Дожидаясь, когда разогреется мясо он начал думать над тем, что будет делать дальше.
Первым делом, конечно, нужно найти Хмошэ и Жулика. Это даже не обсуждается. Но что будет после того, как соберётся вся команда? Олдор не знал. Он понимал, что в Цыплятнике оставаться не совсем безопасно. Ведь рано или поздно Даффи или Жусар с его приспешниками объявятся. Второй так вообще пообещал павшему королю, что не выпустит его. А, Даффи, вероятно очень захочет отомстить, а то и попытается переманить мальчишку на свою сторону.
Также он осознавал, что лучше пока оставаться в загоне, ведь именно здесь повысить показатели проще. Да и потом, чтобы выбраться из загона нужно, как минимум убить Выра или как-то выкрасть ключ из гроба, который всегда с ним. Вывод павший король всё же сделал, подумав ещё некоторое время. Он понял, что оставаться внутри Цыплятника немного лучше, чем сбегать.
Раз и навсегда разобраться с Жусаром и Даффи, всяко проще, чем одолеть Выра. Улучшать показатели также проще в загоне, чем вне его. Значит проблема только в двух самых сильных гнильщиках. Но просто убить их будет мало, ведь они переродятся и продолжат охоту на павшего короля. Олдор и это осознал. Единственное решение, которое пришло ему в голову — это как-нибудь замуровать их. Но вот незадача, умерев с голода, что Жусар, что Даффи снова переродятся. А значит, перед этим нужно превратить их в скелетов, которым еда не требуется.
Убить каждого из них минимум четыре раза, наверное, ничуть не проще, чем прикончить Выра. Олдор впал в ступор, единственное решение, которое он видел улетучилось… Если, только не получится как-то лишить гнильщиков за раз нескольких (1) человечности. Возможно такое или нет Олдор, опять же не знал.
Но саму идею он не хотел отпускать. Уже представлял, как станет самым могущественным в Цыплятнике…
— Сжарилось, вкуснотище, как в столовке, — сказал Икатоб.
Он повертел волчье мясо в руках и увидел на нём два обуглившихся отпечатка своих кистей. Ему они показались весьма забавными. После чего он передал мясо Олдору и намекнул жестами, что готов выслушать план.
— Первым делом мы найдём моего друга Хмошэ и нежить-зверя. Затем безопасное убежище, ну а после будет скрываться от тех, кто сильнее и убивать всех, кто слабее. Иначе никак…
— А кто сильнее нас: Выр?..
— Жусар, его шестёрки, Даффи. Может кто-то ещё, я ведь ещё не со всеми местными познакомился, — хохотнула Олдор. Сказав всё это, он понял, что перепугал мальчишку и решил его подбодрить. — Например, тебя недавно встретил. Ты хоть понимаешь, насколько ты силён?
— Я-то, конечно! — Икатоб даже немного засмущался.
— Но тебе предстоит многое узнать, — объяснил Олдор, поэтому, вот держи книгу, — он вытащил её из-под нескольких слоёв одежды и брони.
— Ладно, почитаю… А, если мы станем сильнее всех, а дальше чё?
— Как там в истории? Хм… Победивший дракона сам становится драконом. Мы будем повышать показатели до предела. Но когда-нибудь придётся сразиться с Выром, чтобы выбраться из Цыплятника.
— А-а-а, — кивнул мальчишка в ответ, а самого пробрала дрожь.
— И не никаких: «ладно почитаю». Читай всё и прямо сейчас, — строгим тоном сказал Олдор, накинул забрало и распластался на большом бревне. — В конце, там записи Жусара и их прочтешь.
Икатоб дождался пока его кисти полностью остынут, вытер их о траву, и только потом раскрыл книгу. Он узнал из неё очень много нового. И даже того, что знать ему было совершенно не обязательно. Но Олдор, не стал его ограничивать. Не видел смысла вообще что-то скрывать от ребёнка, который успел пережить уже далеко ни одну собственную смерть. И к тому же, чем больше он знает, тем лучше. Мальчишка продолжал листать страницы и разбираться в чужих записях. Через какое-то время он прочитал личные заметки Жусара, добрался до вырванных страниц и закрыл книгу.
— Кто такой этот Жусар?! У него крыша съехала, по-моему. Почему он вас так ненавидит?
— Это не важно. Ты сам сказал, что он сумасшедший, — отрезал Олдор, надеясь, что больше к этой теме они не вернутся. — А о Даффи ты что узнал?
— Ну ей-то точно доверять нельзя, не зря мы свалили, — уверенно выдал Икатоб.
— Ага.
— Мы с друзьями иногда…
— Не сейчас, — ответил Олдор. Всё пытался что-то придумать. И слушать дурацкие детские истории ему совершенно не хотелось, а смеяться уж тем более.
— Но это важно! Я могу узнать, что было на вырванных страницах. Попытаться хотя бы, — быстро проговорил Икатоб, чтобы уставший Олдор не успел его заткнуть.
— Серьёзно? — вскочил он. — Ты и это умеешь? Ну давай, только не спали её.
— Да, справлюсь, наверно.
Икатоб положил книгу на серый шершавый ствол. Раскрыл страницы и поднёс руку с едва заметным синеватым пламенем. Этому трюку он научился ещё давно. Когда он с друзьями любил бродить по библиотеке и искать древние книги со случайно сохранившимися, запрещёнными заклинаниями. Однажды об этом прознали учителя и им пришлось вырвать страницы из старых книг и спрятать их, чтобы дети ничего не натворили. Но это только разожгло их любопытство… Один из старших игни-магов научил Икатоба просвечивать и подогревать страницы особенным образом. Так, чтобы были видны отпечатки, оставленные пером или карандашом, когда кто-то писал на соседних. Получается, что из нескольких вырванных страниц Икатоб мог попытаться «просветить» только две.
Пока он этим занимался и пытался что-то прочесть, составить в голове паззл из редких читаемых слов и предложений, Олдор отдыхал на бревне и всё думал: «Как бы замуровать Жусара, чтобы он не переродился?..»
* * * * * * * * * *
Виды магии. Часть I. (Отрывки из книги Чаррда Доквина: «Искусство магии»)
Первую часть из пяти глав, отведённых на разбор магии, я бы хотел посветить вводной информации и игни-магии. Как вы наверняка знаете в Лонэхов существует четыре основных вида магии:
1) Игни-магия (магия огня).
2) Аква-магия (магия воды).
3) Гео-магия (магия земли).
4) Аэро-магия (магия воздуха).
Также ещё существует практически бесконечное множество подвидов, смесей и отдельных. Но все эти виды магии второго порядка не получили большого распространения. Они встречаются намного реже четырёх основных, которые основываются на стихиях. Теперь я собираюсь перечислить некоторые виды магии второго порядка, но к ним мы ещё вернёмся только в пятой части моего разбора.
1) Био-магия (магия природы и животных)
2) Фулгу-магия (магия молний)
3) Некромантия (управление нежитью)
4) Трансфор-магия (превращение)
5) Инду-магия (энерго магия, передача энергии)
6) Обсесс-магия (телепортация)
7) Гипно-магия (подчинение чужого разума)
8) Прозрение-магия (можете спорить, но и прозрение я классифицирую, как магию второго порядка)
Начнём с игни-магии. Мне кажется, что эту магию человек не получал ни от каких драконов, как вам будут доказывать храмовники и те, кто верят в эту легенду. Доказательств этого нет. Более того, не только люди и драконы владеют игни-магией. Если и это вас не убедит, то вспомните другие типы магии, все они, по легенде, были получены людьми от животных. И как вы себе такое представляете? Встретился человек со зверем и тот давай его магии обучать, пишу сейчас это, а сам хохочу, как ненормальный. Мне кажется, что магия людьми была получена, также, как и животными, то есть, независимо друг от друга. Я смею утверждать, что звери не обучали людей никакой магии.
Разберём на примерах. Некоторые виды учились летать, другие рыть землю, третьи бороздить моря, а некоторые наращивали специальные отростки в мозгах, чтоб превращать энергию в магию. Вспомните некоторых животных, они ведь владеют своей магией совсем слегка. Например, огненная саламандра вряд ли сможет вас обжечь. И таких животных, которые практически не владеют собственной магией очень много. Как вы поняли, мне кажется, что магия — это примерно то же самое, что и крылья, что и плавники…
Конечно, отрицать то, что магия своего рода уникальная особенность — это глупо. Но современная наука пока не в состоянии объяснить её происхождение, как и то, что некоторые магией наделены другие нет; некоторые могут обучаться магии, другие нет. Теперь, после небольшого отступления, вернёмся к игни-магии.
Игни-магия, как и любая другая, также имеет разновидности. Например, есть магия синего огня, магия оранжевого огня, красного и так далее. Также и огня могут быть различные: температура, структура, плотность. Кто-то может управлять кострами, кто-то только огоньками от свечи, а кто-то способен вызывать огромные огненные смерчи. Но обычно игни-маги среднего таланта способны материализовывать пламя из воздуха, что позволяет им сильно выигрывать на фоне аква-магов. Ведь среди магов воды очень не многие могут выжимать влагу из воздуха или травы под ногами. Также игни-маги способны создавать элементалей, но в силе они сильно уступают тем, которых творят гео-маги.
У меня есть предположение о том, как среди людей могла развиться игни-магия. Вспомните горных некшапов, ведь они согревают себя изнутри. Делают это, очевидно, чтобы не замёрзнуть в лютый холод. Что, если древние люди или лишь некоторые из них были вынуждены жить в таких же условиях. Если я прав, то те люди, которые лучше владели игни-магией могли согреваться, следовательно продолжать род. Но вопрос о самом зарождении маги остаётся открытым. Да и вообще должно это было происходить ещё до того, как люди научились разводить огонь подручными средствами.
Быть может зачатки всех видов магии оказались заложены в самое первое существо кем-либо из пантеона богов? — Возможно, но доказать это не представляется возможным.
* * * * * * * * * *
— Что-то выяснил? — спросил Олдор, потягиваясь.
Сел рядом с Икатобом, который практически заканчивал разбирать буквы, отпечатавшиеся на второй странице.
— Да! Чё-то есть, а чё с этим делать понятия не имею, — сказал он и захлопнул книгу.
Пламя на его пальцах погасло. Оба опустошённых оказались в сумраке, солнце ведь давно скрылось.
— Так говори, вместе будем думать, — заметно тише произнёс Олдор, он не хотел привлечь чьё-то внимание, особенно ночью.
— Тут написано про какие-то три артефакта, которые помогут выбраться из Цыплятника. Один из них — это какие-то клинья, они очень хорошо спрятаны. А второй это «сгусток-манипулятор» какой-то, его охраняет… кто-то охраняет, это слово не читается. Ещё тут написано про какой-то щит, его можно получить только, если правильно провести ритуал. Это всё, что я смог разобрать.
— Не очень понятно, но спасибо. Значит теперь мы ещё и артефакты искать будет… Ладно можно и отдохнуть, спать будем по очереди, сначала ты.
— Нет, сначала вы, я справлюсь. Правда-правда! — Икатоб очень хотел доказать свою полезность.
Олдор протянул ему топор, а зам полез на ближайшее дерево:
— Я спрячусь наверху и тебе советую.
— Ладно. Я пока посижу тута, — ответил он.
Вскоре Олдор заснул на ветках, он так и не дождался, когда Икатоб поднимется на дерево. Сам же мальчишка какое-то время держался, и не спал. Когда его начало клонить в сон, он попытался оторваться от бревна, хотел забраться на дерево. Но желание спать и лень давали на него с такой силой, что он так и остался на бревне. Лёг набок, его зелёные огоньки потухли. Оба опустошённых спали, причём далеко не в самом безопасном и подходящем для этого месте.
Где-то вдалеке, через кусты кто-то пробирался, не особо стараясь соблюдать тишину…
Глава VI. Перемены
Восточная часть Цыплятника. Скалы.
Оба приспешника самого могущественного гнильщика вернулись к узкой извилистой тропе лишь к вечеру. Пришли они практически одновременно, но первый с южной стороны, а второй с северной. Оба знали о своём провале, как и о том, что Жусар наверняка уже придумал для них суровое наказание. Каждый из них не только понимал, какую глупость совершил и как бесполезно погиб, но и чувствовал свою вину перед мастером, так между собой Угит и Ценг называли Жусара.
В темноте они увидели друг друга и схватились за оружие. Седовласый Ценг, в лёгкой, но плотной одежде, резко выхватил свою катану с тонким изогнутым лезвием, а бородач Угит выставил тяжёлый щит и начал размахивать массивным мечом.
— Кто?! — крикнул Угит, обращаясь к опустошённому, лишь его силуэт было возможно разглядеть в темноте.
— Свои, Угит, свои, — ответил Ценг.
Он также быстро спрятал катану в ножны, поправил длинные волосы, чтобы те не закрывали глаза. Два опустошённых пошли навстречу друг другу и через пару секунд крепко обнялись. Конечно, с их последней встрече не прошло и суток, но ценность времени на землях нежити несколько отличается от той, к которой привыкли все живые люди. Для друзей будто прошла целая вечность… Удивительно, но двое взрослых суровых, пусть и разных по характеру, опустошённых соскучились друг по другу.
— Вот, думаю Жусар-то шибко не обрадуется. Накажет нас, как непутёвых ишаков, — предположил седовласый и выпустил бородача из самых крепкий дружеский объятий.
— Да уж, по голове нас не погладит, если только, как молотом по наковальне, — ответил Угит.
Он сделал шаг назад, и провёл рукой по густой бороде сверху вниз, словно мудрый-мыслитель.
— Ага… Ну, а как будем ворвань* с камня счищать? — пытаясь разглядеть слегка подгнившее лицо друга в полной темноте, спросил Ценг.
[Ворвань — вытопленный жир морских животных.]
— Я кирасу сниму, земли туды нахапаем и упрём её к камню, — ответил бородач и хлопнул себя по груди.
— Тогда делаем, — согласился седовласый, снова выхватил длинную тонкую катану и воткнул её в землю.
— Чё чудишь?! Затупишь же, малышку! — Воскликнул Угит, почти скинув тяжёлую кирасу.
Бородач бывший кузнец, он видел в каждом оружие чуть-ли не живое создание. Его вряд ли вообще что-то интересовало больше, чем броня, оружие, сплавы, заточка и подобные темы. При жизни кузнечное ремесло было его главным и единственным талантом. Работа-удовольствие, которая ещё и приносила много денег. Но после смерти всё изменилось. Сейчас он разве что может затачивать и гнуть лезвие, не больше. Ведь на Древнем Кладбище не нужны кузнецы, а уж тем более здесь не сыскать кузницу или хотя бы печь с мехами. Угиту пришлось обшарить весь Цыплятник, чтобы прийти к такому выводу. Впрочем, он не знал, что происходит вне загона…
— Да плевать! Ты вон вообще собрался грязь в броне носить, — Угит продолжал рыхлить землю катаной.
Седовласый при жизни разводил скот и выращивал различные сорта пшеницы. В общем вёл собственную ферму, и делал это в радость. Каждое утро вставал вместе с солнцем и шёл кормить животных. А сейчас он, как и его друг, не мог заниматься любимым делом. Что и не удивительно, вряд ли в Цыплятнике есть смысл разводить животных или выращивать культуры.
— И не поспоришь же, — Ценг развёл руками в стороны.
После того, как Угит расстегнул ещё пару креплений и несколько ремешком с бляшками, его кираса бухнулась на землю. Он сел рядом и стал ждать. Когда меч Ценга рыхлил землю, не так эффективно, конечно, как плуг с запряжёнными в него быками, он испытывал некоторое удовольствие. В какой-то мере, даже ностальгию по своей прошлой жизни.
— Чё застыл-то, а? Давай-давай, ковыряй, — бородач слегка толкнул друга, чтобы тот обратил на него внимание.
— А… э, да, — прекрасное здание фермы, животные и поля улетучились из фантазии седовласого.
Вместо этого он стал представлять, как их накажет Жусар. Разумеется, из-за этого и очень живой картинки, ему хотелось рыхлить землю только меньше. Но он понимал, что заставлять мастера ждать ещё хуже. В это время бородач, сидя на земле, собирал сухую пепельно-серую землю и ссыпал её в кирасу. Пыль укутывала двух опустошённых, они чихали и кашляли, иногда с кровью. Но дело не в пыли, а в их форме опустошения, конечно, они разлагаются, очень медленно, но без (0) опустошения процесс нельзя замедлить или остановить.