— Об этом я уже позаботился, — отрезал Дмитрий.
И подсунул под нос Широкова заполненные бланки (Селиванов, всегда тщательно перепроверявший документы на сделки — лично или с помощью Александра — был настоящим профи в вопросах юриспруденции).
Не читая, глава администрации подписал все, а потом, попеременно оглядываясь и причитая, проследовал вместе с гостями к сельскому архиву.
Там Дмитрий приложил все силы тому, чтобы одинокое поселение, затерянное среди тайги, осталось лишь в памяти тех, кто в нем побывал.
После сельской администрации Миролюб и Дмитрий посетили и другие учреждения. Прием везде был одинаков: деньги развязывали руки и избавляли от мук совести.
И вот, спустя почти сутки, задуманное свершилось.
— А ты уверен, что никто из них не пойдет на попятную? — спросил Миролюб у спутника.
— Если ты имеешь в виду тех чиновников, чье молчание мы купили, то им слишком дороги собственные шкуры. За них можешь не беспокоиться. С этой стороны вам больше ничто не угрожает, — пояснил Дмитрий. — Меня больше беспокоят те, кого ты привозишь к Змиулане.
— Но Она сама выбирает, кому разрешить приезд, — ответил Миролюб.
Дмитрий поерзал в кресле и глубокомысленно изрек:
— Болтливость — один из многих пороков людей. Возможно те, кто идут к ней, и имеют добрые намерения, но где гарантия, что они ничего не расскажут своим друзьям? Знакомым? Не похвалятся чудесным излечением? Боюсь, предсказать это не в силах даже Милана.
— Не волнуйся, Дмитрий, — не своим голосом прошептал Миролюб, не глядя на собеседника, — никто не расскажет о Змиулане.
— Откуда такая уверенность? — опешил Дмитрий.
— Поверь мне, — попросил Миролюб. — Сможешь?
— Ага, — весело хохотнул Дмитрий. — Согласен на что угодно, только не смотри так жалобно. За меня не переживай — распространяться о вашем артефакте я не стану.
— Разумеется, нет, — поддакнул Миролюб и тихо добавил: — Ты не сможешь.
— А что, если вам вовсе перестать принимать гостей? — высказал предположение Дмитрий. — Теперь вам ни к чему зарабатывать на аренду.
— Дело вовсе не в деньгах, — вздохнул Миролюб. — Да и Она не согласится.
— Это точно, — подтвердил Дмитрий. — До ее благородства мне далеко.
— То, что ты сделал, — это огромный подвиг, в первую очередь, — духовный, — расплылся в улыбке Миролюб. — Не каждый решится потратить все свои сбережения на подобное.
— А кто тебе сказал, что я потратил их все? — рассмеялся Дмитрий. — Мне еще вполне хватит остатка, чтобы поселиться где-нибудь на теплом берегу моря и прожить остаток жизни в комфорте, не обращая внимания на увечье.
— Ты еще хочешь уехать от нас? — удивился Миролюб. — Но почему?
— Змиулана так и не выполнила своего обещания, и мне в поселении больше нечего делать.
Миролюб в отчаянии всплеснул руками и воскликнул:
— Неужели после общения с Ней ты не почувствовал в себе изменений?
— О, нет! — передернул Дмитрий. — Еще как почувствовал! Так почувствовал, что теперь и сам не знаю, кто я, куда иду, и для чего мне это нужно. Раньше было предельно просто, но сейчас… Даже не знаю.
— Познать себя сложнее, чем кажется, — поддакнул Миролюб. — Но если ты однажды встал на этот путь, то когда-нибудь доберешься до истины. И я желаю тебе удачи.
— Спасибо, — кивнул Дмитрий. — Но что мне со всем этим делать?
— Просто жить, — пожал плечами Миролюб. — Поедем со мной: Змиулана как никто может указать верное направление.
— Хорошо, — сдался Дмитрий. — Только не говори своим, кто купил землю. Я не собираюсь становиться национальным героем.
Миролюб непонимающе поджал губы.
— Но ты совершил добро, так почему не принять благодарность?
Дмитрий протестующе махнул рукой.
— Не хочу, чтобы вы считали себя обязанными.
— Хорошо, пусть это останется секретом, — сдался Миролюб. — Но ведь Змиулана все равно об этом узнает: от Нее ничего не скроешь.
— Да, и это меня пугает больше, чем ее змеиный хвост! — признался Дмитрий.
Глава 18
Мы так любим критиковать, что теряем способность глубоко чувствовать поистине прекрасные творения.
Жан де Лабрюйер
Дмитрий решил порадовать всех членов общины без исключения. Для этой цели он приобрел фургон и с помощью Миролюба погрузил в него множество коробок, тюков и свертков. Среди покупок были игрушки, ткани, инструменты и другие важные для поселенцев изделия. «В конце концов, определенные блага цивилизации пригодятся и этим язычникам», — подумал Дмитрий.
Не забыл он и о Безгневе: специально для него раздобыл материалы и приспособления для работ по восстановлению храма.
Озадачил Дмитрия только подарок для Змиуланы. Что преподнести полуженщине-полубогине? Дорогие украшения она не носит, в вечерних нарядах ей ходить некуда, а цветов и растений вокруг храма столько, что это изобилие может перещеголять любой ботанический сад. Может быть, сладости — а вдруг она их не ест?
Но решение нашлось: Дмитрий купил Змиулане две пары кроссовок, потом заехал в бутик, чтобы подобрать то, в чем девушке будет удобно выходить на пробежку.
Продавец, опрятный и холеный, как породистый кот, сохранял на лице вежливую улыбку. Но долго не мог взять в толк, почему странный покупатель просит подобрать к кроссовкам юбку.
— Могу предложить шорты или брюки, — пропел он. — У нас есть множество вариантов: среди них Вам обязательно что-то понравится.
— Нет, спасибо. Мне нужно платье, или комплект с длинной юбкой — и точка! — настоял Селиванов и задумался: «Что будет с хвостом, если на Змиулане во время обращения окажутся брюки? Скорее всего, их просто разорвет на клочки».
Воображение Дмитрия отчетливо нарисовало картину, как лопаются туго обтянувшие стройный стан брюки и длинный, наверняка скользкий чешуйчатый хвост открывается взору окружающих.
— Бр-р… — поежился он.
— Вам холодно? Убавить кондиционер? — услужливо предложил продавец.
Дмитрий опомнился, вернулся в реальность.
— Нет, лучше поскорее несите все, что может подойти.
Из всех предложенных товаров он выбрал пару тончайших шелковых блузок, широкую юбку, не сковывающую движений, а также несколько утепленных вариантов на случай, если Змиулане захочется пробежаться и зимой.
Долгие сборы остались позади. Дмитрий погрузил последние подарки в фургон и скомандовал Миролюбу отправку.
Когда они прибыли, поселение уже погрузилось в сон. И лишь в окнах Безгнева горел неяркий мигающий свет, который издает только пламя свечи. Пожелав Миролюбу спокойной ночи, Дмитрий покатил на этот пляшущий во тьме маячок.
Жрец не спал. Он читал неведомый древний манускрипт, бережно разложенный на кухонном столе.
Дмитрий, чтобы не мешать, тихонько проследовал в свой закуток и прилег на кровать.
Безгнев скрутил свиток и, обернувшись к Дмитрию, поприветствовал его.
— Не думал, что ты слышал, как я вошел, — удивился Селиванов. — Что читал?
— Предсказание, — просто ответил жрец.
— И о чем же оно? — решил выяснить Дмитрий.
Безгнев метнул на него быстрый взгляд, в котором читалось сомнение.
— О том, что ты появишься здесь в нужное время и сбережешь наше сокровище.
— Да?! — встрепенулся Дмитрий. — Что-то случилось, пока я отсутствовал?
Безгнев пригладил бороду и таинственно пробасил:
— Пока нет, но несчастье надвигается на нас, как черная туча. И Милана это тоже чувствует.
— А подробнее? — переспросил Дмитрий. — Откуда ждать беды?
— Этого Милана не предрекла… — развел руками жрец. — Ей лишь открылось, что ты предотвратишь несчастье.
— Но ведь она — дочь Велеса! — возразил Дмитрий. — Почему бы ее отцу не помочь Змиулане, ведь он, как я полагаю, гораздо сильнее меня?
— Ты не понимаешь, — выдохнул Безгнев. — Боги не умирают, когда в них перестают верить, но вот пройти в явь они уже не могут. Не кто иной, как люди и их вера, помогают созданиям из других реальностей покидать свои миры.
Дмитрий иронически поднял брови.
— Но вы же все здесь верите в него, или этого недостаточно?
— Нас слишком мало, а мощь Велеса огромна, — пояснил Безгнев. — К сожалению, Он может помогать дочери, только не переходя в этот мир.
— Ясно… — буркнул Дмитрий. — Но почему я? Тоже мне — нашли героя.
— Люди порой и сами не знают, на какие подвиги способны, — парировал Безгнев. — И ты этого не поймешь, если не подчинишься воле Богов.
Дмитрий опустил голову, уставился на свои колени.
— Не лучше ли божкам взять себе в помощники героя понадежнее, а не калеку в инвалидном кресле?
— Ты жив, молод и силен, и у тебя есть шанс все исправить, — настаивал на своем Безгнев. — И позволь от лица всей общины поблагодарить тебя за оказанную нам услугу.
— Что?! — сразу же насторожился Дмитрий. — Как ты мог узнать? Свидетелем сделки был лишь Миролюб, но ты еще не виделся с ним.
— Мне рассказала Милана, — произнес жрец и похлопал Дмитрия по плечу. — Она поведала об этом еще до того, как ты принял подобное решение.
— Понятно, — грустно вздохнул Селиванов. — Получается, что сюрприз не удался…
— Разве это повод для грусти? — спросил его жрец. — Или же ты все еще хочешь уехать, и тебя тяготит мое предостережение? Тебе плохо здесь, с нами?
— Не то, чтобы плохо, — признался Дмитрий, — но, скажем, от такой перспективы я не в восторге. У меня накопилась масса неотложных дел.
В глазах Безгнева проблеснула надежда.
— Мир от тебя никуда не денется, но находиться нужно не там, где хочется быть тебе, а там, где ты нужнее. Так будет правильно.
Дмитрий досадливо поморщился и потер плечи — за проведенный в суматохе день он неимоверно устал.
— Ложись отдыхать, — рассудил Безгнев. — Утро вечера мудренее.
Дмитрий согласно кивнул и отправился в фургон за вещами.
Разбирать подарки сейчас не было смысла, а потому большую часть багажа пришлось оставить в машине. И только сверток, предназначенный для Миланы, Дмитрий взял с собой.
Чтобы купленные обновки пока не мешали под ногами, он с размаху закинул их в ящик, висящий над его кроватью.
Но свертки в тот же миг полетели обратно. И Дмитрию показалось, будто он расслышал неясное бормотание, доносящееся с антресолей.
Нисколько не шокированный, Селиванов взял веник и принялся шарить им по полкам, в надежде отыскать обидчика.
— Эй, Безгнев, — крикнул он жрецу, копошившемуся на кухне, — ты что, кошку завел?
— Нет у меня в доме животных, — донесся до слуха Дмитрия ответ.
В этот момент веник наткнулся на твердый предмет, а еще через мгновение Селиванов почувствовал как нечто мягкое, практически невесомое, скатилось с полки прямо по нему.
Дмитрий потер глаза, но так и не сумел разглядеть, что это было. Словно большой комок пуха вылетел из шкафа и прокатился по его телу.
— Что это еще за дрянь!.. — воскликнул Дмитрий и, на всякий случай, вооружился веником.
— Сам ты дрянь! — раздался из-под кровати писклявый голосок, — И метелки твоей я не боюсь.
— А ну — выходи! — приказал Дмитрий.
Из укрытия высунулась не то рука, не то когтистая лапка, — но вот пальцы в кукиш она сложила вполне правдоподобно.
— Ах, ты!.. — рассердился Дмитрий, но так и не смог вытащить существо из-под кровати. Не помогли ему ни веник, ни кочерга.
Разъяренный охотник за нечистью не услышал, как к нему подошел Безгнев.
— Ты с кем тут воюешь? — обыденным тоном поинтересовался жрец.
— Да у тебя тут под кроватью ерунда какая-то завелась, — ответил Дмитрий.
С помощью карманного фонарика он пытался рассмотреть то, что скрывалось под кроватью, но луч света выхватил только клочки пыли.
— Крыса? — предположил Безгнев.
— Точно, крысеныш, — утвердительно кивнул Селиванов. — И очень нахальный.
— Сам такой, — вновь пискнул голосок.
— Вот! — рявкнул Дмитрий, указав рукой под кровать, — слышишь?!
— Так это ж домовой! — ахнул жрец. — Ничего себе…
Дмитрий вытаращил глаза.
— Вот только его мне не хватало. А избавиться от него никак нельзя?
Жреца такое предложение не порадовало.
— Да ты что?! Он же счастье в дом приносит.
В ответ Селиванов многозначительно фыркнул.
— Правда, увидеть его — плохая примета, — добавил Безгнев. — К несчастью это.
— Не сомневаюсь… — заметил Дмитрий.
— Да ты не беспокойся, — продолжил Безгнев, — пойдем лучше почаевничаем. Или к Милане отправишься?
— Нет, подожду рассвета, — отозвался Дмитрий. — Устал, посплю немного. Но и от чая не откажусь.
После того, как жрец и его гость опустошили целый самовар и обсудили детали совершенной сделки, Дмитрий так захотел спать, что буквально валился с ног.
Но только он прилег, как почувствовал: об его руки трется что-то пушистое и мягкое.
— Щекотно, — предупредил Дмитрий и добавил примирительно: — У тебя там, на полке, что — гнездо было? Или в чем вы, домовые, обитаете.
— Ага, — обиженно пискнул голосок, — постелька была: мягонькая, пыльная. А ты возьми, да туда барахла напихай!
— Ну, прости, — выдохнул Дмитрий. — Ладно, ложись в ногах, чего уж там. Завтра сумки уберу, а Безгнева попрошу новой пыли насобирать — вон ее сколько по полу катается.
— Енто оттого, что без хозяйки живем, — грустно промяукал домовой, забираясь под одеяло. — Пинаться не будешь?
— За это не волнуйся, — широко зевая, ответил Дмитрий. — Спокойной ночи…
Проснулся Дмитрий от того, что кто-то легонько, но настойчиво царапал ему ладонь.
— Эй, ты! — пропищал знакомый писклявый голос. — Вставай!
— Зачем? — поинтересовался Дмитрий, открывая один глаз.
— Пора тебе, — буркнул домовой.
Дмитрий открыл оба глаза и увидел, что рассвет уже начался. Торопливо натягивая на ходу рубаху, он выбрался из дома Безгнева.
Спохватился, вернулся обратно. Стянул с полки подарок для необычной подруги.
Милану он рассмотрел еще издалека. Она стояла возле разрушенного храма и смотрела вдаль.
— Привет, — сказал Дмитрий, задыхаясь от быстрой езды.
— Здравствуй, — пропела Милана и отвесила ему поясной поклон.
— Знала, что приду? — ехидно уточнил Селиванов.
Милану его тон не смутил.
— Надеялась…
Дмитрий, чтобы не задавать лишних вопросов, тоже прислонил кресло к камню и посмотрел на рассвет. Однако близость Миланы тревожила его. Ему казалось, будто он ощущает тепло, исходящее от ее тела, и чувствует на языке привкус полевых цветов, которыми от нее всегда пахло.
Легкий ветер разметал распущенные волосы Миланы по плечам, а одну прядь уронил Дмитрию на лицо. Он зажмурился от удовольствия: словно бабочка задела крылом его щеку и тут же улетела, встревоженная прикосновением.
— Что у тебя в мешке? — поинтересовалась Милана.
— Подарок, — ответил Дмитрий и протянул девушке пакеты, — для тебя.
— Спасибо, — неуверенно сказала Милана, но даже не взглянула на вещи.
— Тебе не интересно, что в них? — удивился Дмитрий.
Милана повела плечиком.
— Я знаю — там одежда.
Ответ разочаровал Дмитрия.
— И ты не хочешь ее примерить?
— В другой раз, — отказалась Милана. — Лучше скажи, почему ты остался, ведь это не было твоим желанием?
— Ты знаешь о других все, но никогда не говоришь о себе, — перевел тему Дмитрий. — Что известно тебе про свою судьбу?
— Этому не дано сбыться… — прошептала Милана. — Ты не сможешь сделать меня женщиной. И не потому, что ты болен телесно. Причина в другом.
— Будь добра, расскажи и мне об этом, — прогремел Дмитрий. — Что я делаю не так?
Милана покраснела, смущенная его просьбой.
— Все оттого, что ты не подпускаешь к себе мою вторую сущность. И я считаю, что как раз по этой причине твое исцеление так затянулось.
— Ты права, мне не совладать со страхом перед змеями, — неожиданно признался Дмитрий. — Поэтому я уеду отсюда навсегда и не вернусь обратно. Прости…
— Я не сержусь на тебя, — мягко произнесла Милана. — Каждый вправе сам выбирать свой путь. Но мне будет жаль, если мы больше не увидимся.