— Это твой любимый метод, да? — кисло протянула девушка под его смешок.
— Самый действенный, — хмыкну Бастард. — Начнем завтра. А сейчас, отдыхай, — он ласково коснулся губами ее лба, укладывая на спину и накрывая одеялом. — Сладких снов, моя Амани.
— Скажи мне, что значит это слово? — в который раз спросила Анна, едва ли надеясь на ответ. — Я искала, но это древний демонический — не так много пособий по нему.
— Амани — желанная девочка, — хмыкнул Хасин, снизойдя до ответа.
— Ты называл меня так с детства.
— Уже тогда я привязался к тебе и с нетерпением ждал встречи. Ты была интересным ребенком, и мне с тобой было интересно. Я желал тебя в этом смысле. Но не так давно смысл поменялся, — хмыкнул демон, сверкая глазами, нависая над лицом Анны и пристально, пронзительно глядя ей в глаза.
— Ты желаешь меня? — затаив дыхание, прошептала принцесса, не отводя глаз.
— Ты все еще не поняла этого?
— Хочу услышать, — удивив саму себя, ответила Анна.
Хасин тихонько рассмеялся, качая головой.
— В этом вся суть женщин: вы желаете что-то, порой даже не зная и прося наобум. Лишь бы что-нибудь. Вам может быть не важен смысл, но вы все равно хотите услышать. Как ты сейчас — ты знаешь, ты чувствуешь, но тебе нужно устное доказательство. Ты каждую ночь проводишь со мной, ты отвечаешь на мои ласки и поцелуи, но тебе нужно услышать очевидное — прямо и четко, чтобы я произнес это вслух.
— Ты хочешь меня? — чуть подалась вперед Анна, лукаво улыбаясь.
Она уже научилась добиваться от Хасина всего, что душа пожелает, просто не пользовалась этим. Поняла, что он не сможет устоять перед ней или отказать в какой-либо малости. И ей ужасно нравилось осознавать это. Она выросла — становится женщиной в полном и глубоком понимании этого слова. Да, еще юна и молода, но уже учится пользоваться тем, чем ее наградила природа: интуитивно, инстинктивно и порой даже не задумываясь и не стараясь. Но сейчас Анна откровенно давила на своего демона. И перед ней он не скрывал того, что чувствует в эти моменты: его глаза заворожено смотрят в ее, он весь сосредоточен только на ней, даже дышит тише, чтобы услышать ее шепот. Он целиком и полностью был настроен на нее, так же как она — на него.
— Хочешь слов? — тихо произнес Хасин.
— Хочу, — выдохнула Анна, почти касаясь его губ и не сводя взгляда с его стальных глаз.
— И ты готова услышать мое откровенное признание? — вкрадчиво, многообещающе спросил демон. — Я ведь не остановлюсь на просто «хочу тебя». Я в деталях расскажу, как именно.
Он дразнил ее так же, как она дразнила его. Словно какая-то игра между ними, когда хочется ходить по грани, когда разум отказывает, и наступает тот самый миг, когда нет никого, кроме них двоих. В такие минуты в сторону отходит все абсолютно, и есть только они одни в целом мире. И им обоим это нравилось — теряться друг в друге. Ему, потому что не приходилось делить ее с кем-либо даже в мыслях, которые никогда не покидали его головы: она не его. Ей потому, что это заставляло забывать о стыде, вине и прочих некомфортных эмоциях, что обуревали ее изо дня в день.
— Готова, — прерывисто выдохнула Анна.
— Хочу тебя, — тихо зашептал Хасин, зарывшись лицом в ее волосы у самого ушка, сжав рукой ее талию и чуть выгибая в пояснице, чтобы она была к нему ближе. — Хочу раздеть тебя, снять абсолютно все. И смотреть на тебя голую, раскинувшуюся на моей постели среди простыней. Хочу прикасаться к тебе, — рука демона скользнула под одеяло и легла на тонкую лодыжку согнутой в колене ноги Анны, — от макушки до самых пяточек, — ладонь скользила все выше по бедру, талии, вверх по груди, касаясь кончиками пальцев напрягшейся вершины.
Принцесса уплывала от нахлынувших на нее ощущений и эмоций. Все тело трепетало в руках демона. Его голос заставлял ее в красках представлять все, о чем повествовал. Она была смущена и покраснела как всегда, но часто дышала и во всем теле чувствовала растущее напряжение, природу которого уже понимала, но конечность еще не познала. Уже в который раз она находилась на грани чего-то неизвестного, не понимая, чего именно, но твердо зная, что это — нечто прекрасное и особенное. Кассиан, Хасин — они оба играли на ее теле, как умелые музыканты, добиваясь идеального звучания, но не доходя до завершающего аккорда, каждый раз оставляя ее на пороге загадочной неизвестности. И она хотела ее познать, но вместе с тем стыдилась.
— Хочу видеть тебя дрожащей и стонущей, подо мной, — продолжал искушать их обоих беловолосый демон. — Чтобы ты выгибалась мне навстречу, когда я буду входить в твое тело. Чтобы кричала — громко и надрывно.
Каким образом Хасин оказался сверху, а она сжимала его голыми ножками, на которых безбожно задралась ее сорочка, Анна не поняла. Лишь чувствовала его сильное гибкое тело на себе, которое было как никогда близко, тесно прижато к ней. Не отрываясь, девушка смотрела в алые глаза своего демона, понимая, что они оба в одинаковом состоянии, и что он сдерживает себя с огромным трудом. Рука Хасина скользнула ей под спину, выгибая ее еще больше, отчего она, ахнув, прижалась своими распахнутыми бедрами к его, впервые почувствовав мужское возбуждение вот так близко — слишком близко. Мужская плоть под одеждой была напряженной, твердой и странным образом заводящей ее еще больше. Она слушала слова Хасина, и чувствовала сейчас, как именно он делал бы то, о чем говорил. Не прекращая удерживать ее под спину, демона качнул бедрами, заставив Анну охнуть и запрокинуть голову от невероятной волны прошившего тело ощущения.
— Что….со мной…происходит? — метаясь и едва дыша, с трудом соображая, прошептала сипло девушка, отчаянно цепляясь пальцами за рубашку на плечах Хасина.
— Ты возбуждена, — с коварной улыбой шептал Хасин, скользя губами по ее запрокинутому горлу. — Ты хочешь меня так же, как хочу тебя я. Ты хочешь того же, что хочу я. Чтобы я вошел в твое тело прямо сейчас и унял тот пожар, что бушует в твоей крови. Ты хочешь, чтобы моя плоть оказалась глубоко в тебе, там, где ты сейчас чувствуешь пустоту и зуд. Где сейчас горячо и влажно. Ты ведь мокрая, там? — с выдохом спросил демон у самого ее ушка, очередным качание бедер показав, где именно.
С громким стоном Анна содрогнулась в этот момент, широко удивленно распахнув глаза, не веря своим ощущениям, что уносили ее куда-то в бездну. Все жгучее напряжение вдруг рассыпалось на осколки наслаждения, что пронзило все ее тело с головы до ног. Она дрожала, чувствуя нечто невероятное и необъяснимое.
Через несколько минут волна схлынула, и Анна ощутила над собой каменно напряженное тело демона. Она лежала под ним, сжимая ножками его талию, расслабленно откинувшись в его руках, а он смотрел на нее и не дышал.
— Прости, — выдохнул резко Хасин, скатываясь с нее, растерянной и сбитой с толку и с какой-то опаской пятясь от кровати. — Мне нужно уйти.
И он растворился в воздухе, не успела она даже ничего сказать — спросить или возразить. Лишь только губы раскрыла, как его уже не было — хлопнула дверь, и невидимый демон ушел, оставляя ее в непонимании. Лишь через несколько минут, принцесса осмыслила все и поняла причину его бегства: он боялся не сдержаться и выполнить все то, о чем так страстно шептал ей сейчас. На губах Анны появилась нежная улыбка, полная самодовольства и удовлетворения. Было невероятно понимать, что она действует на Хасина вот так сильно, что он буквально бежит от нее. Он всегда был для нее примером сдержанности, самоконтроля и умения держать себя в руках. Но вот такая малость заставила его убежать от нее как мальчишку, который боится своих желаний, боится не сдержать обещаний самому себе и ей — не брать того, что ему не принадлежит.
Едва ли думая о стыде в эту минуту, Анна поправила на себе сорочку и легла на подушку, заворачиваясь в одеяло и моментально засыпая от усталости.
* * *
— Ты избегаешь меня? — спросил Кассиан, но прозвучало скорее как утверждение.
Анна выдавила из себя улыбку, качая головой и опуская взгляд.
— В чем дело, Анна? — остановился принц и взял ее за руку.
Они шли из библиотеки, где случайно столкнулись, и теперь юноша провожал ее в комнату.
— Все хорошо. Я просто очень устаю, и у меня нет времени ни на что, кроме учебы, — почти честно ответила девушка.
Почти.
Главной и первой причиной было то, что было стыдно — за свое поведение, за свое предательство и любовь к его брату. Все сильнее с каждым днем на Анну наваливалось понимание того, как она поступает со своим женихом. Но она не сделала ни шагу, чтобы это изменить. И не сделает. Потому что не сможет отказаться от Хасина.
Второй причиной был беловолосый демон. В ушах все время стояли его слова о том, как ему больно видеть ее рядом с принцем. Как тяжело ему смотреть на них и делать вид, что он рад и счастлив. И в какой-то степени он был рад и счастлив. Но глубоко внутри сгорал от злости, ревности и бессилия — Анна видела это под тщательно скрываемым спокойствием и отстраненностью. И она не желала мучить его еще больше, выставляя напоказ свои отношения с принцем.
И только третьей причиной была заваленность учебой. Завтра в Академию приезжают Стихийники, и последние несколько дней Анна готовилась к состязанию. Она на износ занималась с Хасином и Ринаром, которые учили ее владеть огнем. Множество заклинаний — укрепляющие, преобразовывающие, усиливающие и многие-многие другое. Часы медитации, когда она пыталась усилить связь со своей стихией, сделать ее подручной, а не вторичной.
— Как стихийник ты можешь вплетать свою силу во все абсолютно: в любое заклинание, в резерв, в атаку и защиту. И это должно стать рефлексом — обращаться к ней. Стихия — это дар, магия. Она — часть твоих сил, часть тебя. Не отдельная, а тесно сплетенная со всей тобой. Здесь в Академии не учат таким глубоким знаниям, но ты всегда сможешь вернуться к ним, когда будет возможность. Сейчас мы просто изучаем азы подобного мастерства владения огнем, — объяснял ей Ринар.
Как владеющий не одной стихией, он куда лучше Хасина мог показать ей истоки и начала ее дара. Демон же лишь устраивал ей практику, был весьма критичен и недоволен, заставляя ее пытаться снова и снова.
— И мы снова возвращаемся к тому, что тебе нужен стимул, — раздраженно говорил Хасин, с легкостью отбивая ее атаку огнем.
— Опять пригрозишь игнорированием? Прекратишь приходить по ночам? — язвительно и не менее раздраженно ответила девушка.
— Боюсь, что в этом я не смогу отказать себе, — усмехнулся Хасин, сверкнув красноречиво глазами, заставив ее вспыхнуть.
Они были одни на полигоне и могли немного расслабиться, позволяя себе чуть больше, чем магистр и его адептка. Но это тоже было своего рода уроком для Анны — демон учил ее лгать, продолжая их первый урок. И это была уже далеко не первая его практика.
Буквально на следующий день после того, как пообещал ей заняться ее эмоциями и контролем, он устроил ей первое испытание.
На утренней тренировке мечи сменились луками, а противники мишенями — несколько раз в неделю Бастард менял их уроки, расширяя их умения владеть оружием: менял его, технику или свои методы. Сегодня это были длинные эльфийские луки, высотой почти с рост Анны, с тугой тетивой и тяжелыми стрелами. Легкие, но очень неудобные для такой девушки, как она — невысокой. И если простой лук никогда не был помехой ее меткости, то эльфийский едва ложился в руки.
Все адепты выпустили по несколько стрел, пока Анна пыталась совладать с оружием, пыхтя и ворча под нос. Не уступала она только неуклюжему другу — Лео любое оружие оборачивал против себя даже в своих собственных руках: не счесть, сколько раз он ранил себя мечом или кинжалами. Вот и с луком не удалось сладить — ширнул себе в глаз, как только поднял.
— Зато целиться легче, — рассмеялась Хитана, пока полукровка растирал ушибленный глаз.
Анна боролась с луком, пока не подошел Хасин. Понаблюдал насмешливо за ее попытками пару минут, после чего, закатив глаза, встал позади нее. Тесно, впритык к ее телу, своим показывая как нужно встать: его грудь была прижата к ее спине, его бедра к ее пояснице, и нога к ноге. А руки легки поверх ее рук, практически обнимая ее. Он был очень близко. Так, что перехватило дыхание.
— Вот теперь начнем наш урок, — прошептал ей ухо Хасин, и в его голосе Анна услышала насмешку. — Твоя задача, сделать вид, что не происходит ничего сверхъестественного. Твое лицо должно быть спокойным и сосредоточенным, будто ты просто слушаешь указания. Иначе каждый сейчас прочтет на твоем лице смущение и неловкость, когда я начну говорить о том, что случилось сегодня ночью.
Невероятных усилий Анне стоило удерживать на лице маску, когда Хасин начал говорить — шептать своим грешным голосом, заставляя кожу на шее покрываться мурашками от того, каким горячим было его дыхание. Телом он показывал, как ей нужно стоять, двигать руками, натягивать тетиву, как ложить стрелу и целиться.
Всего пара мгновений, две минуты буквально, и демон отошел от нее к следующему ученику. Но до самого конца урока Анна не смогла расслабиться, потому что то и дело ловила на себе взгляды Хасина, когда он проверял ее реакцию и контроль.
Не расслабилась и потом, потому что его слова и напоминание яркими картинками стояли перед глазами еще целый день. Тело неоднозначно реагировало. Вчера она была слишком уставшей, чтобы анализировать и думать. Зато сейчас смаковала каждый момент, тысячу раз вспомнила случившееся до мельчайших деталей, раз за разом воспроизводя в памяти. Не единожды Хитана с Лео спрашивали, что с ней такое — от чего она взволнованна, взбудоражена и время от времени краснеет. И будь оборотень все еще оборотнем в полной мере, почуяла бы причину. Как чуяли те, у кого не отбило нюх: скольких горячих взглядов удостоилась Анна в коридорах замка, когда те или иные адепты чувствовали ее возбуждение. Впервые она заметила внимание к своей персоне, о котором так часто ей говорила подруга — она привлекает внимание. И в куда большей степени, чем замечала. Но нельзя было не заметить и проигнорировать то, как на нее смотрели в тот день. Анна была растеряна от того количества внимания, была смущена и чувствовала неловкость от каждого взгляда.
Вечером того же дня Анна в возмущении ждала Хасина у себя в комнате поздно вечером. Но он лишь смеялся над ней, когда она высказала ему все, что накипело за день.
— Неужели мои слова не давали тебе покоя? — протянул Хасин, выловив ее, когда она в очередной раз топала возле кровати, и усадив на колени, заглядывая ей в глаза.
— Не слова. То, что было, — опустив глаза, ответила Анна.
— Тебе понравилось? — прошептал хрипло юноша, наклонившись к ее ушку.
— Очень, — выдохнула принцесса, млея в его руках снова. — Разве это не понятно?
— Я тоже хочу это слышать, — усмехнулся Хасин.
Еще не единожды он испытывал ее, заставляя тем или иным способом держать себя в руках. Она училась прятать все: злость, радость, гнев, ярость, счастье и многое другое. Беловолосый демон с легкостью находил возможность и способы вывести ее из себя. Либо наоборот: ничего не чувствуя, она должна была показать что-то. И с каждым разом у Анны выходило все лучше.
— И какой же стимул ты выбрал на этот раз? — спокойно спросила Анна, всем своим видом показывая Хасину, что ее мало волнует его выбор.
Демон лишь довольно хмыкнул и кивнул, принимая ее игру и одобряя ее старания, которые она прикладывала сейчас.
— Узнаешь, когда придет время.
Но сейчас, будучи рядом с Кассианом, Анне казалось, что у нее на лице можно прочесть все ее лукавство и обман. И недоверчивый взгляд принца только подтверждал ее предположение. То ли все уроки Бастарда были напрасны, то ли дело было в женихе — слишком проницательным он был. Да и не хотела она его обманывать: и без того купалась во лжи.
— Ты не умеешь врать, — вслух подтвердил Кассиан, качая головой.
— Да, мне говорили, — кисло протянула принцесса под его тихий смешок.