— Доб-р-рого д-д-дня, профессор-р-р, — простучала зубами приветствие, едва не откусив себе язык. При этом так и не смогла отвести взгляд от Атара, который сейчас смотрел на меня прищуренным взглядом и лениво опирался на палку. — У меня письмо к вам от господина про-ректора, — дрожь все же удалось сдержать. — Отпустите, и я передам вам.
Меня опустили, немного трясущимися руками я достала свиток и протянула преподавателю, едва сдержав удивленный выдох. Лицо мужчины было исполосовано белыми шрамами. Впрочем, на меня даже не обратили внимания, так как вчитывались в бумагу.
— Помощница?! — удивленно то ли спросил, то ли просто сказал преподаватель, а Атар вдруг резко выпрямился, и я удостоилась недовольного взгляда и приподнятой брови. А еще мне в спину бились отголоски чужой неприязни и злости, да кому я еще успела тут насолить?! Обернулась… Ну, конечно же, Виктория… Она стояла чуть впереди остальных, сложив руки на груди и смотрела прямо на меня. Даже на таком расстоянии я чувствовала ее взгляд… Она точно ненормальная!
Чтобы не спровоцировать еще и ее, я отодвинулась и от Атара, и от преподавателя, который читал свиток.
— Ну, я, пожалуй, пойду, — и, вылетев в коридор, захлопнула за собой дверь. — Помоги, Единый! Меня чуть насквозь не проткнули, — потерла ноющую грудь, — а она все туда же!
Сделав несколько вдохов-выдохов, подняла упавшую сумку со свитками и чуть пошатываясь, направилась к следующему этажу.
Теперь меня ждали художники.
Следует ли говорить, что на этаж я поднялась с опаской? Как и на этаже танцоров здесь царила тишина, только теперь я знала, к чему готовиться. Прежде чем открыть дверь в один из учебных классов, постучала. «Да-да!» было мне ответом, и я вошла. Подозрительно огляделась, но ничего кроме смирно сидящих и смирно рисующих студентов замечено не было…
— Что же вы там застыли? — услышала мелодичный женский голос. — Проходите, не бойтесь.
— Доброго дня, у меня для вас поручение от господина проректора! — отчиталась бодро и быстренько сунула в протянутую руку свиток. — Всего доброго!
— А не хотите ли…?
— Нет! — излишне быстро и громко перебила, за что удостоилась недоуменного взгляда от преподавательницы и нескольких недовольных от студентов. — У меня много поручений, не терпящих промедления. Всего доброго, — чуть склонила голову и быстро вышла из класса.
Так и надо делать: быстро зайти, быстро отдать, быстро уйти! И никакого промедления! С ними со всеми тут нужен глаз да глаз!
— Доброго дня! У меня поручение… Всего доброго!
— Доброго дня! У меня поручение! Всего доброго!
К тому моменту, когда я вышла из последнего класса, у меня болел язык, два раза мне предложили быть натурщицей, один раз хотели всучить кисти… в общем, художники те еще творцы! Но больше всего меня радовала сумка, которая значительно полегчала. Выдох, Аиша, остались рифмоплеты!
— Все будет готово до того, как он откроет портал, — услышала, едва ступила на лестницу, что вела на четвертый этаж.
— Надо быть осторожнее, — голос был тихим, дребезжащим, похожий на старческий. — Ему уже помогли уничтожить троих из вас…
— Помогли? — я силилась вспомнить, где же слышала этот голос. — Но кто? Ректор в беспамятстве, помощница спешно уехала, я не знаю, кто еще бы мог почувствовать…
— И все же ему помогли. Выясни кто это до общего сбора…
— Он все равно ничего не успеет сделать: порталы под контролем…
— Рискуешь, — в голосе звучало явное недовольство.
— Я следую плану, а ты говорил, что возьмешь на себя тер Торро, — чужое недовольство и даже злость захлестнули меня. — А сейчас я слышу, что он вот-вот должен очнутся!
— Не стоит кричать, друг мой, — я едва могла различать слова, страшась сделать хотя бы шаг. — Ты же не хочешь привлечь лишние уши? Я выполню свою часть, а ты, — его голос обрел силу, запах которой я уловила отчетливо, — должен выполнить свою…
— Я хочу видеть его вздернутым на воротах этой Академии!
— Твоя горячность может помешать нам, — недовольно протянул «старец». — Ты сам исполнишь свое желание, а теперь иди…
Кто и куда пойдет — я не знала, но внезапное чувство страха заставило кинуть взгляд на лестницу: добежать до этажа рифмоплетов не успею — заметят. На этаж художников спустилась быстро, свернула в коридор и зашла в первый же учебный зал…
— О, дорогая, вы все-таки решились быть нашей моделью! — радостно заверещал низкорослый мужчина со странным колпаком, который при каждом повороте головы мелодично звенел. — Ну что же вы застыли в дверях? Проходите в центр класса…
— Я? — вцепившись в дверную ручку, боялась отойти от двери. — Зачем?
— Как зачем?! — преподаватель всплеснул руками и подошел ближе ко мне. — Будете натурщицей для студентов, — он обвел рукой класс, а я, проследив за ним взглядом, увидела ухмыляющиеся лица парней и недовольные девичьи. — Видите, ничего страшного…
«Обложили со всех сторон» — подумалось мне. За дверью убийцы, здесь жаждущие зрелищ творцы… и я сделала то, что обычно делала моя Иза, когда хотела получить что-то: закатила глаза и сползла на пол.
— Ну что же вы, милочка! — услышала удивленное восклицание преподавателя.
По быстрому топоту ног и поднявшемуся гвалту, стало ясно, что вокруг меня хлопочет не только мужчина, но и некоторые студенты…
— Но куда нам ее положить? — воскликнул один. — Тут нет кушетки…
— Оставьте ее на полу, — проговорила одна из девушек. Но все же тело мое аккуратно перетащили и усадили на один из стульев…
— Можно что-то сунуть ей под нос, — услышала я от другой. — Что воняет сильнее всего?
— Аммиак! — вдруг заорал преподаватель. — Срочно! Аммиаку мне…
Надеюсь, никто не заметил, как я вздрогнула от этого крика. Но уже через мгновение мой нос учуял тошнотворный запах, от которого одновременно потекли слезы и прорвался сильный кашель…
— Что здесь происходит? — услышали мы все знакомый голос.
Слава Единому! Спасение!
— Госпожа Вирджиния, — я резко открыла глаза, чем напугала парня, сующего мне под нос тряпку, что была пропитана вонючей гадостью. — Госпожа Вирджиния! — я практически залезла на стул, чтобы увидеть удивленно застывшую в дверях наставницу. — Я здесь! — даже руку вскинула, чтобы меня видно было.
— Аиша? — ее изумление было столь неподдельным, как будто не она меня отправляла по поручению проректора, а затем наставница перевела взгляд на мужчину. — Что случилось?
Господин преподаватель был бледен: одну руку он расположил на груди, другую постоянно подносил к собственному носу с той тряпкой, что еще недавно совали мне…
— Гос-спожа В-вирджы-иния, по-о-онимаете какое дело, — взмах рукой в мою сторону, — я ей — станьте натурщицей на уроке, — снова тряпку к носу, — а она…она сунула пергамент и бросив «Некогда!» ушла, — не выдержав, он высморкался в ту же тряпку. — А потом вернулась! — вновь обвиняюще ткнув в меня рукой, он продолжил, — И представляете?! Упала в обморок! А мы, между прочим, личности творческие! Мы не выдерживаем такое!
Это он сейчас о себе, наверное, говорил. Потому как ни один из его студиозов бледным и трясущимся не выглядел: все сидели по своим местам и старательно делали вид, что рисуют. Правда у «моего» спасателя чуть подрагивала кисточка, да и мазки выходили какими-то неровными…
— Я все поняла, господин Бел, — спокойно произнесла наставница и, поманив меня рукой, сказала: — Помощница господина проректора слегка переутомилась, ведь она по-прежнему выполняет и мои поручения. Простите, что доставили вам столько волнений…
— Да уж… Да уж, — ошалело осматриваясь произнес преподаватель, косясь куда-то в сторону. Надышался поди совсем…
— Ну, мы пойдем, а вы продолжайте. Не смеем вас больше отвлекать, — схватив меня за руку, она потащила меня за собой. — Вот же «чувствительная натура», — бросила она едва слышно, когда дверь за нами закрылась и перевела взгляд на меня: — Что там произошло?
И вот ничего от нее не скроешь! Шепотом и с помощью рук кратко пересказала ей то, что услышала…
— Значит так, — женщина нахмурилась, — у тебя же только рифмоплеты остались? — я кивнула, а она продолжила: — Ступай в кабинет тер Ассана, все ему расскажи, а я пока донесу оставшиеся свитки, — она взяла из моих рук суму. — А после подойду, с мэтром и его братом…
— Но…
— И не спорь, Аиша. Твои новости важнее любого собрания. Ступай, — на этих словах она развернулась и направилась к лестнице, что вела к чтецам.
«Ступай» это же легче легко, только теперь мне везде чудились какие-то шумы, скрипы, едва слышимые голоса, от которых по телу бежали мурашки. Стоит ли говорить, что на первый этаж я практически скатилась? И если мое поведение со стороны казалось подозрительным, то для себя я придумала ответ: крайне важные поручения должны исполняться очень быстро!
Не обращая внимания на редких встречающихся, практически выбежала из главного здания и во всю прыть помчалась к отдаленному домику господина проректора. Раз поворот, два поворот, клумба…
— Ох! — выдохнула, когда поняла, что вместо двери врезалась в мужчину.
— Аиша? — услышала я над собой недоуменный голос господина тер Ассана. — Что вы здесь делаете? — на моей талии сомкнулись горячие руки, но я тут же высвободилась и, чуть отойдя, проговорила:
— Господин проректор! У меня очень важные для вас новости, — сделала большие глаза и закивала на дверь: мол, пройдемте! Но мужчина нахмурился еще больше, напоминая грозовую тучу. Он постоял еще несколько мгновений также глядя на меня и чуть отступил, пропуская внутрь… Все-таки, страшно здесь. И неуютно. Раньше-то хотя бы люди были, а теперь…
— А вы здесь совсем один? — спросила идущего впереди мужчину, не подумав.
— К чему этот вопрос? — спросили меня в ответ.
— По мне, здесь страшно и неуютно, — я передернула плечами и посмотрела на проректора, который остановился у дверей своего кабинета. — А вам?
— Мне нет, проходите, — и меня вновь пропустили вперед. — Так что у вас за «важные новости»? Кстати, вы выполнили мое поручение? — едва я устроилась в кресле, он сел за стол, откинувшись на спинку кресла.
— Да… то есть, — я стушевалась под взглядом темных глаз. — Я отнесла ваши свитки художникам и танцорам, — при воспоминании о последних заныла грудь, и я не осознано потерла ушибленное место. — Госпожа Вирджиния послала меня к вам, а сама отправилась на этаж чтецов…
— Итак, — подтолкнул меня к продолжению господин проректор. — Я слушаю.
Мне очень хотелось опустить глаза на свои руки, что мяли подол платья, но неимоверным усилием заставила себя смотреть в его глаза:
— Вам лучше это увидеть… самому, — я едва успела увидеть пробежавшую тень по его лицу, как он, резко оттолкнувшись руками от ручек кресла, поднялся и быстро подошел ко мне, встав за спиной.
— Вы уверены? — он спросил тихо, а меня хватило лишь на то, чтобы кивнуть.
Все это было полезно и для меня: еще раз просматривая и слушая разговор, пыталась вспомнить: где же ранее я слышала этот голос…
Его ладони скользнули по моим плечам, лишь на мгновение сжав сильнее, и вот он уже сидел передо мной на соседнем стуле.
— Расслабьтесь и начните с самого начала, — господин тер Ассан протянул руки, чуть касаясь горячими пальцами моих висков. — Я постараюсь сделать так, чтобы вам было не слишком… больно, — завороженно глядя на мерцающие черные точки в его глаза, я только кивнула. Начать сначала?
Вот я получаю сундучок от него, вот смотрю на то, как он уходит. Вот второй этаж: танцоры и …Виктория с Атаром. Едва я вижу его удар и собственное падение, снова вздрагиваю и тру ноющую грудь. Больно и некрасиво.
— Ай! — невольно вырывается, когда пальцы мужчины сильнее впиваются в кожу, но почти сразу же боль проходит…
Вот этаж художников: хмурое лицо проректора чуть расслабилось и я даже замечаю легкую, в чем-то мальчишескую улыбку. Но и она уходит, едва я оказываюсь на лестнице. Сейчас тер Ассан больше походил на зверя, почуявшего свою добычу: прищуренный взгляд, от которого становилось не по себе, раздувающиеся ноздри… И сколько бы я не вслушивалась в разговор тех двоих, узнать знакомый голос так и не смогла. В отличие от задумчивого тер Ассана, который, едва видения закончились, скользнул пальцами по моему лицу и произнес:
— Интересно.
— Вы узнали голоса? Знаете, кто это? — я поспешила задать волнующие вопросы.
Но мужчина лишь качнул головой и ответил:
— Это нужно обдумать, — и перевел уже более осмысленный взгляд на меня, точнее на мою…грудь, и произнес: — Почему ты молчишь о том, что болит?
— Да я, вроде как…в этот раз и не больно совсем, — стушевалась от такого обращения и попыталась подняться, но рука, опустившаяся на плечо, вдруг стала очень тяжелой.
— Я об ударе палкой, Аиша, — его голос вновь стал резким, а следующее мгновение и вовсе мне привиделось:
— Что вы делаете?! — воскликнула, когда его рука легла чуть ниже моей шеи, прямо на больное место.
— Тихо! — рыкнули на меня. — Я убираю боль. За мазью обратишься к мастеру Элу, он знает, как убирать синяки, — и пускай его рука не касалась голой кожи, но чувствовала я себя при этом крайне неудобно.
— Долго еще? — выпалила я грубо, когда уже весь потолок в кабинете проректора был изучен, а проректорская рука и не думала убираться с нагревшегося места.
— А что тебя не устраивает? — необъяснимое веселье в голосе господина тер Ассана удивило.
— У меня много важных поручений…
— Что-то не припомню, чтобы я давал тебе дополнительные поручения.
— Но госпожа Вирджиния…
— А она, как я видел, отправила тебя ко мне за дополнительными поручениями, — возмущенная тоном, перевела взгляд на него. — А еще я видел, что она велела тебе ждать ее здесь.
— Но…
— Когда ты сидела молча, было спокойнее, — его глаза странно сверкнули, и я предпочла замолчать, старательно думая, о чем угодно, только не о…
— Господин тер Ассан, — я вновь опустила взгляд на лицо мужчины и едва не поперхнулась, от его взгляда, но все же продолжила: — Почему Виктория была на уроке танцоров? Она же рифмоплет, если мне запомнилось.
— Да, пожалуй, доступ в библиотеку тебе на самом деле нужен, — задумчиво проговорил он, но все же ответил на мой вопрос: — В Агадарских землях много сильных Академий. Какие-то из них учат светлых магов, какие-то темных, кто-то лекарей, кто-то просто боевиков, кто-то даже специализируется на некромантах, — он чуть поморщился недовольно, но продолжил говорить. — Наша Академия Искусств выпускает как простых творческих личностей, способных создавать шедевры и вдохновлять своим творчеством простых людей, так Мастеров дела, — я завороженно слушала его голос, впитывая каждое слово. — У нас «мастер» не просто ранг или степень владения силой, это способность соединить в себе практически не соединяемое: когда один человек может владеть несколькими направлениями, или настолько владеет силой, что она становится осязаемой, понимаешь? — я торопливо кивнула, ожидая продолжения. — Те студенты, которых ты видела весьма талантливы. Виктория из сильного рода Чтецов учится управлять и направлять свой голос так, чтобы он как оружие спасал и, при необходимости, убивал противника. Про Атара ты знаешь — он танцор, за его спиной нет выдающихся предков, более того, — он чуть сместил руку, и я почувствовала жар слева и чуть выше, но какое это имеет значение?! — Его в Академию привел наш ректор. У этого студента выдающиеся способности, если, конечно, ничто ему не помешает, — внимательный взгляд я выдержала спокойно, останавливая себя, что не сказать «продолжайте!». — Насколько бы талантливы они не были, прежде всего, они будут воинами, и их искусство будет боевым.
— А как же художники? — я пыталась вспомнить хотя бы одного с мольбертом, но не смогла.
— Эти озорники тоже проходят обучение, — он засмеялся тихим хрипловатым смехом, словно что-то вспомнил, — только вот отдельно от всех. Слишком одаренные научились вырисовывать копии, которые оживают.
Кажется, я даже рот раскрыла от удивления! Ну ничего себе! Здесь столько талантливых студентов!