…бдышь…хлышь…
Он ударил себя лицевым костяшкам два раза. Ничего правда не почувствовал, но картинка в глазах слегка затряслась. Подпрыгнул на месте и побежал за Олдором.
Пламя позади него перекидывалось с травы на кусты, вскоре загорелись и некоторые деревья. Но двое опустошённых успели уйти на приличное расстояние перед тем, как начался настоящий пожар. Но пламя переливалось не самыми обычными оттенками. Кладбищенские деревья горели бледно оранжевым, местами переходившими в серые оттенки, длинными языками пламени.
* * *
Утро. Пещера
— Фух, — бородач Угит скинул последнюю охапку ржавых мечей в общую кучу, рядом с пещерой, — Теперече и спать можно, — прохрипел он, вытирая мутный пот со лба
— Да уж, я так устал, счас сдохну, — кивнул Ценг.
— Так уже, хо-хо… — прозвучал глухой смех бородача.
Он схватил свою броню, которую предварительно снял, чтобы вынести весь хлам из пещеры. Седовласый последовал за ним. Они зашли в пещеру и ощутили приятную прохладу, лёгкий ветерок. Наличие сквозняка в пещере говорит лишь о том, что где-то есть сквозные трещины. Но костёр в пещере они разводили только во время ливней.
Пройдя по тоннелю, дальше в глубь пещеры, они дошли до трёх деревянных кроватей, накрытых тряпками и волчьими шкурами. Самодельные кровати стояли в ряд около каменной стены. На первой спал Жусар, храпел, как старый дракон.
— Тс-с-с, — зашипел Ценг.
Он боялся, что Угит начнёт громыхать своей бронёй и разбудит мастера.
Но бородач хотел спать не меньше своего друга, он очень осторожно сложил броню рядом с кроватью. Звуков стука железа о камень слышно не было. Ценг одобрительно кивнул. Она легли, каждый на свою кровать. Закрыли глаза и уже готовились насладиться сладким сном. Но тишину развеял грозный голос, звучавший даже для Жусара слишком странно. Словно он всё никак не мог успокоиться после невероятного потрясения.
— Что развалились? Уже пропели дохлые петухи, пора вставать.
— Но мы только улеглись же, — раздосадована, почти сквозь сон, проговорил Ценг.
— Хм… Угит, а ты что думаешь? — снисходительно спросил Жусар.
— Хр-п-п-п… Хр-п-п-п… — это всё, что он мог ответить. В отличие от своего друга бородач успел заснуть.
— Храпит дружок твой, — спокойно произнёс Жусар. — Вы, собака, спать будете, а Вайларская мразь по загону шляться, души собирать.
Никто не ответил мастеру.
— Кто?! Скажите мне кто?! — Жусар заорал громко и неожиданно, словно грянул гром среди ясного неба.
— Что-где? Кто-что?! Чё-а? — Угит проснулся и вскочил с кровати.
— Я вас, чёрт собери, спрашиваю: кто остановит Вайлара, если мы будем бездействовать?!
— А мы ж так и не поняли, почему должны за ним охотиться…
— Ладно, он с девкой нас обокрал. Понятно, но это всё началось раньше, — поддакивая другу, объяснил Ценг.
Приспешники Жусара действительно не понимали, почему он так помещался на охоте за Вайлором. Не то, чтобы они любили и уважали своего короля, особенно теперь, когда он стал опустошённым… Но и лютой ненависти они к нему не питали, видели его все-то по разу каждый, когда ездили в столицу на праздник Таянья Хлада…
— Я может чего-то не помню, или забыл… Как вы померли? — заметно спокойнее спросил Жусар.
— Прям рассказать? — спросил бородач, сон уже отступил, глаза сами не закрывались.
— Да-да, я слушаю, — ответил мастер.
— В тот день я был на поле, — Ценг тяжело вздохнул и продолжил, — мои быки тягали плуг, а я плёлся сзади и направлял его. И тут нате, из-под земли вылезла какая-то хрень… Быки, твари, перепугались и развернулись. Ну, а я тикать… Только запнулся, они свалили меня и потоптали.
— Так ты в лепёху превратился, — улыбнулся Угит.
Он никогда не отличался манерами и развитой эмпатией. Вот и сейчас нелепая смерть лучшего друга показалась ему хорошим поводом пошутить.
— Заткнись! — крикнул Жусар, выпучив глаза.
Нервно сглотнув слюну и противный сгусток крови, Угит виновато посмотрел вниз. Ценг продолжил историю своей смерти.
— Кхм… быки потоптали меня, затем я оказался под плугом… Потом меня кто-то схватил, я ощутил, как клыки царапали кости, — после паузы он грустно добавил, — у меня же семья там осталась.
— Повезло тебе, — ответил Жусар совершенно без сарказма, — все мои уже нежить, а может и вовсе не существуют. Но сейчас не обо мне. Давай, Угит, твоя очередь.
— Ну-у, я был кузнецом. Семьи у меня не водилось, ходил я к девкам, да по трак…
— Ближе к делу, — хлопнув тыльной стороной ладони о другую, гаркнул мастер.
— Да по пьяни подраться решил… вот и подрался, тот щенок гео-магом оказался. Он големов своих на меня натравил, а сам, зараза, гвоздями пулялся, как стрелами. Ага, вот так я и помер.
— Как я понял, политикой вы не интересовались. И жили вы должно быть в приличных городах?
— Я в Акшпыце, — ответил бородач.
— Великозерск, — сказал седовласый.
— Вот вам повезло. Я жил, ну как жил… существовал в Черни, в проклятом чумном дерьмо-граде. Там нельзя жить, только мучиться и ждать смерти, чтобы учиться ещё больше.
— Жусар, а чё не уехал от туда-ва? — спросил бородач. При жизни он запросто мог сменить несколько городов в год.
— Ты от чумы умер, да? — стараясь говорить повежливее спросил, Ценг.
— Сейчас всё расскажу, — ответил мастер и застыл. — Да-да… почти вспомнил…
Сидя, как статуя он смотрел в одну точку. В какой-то момент его глаза закрылись. Два друга подумали, что мастер уснул и решили его не трогать. Каждый снова улёгся в свою кровать, ведь они про прежнему хотели спать. Но то, что происходило с Жусаром сильно их волновало, особенно Ценга, потому что, он чуть умнее бородатого друга. Но, они оба знали о его проблемах с памятью, но никогда бы не подумали, что мастер может потерять рассудок. Ценгу казалось, что именно это и происходит с мастером. Причиной тому целый ряд событий, длинной в десятки лет: ужасная жизнь в Черни, гибель родных… предательство Даффи, ИСмерть друзей, появление ненавистного Олдора, кража книги с заметками…
Воспоминания перетекали одно в другое, как болотная жижа, но всё никак не хотели собраться в единую картину. Жусар не мог вспомнить, как он умер. Но в памяти восстановилось одно из самых свежих воспоминаний, тех времён, когда он ещё оставался живым.
* * *
Около 20 лет назад. Город Чернь.
У медали есть обратная сторона. На Солнце есть пятна. В бочке мёда есть ложка дёгтя.
В королевстве Граунес есть город Чернь.
Это одиннадцатый по численности город. Он полном смрада и отходов, которые приносит стремительно течение самой полноводной и длинной реки Лонэхов. Кроме зловонной густой жижи в город также попадает и вся зараза, трупы животных, иногда людей…
Разумеется, не весь город стоит на воде. Лишь малая его часть, но даже этого достаточно, чтобы зараза распространялась. Конечно, местные делают всё, чтобы победить болезни, но вода, даже настолько отвратительная и вообще смертельно опасная, жизненно необходима для столь крупного города. В реке стирают одежду, правда непонятно становится ли она от этого чище или впитывает десятки болезней. В реке купаются дети и моются взрослые. Стоит им сделать один случайный глоток мерзкой мутной воды, и уже модно идти к гробовщику и снимать мерки… В городе бесчинствуют десятки болезней. И иногда просто невозможно сказать какая именно свела человека в могилу.
На окраине города стоял небольшой деревянный домик. Где жили: Жусар, его родители, братья и сёстры. В общем большая, но очень бедная семья. Переехать они не могли, денег даже на еду не всегда хватало, родители болели, семья держалась только на Жусаре и его младших несовершеннолетних братьях. Мать семейства всё просила собраться всех и отправиться в другой город, но муж оставался не умолим. Он всегда аргументировал свой отказ тем, что в других городах не нужны бездомные переносчики заразы, и их наверняка попытаются выгнать, причём не самым доброжелательным методом. А это значит, что лучше, чем в Черни, ни в одном другом городе не будет.
Но отец понимал всю безысходность ситуации, знал, что его семья оказалась между молотом и наковальней. Впрочем, он и сам родился в Черни, однако в те времена ситуация в городе представлялась чуть лучше… Отец ни раз просил детей, что бы те бросили больных родителей, путь которым уже заказан. Но Жусар с братьями и сёстрами и думать о таком не смели.
Вечер один из многих.
Деревянная дверка старого дома отварилась. Вошёл мускулистый парень с русыми волосами, практически вся его одежда была пропитана потом. А в руках он держал несколько книг.
— Как родители? — спросил он шёпотом у десятилетнего братика.
— Нолмально… Лаизим умел… — ответил ребёнок и кинулся обнимать старшего брата несмотря на то, что тот весь в грязи и воняет потом.
Несколько секунд они молча стояли и плакали. Затем Жусар отложил книги на старый пошарканный стол. Он всегда заглядывал в библиотеку после работы. Денег на образование в семье, конечно, не водилось. Но молодой Жусар умел читать. Днём он работал, а вечерами и ночами занимался самообразованием. Он хотел сделать всё, заработать достаточно денег и вывести свою семью из всеми забытого проклятого места.
— Где, братик? — вытирая слёзы, спросил он у десятилетки.
— Уже, закопали, — хныкая ответил он, — энто было утлом…
— Ладно, иди спать, — Жусар погладил младшего по голове.
Вскоре он переоделся в чистую, на самом деле, менее грязную одежду и зашёл в родительскую комнату. Мать уже давно спала, что неудивительно при её болезни. А вот отец сидел на стуле, держал в руках бутылку, сделанную из мутного стекла.
— Батя, где деньги взял? Почему еды не купил? — Жусара распирал гнев от настолько нерациональной траты денег. Он злился на отца, но говорил тихо, чтобы не разбудить больную мать.
— С-с-сёд-ня Лаи-з-з-зим у-у-мер-р… — заикаясь, как никогда, ответил отец, — а бу-т-тылку… дали от б-б-олез-ней…
Худощавый мужчина с кривым носом и бледной кожей в волдырях. Он хлебнул из горла и поставил бутылку на столик. Слезы бежали из его глаз, руки дрожали. Это не первый умерший его ребёнок, но от осознания этого факта становилось только хуже.
— Да уж… — после паузы он очень тихо проговорил, — ну почему, почему мир так несправедлив?
Но практически ослепший отец, имел очень острый слух и смог разобрать шёпот сына.
— А я т-т-ебе раскаж-жу, с-садись рядом, — поняв, что заикания понемногу сходят на нет, он стал говорить быстрее, — вот хлебани и слушай.
Из всех людских пороков именно пьянство Жусар ненавидел больше прочих. Он считал, что нужно быть законченным кретином, чтобы самостоятельно вводить себя в состояние отупения… Но сегодня он не стал перечить отцу, отпил совсем немного. Оправдал это ещё и тем, что это и для защиты от болезней полезно. Когда в городе не хватало лекарств, людей буквально лечили всем подряд. Одни уверяли, что молоко белых кошек лечит от любой заразы, другие, что кровопускание выведет все болезни… И только местные власти предпочитали алкоголь, как самое лучше и надёжное лекарство. Раздачей алкоголя бедны и больным семьям они убивали сразу двух зайцев. Создавали иллюзию помощи со стороны властей и «успокаивали» особенно буйных граждан города, которые ещё могли что-то предпринять, например, устроить бунт.
— Жусар, всё дело в нашем ублюдке короле и тех тварях, которые ср… гадят в воду, — даже пьяный, отец иногда умудрялся почти соблюдать приличие и говорить культурно, — И некому до этого дела нет. Король богат, сказочно богат…
— Так почему нас всех не переселят?! — возмутился Жусар и хлебнул ещё, передал бутылку отцу.
— А зачем, кто мы для самого короля? Блохи навозные? Вошь, права не имеем, — он указал пальцем вверх, схватил бутылку и сделал два больших глотка.
У него сегодня выпал зуб, а из гнойной раны во рту бежала алая кровь, несколько капель попали и в бутылку. Жусар снова взял её, хлебнул немного. Впрочем, от болезни он умереть не успеет, если вообще заразился ей…
— А чё ты думаешь виноват король?
— Жусра, зараза… Ну кто ещё-то? А? — спросил отец, будто ответ это самое очевидно, что только есть на свете.
— Ладно-ладно, а нам-то чё теперь делать?
— Ну хотя бы перестать ходить к реке…
— Я могу каждый день за чистой водой ходить к озеру, вы только выздоровейте…
— Какая к чёрту, дьявол, чистая вода, сын? Поздно уже. Мы все обречены, а король сидит довольный на золоте, ненавижу! — он треснул кулаком по столку. — Вы молоды, валите, холера, из этой выгребной ямы! Уезжайте прошу вас.
Жена услышала шум и проснулась. Оттолкнулась от кровати и села, она полностью ослепла и не могла знать, кто находится в комнате.
— Бать, мы не бросим вас…
— Жусик, ты вернулся? — услышав голос старшего сына, спросила мать.
— Да, мама, — ответил он, — засыпай, тебе нужен сон.
— Да-да, ложися, — попросил её пьяный муж.
Встав со стула, Жусар собирался выйти из комнаты и пойти читать, но отец успел схватить его за руку.
— Бери братьев и сестёр бегите отсюда… если вы останетесь, то все сгниёте.
Вырвав свою руку из хватки отца, он ответил:
— Я не брошу вас.
— Значит сдохнешь, — гаркнул злой отец.
Из его глаз побежали слёзы, он харкнул густым сгустком крови прямо на пол и улёгся на кровать. Приобнял жену, которая чуть пискнула от боли. Она страшно болела, практически любое прикосновение причиняло ей боль.
Ночь для всех была не сладкой. Родители копошились и не могли нормально спать. Дети же погрузились в сон, но каждому из них снились только кошмарны. Та ночь, когда они видел просто грустные сновидения казалась им чем-то чудесным… Не спал только Жусар, он читал книги и прибирался дома.
На следующее утро он проснулся вместе со всеми и ему было ничуть не жаль, что спит он на три-четыре часа меньше остальных Он оделся и пошёл на работу.
На грязных вонючих улочках ему встречались не самые приятные люди. За некоторыми след в след шла смерть… Проходя мимо кашляющих и чихающих людей, Жусар задерживал дыхание и закрывал рот с носом. Он вычитал в одной из книг, что это может предотвратить передачу болезни, вот только как это работает, он конечно не знал.
Вскоре он вышел на площадь и увидел вооружённую всяким хламом толпу. Кто-то пришёл с вилами, другие с дубинами, самые матёрые даже где-то раздобыли мечи. Группа собиралась наведаться в гости к старосте, ведь он уже давно вернулся от короля и должен был что-то предпринять. Но в городке так ничего и не происходило. Однако по улицам пополз слух о том, что староста строит себе новый домик на окраине.
В итоге схватив какой-то обломок доски, Жусар присоединился к группе. Он не жалел себя и собирался вершить правосудие. Вот только юный и горячий, он и представить не мог чем это кончится… Всю толпу перебили законники. А людей, устроивших бунт, сбросили в реку, обвинив в предательстве и ереси. Вообще во всём, в чём только можно.
Чёрной меткой стал значиться тот день в истории отвратного города Чернь. Семейству, которое держалось за жизнь благодаря Жусару, после его гибели оставалось недолго…
* * *
— Мои родители, братья сёстры! Я бросил их, а хотел спасти! — кричал Жусар на всю пещеру, — Всё из-за властей и главной гнили: короля!
Вскочив с кроватей из-за ора, Ценг и Угит снова начали слушать Жусара. Они впервые видели слёзы мастера. Договорив и чуть поостыв, он приказал им выметаться из пещеры и заняться хламом, рассортировать его. А сам на какое-то время остался в пещере. Вытирая слёзы грусти, вспоминая родных он повторял, как сумасшедший:
— Больше никто не умрёт из-за Вайлара; больше никто не умрёт из-за короля; больше никто не умрёт из-за… из-за… из-за… из-з-з…
Глава VIII. Осколок Жулика
Луна сменилась солнцем. На другом конце Цыплятника шли двое Олдор и Икатоб. Они знакомы меньше двух дней, но уже противостоят кладбищенским ужасам вместе. Готовы на многое ради друг друга. Особенно Икатоб, который видит в Олдоре, во-первых, взрослого, а, во-вторых, друга-защитника. Сам павший король относится к мальчишке, как к внезапно появившемуся племяшке, которого нужно остерегать. Это сказывается чувство вины перед семьёй и людьми королевства. Впрочем, не всех опустошённых он готов беречь, как зеницу ока. Однако, при жизни мальчишка игни-маг и король вообще могли никогда не увидеться и даже не знать о существовании друг друга. Но сейчас их «жизни» переплелись прочными цепями.