взяла ее за руку, удерживая.
- Останьтесь, дорогая, - попросила она. – Мне приятно, кода вы рядом. Обычно мы болтали с вашей милой дочерью, но сейчас ей лучше уйти, а я… вы же не хотите, чтобы я скучала? – она улыбнулась самой обезоруживающей и светлой улыбкой, которую только можно было вообразить.
Баронессе пришлось подчиниться, и она чуть не заскрипела зубами, посмотрев в мою сторону.
- Что ж, - громко произнесла госпожа Диблюмен, - если такова ваша воля, я подчиняюсь. Пусть моя дочь вернется в свою комнату, а мы, ваше высочество, поболтаем и пощелкаем орешки.
Она не смогла бы лучше напомнить мне, что мы с мастером в ее руках. Я сделала книксен и пошла к выходу. Лакеи услужливо распахнули передо мной двери. На пороге я не выдержала и оглянулась. Баронесса смотрела мне вслед. Принцесса что-то говорила ей, но госпожа Диблюмен только рассеянно кивала. В зал зачем-то вернулся король и быстрым шагом подошел к мажордому…
Я медленно пошла по коридору, пытаясь сообразить, как освободиться из этой ловушки. У меня будет только остаток сегодняшнего дня… и половина завтрашнего… а потом…
Взявшись за дверную ручку комнаты, в которой меня ждала Клерхен, я не выдержала и всхлипнула. Да почему всё не может быть просто?! Почему жизнь все время подкидывает нам испытания? Почему нельзя просто жить, просто готовить сладости, просто… целоваться под омелой с тем…
Открыв дверь, я вошла в комнату. Клерхен сидела на сундуке, глядя в окно и болтая ногами, и при моем появлении вскочила, уже раскрывая розовые губки, чтобы заговорить, но она не успела сказать ни слова.
- Барышня Диблюмен, - услышала я и вздрогнула, потому что узнала голос короля.
Это и в самом деле был король Иоганнес – стоял в коридоре и смотрел на меня (вернее, на Клерхен!) серьезно и строго.
Настоящая Клерхен не растерялась и юркнула за ширму в углу, затаившись там, как мышка.
- Да, ваше величество, - прошептала я, забыв поклониться.
- Можно войти? – спросил король и вошел, не дожидаясь разрешения. – Знаете, я прочитал ваш ответ.
Он замолчал, и я молчала тоже, пытаясь сдержать сердце, которое тут же понеслось вскачь. Вот сейчас – сказать королю правду. Отбросить ширму, показав двух Клерхен – и не будет сомнений… Я сделала шаг назад, еще шаг… За ширмой раздался еле слышный шорох…
- Клерхен… - было видно, что король с трудом подбирал нужные слова. – Я должен кое-что вам сказать.
- Я отгадала вашу загадку? – спросила я, подбираясь к ширме еще ближе.
- Отгадали, - угрюмо признал король.
- Так это же чудесно, - фальшиво порадовалась я и рывком передвинула ширму.
В углу никого не было. Клерхен словно испарилась, просочилась сквозь стены!.. Это был удар посильнее, чем появление короля!.. Или она стала невидимой?..
- Ваше величество! - воскликнула я, чтобы не упустить момент. - Выслушайте меня...
В клетке под черным платком забилась птица - клетка качнулась, платок чуть не соскользнул с прутьев.
- Нет, это вы меня выслушайте, - король порывисто шагнул вперед и схватил меня-Клерхен за руки. - Завтра будет последняя загадка, и я боюсь... я уверен, что вы сможете ее разгадать. Так вот, не разгадывайте. Умоляю. Я не смогу сделать вас счастливой, я люблю другую.
39.
Видеть Иоганнеса таким было непривычно, и я растерялась. Он умоляет?.. Потому что любит другую?.. Неужели… неужели… Мысли мои полетели снежной пылью, и в голове стало пусто до звона.
- А… - я потеряла дар речи, промедлив секунду, но драгоценное время было упущено – в комнату со скоростью метели влетела госпожа Диблюмен, и король сразу отпустил мои руки.
Я и сама перепугалась до дрожи. А что если баронесса тут же превратит короля в орех?! Кто помешает ведьме?..
- Что происходит? – резко спросила она.
- Ничего, - ответил король и нахмурился. – Просто решил поговорить с вашей дочерью.
- Зачем? – напористо поинтересовалась баронесса.
- Уже поговорил, - криво усмехнулся король и посмотрел на меня. – Надеюсь, мы с вами поняли друг друга, барышня Диблюмен.
- Благодарю, я подумаю, - ответила я, полумертвая от страха и безнадежности. – А теперь уходите.
Король кивнул мне, коротко поклонился баронессе и вышел.
- Что ему было нужно? – прошипела баронесса, запирая за ним дверь.
- Ничего, - ответила я.
- Лгунья! – раздалось вдруг от стены, и из сундука, стоявшего возле ширмы, вылезла Клерхен – лохматая, красная и злая. – Она чуть не выдала нас, мамочка! Запустила сюда Иоганнеса, а потом передвинула ширму! Думала, я прячусь там! Но я не дура! – она смотрела на меня с ненавистью, поджимая губы точно так же, как мать.
- Совсем нет… - начала оправдываться я.
- Совсем да! – крикнула Клерхен мне в лицо, но мать сделала ей знак говорить потише. – Вы не представляете, мама, он пришел просить, чтобы она не разгадывала третью загадку! Он, видите ли, любит другую!
Лицо баронессы осталось непроницаемым, но она в волнении переплела пальцы.
- Значит, вторая загадка разгадана, - пробормотала она.
- Разгадана, а что из этого? – топнула Клерхен. – Он любит другую!
- Совсем не важно, - ответила баронесса и отвесила мне легкую пощечину.
Удар был совсем не больным – только обидным, но я машинально схватилась за щеку и увидела, что рука моя опять стала смуглой. Я снова стала Мейери. Прежней Мейери из лавки, правда, в шелковом голубом платье.
- Пусть любит, кого хочет, - говорила тем временем баронесса дочери. – Главное, чтобы женился на тебе.
- Мама!.. – произнесла Клерхен звенящим голосом, чуть не плача, и я посмотрела на нее с удивлением.
Так странно было наблюдать у ведьмы человеческие чувства… Это как если бы летучая мышь решила дать милостыню по доброте душевной.
Но мать смотрела на нее без сочувствия. На холодном лице баронессы промелькнуло что-то вроде досады, а потом она вздохнула и сказала:
- Только не плачь, от этого цвет лица портится. Успокойся немедленно.
Клерхен достала крохотный кружевной платочек и промокнула глаза. Баронесса поморщилась и почти грубо сказала ей:
- Не реви! Как не стыдно… при этой!.. – она взглянула на меня и мотнула головой: - Убирайся, чтобы я до завтра тебя не видела.
- Мама! – взвизгнула Клерхен.
Но баронесса уже передумала и окликнула меня, когда я бросилась к порогу:
- Стой! Ни с места.
Я замерла и медленно повернулась.
- Останешься здесь до завтра, - велела госпожа Диблюмен. – Чтобы за порог – ни ногой.
- Не могу, - сказала я тихо. – Завтра я должна представить ее высочеству очередное блюдо на завтрак. Вы же хотите получить ваши деньги?
Мать и дочь обменялись такими взглядами, что я похолодела от дурных предчувствий.
- Или вы решили не исполнять того, что обещали? – спросила я, стараясь говорить твердо. – Решили избавиться от нас с мастером? Что ж, избавляйтесь. Но разгадывать третью загадку я не стану.
- Замолчи, мерзавка! – Клерхен притопнула ножкой. – Мама, не позволяйте ей диктовать нам условия!
Но я заметила, что баронесса заколебалась.
- Если вы все равно меня убьете, - сказала я, небрежно передернув плечами, - то давайте сейчас. Зачем мучиться? А так я хоть доброе дело сделаю – избавлю его величество от ведьмы-жены и ведьмы-тещи.