— То есть, такое практикуется… не только для наших? — ошеломленно выдохнула я.
Она тяжело вздохнула, покачав головой:
— Дите-дите-ем.
— Но ведь их отправляют в ад! — горячечно заявила я.
Ровена поморщилась, села на кровать и кого-то процитировала:
— Кто не знает, куда направляется, очень удивится, попав не туда! Слышала эти мудрые слова?
— Но ведь это, по сути, убийство иномирных граждан? Без права на апелляцию и…
— К иностранным гражданам, официальных лиц это тоже касается, уличенным в шпионаже, с прямыми доказательствами преступной деятельности общие правовые нормы не применяют. Шир Алесио прямо пограничнику сообщил, во всеуслышание, заметь, что прилетел к Розовым слоникам. Эту запись показали всем желающим. Так что теперь АБНЗ важно лишь доставить заключенных к месту отбывания наказания живыми и здоровыми, продемонстрировать миру, что с ними все в порядке. А дальше… Да хоть трава не расти. Сама понимаешь, что творится там, где скопились отбросы общества, последние мрази, убийцы и маньяки. Но какой спрос с галактического мусора? Федерация провела процесс согласно букве закона, не важно, обманом или по-настоящему. Со стороны Клерана не подкопаешься.
— Особенно, когда главные участники операции в руках АБНЗ и даже вякнуть в свою или чужую защиту не могут, — просипела я, осознавая грандиозный масштаб подставы.
— Что же делать? — тоскливо шепнула я, обращаясь к провидению.
Вместо Высшего Существа ответила Ровена:
— Сухари сушить! Да только и хлеба у нас лишнего нет. Трусы — и те одни. Уроды, могли хотя бы сменную одежду выдать.
Мы обе стирали одежду в санблоке, а потом: я, укутавшись в одеяло, а Ровена, не тяготясь стыдливостью, сушили на тумбочке, за неимением в камерах других поверхностей или крючков.
Через час за нами пришли.
В академии мы изучали нормы права и об ответственности за преступления, совершенные сотрудниками органов, в которых предусмотрена военная служба, я в курсе, но даже в страшном сне не представляла, что сама окажусь подсудимой. Что такое важное и жизнеопределяющее мероприятие может проходить в небольшом квадратном помещении. С десяток кресел для наблюдателей, в нашем случае пустующих, — судебные заседания идет в закрытом режиме. Бесстрастные судьи, строгий прокурор, серьезный секретарь и наш унылый, никакой адвокат, который сегодня старательно прячет от нас взгляд, ничего хорошего не предвещают. Это понятно даже мне, действительно наивной глупышке, надо, наконец, признать. Ровена и вовсе мрачнее некуда. Надменный Гонг, явившийся вместе с незнакомцем из АБНЗ, едва заметно ухмыляется — наверняка наслаждается происходящим.
Было жутко страшно. Именно страх толкнул меня на еще один глупейший поступок. Я вскочила, вызвав общее недоумение, и звонко пропищала:
— Да здравствует наш суд! Самый справедливый и гуманный во Вселенной!
Ровена от досады закатила глаза. Адвокат ссутулился, мне показалось, от чувства вины. Гонга перекосило, словно кислятины съел. А вот у одного из троих судей бесстрастная мина на холеном лице сменилась удивлением. Приподняв брови, он посмотрел на Гонга, будто искал подтверждение: неужели эта дурочка та, о которой идет речь в обвинении.
— Сядьте, обвиняемая Пташко! Лозунги здесь неуместны, особенно в свете ваших деяний, — призвал меня другой судья.
Я медленно села, обреченно сложив руки на коленях и привычно выпрямив спину. Дальнейшее походило на тихий кошмар. Правда, повторное перечисление подложных обвинений и фальсифицированных доказательств продлилось в этот раз недолго, формально. Наконец нам с Ровеной предоставили последнее слово. Судьи удалились в совещательную комнату, затем председательствующий провозгласил приговор: нам обеим смертная казнь через этапирование на планету Драун…
Пока звучал приговор, слова будто выстрелы прошивали мою душу, повергая в ужас, отдаваясь болью и обидой. Предали! Меня снова предали свои! Те, кто призван защищать и вершить правосудие, на деле — не более чем пешки. С умными лицами отправили нас в компанию к другим смертникам: изменникам родины, серийным убийцам, террористам, каннибалам и прочим социально и психически нездоровым элементам.
— Будьте вы прокляты! — прохрипела Ровена, глядя прямо в глаза судье, провозглашавшему приговор.
— Я презираю вас за бездушие, — сипло каркнула я. — Придет время, и вы предстанете перед Высшим судом, не только человеческим, а провидения и совести. Надеюсь, вы вспомните, как забирали наши жизни.
— Конвой, уводите! — махнул рукой один из судей.
На этот раз мы не шли сами, нас вели под руки — ни у Ровены, ни у меня сил не осталось, когда подоспевший к выходу Гонг прошипел, глядя нам в лицо:
— Не переживайте, я организовал вам хорошую компанию. На Драун отправитесь с клеранцами. Вы же так хотели их спасти, посмотрим, оценят ли они ваши старания.
Ровена смертельно побледнела, у меня кровь отлила с лица и кожа покрылась мурашками — Райо обещал всех, кто причастен к его захвату вырезать. Осознав, что нас ждет, я уже не чувствовала своего тела, наблюдая за довольно ухмылявшемся Гонгом, уходившим из зала. Монстр! Зверем я теперь никого называть не буду, потому что мой любимый зверь этого не заслуживает.
После суда мы лежали словно трупы, бездумно глядя в потолок. Обеим нечего было сказать, тем более — спорить и ругаться меж собой. Не знаю, о чем думала Ровена, я вспоминала про Драун.
Одна из самых дальних и старейших колоний Земной Федерации, именно поэтому о ней достаточно много сведений. Несколько сот лет назад Драун пережил глобальный природный катаклизм, детали которого не уточнялись. Вследствие чего планета неузнаваемо изменилась. Многочисленное население и прекрасно развитая инфраструктура колонии были сметены цунами, погребены землетрясениями и тектоническими сдвигами, когда большая часть суши ушла под воду. Долгое время планета возрождалась, снижался уровень загрязнения, менялся климат и атмосфера.
Но кто знает, что могло вырваться из недр Драуна после катастрофы? Поэтому на завершающем этапе восстановления планету передали в ведение системы наказаний Федерации. Это распространенная не только у нас практика. Содержать матерых убийц, тратить на них огромные деньги в условиях все большей урбанизации Земли и колоний нерентабельно и бессмысленно. Согласно галактическому законодательству о гуманности преступников нельзя лишать жизни, а вот выкинуть на отдаленной планете и предоставить возможность подохнуть самим или перегрызть друг другу глотки — пожалуйста.
Теперь поверхность Драуна представляет собой сплошной мировой океан с небольшим, оставшимся от материка островом размером три на четыре тысячи километров — угодья смертников. Живи — не хочу. Где-то в драунском океане, далеко от береговой линии, расположена надводная станция, которая проводит различные научные исследования и контролирует жизнедеятельность «колонистов».
Насколько я знаю из учебника, на огромном острове размещена лаборатория, где все вновь прибывающие отбывать наказание обязаны сдавать биоматериал в течение жизни. Таким образом ученые отслеживают влияние обновленной природы Драуна на организм землян, да и не только, ведь, как показывает практика, осудить могут любого иномирянина. И я уверена: когда природные условия на Драуне позволят, заключенные вымрут, а чистенькая, безопасная планета с допустимыми ПДК загрязняющих веществ вновь вернется приличным людям. И в этом мы не одиноки: проверка пригодности планет для жизни с помощью смертников тоже используется многими государствами, ведь это выгодно.
Несведущий обыватель решит, что можно жить и в таких условиях. Но, увы, мало кто знает, что новая драунская суша — огромный выжженный остров. Саванна с низкими кривыми деревцами, пересеченная горами. Климат: ветра, жара и частые засухи. Катастрофа погубила практически всю сухопутную флору и фауну, остались лишь некоторые виды птиц, множество насекомых и… кролики, их завезли специально ради мяса. Но мяса всем не хватает; поговаривали, что на Драуне случается каннибализм. Асоциальные личности не обладают рассудительностью и милосердием, поэтому смертность там высока как нигде. Это подтверждают статистические данные с научной станции в драунском океане.
Специалисты ведут учет ДНК заключенных, которые обязаны максимально расширять базу за счет новых поселенцев, а не только старожилов. За «содействие» правительство Земной Федерации ежемесячно направляет на Драун не только новых смертников, но и припасы: еду, строительные и хозяйственные материалы. По минимуму, но даже это — огромное подспорье для выживания. Если нет новых биоматериалов, количество припасов уменьшают, чем существенно подрывают жизнеспособность заключенных.
Когда нам рассказывали про Драун на занятии, один из курсантов ляпнул, что легко бы доплыл до станции в океане, захватил ее и улетел любыми путями из этого филиала ада. Тогда преподаватель хмыкнул и показал на экране несколько водных обитателей, от вида которых многие содрогнулись. Да, радиация и изменения постигли не только сушу, но и океан. Пляжный отдых на Драуне невозможен в принципе. Зайдешь по колено в воду, чуть зазеваешься — лишишься не только ног. Сожрут за секунду. Ни один плот не выдержит нападения зубастых тварей, водящихся в суперокеане. А рыбалка возможна исключительно прибрежная, много рыбы таким способом не наловишь.
Поэтому заключенные жизненно заинтересованы в сдаче биоматериала и его разнообразии, чтобы, не дай провидение, правительство не лишило их скудного пайка. Иначе — голод, повсеместный каннибализм и смерть. Чем не способ зачистки Драуна перед дальнейшей колонизацией от неугодных разумных? Больше иллюзий по части гуманизма и справедливости я не питаю. И вот в тот ад, представляющийся таковым даже по учебнику, нас отправят. Одно порадовало: снова увижу Райо, хотя бы один разочек. С этими мыслями я и уснула.
Утром, если не ошиблась по времени, коммуникатора лишили сразу, нас забрала служба сопровождения из управления исполнения наказания. Как опасных преступниц заковали в магнитные оковы по рукам и ногам и увезли с Фортана.
Часть 3
Испытание
Металлический блеск, безжалостно-яркий искусственный свет, режущий слух топот сотен пар ног в грубых ботинках, команды конвоиров и противная слабость с тошнотой не давали сосредоточиться, собраться и нормально ощущать себя в пространстве. Если «нормально» вообще применимо в подобной ситуации.
С Фортана нас привезли прямо на транспортник службы исполнения наказания, направлявшийся на Драун с самыми отпетыми злодеями на борту. Подруга по несчастью просветила, что их собирают по всем тюрьмам и два раза в год этапируют к месту отбывания наказания, ну или новому месту жительства, на одну из самых удаленных планет в составе Земной Федерации. Везут не менее двухсот зеков — экономят на затратах. В то, что нам с напарницей и клеранцами «повезло» попасть на этот транспортник сразу после суда, я не поверила. Никакого совпадения — АБНЗ постаралось, рассчитало, устроило, чтобы клеранцев однозначно отправили именно на Драун — планету, откуда спастись просто нереально, а выжить крайне сложно.
На большом транспортном судне вертухаи, как злобно процедила сквозь зубы Ровена, развели нас по капсулам и погрузили в короткий анабиоз. Я их понимаю: этапировать двести заключенных, способных убить любого не только за свободу, а из «любви к искусству» — весьма хлопотное дело. Риск слишком велик, поэтому «пассажиров» сразу вырубают до самого прибытия на место.
Два часа назад нас с Ровеной разбудили, позволили принять ионный душ и выдали специальную одежду — робу, а то бы мы в гражданке слишком выделялись из общей массы. Затем был легкий перекус чем-то неопределенного вкуса и цвета. Мозги в результате немного прочистились, но все равно из-за тошноты и слабости, последствий анабиоза, я лишь вяло наблюдала и старательно переставляла ноги, чтобы не рухнуть под ноги соседям по скрепке, вряд ли чувствовавшим себя лучше меня.
Что такое скрепка я узнала минут пятнадцать назад, когда нас привели в просторное помещение, где вертухаи располагали заключенных одного за другим на расстоянии метра друг от друга. Магнитные оковы намертво прикипали к общей металлической штанге. В такой вот тесной компании оказалось десять прикованных соседей, причем не только землян. Но клеранцев, как обещал Гонг, мы здесь не увидели.
Мысли путались от страха. Роба тоже спокойствия не добавляла. Грубые высокие ботинки, в которых мозоли мне обеспечены точно, что в условиях Драуна… Нет, лучше не думать. Кроме нижнего белья, майки и рубашки со штанами из ткани, похожей на желто-зеленую джинсу, нам не выдали ничего другого. Зачем тратиться на тех, кто обречен? Более того, нам не делали прививок от местных вирусов и болезней, не дали антидотов от укусов змей, которых, я знаю, на Драуне хватает. Нас приговорили еще раз! Мы все ходячие мертвецы.
Соседи по скрепкам — это уже не головная боль, а барабанная дробь моего сердца. Даже в таких же как у меня новых костюмах вид у них крайне удручающий: небритые, нечесаные, большинство с тату, с печатью пороков на лицах, и ведут себя устрашающе. О чем я там мечтала месяц назад? О тепленьком уютном кабинете, латте и уважении коллег? Высшие, молю Вас, чтобы меня как можно меньше замечали. Лучше быть невидимкой, а еще лучше — той самой птичкой, чтобы не достали. Но, увы, даже невзрачная желто-зеленая роба удивительным образом оказалась Ровене к лицу, как наверняка и мне из-за схожести нашего фенотипа. Мерзкий болотный цвет, как назло, подчеркнул глубину карих, с желтыми крапинками глаз моей напарницы по несчастью, каштановые волосы и загорелую кожу.
Райо все нет и нет, а я хотела хоть одним глазком его увидеть, ну и пусть бы потом убил…
Под усиленным конвоем, напоминавшим разъяренного дикобраза, ощетинившегося вместо колючек оружием, наша скрепка ступила на широченный пандус. Справа и слева, впереди и позади из соседних проходов потянулись такие же вереницы заключенных, словно грязно-желтые ручьи сливались в одно большое гиблое болото.
Душа забилась испуганной птицей, когда я, еще плохо соображавшая после спячки, наконец осознала сколько вокруг выродков, маньяков, насильников и убийц мужского пола. Не меньше двухсот, и в лучшем случае пара десятков женщин, если не приняла кого-нибудь щуплого или вертляво-хихикающего типа за представительницу слабого пола.
Нам с Ровеной со всех сторон летели сальные, грязные, пошлые предложения на тему: как, в каких позах и что мы должны сделать, чтобы завести покровителя. Хорошо, что пока никто не может схватить или дотронуться — скрепки не позволяют, давая передышку. Над говорливой толпой носятся дроны. Наверное, запечатлевают высадку заключенных на Драун для истории и в назидание потомкам, качественно, со всех ракурсов и на всех стадиях.
На одной из лестниц у дальней стены я заметила несколько мужчин в гражданской одежде. Конвоир, приставленный к нам с самого Фортана, и трое незнакомцев с красными повязками на плечах и бейджами на груди. Такие часто носят представители СМИ на особенных, закрытых мероприятиях. Вероятно, АБНЗ решило подстраховаться и отчитаться, что самых ужасных преступников — Эрику Пташко и Ровену Гриф — доставили в целости и сохранности. По дороге их никто не прибил. Буква закона исполнена от и до.
Пока я переваривала очередную гадливую мысль о бывшем руководстве и нечестных соотечественниках, за два тоннеля от нас появилась новая скрепка. О, боже! Вот ради кого здесь пресса! Я замерла и, кажется, не дышала глядя на ступавших с каменными лицами клеранцев. Остальные заключенные тоже притихли. Неизменно внушавшие всем почтение «звери» шли один за другим: Райо, Матео и Фальк, на котором болотного цвета роба полезла по швам. На его огромные габариты не рассчитывали. В прорехах на широченной спине и плечах виднелась черная майка. Швы на бедрах тоже натянулись до предела. А вот Райо и Матео даже в этих непрезентабельных «костюмах» выглядят вполне прилично, по-деловому, как и положено каким-нибудь высокопоставленным военным на учениях, в камуфляже.
Секунда-другая — наши с Райо взгляды встретились. Его глаза расширились до предела: дошло, в каком «звании» я здесь, можно сказать, отомщен. А потом, полыхнув желтым яростным пламенем, сузились. На меня смотрел Зверь. Самый настоящий! Клеранцы сто процентов не знали, что две стервятницы, так они нас назвали при аресте, летят тем же рейсом! Видимо, о «приятном» сюрпризе змей Гонг рассказал только нам. Не мог не порадовать себя любимого нашими бледно-кислыми от ужаса лицами. Все рассчитал! Психология — страшная вещь.