- А вот и нет, - усмехнулась я, глядя на свое отражение в предательском стекле. – Что мне нужно сделать, чтобы перестать быть богиней?
- Эм… Отказаться от божественной силы и выбросить меня! – тут же произнесло зеркало. – Но ты же так делать не будешь? Ты же станешь смертной! Обычной смертной, богиня!
Я пристально смотрела на Бога Тьмы, чувствуя, как ком подступает к горлу.
- Я… - усмехнулась я, набираясь мужества. – Отказываюсь от божественной… силы. Забирай свой осколок! В этом отборе нет победителей. Ищи свой идеал. Удачи тебе во всем, любви, здоровья, с новым отбором!
Изо всех сил я швырнула осколок на пол, а он со звоном подпрыгнул на мраморных плитах.
Подняв подол платья, я бросилась бежать, на ходу рукой открывая двери.
- Светлячок! – послышался голос за спиной, а я прошмыгнула мимо изумленных жрецов.
Коридор петлял, а я уже достаточно выучила план дворца, чтобы безошибочно найти выход.
- Вы куда? – удивилась служанка, которую я чуть не снесла на повороте. – Постойте, богиня!
- Я – не богиня! – произнесла я, несясь вдоль колонн. Слезы застилали глаза, и путь сквозь их пелену был едва различим.
Внезапно передо мной возникла крылатая тень, пытаясь поймать меня и прижать к себе, но я отчаянно вырывалась, награждая его пинками, и кусая за руку.
- Ищи свою богиню! – дернулась я, оставив в его когтях часть рукава платья. – Забудь о моем существовании.
- Я тебя не отпущу! – меня попытались схватить сзади, но я вырывалась, как в последний раз, задыхаясь от удушливой волны слез. – Подумай сама…
- Я уже подумала! – взвизгнула я, решительно идя к выходу. – Я очень хорошо подумала. Людям нужна богиня! Тебе нужна богиня! Вот и ищите ее! А меня не трогайте! Я - не богиня! А ты даже не знаешь моего имени!
В этот момент он замер, а я ускорила шаг.
- Поступай, как знаешь, - холодно произнес Бог Тьмы. – Я не стану унижаться перед тобой. Это – твое решение. Прощай.
Послышался шорох крыльев, а я сделала над собой усилие, чтобы не обернуться, шагнув навстречу прохладному ветру.
- Я больше не богиня, - выдохнула я, глядя на безлюдную улицу и ступеньки, по которым предстояло спуститься. Спускаться легче, чем подниматься.
Пронизывающий ветер заставил с непривычки поежиться.
- Я не хочу быть чьим-то идеалом, - процедила я, растирая плечи. – Вечно соответствовать, вечно играть отведенную мне роль. Пусть кто-нибудь другой сыграет эту роль за меня! Ведь есть же в мире женщины, готовые играть эту роль всю жизнь? Роль идеальной жены, идеальной матери, идеальной хозяйки, роль идеальной любовницы? Вот пусть они и играют!
Я почти спустилась вниз, как вдруг в глаза ударил яркий свет. Я покачнулась, боясь упасть, но меня тут же дернули за руку. Свет погас, а я все еще не могла привыкнуть к темноте. Все казалось черным, непроглядным, каким-то густым и пугающим.
- Итак, - послышался женский голос. – Золушка сбежала, принц остался. И теперь самое время появиться мне…
На всякий случай я мотнула головой, пытаясь рассмотреть силуэт в белоснежном платье, который приближался ко мне. Я стояла в том самом храме, в котором пряталась, еще будучи богиней. Знакомые черепки валялись на полу, статуя с отломанным носом намекала на то, что перед тем, как спать с мужчиной, нужно требовать справку, засохшие цветы были разбросаны по полу. На всякий случай я протерла глаза.
- Здесь он тебя не найдет. Даже при помощи зеркала, - послышался женский голос, а я увидела тонкую изящную палочку в красивых руках, от которой рассыпались искры.
- Вы – богиня света? – спросила я, рассматривая белоснежное платье.
- Можно сказать и так, - улыбнулась женщина, глядя на меня с величием. – Королева Фей Титания.
- Какие феи? – выдохнула я, осматриваясь по сторонам. – Откуда феи? Где ваши крылья?
- Вот все тебе нужно знать, - произнесла красавица, пока я на всякий случай присела на треснувшую ступеньку. – Ты все сделала правильно. Теперь посмотрим, что скажет нам наш принц…
Воспоминания о каких-то феях лезли в голову, а я пыталась понять, откуда они? Феи-феи-феи! Я слышала о них, но вот не помню где…
Один взмах волшебной палочки, и перед нами появилось огромное круглое зеркало, по ободку которого пробежали волшебные искры.
- Скажи честно, - вздохнула фея, странно глядя на меня. – Ты его любишь?
- Сейчас нет, - честно ответила я, одергивая разорванный рукав. – Сейчас я его малость недолюбливаю. Собственно, к чему вопросы? Ему на меня плевать. Ему нужна богиня, а не я.
В зеркале появился знакомый силуэт, который осторожно ставил осколок на место. Зеркало засветилось, по нему пробежала яркая волна, а оно вспыхнуло ослепительным светом.
- Хозяин! – жалобно произнесло зеркало. – Я ведь все сделал, как вы сказали! Почему она ушла? Она не хочет быть богиней? Она говорила что-то про «идеал»…
- Мне плевать, что она говорила, - произнес Бог Тьмы, а я показала рукой фее, которая смотрела с гордым величием на знакомые крылья.
- Что и требовалось доказать! – пожала плечами я, проглатывая горючий комок слез. – Ему нужна идеальная женщина, богиня, лишенная недостатков. Кстати, он сейчас объявит новый отбор, не хотели бы попробовать себя? Что-то мне подсказывает, что вы отлично подойдете на эту роль.
Фея улыбнулась, а мне почему-то казалось, что она никакая не фея, а богиня.
- Хозяин, - послышался голос зеркала, пока Бог Тьмы стоял, отвернувшись. – А давайте ее поищем? Вдруг с ней что-то случилось?
- Что с ней могло случиться? – произнес Бог Тьмы, глядя на зеркало таким взглядом, словно оно городит несусветную чушь. – Поверь, сейчас она остынет, подумает, и вернется.
- А вдруг не вернется? – встревожилось зеркало, сверкая в темноте. – Вдруг она не захочет вернуться?
- Тогда для чего она вообще пошла на этот отбор? – брови Бога Тьмы поднялись и тут же опустились. – Если бы она не хотела быть богиней, то вряд ли бы сражалась за тебя. Я проверял. Несколько раз. Я просто не понимаю женской логики! То хочу быть богиней, то не хочу. Что она просила тебя показать?
- Эм… Она редко ко мне обращалась, - произнесло зеркало задумчивым голосом.
- Ладно, покажи мне ее! – вздохнул Бог Тьмы, пристально глядя в зеркало. – Мне просто интересно, что она сейчас делает? Плачет, небось. Ничего, сейчас успокоиться, подумает, и вернется. Я за ней не полечу. Хватит. У меня тоже терпение не безграничное!
- Сейчас! – обрадовалось зеркало, а я осмотрелась по сторонам, видя странную улыбку феи. – Я ее быстро найду!
В зале стояла тишина, Темный Бог терпеливо ждал, то расправляя крылья, то складывая их. В его руках была тонкая цепочка с маленьким камушком.
- Ее…, - икнуло зеркало. – Ее нет… Я не могу ее найти… Я все обыскало, а ее нигде нет.
Глава одиннадцатая. Крестная семья
- Как это нет? – послышался голос Бога Тьмы. Он подошел поближе, прищурился. – Ищи! Это приказ!
- Я ищу, но ее нигде нет! – перепуганным голосом произнесло зеркало. – Я все обыскало в этом мире, но ее нет!
- Не может такого быть, - шепотом произнес Темный Бог, скребя когтями раму. – Еще раз!
- Щекотно! – взмолилось зеркало, а в нем мелькали тысячи лиц. – Нет… Ее нет. Как сквозь землю провалилась!
Внезапно зеркало погасло, а фея посмотрела на меня.
- На моем месте могла быть любая, - сглотнула я, теребя сухой цветочек на полу. – Ему все равно, кто богиня. Самое обидное то, что это не женская истерика. Это правда, с которой я не хочу мириться. Эти испытания могла пройти любая девушка. И прошла бы, если бы пришла не ради золота, мести, потешить тщеславие и самолюбие. Я пришла туда потому что, что-то меня в нем зацепило… Так бы я никогда не согласилась на этот унизительный отбор!
По моим щекам катились слезы, а я обнимала колени, чувствуя, что не могу не плакать.
- Ну что ж, - величественно произнесла фея, как тут же послышался звонкий детский голосок: «Мама! А я фебя нафла! Уля!».
Я видела, как рядом с феей появляется девочка лет пяти в красивом платье и с … рогами, на которых болтался венок. У девочки были знакомые крылья, а я не решалась спросить, где их раздают, и кто последний в очереди.
- Сента! – фея тут же поменялась в лице. От ее величественности мало что осталось. – Ты что здесь делаешь! И что с твоими крыльями? Где те розовые?
- Я наныл! Как у Пафы! – скакала вокруг феи маленькая фея. Венок с съехал ей на ухо, а она вцепилась в маму. – Дай палофку! Позязя! Дай палофку!
- Не дам, - выдохнула фея, глядя на меня слегка смущенным взглядом. – Вот научишься выговаривать все буквы, тогда получишь палочку. Папа не может каждые пять минут восстанавливать дворец! Сента, иди, потирань мышей. Что-то они совсем расслабились…
- Мыфки не хофят ша мной иглать, - надулась младшая фея. – Я их шпеленала пофти всех. И ф больниську иглала! Они олали, фто фотят умелеть. Но я им умелеть не дала! Я их купала по оселеди! В фонтане!
О чем она? Каких мышек она купала по очереди в фонтане? Я едва разбирала слова, но девочка такой милой и непосредственной, что я даже невольной улыбнулась сквозь слезы.
- Мама, а пофему они меня боятся? – шмыгнула носом фея, поправляя венок. – Я же их плосто купала… Потом вытилала листиками… И колмила цветофками! Тли мыфки съели, а офтальные не хотели. Плифлось их фнова пеленать…
Глаза малышки налились слезками, а носик захлюпал.
- Дай палофку, - жалобным голоском произнесла Сента, протягивая ладошку. – У меня мыфки голодные…
- Так, - строго произнесла фея, глядя на меня извиняющимся взглядом. – Палочку я тебе не дам. Мамина палочка – не игрушка! Я – не папа! Со мной наныл не срабатывает!
- А посему здесь так темно? – осмотрелась Сента, и тут же заметила меня. – Ой, а ты кто?
Она подбежала ко мне, рассматривая меня. Глаза у малышки были голубыми, а меня все еще смущали черные крылья за спиной.
- Сента, иди домой! – строго произнесла мама, пока малышка поднимала с пола мертвые цветы. – Сенточка, я прошу тебя. Иди к папе.
- А я все папе лассказу! – шмыгнула носом девочка, а цветок в ее руке расцвел. – Я тебя помню. Я тебе лозоцьку подалила! Класивую! Церную! Пока мама не видела!
- Папе ни слова! – произнесла фея, беря малышку за руку. Мне тут же вручили еще одну розу, которую я приняла. – Я кому сказала. Папе ничего не говорить. Мама сама разберется. Давай, иди обратно!
- Без блатика не пойду! – топнула ногой малышка. – Мы зе за блатиком плифли?
- Сента, не вредничай! Иди к папе! – произнесла фея, открывая светящуюся дверь и заталкивая ребенка. Свет погас, а она обернулась ко мне.
- Простите, а почему у нее рога? – спросила я, глядя на фею, которая тяжко выдохнула.
- Это в истинную сущность папы, - устало произнесла фея, опасливо осматриваясь по сторонам. Она присела рядом со мной, пока я рассматривала подаренный мне цветок.
- Мама! А можно я их есе лаз искупаю! Только в плуду? – послышался голосок. – Не вылывайся! Инасе будеф куфать пефочек…
- Можно, - как-то радостно отозвалась мама. – Можешь купать их в пруду. Так, на чем мы остановились?
- Мам! У меня пять мыфей уплыло! Я их палофькой поймала… - слышался детский голосок с такой тревогой, что я начинала волноваться за мышей.
- Ничего страшного, милая, - улыбнулась фея, снова пытаясь вернуть нить разговора. – Я тебя прекрасно понимаю. Но не стоит делать таких выводов сразу, ведь …
- Мам! А фто делать ефли мыфки плафют? Я их баюкаю, а они плафют, - слышался расстроенный голос Сенты. – И пофему они больфе не хотят петь мне пефенку…
- Странно, - пожала плечами мама, а от меня не ускользнула тень нехорошей улыбки. – А мне они часто пели. Но ты пробуй, пробуй…
Фея вздохнула, глядя на меня грустным взглядом.
- Папа разбаловал, - пожала плечами она. - Мама воспитывает, а папа балует. Замкнутый круг. Папин Наныл и мамин Заябублик.
Внезапно послышался жесткий мужской голос: «Малефисента!». Фея схватилась за сердце, тихо оседая по колонне. «Папочка!!!», - раздался радостный крик.
- Пост сдал, пост принял, - выдохнула фея, а от ее былой надменности и величия мало что осталось. – Папа пришел. Теперь можно со всем спокойно разобраться.
- А папа кто? – как-то не очень вежливо спросила я, растирая опухшее от слез лицо.
- Эм… Предположительно древний бог, - послышался голос феи. – Но что-то мне подсказывает, что демона мы тоже исключать не будем!
- А… - как-то невпопад протянула я, пока фея колдовала волшебное зеркало. Пока в нем сгущалась тьма, я обнимала колени.
- Ты ушла, чтобы убедиться в том, что ему нужна именно ты, а не любая, кто пройдет испытания? – послышался голос феи, пока зеркало настраивалось, а я расстраивалась еще сильнее. – Ты рискнула всем, чтобы узнать, любит он тебя или нет?
Отвечать я не стала, перебирая лепестки подаренного мне цветка. Мне казалось, что это очевидно.
- Ты прошла столько испытаний, пережила столько приключений, чтобы узнать одну единственную истину? – немного удивилась фея, пока я угрюмо ковыряла цветок. Догадываюсь, что она сейчас скажет.
- Молодец, - послышался ее голос, а она обняла меня, прижав к себе. – Горжусь. В свое время я и не такое провернула ради одного чудовища.
- Расколдовывали чудовище? – спросила я, что-то смутно припоминая. – Чтобы стал принцем? Я что-то припоминаю… Там еще цветочек был… Кажется….
- Расколдовывали прекрасного принца, чтобы получить чудовище! – заметила фея, а изображение в зеркале дернулось и стабилизировалось.
Я подняла глаза и обомлела. На коленях возле зеркала стоял растрепанный Бог Тьмы. Его когтистые руки впивались в раму, а зеркало орало, что ему больно и щекотно!
- Ищи! – шептал он. – Ищи где хочешь… Среди мертвых, среди живых… Только ищи…
- Может, если она в другом мире, то можно попросить отца? – робко спросило зеркало, а Бог Тьмы поднял голову, с ужасом осматриваясь по сторонам. – Я просто предложил!
- Я просто хотел найти такую же, как мама… Идеальную, красивую, умную… - сидел возле зеркала Бог Тьмы, а растрепанные волосы облепили лицо. Он лениво повернул голову, а в его взгляде было столько отчаяния. – И чтобы она полюбила во мне и чудовище. Принца любить просто. Проще некуда. Он весь – сплошное мужское достоинство…
- Да-а-а, - уныло вздохнуло зеркало. – За сплошное мужское достоинство полюбить легко… А вот у чудовища достоинства нет. Мужского. Потому что он – не принц!
- Значит, хочет такую же, как мама? – прищурилась фея, вставая и с места и подходя к зеркалу. – Хорошо! Светлячок, посиди здесь! Сейчас я с ним разберусь. А то у нас тут и гордость, и предубеждение!
Она исчезла, а я смотрела, как по залу в сторону зеркала и Бога Тьмы идет красавица фея. Темный Бог тут же увидел ее, а через мгновенье от следов отчаяния ничего не осталось. Он был идеально причесан, спокоен и холоден. Зеркало погасло, пробежав волною искорок.
- Мама? – спросил он абсолютно спокойно, словно только что не сидел на полу в обнимку с зеркалом. – Ты меня нашла?
Мама?!! Я когда-нибудь перестану удивляться? Где внутри меня есть такая «удивилка», которую нужно нажать, и больше не удивляться никогда?
- Да, мой мышонок, - улыбнулась фея, подойдя поближе. – Я вижу, что у тебя все в порядке.
- Конечно, - холодно заметил Летучий Мыш, глядя на мать. – У меня все в полном порядке. Папа сказал: «Завоюй свой мир, и живи отдельно!». Вот я и завоевал. Папа может мною гордиться!
- Он всегда тобой гордился, - произнесла мама, глядя на сына, который вымахал на три головы выше нее. – Я слышала, то у тебя девушка появилась? То есть мои крестницы тебе не нравились?
- Нет никакой девушки, - спокойно и величественно ответил «Мышонок». – Ни одна девушка не сможет стать такой, как ты. Так что папе повезло. Ладно, мам. Была, но ничего серьезного.
- Это очень хорошо, что ничего серьезного, - тут же закивала мама. – Я, кажется, видела ее. Она говорила что-то про тебя, про то, что хотела бы вернуться в свой мир. А потом сказала, что знает способ!