— Привет, кто здесь?
ГЛАВА 5
— А я тебя везде ищу, — нагло заявил с порога Данияр. — А ты вот где.
Свет в комнате вспыхнул, заставляя зажмуриться. К счастью, головная боль, мучившая совершенно недавно, прошла, оставив после себя небольшую вялость во всем теле.
— Спрашивается-"зачем"? — мне не нравились подозрительно блестевшие глаза парня. Именно так выглядели глаза "папыЖоры" после очередного заседания на работе. Я ненавидела этот взгляд, неважно кому он принадлежал. Сильно выпивших людей было видно сразу, вызывая во мне большую настороженность.
Неужели он перебрал?
— Хотел поговорить, — парень плюхнулся рядом на кровать, придавив собою покрывало, один конец которого находился подо мной. На миг я ощутила полную беспомощность. Это подлое чувство воскресило во мне давно забытые воспоминания. Паника захлестнула сознание.
— Уйди. Не прикасайся ко мне, — завизжала, будто резаная.
Дан вскочил, смешно вращая глазами, не понимая почему я кричу.
— Что такое?
В комнату начали заглядывать люди, привлеченные моим криком.
А я никак не могла выпутаться из покрывала, барахтаясь, словно сумасшедшая.
— Я ничего не делал, — начал оправдываться парень, слыша летящие в его сторону вопросы. — Правда, ничего не делал.
— Как ты мог? — крикнула Лиля, пробившись через толпу народа, вмиг набившуюся в комнате. — А я тебе поверила.
— Я ничего не делал. Я ее не трогал. Я просто хотел поговорить, — бормотал парень, видя внимательные взгляды, направленные прямо на него.
— Доня? Доня? С тобой все в порядке? — подскочила ко мне Лиля.
К тому времени я выпуталась из покрывала и встала с кровати. Перебирая босыми ногами искала на ощупь свои туфли. Меня ощутимо потряхивало.
— Что он тебе сделал? — допытывалась Лиля.
Я молчала, продолжая переступать по полу. Шок от секундной беспомощности все еще блуждал внутри, отравляя существование.
— Он тебя обидел?
— Не обижал я ее, — воскликнул Данияр, подходя ближе. Я непроизвольно отшатнулась.
— Не подходи к ней. Неужели ты не видишь, что она тебя боится? — Лиля встала между мной и Даном.
— О. Мадонна. Ну, скажи же ты ей, что я тебя даже пальцем не тронул, — обратился ко мне парень, глядя через плечо Лили. — Чего ты молчишь? — уже требовательнее
— Не кричи на нее. Уходи, — Лиля принялась выталкивать Данияра прочь из комнаты.
— Да не трогаю я ее. Почему мне никто не верит? — парни и девушки, столпившиеся в комнате шептались между собой, не собираясь оказывать помощь.
Осуждение было в каждом взгляде, направленном в сторону Данияра. Оно давило морально, заставляя парня нервничать. Он знал, что ни в чем не виноват, но никак не мог оправдаться.
Я потихоньку начала приходить в себя и только собралась сказать что-то в защиту Дани, как услышала:
— Что здесь происходит? Что за столпотворение?
Перед говорившим начала расступаться толпа. Молодежь теснилась по сторонам, пропуская… Принца Датского.
А он что здесь делает? Тем более в такое позднее время.
Декан юридического факультета окинул всех присутствующих внимательным взглядом, ненадолго остановился на мне и Данияре, узнавая.
— Я еще раз спрашиваю, что здесь случилось? — командным тоном, не терпящим возражений, спросил Принц.
— Ничего. У нас все хорошо, — первой откликнулась, как ни странно, я. Появление начальства среди ночи взбодрило меня похлеще ведра холодной воды. — Вы что не видите, отмечаем день рождения.
— Чего-чего, а праздника я точно не увидел, — мрачно сообщил, еще раз обводя всех взглядом.
— Это минутная передышка, — парировала, все больше и больше приходя в себя. Паника, вызванная мигом беспомощности, отступила и я вновь возвращалась в свое привычное состояние постоянной готовности противостоять всему миру.
— Ну, раз так… Тогда Зыкова и Климов на выход… С вещами, — твердо произнес Принц.
— Это еще зачем? — Данияр смотрел на декана с вызовом.
— Детское время давно кончилось. Вот затем, — мужчина заложил большие пальцы в карманы своих… модных джинсов. Я только сейчас заметила, что одет он совсем иначе, нежели на лекции. В таком виде, в котором он находился перед нами, скорее ходят в клуб, а не выступают перед студентами.
— Господин Датский, вы здесь разобрались? — в комнате появилось новое действующее лицо.
Вениамин Сергеевич Ляхов, декан экономического факультета.
Этот слащавый дядечка мне никогда не нравился, хотя я его видела всего лишь несколько раз, да и то мельком в коридорах академии. Ходили слухи, что он не равнодушен к молоденьким студенткам. Не знаю насколько это было правдой, но симпатии он у меня не вызывал. На мой взгляд неприятный тип. Какой-то скользкий. На работу он предпочитал ходить в блестящих костюмах. Цыганский вариант, как говорила моя мама, видя одежду с характерным блеском. Вот в такой и ходил Вениамин Сергеевич. А еще он зализывал волосы бриллиантином или чем там мужчины начинающие лысеть мажут свои поредевшие кудри?
— Да. Вполне. Забираю своих, — сообщил Датский, пробираясь через толпу студентов. — Зыкова и Климов, за мной, — скомандовал, словно военачальник.
— Я никуда не пойду, — заупрямился Данияр.
Он мало того, чтобы обижен недавним молчаливым порицанием, так еще при всех им решили покомандовать. Бунтарская натура парня подняла голову.
Я же понимала, что обострять конфликт не стоит. Принц Датский не позволит Данияру своевольничать, а вот унизить однокурсника могут еще больше. Я и так чувствовала свою вину за случившееся и хотела хоть как-то, но оправдаться.
— Дань, пошли, нам завтра на занятия, — подхватила парня под руку и потянула за собой, чем вызвала дикое удивление в глазах парня. Он был настолько озадачен моим поведением, что не нашел ответных слов.
И лишь когда мы оказались в гостиной, пройдя через толпу студентов, только тогда отпустила его руку. Долго терпеть близкий контакт с Климовым не могла. Я и так буквально заставила себя находиться рядом, прикасаясь.
Может быть, все же стоит записаться на прием к врачу? Глядишь, поможет избавиться от фобии.
Но тут же одернула себя. Нет. Не выдумывай. Ему придется рассказать все. А этого я не желала. Внутренне еще не готова раскрыться, вывернув душу наизнанку. "Болезнь" купирована и слава Богу. Почти не беспокоит и то хорошо. Я и сама справлюсь. Не нужна мне ничья помощь. Обойдусь пока. Вот если станет гораздо хуже, тогда и буду думать. А пока… перетопчусь.
Принц Датский почему-то не пошел к лифту, а начал спускаться по ступеням, стоило нам выйти из блока. От нечего делать мы последовали за ним.
Он молчал. Мы тоже. Только шли гуськом. Я за деканом, а Дан за мной.
Лишь оказавшись на улице, я остановилась. Вместе со мной и Климов.
Датский, когда понял, что за ним никто не идет, повернулся.
— Моя машина на стоянке.
— Я на своей доеду, — буркнул Данияр.
— На какой своей? Ты с ума сошел? Ты же выпил? — воскликнула. — А если в аварию попадешь? Тебе-то, может быть, ничего и не будет, а людей угробишь.
Память подсунула воспоминание, когда пьяный сосед так убил своего отца, а сам остался жив. Я собиралась вцепиться в парня, только бы не позволить сесть за руль.
— Да не пил я. Совсем. И чего тебе всякая хрень сегодня мерещится? — заорал на меня Данияр. — Совсем спятила?
Если честно, то я никак не ожидала от него подобного поведения. Вроде бы еще миг назад он был спокоен, а сейчас только тронь, вспыхнет сразу, как огонь.
— Так, спокойно, господа студенты. А ну-ка разошлись в разные стороны ринга, — властно заявил Принц Датский, не особо повышая голос. — Климов посмотри на меня, — приказал. — Дыхни, — тот нехотя, но сделал. — Свободен. Можешь ехать домой. — А вы, госпожа Зыкова, со мной поедете. И без возражений, — рыкнул мужчина.
Данияр, гордо вздернув голову, развернулся и, не прощаясь, пошел прочь, оставляя меня наедине с Датским.
— А почему вы забрали с вечеринки только нас, а других оставили. Это что за дискриминация? — спросила, лишь бы не молчать.
— Только вы мои студенты, остальные подчиняются Вениамину Сергеевичу, — ответил декан. — Время позднее, пора ехать.
— И что вы забыли в общежитии в два часа ночи? — буркнула себе под нос, идя следом. — Чего вам дома не сиделось? С женой десятый сон уже видели бы.
Я чуть не впечаталась лицом в широкую спину Датского. Настолько быстро и резко мужчина остановился. Он замер, словно изваяние. Закаменел. Вовремя выставила вперед руки, мне показалось, что на стену наткнулась.
— Если бы вы жили в общежитии, то знали, что преподаватели ежедневно дежурят. Следят за порядком, развозят по домам чересчур загостившихся студентов.
— К счастью, я не жила в общежитии, — буркнула, отстраняясь.
— Вы многое потеряли, — не поворачиваясь, ответил мне Датский. В следующий миг он вновь возобновил движение.
Я недоуменно вскинула брови, ожидая продолжения, но его не последовало. Идя следом за деканом, раздумывала на тему, что же ему не понравилось в моих словах. Прийти к заключению помешал звук сигнализации на машине, возле которой мы остановились
М-да. Неплохо живет наш декан. Машина, стоимостью в пару-тройку дорогих квартир, подмигивала своему хозяину безупречными глазками.
Почему-то я думала, что у декана уровня Датского должна быть солидная машина, высокая, удобная. Вместо придуманного моим воображением автомобиля, передо мной стоял кабриолет с поднятой крышей, как будто только что выехавший из автосалона.
Декан нажал кнопку на брелке и… дверцы машины открылись.
— Круто, — только и смогла вымолвить. — А в ней люди ездят или инопланетяне?
— Обычно на ней езжу я один, — коротко заметил Принц.
Что это? Похвальба благосостоянием или простая констатация фактом?
— Я могу и такси вызвать, — пожала плечами. И полезла в сумочку, чтобы достать телефон. Он был выужен и именно в этот момент мою руку перехватили.
— А сегодня в ней поедете вы, — глубокий голос мужчины пробрал до костей.
— Какая честь, — съязвила, желая прогнать наваждение.
— Это вряд ли. Садитесь, — приказал он.
Командир нашелся. Со мной даже "папаЖора" не смеет так разговаривать, а он, между прочим, полковник полиции.
— Скорее ложитесь, — машина декана была настолько низкой, что надо хорошо постараться, дабы оказаться внутри.
— Вам помочь? — мне показалось или я расслышала ядовитые нотки в голосе Датского?
— Спасибо, как-нибудь сама справлюсь, — подошла ближе к пассажирскому сидению, похожему скорее на ложемент космического корабля, чем на обычное кресло.
Обрадовалась, что на дворе ночь и никто, кроме декана, не увидит как буду с непривычки залезать в низкую машину.
Я бросила на мужчину взгляд полный ужаса.
— Вот тут есть ручка, за нее можно держаться, — посоветовал Принц.
— Спасибо, — пробормотала, выполняя сложный акробатический трюк по водружению своего тела в салон автомобиля.
Не успела я прийти в себя, как рядом плавно приземлилось мужское тело. И когда только успел? Внутри машины было жутко дорого и… крайне тесно. Запах кожи, неоновая подсветка приборов, звук закрывающихся дверей, все слилось воедино.
— Куда вас везти? — голос Датского отвлек от созерцания внутреннего экстерьера автомобиля.
Я назвала адрес, думая как много времени понадобится Принцу доехать до указанного места.
Старт автомобиля вжал мое тело в сиденье автомобиля.
— Пристегнитесь, — коротко бросил мужчина, не глядя в мою сторону.
Это было крайне своевременное предложение, ибо с первых мгновений я поняла, что если не пристегнусь, то могу оказаться кляксой на щитке приборов дорогого кара.
Принц Датский умудрился развивать бешеные скорости на коротких отрезках пути, бросая машину вперед. Я судорожно сглотнула… и начала молиться всем богам, которых знала, когда стало ясно, что вся манера езды декана состоит из резких рывков и не менее резких торможений. Мои пальцы вцепились в кожаную обивку кресла и буквально приросли к ней.
Мечтала ли я оказаться штурманом гонщика? Да никогда. Я даже представить себе не могла, что буду сидеть в автомобиле, у которым под капотом больше полтысячи лошадей.
Испугалась ли я? Очень. Но при этом не проронила ни звука. Лишь сильнее сцепила зубы, вовремя вспомнив как делала тоже самое, когда каталась на американских горках. Страшно. Жутко. Но тогда захватывающее удовольствие того стоило. А сейчас я не заказывала гонки по горизонтали.
Именно с опасным аттракционом я сравнила езду Датского по дорогам ночного города. Благо, что машин на дорогах почти не было, а потому я не волновалась попасть в аварию. Да и Датский вел хоть и быстро, но вполне уверенно. У него была всего лишь специфичная манера езды. Хотя, с другой стороны, на такой машине вряд ли можно тихо ездить. Она сама вырвется из под контроля, только дай волю.
До моего дома мы домчали в три раза быстрее, чем я добиралась на своей машинке, то есть почти моментально.
Финиш был такой же резкий, как и старт.
Когда машина затормозила, я тут же принялась отстегивать ремень безопасности. Меня потряхивала. Я начала искать ручку, открывающую дверь. И никак не могла сообразить где она находится.
— Вы мне ничего не хотите сказать? — спросил Датский, разблокировав дверь, отворившуюся почти бесшумно.
— Вы — больной на всю голову, — накопившийся за дорогу адреналин вырвался наружу. Я поняла, что все же натерпелась страха по пути домой.
Он громко засмеялся, услышав мои слова.
— Нет. Я не это имел в виду.
— А что? — я еще не вылезла из машины, но была уже в процессе.
— Добрых снов, Мадонна, — это фраза прозвучала как-то странно в устах декана.
— Надеюсь, вам будут сниться кошмары, — произнесла под нос, после того, как выбралась из автомобиля.
Стоило мне войти в подъезд, как услышала визг покрышек, стартанувшего с места кара.
Позер.
А еще декан. Такой же мальчишка, как и все остальные. Хлебом не корми, а дай выпендриться.
Оказавшись у себя в квартире, увидела как мигает огонек автоответчика. Интересно, кому я понадобилась в столь позднее время? Вроде бы мне никто не должен был звонить.
Я включила запись. Оставлять до утра не прослушанное сообщение не собиралась. Иначе любопытство меня съест.
— Привет, вы позвонили в домашний офис госпожи Зыковой. Меня сейчас нет, но как только я появлюсь, то прослушаю ваше послание. Просьба говорить сразу же после сигнала. Говорить, а не дышать, хрюкать, стонать, вам понятно? — услышала свой собственный голос, искаженный техникой.
Надо будет переписать приветствие. А то как-то глупо звучит.
Первая запись оказалась как всегда… со скрежетом, долгим вздохом. Она обрывалась так же как и начиналась, то есть внезапно. Зато вторая была вполне нормальной.
— Привет, доченька, — услышала мамин голос, что меня сразу же насторожило. У нее есть мой номер мобильного телефона, но она не стала на него звонить, а оставила сообщение на автоответчике. — Поменяй приветствие… оно у тебя такое… несерьезное. Ты уже большая девочка, невеста, которой пора думать о замужестве, а не всяких глупостях, — мама уже целый год клевала мне мозг, напоминая, что она вышла замуж в восемнадцать с половиной лет, а в двадцать у нее появилась я. Тогда как я еще даже ни с кем не помолвлена, и даже не встречаюсь. Что-то со мной не так. А что именно она желала вначале выяснить, а потом исправить. Это означало только одно — выдать меня удачно замуж.
Я немного отвлеклась, продолжая слушать мамин голос, уже заранее понимая, что мне вообще не понравится услышанное.
— Ты можешь быть недовольна, — продолжала мама вещать, — но обязана быть на мероприятии. Для твоего папы Жоры это много значит. Все же не каждый день ему исполняется тридцать пять лет. На празднике будут все его друзья, все мои друзья и ты должна быть. Тебе все понятно? И не вздумай не приехать. Иначе я на тебя обижусь. А ты знаешь, что когда я обижаюсь, то плохо всем. Тебе, мне, папе Жоре. Доченька, ты же не хочешь расстроить свою мамочку? — голос матушки изменился, став приторно сладким.