Я во все глаза смотрела на Данияра и недоумевала чего же в нем не разглядела.
— Ты меньше всего похож на священнослужителя, — пожалуй, мои глаза стали размером с блюдца.
— Да. Ты права. Из меня получился никудышный батюшка. Вот потому я пошел на юридический.
— Эка тебя штормит, — пробормотала, не обращая внимание на то, что творится за столом.
А сама в это время представляла Данияра в одежде послушника. И никак не могла совместить два этих образа.
— Так получилось, — покаянно произнес парень. И на миг в его глазах появилась грусть, такая вселенская и всеобъемлющая.
— Я хочу услышать подробности, — меня прямо таки распирало от желания узнать что случилось в жизни Данияра такого, что он кардинально ее изменил.
— Тебе будет не интересно, — обрубил парень, взявшись за вилку и начав есть.
Закрылся. Как пить дать закрылся. Захлопнув свою раковину прямо перед носом.
Мда. Даник это шкатулка полная сюрпризов. Не ожидала. От кого угодно могла, а от него не ожидала. Совсем.
— Мадонна, ты будешь говорить или нет? — раздраженно произнесла девушка, сидящая напротив.
Кажется она уже не первый раз привлекала мое внимание, но я, увлеченная внезапным разговором с Данияром, не откликалась на зов.
— А о чем? — удивилась.
— Катя, не надо, — сидящая рядом Лиля постаралась успокоить свою гостью. — Донне может быть неудобно.
Так. Что же важное я могла пропустить? Принялась быстро соображать.
Я нахожусь на дне рождения. А что на нем от меня могут требовать? Только поздравительный тост.
— Моя очередь поздравлять? — спросила на всякий случай.
— Ага, — язвительно заметила девушка с веснушками, рассыпанными по всему носу. Ее обнимал за плечи байкерского вида парень, с тоннелями в ушах и ультрамодной стрижкой.
Конечно, когда имеешь такую поддержку за спиной можно и повыеживаться. Я усмехнулась собственным мыслям.
— С удовольствием это сделаю, — натянула самую лучезарную улыбку, которую только смогла найти в своем арсенале. — Дорогие гости, друзья нашей именинницы, сегодня мы здесь собрались, чтоб поздравить одну крайне позитивную и общительную девушку с днем рождения. Что пожелать ей в этот замечательный день? Конечно же, любви, радости, счастья, исполнения всех самых заветных желаний. Наверняка, хоть одно, тайное, у нее есть. Есть, Лиля? — спросила, повернувшись.
— Да, — она потупила глазки.
Наверное, любит кого-то, а он не отвечает ей взаимностью. Чего может желать молодая девушка в ее возрасте? Только внимания противоположного пола.
— Так вот, я тебе желаю, чтобы мечта у тебя сбылась.
— Я тоже очень этого хочу. Но пока… почему-то никак. Но я все равно очень надеюсь, — вскинула она глаза на меня.
— Будет. Все будет, — пообещала в ответ, поднимая бокал с вином. Наши стаканы соединились, выдав характерный звук. Вокруг гости сделали то же самое.
Я села на свое место.
— Тебе с такими длинным тостом только юбилеи вести кому за пятьдесят и старше, — съязвил Данияр.
Вот же ж, может все опошлить. Мне хотелось стукнуть его чем-нибудь тяжелым по голове, да нечем было. Биты под рукой не оказалось. А что-либо менее тяжелое его бы не проняло.
— Ты лучше своей подруге больше внимания удели, а то смотришь везде, но только не туда, куда надо.
— А ты, я смотрю, следишь за мной.
— Вот еще, — скривилась. — От тебя одна головная боль.
Мне надоело выслушивать замечания Данияра. Близкое соседство с парнем вымотало. Жутко захотелось побыть в одиночестве.
Со мной такое случалось, когда я уставала морально, реже физически. А сейчас была именно такая ситуация. Жутко захотелось тишины. Покоя.
Я медленно встала из-за стола, стараясь не привлекать к себе внимание.
— Ты куда? — поинтересовалась Лиля. — Уже уходишь. Так рано.
Девушка явно расстроилась, увидев попытку побега. Мне не хотелось ее обижать, тем более праздник только начался. Но желание одиночества никуда не делось. Я буквально задыхалась в окружении стольких людей. Мне срочно требовалось выйти.
— Я скоро приду, — пообещала, собираясь сдержать слово.
— Хорошо. Я буду ждать, — нежно посмотрела на меня Лиля.
Вначале заглянула в ванную комнату, где вымыла руки, освежила лицо, потерла виски. Сразу стало чуть легче, но головная боль не отступала. Я не солгала Данияру, когда говорила о ней. Со мной такое случалось. Внезапные приступы мигрени были изматывающими и непредсказуемыми. Мне срочно требовалась темнота.
Как только я вышла из ванной, то обнаружила Лилю нерешительно переминающуюся с ноги на ногу.
— Что-то случилось? Ты плохо себя чувствуешь?
— Да. Голова болит. Сильно, — я приложила руки к вискам.
— Чем могу помочь? — обеспокоенно спросила девушка. — Может вызвать скорую помощь? — она на самом деле волновалась.
— Мне бы полежать… в темноте.
— Пойдем. Одна комната свободна. Там тихо и никто не помешает.
Я послушно пошла за ней. Лиля отперла комнату, включила верхний свет. Я скривилась. Яркие лучи резанули по глазам. Это помещение ни чем не отличалось от комнаты Лили. Те же две кровати, два шкафа, два стола, две тумбочки. Разве что в комнате не было телевизора и вид она имела совсем не обжитой.
— Выбирай любую, — девушка показала на кровати.
Я показала на правую. В тот же миг покрывало было сдернуто и Лиля предложила мне лечь. Я не стала ее разочаровывать. Легла в платье, только скинула туфли. Меня тут же укрыли покрывалом.
— Поспи. Сразу станет легче, — посоветовала она. — Я скажу, чтобы в комнату никто не заходил.
— Спасибо, — поблагодарила, попросив. — Выключи, пожалуйста, свет, глаза режет.
— Да. Да. Конечно.
Лиля вышла, плотно прикрыв за собою дверь. Музыка хоть и доносилась до комнаты, но по ушам не била. А вот свет, проникавший через окно, раздражал. Хотя на самом деле его было немного. В другое время я бы не заметила. Но только не сегодня.
Я легла на один бок, потом перевернулась на другой, стараясь найти место. Головная боль чуть отступила. Но не ушла. Прикрылась с головой, прячась от света.
Наверное, надо было вызвать такси и уехать домой. Почему-то сразу не додумалась до этого. Теперь же было поздно. Я пригрелась, нашла подходящее положение, в котором голова почти не болела.
Ничего страшного не случится, если я немного подремлю. Уехать домой я всегда успею.
Мне кажется, что стоило подумать об этом, как сразу же и задремала. И даже музыка не помешала унестись в царство Морфея.
Я начала видеть какой-то сон, прежде чем вырвалась из блаженного забыться в реальный мир.
Громкий шепот, раздавался где-то рядом. Если судить по голосам, то гостями были парень и девушка.
— Тише. Что ты делаешь? Неужели не видишь, что тут нельзя? Лиля сказала же не беспокоить, а ты меня затащил, — тихо возмущалась девушка.
Когда только уснул, а тебя будят, не то что шевелиться, думать не хочется. Реальность воспринимается как будто сквозь липкую вату.
— Да она спит, — начал протестовать парень.
— А если нет? — девушка не верила.
— Я тебе говорю, что спит. Вон слышишь как ровно дышит?
Вот же настырный тип. Когда же они уйдут?
— Тут темно. Я ничего не вижу, — закапризничала девушка.
— Вот я тебе и говорю, что если даже не спит, то ничего не увидит, — мужская логика была просто железной. Я мысленно усмехнулась.
— А вдруг? — девушка не верила.
— Ты меня стесняешься? — пошел в наступление парень.
— Нет.
Звуки поцелуев не перепутать ни с чем.
— Вот и я тебя нет. Думаешь, кого-то чем-то можно удивить? — задал очередной вопрос молодой человек.
По голосам я не могла определить кого же занесло в комнату, а выглядывать из под покрывала не хотелось. Мигрень только-только начала униматься.
— Нет, — засмеялась девушка.
— Ну, так что? Продолжаем? — с напором спросил у подруги.
— Продолжаем. А презервативы ты захватил? — а девушка-то не беспечная курица. Думает о своем здоровье и благополучии.
— Обижаешь, они всегда со мной, — расслышала хлопки по одежде.
События приняли неожиданны поворот.
— Я тебя люблю.
— И я тебя люблю.
Парочка вновь принялась исступленно целоваться. Я же лежала ни жива, ни мертва, боясь пошевелиться. И не потому, что стеснялась дать о себе знать. Нет. Я боялась своего желания узнать, а как "это" происходит на самом деле. Не у героев любовных романов, не у актеров фильмов, а на самом деле. Желание подсмотреть было сильнее обыкновенной порядочности. Я ничего не могла с собой поделать. Я хотела знать. Вот так просто, без прикрас, без игры на публику. Хотела увидеть со стороны то, чего боялась больше всего на свете. Так ли это страшно?
Мое тело замерло, практически оцепенело. На лице жили только глаза, жадно вглядывающиеся в темноту. Тихо отодвинула край покрывала. Я настолько привыкла к отсутствию света под материей, что прекрасно различала силуэты на фоне белой стены, правда, лица не могла различить. Бивший прожектором в окно фонарь, погас.
— Давай я сниму с тебя это платье, — вновь зашептал парень, перестав жадно обнимать подругу. Его руки блуждали по спине, по груди девушки.
— Я и сама могу, — рассмеялась та.
— А мне будет гораздо приятнее это сделать, — продолжил настаивать он.
— Ну, как хочешь, — согласилась девушка, позволяя поднять платье за подол и медленно стянуть с вытянутых вверх рук.
— Вот это другое дело, — парень отшвырнул платье куда-то в угол, словно ненужную тряпку. — Без одежды ты мне гораздо больше нравишься.
— На мне еще трусики и бюстгальтер. Не забывай, — вновь засмеялась подруга.
— А мы сейчас тебя от них быстро избавим, — щелчок застежки, и вот уже бюстик падает к ногам. На него никто не обращает внимание. Парень с девушкой опять начинают целоваться.
Звуки, летящие от парочки, заставляют меня вздрагивать и непроизвольно содрогаться. Но я терплю, не шевелюсь, притворяясь спящей, не сводя взора с любовников из под покрывала. Что будет дальше мне вроде бы вполне понятно, но я все равно молчу и не подаю признаков жизни. Почему? Что за скрытый вуйаеризм? Не знаю. И даже не пытаюсь разобраться. Просто смотрю. Как удав смотрит на кролика.
— А давай теперь я тебя раздену? — слышу горячечный шепот.
— Представляешь, даже не возражаю, — отвечает парень, опуская руки по швам, давая подруге перетянуть инициативу на себя.
Девичьи пальчики принялись расстегивать пуговички на рубашке, одну за другой. Она не только успевала вытаскивать их из петелек, но и покрывала грудь парня поцелуями. Он же стоял, словно статуя, не мешая.
Наконец, рубаха была расстегнута и спущена с плеч. А дальше ее стянули и забросили так же, как и платье. Внезапно девушка опустилась на колени.
Я вглядывалась в темноту, желая рассмотреть все в подробностях.
Неужели?
Смутная мысль посетила сознание.
— Мне нравится, когда ты стоишь передо мной на коленях, — хрипло произнес парень, кладя руки на плечи девушке.
Любовникам было ни до кого. Они интересовались лишь друг другом.
— А отсюда лучше видно, — мурлыкнула девушка, взявшись за ремень на брюках. Звук расстегиваемой змейки сообщил о том, что она расстегнула зиппер, следом спустила штаны парню. До самого низа. А потом и вовсе помогла снять. В итоге он остался стоять перед ней в одних лишь боксерах.
— О, ты надел мой подарок. Сейчас мы и от него избавимся, — прошептала она, стягивая последнюю деталь туалета. Носки в счет не шли. Они делу не мешали.
Парень стоял совершенно голый перед подругой, а она… она наклонилась и лизнула головку члена, гордо торчавшего перед ее лицом.
— О, да, детка. Вот так. Возьми его. Приласкай. Мне так нравится как ты это делаешь, — шептал он исступленно, а его подруга в точности выполняла все указания. И похоже, ей это нравилось, судя по довольному мычанию.
Парень положил руки на голову девушки, задавая темп. Она вовсе не противилась, обхватив ладонями его ягодицы.
— Открой ротик сильнее, — попросил он, не переставая направлять. — Я хочу почувствовать тебя. Глубже.
По всей видимости, девушка послушалась и сделала как надо. Парень застонал от переполняемых его ощущений.
— Так. Хватит. Хорошего понемножку, — он сам же прервал минет. — Я тоже хочу сделать тебе приятное.
Ну, надо же какой кавалер. Не только себе кайф, но еще и подруге, подумала, чувствуя как где-то в ушах бьется сердце. Оно громыхало так, что казалось парочка напротив обязательно должны слышать его стук. Но нет. Их ничего не интересовало, кроме друг друга.
Я анализировала свои чувства так долго, что пропустила, как любовники оказались на кровати. Девушка лежала на спине с широко разведенными ногами, а парень, склонившись над ней, делал что-то явно очень приятное. Потому как его подруга громко стонала, отрывисто шепча:
— Еще. Еще. Еще. Да. Глубже. О, да.
Слова сами по себе не были необычными, но в контексте происходящего, являлись развратными до безумия.
От парочки на соседней кровати веяло такой сексуальной энергией, что буквально задыхалась, находясь почти рядом. Я не знала, что со мной происходит. Внизу живота отчего-то начало тянуть. Необычно. Неужели я возбуждаюсь? Ощущения были настолько удивительными, насколько ощущаемые впервые.
Совесть, еще недавно кричавшая, что я делаю что-то гадкое, подглядывая за любовниками, отчего-то заткнулась, и вместе со мной наблюдала что же будет дальше.
А дальше… парень разорвал небольшой пакетик из фольги, натянул презерватив, и только после этого подмял под себя подругу, по всей видимости, проникая внутрь тела. После чего начал двигаться медленно, протяжно, шепча ласковые слова, и не забывая осыпать поцелуями, лицо, шею, плечи девушки. Ее руки блуждали по спине парня, а ноги, согнутые в коленях, вдруг обвили его торс.
Я словно зачарованная следила за эротическим танцем двух существ, даривших себя друг другу. Толчок. Еще толчок. И вскрик. Чистый и довольный. А за ним более глухой стон сытого самца, получившего удовольствие, после того, как доставил удовольствие своей подруге.
Мгновение тишины, разрываемое сиплыми выдохами только что получившими удовлетворение парочки.
— Ахренеть. Это так кайфово, — девушка испортила все очарование моментом.
— И не говори. Я кончал так долго, что думал уже никогда не кончу, — ответил он, целуя подругу.
Могли бы и помолчать, а не портить красоту недавно происходившего.
— Как же я тебя люблю.
— И я тебя, моя конфетка.
И вновь поцелуями наполнилась комната.
— Слушай, давай вставать. А то вдруг кому-нибудь еще понадобится эта комната.
— И не говори, — ответил парень, слезая с подруги.
Я зажмурилась как можно сильнее, боясь, что если вдруг кто-нибудь из любовников подойдет поближе, то увидит, что я совсем не сплю, а подглядываю.
Шорохи, шаги, звуки натягиваемой одежды.
Любовники, смеясь, ушли, а я лежала все так же не шевелясь, находясь все еще под впечатлением от увиденного и услышанного.
Любовный акт, случившийся передо мной несколько мгновений назад, по-прежнему стоял перед глазами. Став невольной свидетельницей отношений между влюбленными, я поняла, что не все так ужасно, как казалось. Все же любопытство, каким бы неправильным, нарушающим нормы морали, не было, сыграло положительную роль. Я увидела другую сторону отношений между мужчиной и женщиной. Красивую сторону. И пусть сама не пылала страстью испытать тоже самое, но по крайней мере, в душе зародилось сомнение. Все бывает иначе.
Несомненно, мое молчание и подглядывание это плохо, и я еще долго буду корить себя за столь низкое поведение. Но в некоторых случаях даже яд бывает лекарством, особенно когда он в малых дозах.
Я бы еще долго размышляла на тему этичности своего поступка, не откройся, вновь, дверь.
Второй раз становиться невольной свидетельницей любовных отношений я не собиралась. Для меня это было бы слишком, даже чересчур.
Я выглянула из под покрывала: