Макс пробарабанил пальцами по столу:
— А про связи Гвоздя с вьетнамскими коллегами ты у убоповца спросил?
— Спросил. Тот сказал, что там мир, дружба, жвачка уже не первый год. По телефону я не стал вникать в подробности, сам понимаешь.
— А что, если им стало мало жвачки, и они решили конвертировать в неё мир и дружбу?
— И Якудза не телохранитель, а надсмотрщик? — продолжил мысль друга капитан. — А что, очень даже может быть.
— Надо с УБОП предметно пообщаться, — заключил Макс. — Если это так, тогда вопрос, кого боится Меньшов, не стоит. Коллеги заставляют его наезжать на Ланского, расширяя сферу влияния. А тут — облом за обломом. Вот господин Гвоздь и засуетился, как бы заклятые друзья не решили, что ему пора на покой. Вечный…
— И при этом Меньшов продолжает всюду таскать за собой Якудзу? Не стыкуется, — возразил Николай. — Если всё так, как ты говоришь, Фыонг — наиболее вероятный исполнитель, Гвоздь не подпустил бы её так близко.
— А если она — представитель конкурирующей группировки?
— Не подгоняй факты под свою версию, — ухмыльнулся капитан. — Разберемся постепенно, кто там откуда.
— Ну, как скажешь. Тогда я поехал домой. Поздно уже, а мне еще добираться.
— Оставайся, — предложил Николай.
— Нет, — качнул головой Макс. — Я и так у тебя уже чаще, чем дома ночую.
Глава 14
Середина июля. Воскресенье
Воскресным утром Макс проснулся поздно. Сказался недостаток сна в последние дни. Да и Орлова в кои-то веки не позвонила с пожеланиями доброго утра. Так что выспался майор на славу и, вопреки обыкновению, мог похвастать отличным настроением.
Спокойно позавтракав, он включил компьютер. Почты за несколько дней накопилось изрядно, но, потратив минут сорок, Макс убедился, что ничего интересного там не было. С легким, ставшим уже привычным, разочарованием майор начал бесцельно просматривать новости в сети. И тут его внимание привлекла мелькнувшая в ленте знакомая фамилия.
Меценат Ланской открывал какую-то выставку современного искусства. Зацепившись за это сообщение, Макс уже целенаправленно стал искать в интернете упоминания о Ланском. Потом он просмотрел десяток статей о Шварце. Даже Меньшов умудрился засветиться на каком-то благотворительном балу. Но если первые двое часто мелькали рядом, то с Меньшовым они не пересекались никогда. Когда в каком-то мероприятии участвовал Гвоздь, олигархи туда не являлись.
«Ручки пачкать не хотят? — задумался майор. — Но ведь заму нашего мэра прошлое Меньшова с ним ручкаться не мешает. А этим, значит, западло?»
Следующая мысль, внезапно пришедшая в голову, пока Макс бездумно смотрел на фото Ланского и Шварца на очередном светском рауте, заставила его взяться за мобильный.
— Коля, привет. Не занят?
— Ну, почти, — отозвался Николай. — Говори.
— Что тебе Ланской говорил про Шварца?
— Что терпеть его не может, хотя, судя по тому, что тебе сказал сам Шварц — врал, как сивый мерин.
— Точно, врал, — хмыкнул Макс. — Я тут, от нечего делать, светскую хронику полистал. Так вот, эта парочка часто мелькает на одних и тех же фотках. И неприязни друг к другу не выказывает. О, только заметил. Они даже в одном клубе в гольф играют.
— Да, тебе же Шварц что-то такое рассказывал.
— Про клуб он не упоминал.
— Ну, и чёрт с ним. Макс, у тебя что-то серьезное? Я, вообще-то, с девушкой сейчас.
— О! Железное сердце дало трещину! — рассмеялся майор. — Прошу прощения за беспокойство, и удачного дня.
— Не юродствуй, — проворчал Николай, но по голосу было слышно, что он улыбается.
— Я не юродствую, я радуюсь за своего друга, — фыркнул Макс. — Надеюсь, ты меня познакомишь со своей избранницей. Должен же я знать, в чьи руки тебя отдаю.
— Макс, убью, — беззлобно пообещал капитан. — Вот что ты за ехидна такая?
— Всё, умолкаю, — захохотал «ехидна» и сбросил вызов.
Но едва телефон попал обратно в карман, улыбка сползла с лица мужчины. Он достал осколок гранита и стиснул его в кулаке. Минуту спустя из серой дымки соткался образ той, что не давала ему спать по ночам.
— Когда же ты вернёшься? — Максим смотрел в иллюзорные глаза и не находил в них ответа. — Где ты?
А та, о ком с такой тоской вспоминал майор, была намного ближе, чем он мог бы представить. В этот момент она закуривала сигарету, наблюдая из-за приспущенной шторы за парочкой во дворе.
Не то, чтобы Рикри беспокоилась за свою молодую подругу. Она прекрасно знала, что Николай не обидит девушку. Но всякий раз, когда они попадались ей на глаза вдвоем, орийка вспоминала, что и сама совсем еще недавно была так же счастлива. И эти воспоминания, сладкие, но с новым горьким привкусом, причиняли боль.
Рикри тихо выругалась и отошла от окна. Собственное поведение казалось ей сродни мазохизму. Вспоминать то, что никогда не вернётся, думать о том, кто никогда не будет с ней… Но и просто выбросить всё произошедшее из головы она не могла: это было уже не в её власти. Даже блоки в памяти не смогли бы заставить забыть Истинного. Рикри знала это совершенно точно. Несколько месяцев на Ории она почти безвылазно просидела в архивах, выискивая всё, что хоть как-то касалось Истинных пар.
— Ну почему, Создатели, моим Истинным должен был оказаться человек?! — пробормотала магичка, ввинчивая в хрусталь пепельницы дымящийся окурок.
В коридоре хлопнула дверь.
— О! Ты дома? — удивленно воскликнула Ида, входя на кухню. — И уже успела всё задымить!
— Здравствуй, Ида, — усмехнулась Рикри, стряхивая не свойственный ей меланхоличный настрой. — Я тоже рада тебя видеть.
— Привет! Но воняет всё равно противно! — хихикнула Ида, распахивая окно.
— Не вывались, поборница свежего воздуха. Всё-таки пятый этаж. А вид медленно планирующей к асфальту возлюбленной может пагубно сказаться на психике твоего молодого человека.
— Он уже ушёл, — слегка покраснела девушка. — И почему, кстати, «медленно планирующей»? Если я грохнусь, то быстро. Ты же знаешь уровень моих способностей.
— Неужели ты думаешь, что я позволю тебе расквасить твой хорошенький носик у меня на глазах? Нет, падать ты будешь медленно и со вкусом…
— Если вспомнить про твое извращенное чувство юмора, то я ещё и покружусь над Колей, как лист с дерева, — рассмеялась Ида. — Нет, уж. Обойдемся без экстрима.
— Жаль, — Рикри насмешливо наблюдала, как подруга захлопывает рамы, оставив лишь форточку. — А я уже придумала такую красивую траекторию…
— Вот сама и полетай. Можешь даже перед носом у Коли. Может, ты хоть так с ним, наконец, официально познакомишься.
— Я тебе говорила, что мы уже знакомы.
— Коля знает Маргариту?
— Маргариту он, конечно, не знает, — усмехнулась Рикри, — но меня узнает обязательно, едва увидит. Так что не торопи события. Николай может не так обрадоваться, как ты думаешь, когда выяснит, кто такая твоя стеснительная подруга.
— Глупости, — уверенно отмахнулась Ида. — Коля хороший. И ты тоже хорошая. Даже если между вами и было какое-то недопонимание, оно разрешится после разговора. И всё будет замечательно.
— Не всё можно решить разговорами, — покачала головой магичка.
— Если люди хорошие, то всё!
— Так мы… То есть, я — не человек, дорогая.
— Ну, начинается… — скривилась Ида. — Опять этот мотив… «Я не человек. Мы не люди…» Фу! Чушь и этот… Как его?.. Ростизм, вот.
— Ты хотела сказать «расизм»?
— Ах, какая разница? Ты же поняла. Бросай свои аллеровские замашки и прекращай бегать от Коли, как демон от Создателей. Тогда мы обязательно пойдём гулять все вместе. Кстати, Коля сказал, что познакомит меня со своим другом. Так вот, он про Санкт-Петербург знает всё на свете…
— Так, стоп, — прервала Рикри. Она моментально догадалась, с каким таким другом ей предлагают погулять по Питеру. — Это замечательная перспектива, но мне пора. Когда смогу, появлюсь.
Магичка, не давая подруге времени что-то ответить, метнулась в ванную. Минуту спустя громко хлопнуло, и из-под неплотно прикрытой двери потянулся вонючий туман.
— И опять она всё задымила, — ворчала Ида, вновь открывая окно. — Ничего. Я тебя и курить отучу, и с Колей познакомлю. Никуда не денешься. Тем более, раз он и так тебя знает. И парня мы тебе хорошего найдём. Чушь всё это про истинную пару. Если тот женился, значит, ничего он не истинный, а так, мимопроходящий. Вот и пусть себе проходит мимо побыстрее и куда подальше. Надо будет с Колей об этом поговорить…
Глава 15
Середина июля. Понедельник
— Утро добрым не бывает? — хмыкнул Николай, увидев, как Макс сердито бросает мобильник на рабочий стол.
— Если ждёт Вас кольцевая, — отшутился майор. — Утренние пробки — это нечто.
— А что тебе до пробок, ты же без машины сейчас?
— А автобусы летают, да? Я сегодня хотел бывшего парня убитой китаянки отловить. А он в таких еб… Кхм… У чёрта на куличках живёт он. Я на гугл-картах эту улицу едва нашел. Вбился в автобус кое-как, еду со всеми удобствами: одна нога, правда, в воздухе повисла — ей места на полу не хватило. Но это ерунда, падать всё равно некуда. Зато на второй ноге, кроме меня, еще дама стояла, роскошной комплекции, скажем так. Через пару минут мне уже казалось, что я ластой обзавелся, плоской и широкой. Еду, мечтаю, как выберусь на свет божий из этой банки с кильками, а перед КАДом автобус влетает в мертвую пробку. Те полчаса, что он там торчал, были самыми длинными в моей жизни. В довершение, парня я не застал. Соседка сказала, что он свалил за пятнадцать минут до моего появления. Надо говорить, что по дороге обратно я на одной ноге стоял в той же пробке?
— Да, без машины хреново, — кивнул Николай, с трудом сдержав улыбку, вызванную красочным рассказом друга. — И это сейчас всё-таки лето.
— Да я сам понял. Чуть с делами разгребемся, пойду на авторынок. Пусть будет хоть какая рухлядь, лишь бы ездила.
— Зачем сразу рухлядь? Найдем что-то более-менее приличное.
— Посмотрим, — отмахнулся Макс.
Капитан не стал настаивать, но зарубку в памяти сделал. Поведение друга слишком напоминало его самого. Когда год назад старый жигуль накрылся медным тазом, Николай точно так же отказывался от помощи. Агафья не докучала, сказала: «посмотрим», а несколько дней спустя вручила ему ключи и доверенность на рено, купленную якобы для себя. И, откровенно говоря, оперативник не слишком удивился, обнаружив после ее смерти в пакете с документами на машину дарственную, датированную тем же числом, что и доверенность. Возвращать дорогой подарок было уже некому, и его собственная заначка так и осталась в неприкосновенности. Вот теперь можно было помочь с колёсами Максу. «Агафья бы одобрила», — с лёгкой грустью подумал капитан.
— Ладно, это лирика, и она к нашим делам не относится, — снова заговорил майор. Он вытащил из сейфа тонкую папку, каким-то чудом удержав локтем рванувшееся наружу содержимое железного ящика. — Мне вчера заняться было нечем, и я гвоздёвские сказочки по базам прогнал. И, ты знаешь, моя уверенность несколько поколебалась…
— Уверенность в чём? — вынырнул из воспоминаний Николай.
— В фантастическом происхождении героев. Вот, полюбопытствуй, — он открыл перед другом папку. — Гвоздь около месяца назад сменил машину. Старая не продана, не стоит в гараже. Она сдана в утиль, как не подлежащая ремонту.
— Думаешь, это она рванула?
— А чёрт ее знает, — пожал плечами Макс, — но по датам подходит. Ты дальше смотри. Если принять машину за второе по хронологии покушение, то первое и третье перед тобой.
— Так, — капитан взялся за бумаги. — И что тут у нас?
— Первый не особо интересен. Перекати-поле без роду, без племени. Труп кремировали еще месяц назад, как невостребованный. А вот второй…
— Второй… Родился, женился, развёлся… Ну, это нам неинтересно, — Николай быстро пробегал глазами строчки распечатки. — О, в горячих точках побывал. Снайпер… У меня еще с прошлого года на это слово аллергия. Служил по контракту, вернулся, женился опять. Оппаньки, а жена-то никуда не делась. Умер от отравления цианидом, предположительно, самоубийство… Оригинально. Цианистый калий ныне не в моде, вроде как. Надо с супругой пообщаться.
Макс молча положил перед другом несколько ксерокопий.
— А, так ты и протокол допроса нарыл? Когда только успел? — усмехнулся капитан.
— Нарыть — не проблема, — скривился Макс. — Но ты почитай эту филькину грамоту. Мол, мужик крышу на войне оставил и самоубился под дурью. Ничего толком у жены не спрашивали.
— Ну, это закономерно. Ее в городе на момент смерти этого парня не было, как я тут вижу. О чём её спрашивать особо?
— Я бы нашел, о чём спросить, — проворчал майор.
— Так то ты. А следователю лишний головняк не нужен. Самоубийство? Отлично, лучше не придумаешь.
— В общем, я думаю, надо пообщаться с вдовой.
— Пожалуй, — кивнул Николай, почесав подбородок. — Только сюда её не пригласишь. Как объяснить следователю такой вызов? Не этими же бумажками.
Капитан постучал пальцем по папке Меньшова.
— Да, уж, — хмыкнул Макс. — Замучаемся объяснять, где мы это взяли. И оперативные источники не прокатят.
— Можно Грибова напрячь. Он же обещался приводить в приличный вид левую информацию.
— Я бы обошелся без Грибова, — покачал головой майор. — Можешь смеяться, но мне он до чёртиков Ильина напоминает.
— Прям дежа вю, — ухмыльнулся капитан. — И снайперы тут тоже отметились.
— Снайперы… Чёрт! Чёрт! Чёрт! — Макс запустил пальцы в волосы, внезапно побледнев, как полотно. — Я идиот! Какой же я идиот!!!
— В чём дело? Ты чего? — опешил Николай.
— Я кретин, товарищ капитан. Последний дыбилоид!
— Да что с тобой такое?!
— Снайперы! Студентка стала контрактницей! Как я мог об этом не подумать?!
— Макс, объясни, что означает этот бред сумасшедшего, или я тебя сейчас под кран суну, чтоб остыл, — слегка рассердился Николай.
— Всё просто, Коля, — Макс, наконец, перестал бегать из угла в угол по кабинету, сел за стол и включил компьютер. — Ты помнишь, где служила Агафья, когда брала академку в институте?
— Не помню, потому что не знал никогда. Там всё шло под грифом СС. Она даже сам факт службы упоминать не имела права, не говоря уже о месте. Забыл, что ли, какой сюрприз для Бурундука получился?
— Помню я, Коля. Я всё помню. Только туплю, как последний дурак. Она же всегда ненавидела маску целительницы Агриппины, а я почти год ищу её среди всяких колдунов, идиот. Агафья могла опять уйти служить по контракту. Как уже делала!
— Макс, окстись. По какому еще контракту? Не так просто прийти с улицы и заявить: «Я хочу в армию». Тем более, девушке. Как она сначала докажет, а потом объяснит свои навыки в обращении с винтовкой? Кроме того, если она выжила, ей нельзя светить физиономией среди армейцев!
— Она как-то при мне хвост отрастила, как у скорпиона, — отозвался майор, одновременно что-то быстро набирая на клавиатуре. — Вполне реальный, можешь поверить. Вряд ли, при таких способностях, для неё проблема изменить форму носа. Никто её не узнает. Только бы не опоздать…
— Так, стоп, — капитан поднял руку. — Макс, посмотри на меня. Пора заканчивать этот фарс. Макс!!!
Николаю пришлось повысить голос, чтобы друг поднял голову. Но понимания он не встретил.
— Коля, я прекрасно знаю всё, что ты хочешь мне сказать, — чуть устало проговорил майор. — Ты не веришь, что она жива. Но я-то её видел! Я знаю, что Агафья не погибла. И я давно бы нашёл, где она скрывается, если бы не потратил время на ерунду. Но теперь я уверен, что не ошибся. Она раздобыла какие-то документы, отсиделась в глуши — это было бы логично. А потом она должна была пойти по проторенной дорожке. У неё просто нет других путей, только контракт. Девушку, говоришь, не возьмут? Ещё как возьмут. Клубов по стрельбе сейчас больше, чем на Барбоске блох, развелось. Несколько побед на соревнованиях, и доказывать ничего не надо: вот они — бумажки. Анкета чистая, физическая подготовка отличная, документы в порядке, востребованные навыки в наличии. Оторвут с руками. Вот по таким спортсменам я, для начала, и прогуляюсь.