Стать собой
Глава 1
Я падала. Земля приближалась с невероятной скоростью. Всё отчётливее были видны старые фруктовые сады и заброшенные домики давно покинутой деревеньки. Сегодня был точно не мой день…
Начались мои неприятности с того, что я, не получив разрешения, всё же решила полетать на дельтаплане отца. Поднималась в небо при полном безветрии, но пролетев лишь несколько километров, стала свидетелем зарождения странного урагана.
В безоблачном небе, неизвестно откуда, образовалась воронка, которая тут же начала стремительно двигаться в мою сторону. Чуть в отдалении спокойно летали птицы, хотя они первыми должны были среагировать на небесное явление и улететь подальше, но, казалось, их совершенно это не волнует. Я же, не успев обдумать пути отступления, через пару секунд оказалась в самом эпицентре вихря.
Меня уносило всё дальше от места взлёта. Внизу мелькали дома, заливные луга, вилась лентой река. Самое удивительное было то, что никто, похоже, не замечал творящееся в небе безобразие. А посмотреть было на что! Дельтаплан кидало ветром из стороны в сторону, словно игрушку. Я не могла изменить направление полёта, и мне оставалось лишь, скрестив пальцы на удачу, надеяться на благополучное разрешение ситуации.
Ураган затих, когда оказалась над территорией леса. Я даже успела вздохнуть с облегчением, но, видимо, зря, потому что мотор стал барахлить, а через пару минут и вовсе заглох.
«Не беда: это всё-таки дельтаплан, спущусь как-нибудь», — подумалось тогда мне. Но, кто же знал, что самое интересное ещё впереди…
С правой стороны крыла послышались подозрительные звуки. Задрав голову, я увидела разрыв в ткани, который увеличивался в размере с каждой секундой.
«Это конец! Если каким-то чудом останусь жива после падения с такой высоты, отец это быстро исправит», — пришла почему-то совершенно спокойная мысль. Ну что мне стоило послушать его и не пускаться в эту авантюру, но ведь нет же: «Я уже достаточно взрослая, мне шестнадцать, могу сама решать, что для меня лучше». Вот и решила на свою голову…
Дельтаплан почему-то не хотел падать, как положено, вниз, а кружился, словно осенний лист на ветру. Это было очень странно, но я решила, не заострять внимание, списав всё на разыгравшееся воображение. Ведь для меня так даже было лучше: спуск проходил медленнее и плавнее, что давало больше шансов остаться живой. Не совсем, конечно, здоровой, но всё же живой.
А разборки с отцом как-нибудь переживу: не в первый раз. Позлится, позлится и отойдёт. Ну, максимум отошлёт меня в какой-нибудь турпоход в лес на пару дней и остынет. Он ведь думает, что остаться без благ цивилизации для меня наказание, но на самом деле всё совершенно не так. В лесу я чувствовала себя намного лучше и спокойнее, чем где бы то ни было, словно там и был мой дом. И вообще, кто с ним будет тренироваться? А помогать в мастерской, собирать летательные аппараты? Уж точно не мама. Без меня ему быстро станет скучно: даже поругаться не на кого будет.
Обычно, по рассказам других, на грани смерти перед глазами проносилась вся жизнь, но моя что-то не спешила. Да и мысли были какие-то чересчур спокойные. Где же истерика, где слёзы? Видимо, это у меня всё же такие последствия шока.
Время будто бы остановилось. Падение почему-то замедлялось. Сам воздух, казалось, стал плотнее. Неизвестно откуда взявшийся порыв ветра подхватил аппарат, а заодно и меня вместе с ним. Вращение прекратилось совсем, но чувство нереальности происходящего нарастало. Как так-то? Ведь по всем законам физики дельтаплан давно должен был упасть на землю, а не плавно парить над покосившимися крышами какой-то деревеньки. И тут мне в голову пришла мысль, от которой мурашки побежали табунами по телу — это же «Ведьмина пустошь».
С самого детства взрослые пугали ею непослушных детей, которые хотели одни погулять по лесу: «Вот заведёт тебя тропинка к ведьмам на огонёк, и не найдут потом от тебя даже косточек». Я всегда думала, что это просто сказки- страшилки. Но ведь вот она, передо мной.
Старики рассказывали про деревню в сорок дворов, построенную в тайге, жители которой занимались рыбалкой и охотой. Всё бы хорошо, но в один не самый счастливый день кто-то нашёл древние катакомбы, расположенные под деревней. То ли колодец рыли, то ли погреб, точно уже не помнили. Но с того момента стали пропадать люди. И ведь могли исчезнуть даже днём на деревенской улице: вот шёл человек тебе навстречу, раз, и нет его. Начали винить во всём ведьм (ну а кого же ещё), якобы они в этих катакомбах устраивали когда-то свои шабаши, а это их последствия. И хотя никто никогда ни одной ведьмы не видел, так и прозвали это место «Ведьмина пустошь». Люди, видя, что происходит нечто необъяснимое, побросали свои дома и перебрались в места поспокойнее. А эту деревеньку стали обходить стороной даже бывалые охотники.
И вот меня из всех возможных мест угораздило попасть именно сюда. Да-а-а, «Везение» — моё второе имя. Что мне стоило послушать родителей? Ведь мама говорила о том, что не стоит сегодня подниматься в небо, а она никогда не ошибалась. Отец тоже упёрся, хотя любовь к полётам у меня от него, и до этого дня я могла летать куда хочу и когда хочу, но не в этот раз. Вот только именно сегодня я поцапалась с нашей школьной «супер» девочкой — Кариной, и перед всеми было заключено пари.
Началось всё с того, что на перемене в классе, пока все разошлись по своим делам, я рассказывала Эльке (своей единственной подруге) о нашем с отцом пробном полёте. Она сидела на первой парте, качая ногами, охала и ахала, так как сама боялась высоты до чёртиков, а я вертелась перед доской, эмоционально жестикулируя, описывая всё в мельчайших подробностях.
В какой-то момент мне стало душно: май месяц ведь, и день солнечный, а в классе были закрыты окна и дверь. И что меня дёрнуло направиться к двери? Нет, чтоб окно открыть, как сделали бы все нормальные люди, но как говорят: «Чему быть, того не миновать». Продолжая рассказывать, я тихонько толкнула дверь рукой, но, почувствовав сопротивление и подумав, что её снова заклинило (такое уже было), бахнула с ноги посильнее. Какого же было моё удивление, когда дверь с лёгкостью распахнулась до середины, но, встретив преграду на своём пути, отрикошетила обратно.
Рамки с фотографиями выпускных классов, висевшие спокойно много лет на стене, попадали на пол, а в коридоре в это же время кто-то заверещал фальцетом, да так, что было слышно всей школе. Я стояла, не шевелясь, боясь вновь дотронуться до двери, но на выручку пришла Элька. Она с лёгкостью соскочила с парты и решительно распахнула дверь. О-о-ох, и картину я увидела в коридоре! Смотрела бы и смотрела на неё, хоть каждый день.
На полу сидела наша Кара небесная (так между собой мы дразнили Карину) и орала не своим голосом, а под правым глазом у неё наливался синяк. Я стояла и счастливо улыбалась: все-таки существует справедливость в этом мире, ведь эта мымра доставала меня с первого класса. Увидев мою счастливую улыбку, она подскочила как ужаленная.
— Ты, ты…, - кричала Кара, с трудом подбирая слова, — ты специально это сделала. Признавайся! Знала, что я стою под дверью, и решила меня покалечить?
— Если бы хотела, давно уже покалечила, — продолжая улыбаться, возразила я. — Но кое-кто и без меня неплохо справляешься. Скажу по секрету, ведь ты, похоже, этого не знаешь, что подслушивать чужие разговоры не хорошо, а то в следующий раз, в дополнение к фингалу, ещё и уши вырастут как у слона. Это летом в жару хорошо: идёшь, обмахиваешься, а по холоду будут мёрзнуть в нашем суровом климате. Так что бросай это дело, пока не поздно.
— Да как ты смеешь со мной так разговаривать? — краснея от злости, орала Карина. — Ненормальная, вечно придумываешь всякую чушь. На дельтаплане она летала, как же… Скажи ещё, что у тебя по ночам крылья вырастают, и ты своим ходом уже научилась перемещаться?
— В отличие от тебя, я своим друзьям всегда говорю правду, — стараясь сохранять спокойствие, ответила ей.
— Тогда докажи, — словно гадюка, прошипела она. — А если откажешься, все будут думать, что ты врушка. Уж я постараюсь, поверь.
— Кто бы сомневался, — усмехнулась я.
При большом скоплении народа было заключено пари, о котором через десять минут знала вся школа. Если я не смогу подняться в небо на каком-нибудь летательном аппарате и пролететь на виду у всех, хотя бы километров десять, то завтра на линейке три раза прокричу «Я чокнутая дура» во время торжественной речи директора, а если у меня всё получится, то это сделает Карина. Мне просто необходимо было «утереть ей нос».
Утёрла, называется, как бы самой здесь не утереться.
Пока мысли сменяли одна другую, дельтаплан не спеша спустился на центральную улицу. Ветер тут же затих так же внезапно, как и появился. Паника, которую я старалась сдержать, усиленно рвалась наружу. Вокруг казалось подозрительно тихо, даже вездесущих насекомых не было слышно.
Я отстегнула ремни креплений и осмотрелась. По обе стороны дороги стояли полуразрушенные дома. Прогнившие крыши местами обвалились. Покосившиеся ставни не закрывали разбитые стёкла на окнах. Природа здесь уже властвовала вовсю. Деревья пробивали себе ходы прямо через стены и крыши. Кустарники росли там, где раньше сажались огороды, трава была по пояс. Но в данный момент всё вокруг словно застыло, замерло в ожидании чего-то. И мне совершенно не хотелось присутствовать при том, что могло бы здесь произойти. Пора убираться. Главное — выйти из деревни, а дальше лес, в нём я себя чувствовала как дома: хищники, почему-то всегда обходили меня стороной, так что там бояться мне было нечего.
Покрутив головой и выбрав направление по солнцу, двинулась в сторону дома. Ночь придётся провести в лесу, но не беда, не в первый раз. Зато уже утром, на линейке, буду смеяться вместе с другими. Уверена, многие поддержат выступление Зазнайки аплодисментами: за эти годы она многих обидела.
Я сделала всего лишь пару шагов в нужном мне направлении, когда стало заметно темнеть. Солнце было на том же месте, так же светило, но кто-то будто решил убавить яркость, сделав из солнечного дня вечерние сумерки. Сердце упало куда-то в район пяток, продолжая ускорять стук. Страх поднимался волной, готовый затопить меня по самую макушку. Нервы были на пределе, и я побежала, но с каждым сделанным мною шагом вокруг становилось всё темнее и темнее. Бежала недолго. Уже через пару метров зацепила носком ботинка за корень какого-то дерева и уткнулась носом в заросли крапивы.
— Ау-у-у, — моему вою могли бы позавидовать все волки окрестных лесов. Лицо, руки, шею, даже уши нещадно жгло. Кожа стала краснеть, покрываясь сыпью.
«Ну, за что мне всё это? Как я завтра в школе покажусь?» — бормотала я, поднимаясь на ноги. Хотя о чём вообще думала? Нужно было ещё до дома добраться.
Страх сменили злость и раздражение: на саму себя, на эту чёртову деревню, на школьную мымру, из-за которой здесь оказалась. И в таком взвинченном состоянии я обернулась посмотреть, как далеко удалось убежать, но лучше бы этого не делала…
За моей спиной стояла старуха, от одного вида которой волосы на голове встали дыбом. Я заверещала так, что даже уши заложило, и изо всех сил ударила её по лицу (сработал рефлекс), о последствиях в тот момент даже не задумывалась. Руку пронзила резкая боль, а бабуля даже не пошевелилась. Только глаза распахнулись так, что, казалось, ещё чуть, и выпадут из орбит от переизбытка чувств и эмоций. И нижняя челюсть отвисла, демонстрируя наличие двух зубов. Пока ведьма пребывала в шоке от моих действий, я, продолжая верещать, развернулась от неё и побежала прочь, правда, в какую именно сторону, так и не поняла. Улепётывала так, что только пятки сверкали: страх очень стимулировал.
Сколько бежала почти в полной темноте, не помню. Деревья мелькали, ветки хлестали по лицу, цеплялись за одежду и волосы. Наконец, выбившись из сил, остановилась перевести дыхание. Тут же вокруг стало светлеть — чернота ночи плавно перешла в предрассветные сумерки, а те, в свою очередь, преобразились в солнечный день.
Я огляделась. Вокруг всё так же стояли полуразрушенные дома «Ведьминой пустоши», как будто никуда и не убегала вовсе. Вот так попала!
— Ну что, набегалась? — старуха стояла, уперев руки в бока. — Чего молчишь? К тебе обращаюсь.
Я открывала и закрывала рот, пытаясь сообразить, что ответить, но мозги отключились напрочь.
— Да-а-а, повезло мне, — продолжала бабуля тихо — мирно сама с собой. — Мало того, что придурковатая попалась: кулаками машет без разбора направо и налево, так ещё и немая вдобавок.
От бормотания ведьмы я начала постепенно успокаиваться, а происходящее всё больше напоминало спектакль. Хорошо поставленный, с крутыми спецэффектами, но всё же спектакль. Ведь как такое могло быть, что от старухи, одежда которой представляла собой сплошные лохмотья не первой свежести, пахло приятным цветочным ароматом. Ногти, на морщинистых руках в идеальном состоянии, которым явно уделялось немало внимания. А когда я попыталась рассмотреть её лицо, стало происходить вообще не понятно что: образ начал расплываться, и вместо бабули передо мной предстала молодая, невероятно красивая девушка.
Похоже, у меня галлюцинации. Может, я стукнулась головой, и сама этого не заметила? Закрыв глаза и потерев их хорошенечко кулаками, открыла снова, но ничего не изменилось. Девушка всё так же стояла, уперев руки в бока, правда, теперь уже молча, словно заметив моё недоумение. Образы перестали накладываться один на другой, даже одежда её изменилась, явив дорогой брючный костюм.
Я стояла, открыв рот, не зная, как поступить дальше. Убегать не было смысла, всё равно оказалась бы снова здесь. Да и страх прошёл окончательно, а вот любопытство нарастало, развязывая язык.
— Симпатичный костюмчик. Дорогой, наверное? — наконец вымолвила я, улыбнувшись во все тридцать два зуба.
— О, у кого-то голосок прорезался? — хмыкнула она. — А ты не так проста, как мне показалось вначале. Я так понимаю, ты сейчас видишь меня настоящую, а не морок. Не поделишься секретом, каким образом это у тебя получилось? — незнакомка задумчиво покусывала нижнюю губу. — Ещё никому не удавалось развеять мою магию. Даже обидно. Неужели в этом примитивном мире я теряю свою силу?
— Я не знаю, как так получилось, — ответила честно. — Просто, когда всматривалась в лицо, образ стал раздваиваться. Но, признаюсь, сейчас Вы мне нравитесь намного больше, чем вначале.
Девушка удивлённо на меня посмотрела, а затем рассмеялась, наигранно поправляя волосы.
— Я старалась произвести должный эффект, входила в образ перед зеркалом. Не каждый день приходится настолько преображаться, но судя по твоей реакции, у меня получилось, — с гордостью произнесла незнакомка.
— Ещё как получилось! — закивала я. — Мне впервые в жизни было так страшно.
— Да? А мне впервые в жизни врезали по лицу. И как я тебя сразу пеплом не развеяла? — протянула она, задумчиво приподняв бровь. — Хотя, если бы ты не рванула, а задержалась на пару секунд, могло случиться всё что угодно. Меня вообще лучше не злить: я сначала сделаю что-нибудь на эмоциях, а потом уже думаю и переживаю. Но так тому и быть, будем считать, что мы в расчёте. Давно меня никто так не удивлял. Кстати, меня зовут Даркария, и я младшая богиня драконьего пантеона. Здесь я по поручению своей старшей сестры — Драканы. А как тебя зовут?
Если бы я не видела всю ту чертовщину, которая сегодня происходила в этом месте, то решила бы, что девушке пора наведаться к психиатру, а так, вполне нормально восприняла полученную информацию. Ну, богиня какого-то там драконьего чего-то, и что с того. Вежливость никто не отменял, можно ведь поговорить, тем более не каждый день такое происходит, есть возможность узнать что-то новое.
Я задумчиво посмотрела на Даркарию, пальцы которой начали выстукивать нетерпеливую дробь и, поняв, что пауза затянулась, поспешила ответить.