— Почему ты его убила?
— Хм. — Натсэ почему-то улыбнулась. — А ты сильно повзрослел. Я не думала, что дойдёшь до такого вопроса. Думала, будешь радоваться, что он мёртв.
— Я ни разу не обрадовался, что он мёртв.
— Это почему? — Натсэ смотрела на меня со странным выражением.
— Потому что... Потому что он не был плохим. Наверное. Нет, я-то, конечно, мечтал его прикончить и с радостью сделал бы это — в честном бою. Да хоть бы и не в честном, но — в бою. Такой смерти он не заслужил.
Сказав это, я мысленно врезал себе по голове. Ну вот зачем надо было воскрешать этого Искара, а? Молчал бы. Или говорил о чём другом. Важном. О том, как дальше жить.
— Знаю, — сказала Натсэ. — Он не заслужил. Я ужасно поступила. И поэтому мне сейчас так погано. Хочешь знать, почему?
Я кивнул. Молчала Натсэ долго. Наконец, тихо-тихо сказала:
— Кто-то из вас двоих должен был уйти навсегда. Потому что иначе ни я, ни вы не нашли бы покоя.
Мы неспешно шагали по лесу. Туман практически исчез. Под ногами пружинил ковёр из опавших листьев. Мыслетаймер, который я поставил на пятнадцать минут, почти дотикал. Пора было звать Авеллу.
— Я могу тебе как-то помочь? — спросил я вместо этого.
— Ты мне уже очень помог. Тем, что понял.
— И всё-таки...
— Не отходи далеко, ладно? — Она сжала мне руку и заглянула в глаза. — Я поправлюсь. Обещаю. Мне есть ради чего жить.
Я только кивнул. Не сделал попытки поцеловать её — понял, что сейчас это будет неуместно. Повернул голову, раскрыл рот, чтобы позвать Авеллу, но не успел.
— Сэр Ямос! — долетел до нас издалека её голос. — Госпожа Тавреси! Бегите скорее сюда, я кое-что нашла!
Глава 7
Авелла звала так, что можно было подумать всё, что угодно. Например, что она отыскала в листве золотое колечко. Или увидела воткнутый в землю факел. Или таинственную пещеру, из чёрного отверстия которой несёт смертью и тленом. Однако когда мы добежали до места, где стояла Авелла, помахивая догорающей веткой, все предположения оказались неверными. Ну, кроме замаха смерти и тлена.
— Вот дрянь! — воскликнула Натсэ.
Авелла рукавом платья закрывала нос, чтобы не дышать ядовитым воздухом. Она стояла на краю глубокого оврага, дно которого устилали останки. Первой в глаза бросилась лошадиная голова. От туши мало что осталось — её сильно разодрали и обожрали — однако голова была вполне узнаваемой, хоть и с признаками разложения.
Смирившись с этим печальным зрелищем, взгляд начинал замечать больше. Например, кости, в изобилии валявшиеся в овраге. Лошадиные, ещё какие-то — вот уж в чём я никогда не разбирался, так это в костях. Ну, разве что по черепам можно было бы сориентироваться, но все черепа тут были основательно раздроблены. Кроме, разве что, вот этого...
— Человек? — прошептал я.
— Ребёнок, — резко ответила Натсэ. — Лет десять-одиннадцать. Их тут ещё трое таких.
Её взгляд профессионально оценивал раскинувшееся внизу царство смерти. Кажется, она даже отвлеклась от мыслей об Искаре. Кто бы что ни говорил, а приключения нам всем и вправду были нужны. Пусть даже такие страшные и непонятные.
— Их пожрали лягушки. — Натсэ присела на корточки, всматриваясь, и я внутреннне напрягся, боясь, что она сейчас спрыгнет. — Но почему здесь? Не в их повадках кушать каждый день в одном и том же месте. К тому же здесь слишком сухо.
— Они перемещаются с туманом, — подала голос Авелла. Она что-то наколдовала с Воздухом, и дышать стало легче. Ветер относил смрад в сторону. — Когда туман — всегда влажно.
— Ага. Но вот та лягушка, что сегодня пробралась в трактир с туманом, никуда инспектора не потащила, а обожрала на месте.
— Меня одна утаскивала, — напомнил я.
— В тебе они чувствовали стихию, из-за которой нарушен баланс. И вообще не знали, что с тобой делать, ты им все инстинкты сбил. Сейчас они точно так же сходят с ума, танцуя вокруг факела. Может, с голодухи передохнут — неплохо было бы. Даже этот твой Гетаинир рассказывает, что они приходят и выедают поселение полностью. А не тащат жратву к столу.
Помолчав, Натсэ добавила:
— Детей убили, прежде чем съёсть. У двоих черепа проломлены, третьему шею сломали, четвёртый — не знаю...
Догорела ветка, и Авелла бросила её остатки вниз, будто исполняя некий погребальный ритуал магов Огня. В ветке уже не было смысла. Туман рассеивался, и тусклый осенний свет, пусть нехотя, но пробирался сквозь костлявые кроны деревьев. Мы молча смотрели, как гаснет пламя на гниющей лошадиной туше.
— А лошадь не доели, — задумчиво произнесла Натсэ. — И она — самая свежая...
— Что ты хочешь сказать?
— Пока — понятия не имею. Могу только предположить. Это место смахивает на ловушку. Капкан для лягушек.
— Но там нет лягушачьих трупов, — заметил я.
— А их не убивать пытались. А ловить.
Я содрогнулся. Зачем может понадобиться ловить таких чудовищ? В местный зоопарк, что ли?
— Место неплохое. Над оврагом кроны почти смыкаются. Можно закрепить сеть, или что-то вроде. Есть где спрятаться. Опять же — на дерево залезть, в случае чего. Лягушки высоко прыгают, но лазать — это не к ним. А вот это... Вот это интересненько.
И случилось то, чего я боялся. Натсэ — легко и бесшумно, будто ночная тень, — слетела в овраг.
— Какой ужас, фу, немедленно уходи оттуда! — вскрикнула Авелла.
Натсэ, не обращая внимания, склонилась над кучей костей, поворошила их подобранной тут же палочкой и что-то подняла.
— Узнаёшь, Морт?
— Нет, — честно сказал я, вглядываясь в наполовину разбитый стеклянный шарик.
— Уверен, что не видел такого?
— Какого? Стеклянных шаров?
— Я видела, — сообщила Авелла. — И даже делала. Это простейшая поделка на самом-то деле. Так духи́ хранят. На стекле рисуется руна, и если её коснуться, то шарик разбрызгивает то, чем его наполнят.
Натсэ повернулась к нам. Глаза её как-то недобро сверкнули. Потом она выскочила. Подобный трюк в её исполнении я уже видел — когда мы пробирались в резиденцию Герлима. Сейчас она точно так же, едва касаясь отвесной стенки оврага, буквально взлетела к нам.
— Делала, говоришь? — спросила она у Авеллы. — А для кого?
— Для себя, — с недоумением сказала Авелла. — Для кое-кого из девчонок в академии.
— Для брата, — подсказала Натсэ.
— Как ты узнала?!
Фыркнув, Натсэ закатила глаза и обратилась уже ко мне:
— Помнишь, когда ночью тебя похитил Зован? Ну, когда ты только что переехал в общежитие.
— Забудешь такое...
— Меня тогда усыпили. Ты ещё говорил, как кто-то из тех придурков хвастался, что, мол, «два раза брызнул», или как-то так. Видимо, вот из такого шарика, в котором были отнюдь не духи, а сонное зелье.
Натсэ поднесла круглый осколок к лицу и понюхала.
— Как и здесь, — резюмировала она. — Любопытные дела творятся в Дирне...
Я услышал судорожный всхлип и повернулся к Авелле.
— Зован похитил?.. — прошептала она. — Я виновата...
— Ни в чём ты не виновата, — отмахнулась Натсэ. — Если кто и виноват, так это я. Не надо было спать так, чтобы ко мне можно было подкрасться.
Аргумент на Авеллу впечатления не произвёл. Из глаз потекли слёзы.
— Ой, ну хватит, а? — простонала Натсэ. Она выбросила осколок через плечо и резким движением выдернула из-за пазухи мявкнувшего кота. — На вот, котика погладь, успокаивает.
От неожиданности Авелла и вправду прекратила реветь. Вцепилась в кота и послушно принялась его гладить.
— Возвращаемся, — решил я. — Хватит на сегодня приключений.
— Согласна, — кивнула Натсэ, бросив прощальный взгляд на кладбище в овраге.
На обратном пути я вызвал свою старую добрую интерактивную карту. Разумеется, лес был сплошным белым пятном, но той извилистой линии, по которой мы пришли к оврагу, вполне хватило, чтобы отыскать дорогу назад.
— Натсэ, — негромко позвала Авелла.
— Чего тебе?
— Кто-то убивал детей.
— Да, я заметила. Что-то ещё?
— Это ведь нехорошо. Ты разве стала бы убивать детей?
— Сейчас — нет. Раньше... Если бы мне дали такой заказ, у меня бы не было выбора.
— Был бы. И ты такой выбор однажды сделала.
Я шёл впереди и не видел, но почувствовал, как Натсэ вздрогнула.
— Я не верю, что ты убила бы ребёнка, — продолжала Авелла.
— Именно поэтому ты до сих пор жива, — огрызнулась Натсэ.
— Смешно, — согласилась Авелла, должно быть, улыбаясь. — У тебя очень интересное чувство юмора, мне даже нравится. Только я ведь права: ты на самом деле добрая и убивать невинных и беззащитных тебе совсем не нравится.
— Чего ты ко мне прицепилась? По-твоему, я, что ли, там это крошево устроила? Говорю же: место гнилое. И творятся здесь отвратные вещи. Именно поэтому надо как можно скорее отсюда убираться. Продадим лошадь, вернём долг этому клоуну и дальше пойдём пешком. Еды купим. Ночевать можно в земле. Ты ведь сможешь сделать вентиляцию? Костёр лучше под землёй не разводить. Дым выдаст. Такие подозрительные дымящиеся отверстия первым делом проверяют, когда кого-то разыскивают.
Авелла молчала с минуту. Потом решительно довела до конца свою линию:
— Какая-то сволочь убивает детей в этом городе. У нас украли факел. А всех жителей скоро сожрут дикие лягушки и жабы. Да как мы можем просто развернуться и уйти?! Мы должны сразиться с врагами лицом к лицу, победить и наказать виновных!
Натсэ только усмехнулась, но ничего не сказала. Я тоже молчал. Уйти хотелось. Хотелось просто до дрожи. Но где-то в глубине души было такое чувство, что от неприятностей нам не скрыться. Может, дело не в «нас», а конкретно во мне. С тех пор, как я попал в этот мир, не было, кажется, случая, чтобы неприятности обошли меня стороной. Я к ним даже привык. А сейчас мы, по крайней мере, вместе. Да, вместе — все трое! — и надо бы приложить все усилия, чтобы вместе и оставаться. Пойдёт ли нам на пользу, если, встретив первые трудности, мы просто убежим? Об такие союзы, как наш, должны штормы разбиваться, и никак иначе.
Карта безошибочно привела нас к трактиру. Мы вышли из леса и увидели сразу две крытые повозки, каждая из которых запряжена парой лошадей.
— А вот и стража прибыла, — процедила Натсэ сквозь зубы.
— Может, обождём? — предложил я.
В нашем положении общаться с представителями власти надо было бы как можно меньше.
— Не выйдет. Заметили. — Взглядом Натсэ указала на окошко на втором этаже. Я только и успел увидеть, что там занавеска качнулась.
— Ну что ж... Пойдём. Мы ведь ни в чём не виноваты, — наивно сказал я.
Глава 8
— Ого... — только и сказал я, увидев местного магического полицейского.
Мы с ним столкнулись на втором этаже, он стоял, сложив руки на груди, и смотрел прямо на нас. Ждал.
Выглядел маг колоритно. Высокий, в чёрном кожаном плаще, высоких, до колен, блестящих сапогах. У него были длинные волосы, достающие до пояса, причём, слева белые, а справа чёрные. А когда он опустил руки, я заметил, что ногти у него длинные и выкрашены через один в чёрный и белый цвета. Лет ему, на глаз, было тридцать-тридцать с небольшим. Но я знал, что внешность магов обманчива, так что запросто могло быть и сто тридцать.
— Наконец-то, господин Ямос, — ледяным тоном произнёс маг. — Я уже заждался. Какая необходимость погнала вас столь ранним и туманным утром в лес?
Говорил он премерзко — как будто змея шипела. И ведь чувствовалось, что специально пыжится. Зачем? Детей пугать?
Печатей у него на руке видно не было, но мои специфические таланты мага всех стихий помогали считывать даже ту информацию, которая без печатей обычно не читалась.
Асзар. Маг Земли пятого ранга. Боевой маг. Орден Стражей
Ранг смешной, конечно, однако я хорошо знал, что в бою важен не столько ранг, сколько навыки и опыт. И вот тут я не знал, что и думать. При такой внешности Асзар должен был быть либо очень крутым бойцом, либо полнейшим ничтожеством. Гордыня в нём чувствовалась непомерная, насчёт всего остального — не знаю.
— Захотелось подышать свежим воздухом, — нагло ответил я.
— Господин Ямос, советую вам отвечать по существу, когда вопросы задаю я.
— А ты кто такой? — вмешалась Натсэ. — Хочешь добиться ответов — объясни, почему мы их должны тебе давать. Или попробуй взять силой.
Асзар смерил её высокомерным взглядом. Стоял он возле нашей двери и всей своей позой показывал, что пройти нам будет непросто. За его спиной двое стражников-простолюдинов, сгибаясь от тяжести, вынесли завёрнутый в тряпку труп. Асзар подвинулся, пропуская их, и молчал, пока до нас не донёсся жалобный скрип лестницы.
— Девушка, я не собираюсь терпеть подобный тон. Если не хотите познакомиться с местными казематами, впредь извольте обращаться ко мне с уважением. А до тех пор, пока я не спрошу лично вас, лучше помалкивайте.
То, как напряглась от этих слов Натсэ, я почувствовал. Вряд ли она сию секунду прибьёт этого чёрно-белого, но и долго противиться искушению не сможет.
— Ещё раз, господин Ямос. Для чего вы ходили в лес?
Дался ему этот лес... Адвоката, что ли, потребовать? Хотя ладно. Если хорошенько подумать, то нам надо бы вести себя тихо и не ерепениться.
— Лягушка кое-что у меня украла. Ходили искать.
— Да неужели? — притворился изумлённым Асзар. — Должно быть, очень ценная вещь, если вы пошли за ней на верную смерть.
— Ну, смерть оказалась не такой уж и верной, — пожал я плечами.
— Отвечайте на вопрос, господин Ямос!
— Так вы его хоть задайте для начала.
Асзар понял, что немного оступился, и его бледное лицо порозовело от неудовольствия.
— Что украла у вас лягушка?
— Факел.
— Факел? Если не ошибаюсь, это палка, один конец которой обмотан паклей. Эта вещь настолько ценна?
— Вообще нет. Просто не люблю, когда у меня воруют.
Асзар хотел ещё что-то сказать, но тут распахнулась дверь, находившаяся аккурат между нами, и в коридор, зевая, вывалился Гетаинир.
— А! — обрадовался он Асзару. — Приполз-таки? А я думаю, кто тут пищит под дверью. Видал, чего с инспектором сделалось? А ты не верил! Скоро лягушки сюда толпой ломанутся, вот похолодает ещё чуток...
Асзар заалел ещё сильнее. Похоже, боец из него так себе. Если уж ему настолько легко гордость уязвить, значит, подкрепить её особо нечем. Сильные люди обычно спокойны.
— Господин Гетаинир! — Он попытался повысить голос, но получился нелепый взвизг. Авелла хихикнула — негромко вроде, но Асзар услышал, и его затрясло от ярости. Каким-то сверхъестественным усилием воли он заставил голос звучать по-прежнему холодно и угрожающе: — Господин Гетаинир, ваше самоуправство с местом преступления недопустимо. Вам придётся явиться сегодня для дачи показаний...
— В конуру твою? — весело спросил Гетаинир. — Не... Там одному-то тесно. Давай лучше вот как: я через часок в градоправление пойду, ты тоже подбегай — да поговорим обо всём сразу.
Мне сделалось немного жалко Асзара. Он так хотел быть значительным, а Гетаинир ему так всё обгадил... Интересно, он теперь разревётся, или опять орать начнёт? Судя по тому, как перекосило его лицо, своим фирменным голосом он в ближайшее время не заговорит.
Асзар, видимо, и сам оценил свои перспективы достаточно трезво. Нелепо торжественным жестом он запахнул плащ и, не говоря ни слова, прошёл мимо нас. Авелла прижалась ко мне, пропуская его.
Грохот сапог наложился на стоны лестницы, и вдруг одновременно раздались громкий треск и чуть ли не девчачий крик.
— Ай, неудобно как! — воскликнул Гетаинир. — Представитель власти, и вот так вот...
Натсэ хмыкнула, отдавая должное комизму ситуации, а я повернулся и шагнул к лестнице. Мало ли, может, помощь нужна.
Асзар провалился примерно в середине лестницы. Ушёл по грудь и застрял. Теперь он, тонко рыча, упирался руками в ступеньку и пытался вылезти, но лестница его не пускала.