— Нарвешься на неприятности. Чем ты объяснишь интерес к подобной информации? — покачал головой Николай.
— Пока — ничем, — Макс снова отвернулся к монитору. — Результаты соревнований открыто лежат в сети. А дальше будет видно.
— Ладно, — скрипнув зубами, отступился капитан. — Но занимайся этим, пожалуйста, в свободное от работы время. Сейчас у нас на повестке дня любитель цианида. И было бы неплохо, если бы ты подумал о нём.
— А что о нём думать? — фыркнул Макс. Друг перестал педалировать больную тему, и майор снова расслабился. — Надо ехать к его супруге, раз уж сюда даму не пригласить. Послушаем, что она скажет, тогда и будем думать.
— Тоже верно. Тогда я, пожалуй, к ней и съезжу. Поедешь со мной?
— А куда ж я денусь? Мы же договорились, все личные дела в свободное от работы время. — скрыв за легкомысленной улыбкой овладевшее им нетерпение, Макс выключил компьютер и поднялся. — Поехали, что ли?
— Погоди, торопыга. Позвонить же надо. Может, она на работе. Где-то тут в твоих бумажках я встречал телефон. Сейчас.
Вдова снайпера оказалась дома. Она слегка удивилась неожиданному желанию оперативников с ней поговорить:
— Так всё же выяснилось уже. Следователь сказал — самоубийство. Но если надо, я приеду.
— Нет, мы сами, — быстро отказался Николай. — Когда Вам будет удобно?
— Да хоть сейчас. Я сутки через трое работаю. На смену только завтра.
— Тогда мы так и сделаем, — обрадовался оперативник. — Через час Вас устроит?
— Пожалуйста, — равнодушно согласилась женщина.
Пятьдесят минут спустя майор нажал на кнопку звонка у обшарпанной двери. Створка распахнулась почти сразу. Как будто хозяйка ждала гостей в коридоре. Из квартиры потянуло запахом пригоревшей картошки.
— Проходите, — кинула вдова, пропуская друзей в прихожую. — Я только до мусоропровода.
Она протиснулась мимо на узкой лестничной клетке и побежала вниз.
— Воров дама не боится, — ухмыльнулся Николай, не трогаясь с места.
— Это пока. А вот случись что, мигом в полицию побежит, и будет с пеной у рта утверждать, что никогда не открывает дверь посторонним, — проворчал Макс. — Плавали, знаем.
— Что же вы в коридоре стоите? Проходите в комнату.
Оперативники последовали за вернувшейся хозяйкой в небольшую, сильно захламлённую комнату. Кругом стояли какие-то коробки, набитые всякой всячиной, и перевязанные бечёвкой стопки книг, валялись обрывки газет и тряпья.
Женщина смахнула с дивана на пол кучу носков:
— Садитесь. Извините за бардак, я ремонт затеяла. А денег нет, вот и верчусь сама.
— Понимаю, — поддержал начало беседы Николай. — Сам, когда ремонт на кухне делал, не знал, за что хвататься. Вроде и помещение небольшое, а столько всего…
— Вот, вот, — подхватила вдова. — Всё забито, а сунешься — хлам. Взялась, теперь и не знаю, когда закончу. Обои, краска, и всё такое дорогое…
— Мы бы хотели поговорить о Вашем покойном муже, — вмешался Макс. — Расскажите о нём.
— Да что рассказывать? — сразу потеряла энтузиазм хозяйка. — Дураком жил — дураком помер. Надо ж было придумать: травиться. Хотя я так и знала, что чем-то подобным всё и кончится.
— Откуда такие мысли?
— Больным он из Чечни вернулся. Руки-ноги на месте, а ум — растерял.
— А можно подробнее, — попросил Николай, доставая блокнот.
— Можно, отчего ж нельзя-то, — пожала плечами женщина. — Он всегда резким был. Чуть что, сразу в зубы. У вас бывал пару раз за драки. Но до суда не доходило. Побитые и сами не без греха. Всё ему хотелось, чтоб по справедливости да по правде было. Я ему сколько раз говорила: не лезь, убьют когда-нибудь. Нет, он меня не слушал. Правду искал. Так разве же её в кабинетах чиновных когда видели? А года два назад совсем свихнулся. Как напьется, так и начинает мне рассказывать, что скоро золотой век наступит, надо только немного помочь. Помощничек выискался. Нет бы, мне помочь, в магазин сходить, обед сготовить, пока я на смене. Но это ему не надо, он мировым счастьем озабочен.
— Извините, — остановил Макс разошедшуюся хозяйку. — Я не совсем понял. О каком «золотом веке» говорил Ваш муж? И как он собирался «помогать»?
— Откуда же я знаю? Поди, разбери, что пьяный бормочет.
— А чем он вообще занимался? — уточнил Николай. — Работал?
— Где-то работал. А где, я не спрашивала. Деньги мне на хозяйство давал, и ладно. Потом уже следователь сказал, что трудовая его в ЖЕКе лежала. Дворником он числился, а дворы какой-то гастарбайтер мёл, — вдова зачем-то стала подбирать и аккуратно складывать сброшенные на пол носки. — Вы поймите. Мы с Русланом давно стали чужими. С тех пор, как он из Чечни вернулся. Он меня не понимал, я — его. А уж как он в этот клуб ездить начал, так и подавно. Я старалась поменьше дома бывать — между сменами у сестры оставалась. Разводиться хотела. Думала, завел он кого-то на стороне. Откуда я могла знать, что всё так обернётся? Оказалось, у него шизофрения была. Он у психиатра лечился, но вот, неудачно…
Она вдруг уронила голову на руки и тихо заплакала. Макс молча подал ей пачку бумажных носовых платков. Женщина шумно высморкалась, бросила скомканную бумажку в стоявшее тут же ведро, и подняла голову.
— А что за клуб посещал Ваш муж? — спросил он, когда вдова немного успокоилась.
— Не знаю я. «Свет», кажется. Может, секта какая-нибудь. Их сейчас много развелось. А, может, это он свои поездки к психиатру так скрывал.
— Да, может быть, — задумчиво кивнул майор. — А друзей его Вы видели? Сослуживцев или, может быть, еще кого-то?
— Говорю же, мы почти не общались в последние месяцы.
— Понятно. Спасибо, — Николай взглянул на часы и поднялся. — Извините за беспокойство.
— Да что уж там, — махнула рукой хозяйка. — У вас работа такая: неприятные вопросы задавать.
— Приходится, — капитан виновато улыбнулся и пошел к выходу. Макс, попрощавшись с женщиной, последовал за ним.
— Ну, и что ты об этом думаешь? — поинтересовался Николай, когда друзья сели в машину.
— Погоди, — отмахнулся майор, закуривая. — Я пытаюсь кое-что вспомнить.
Несколько минут тишину в салоне нарушал только шум проезжающих мимо машин. Наконец, Макс щелкнул пальцами и удовлетворенно вздохнул.
— Как назывался клуб, куда ходил наш самоубийца?
— «Свет», кажется. Я думаю, это секта.
— Всё может быть. Но вот какое странное совпадение. И Ланской, И Шварц играют в гольф в закрытом клубе для богатых и знаменитых. И называется он тоже «Свет».
— Однако… — оторопел Николай. — Думаешь… Да, нет! Быть такого не может. Что там делать медленно спивающемуся бывшему солдату?
— А вот это как раз меня тоже очень интересует. Если это не простое совпадение. Не хочешь подышать воздухом за городом?
— А ты знаешь, где этот клуб?
— Не знаю, — признал Макс, доставая смартфон. — Но сейчас узнаю.
Клуб «Свет» занимал огромную, обнесенную высоким кованым забором, территорию в излучине реки. Над воротами сверкали в лучах солнца золочёные буквы названия. Чуть ниже начищенная до зеркального блеска медная табличка сообщала всем любопытным, что гостям здесь не рады.
— «Посторонним вход воспрещен», — насмешливо прочитал майор. — И не жаль такой красивый забор уродовать.
Но полчаса спустя веселости у него поубавилось. За роскошные ворота их просто не пустили. И плевать дюжие охранники хотели на удостоверения с золотыми буквами МВД. «Хозяев нет, гостей тревожить не положено. Пустим только с ордером на обыск». Большего оперативникам добиться не удалось. Не солоно хлебавши они вернулись к машине.
— Нет, ну, ты видел?! — горячился Макс. — Такое впечатление, что ребята накачаны дурью по самые брови!
— Вряд ли…
— Сколько раз он мне про ордер сказал? Пять или шесть?
— Я не считал, — буркнул Николай. Он разозлился не меньше друга, хоть и не демонстрировал так явно своё настроение. — Но никто не поставил бы в охрану наркоманов, тем более, в таком пафосном месте. Нет. Бычки просто уверены в своей полной безнаказанности, вот и куражатся.
— Куражатся? Да у них глаза стеклянные, а эмоций у кофеварки и то больше!
— И, что? Видал я таких. Хоть Гвоздёвскую Якудзу возьми. Чистая кукла раскрашенная, — капитан завел мотор и резко тронул реношку с места. — Поехали-ка в контору, товарищ майор. Теперь уже и я очень хочу знать, что это за клуб такой, где на полицию кладут с пробором.
Но и базы данных ничем не порадовали раздосадованных оперативников. Гольф-клуб «Свет» принадлежал одновременно и всем, и никому. В хозяевах числился и Ланской, и Шварц, и еще десяток им подобных персон.
— Соваться к таким людям, не заручившись предварительно поддержкой начальства, и не нашего Сморчка, а кого повыше — гарантированно ничего не добиться, и впридачу качественно огрести по фуражке, — констатировал Николай, отодвигая клавиатуру. — И самое неприятное в этом то, что мы понятия не имеем, а нужен ли он нам вообще, этот проклятый клуб.
— Самое неприятное, — хмыкнул Макс, уже успевший успокоиться, — то, что, пока мы туда не сунемся, так и не узнаем, нужен он нам или нет.
— И это тоже.
— Что же там делал простой дядя снайпер, среди этих сливок общества?
— Обслуга? — предположил капитан.
— Алкоголик? — передразнил Макс. — Выперли бы в два счёта.
— Так, может, и выперли. Мы-то откуда знаем?
— Гадать можно до второго пришествия, — майор взглянул на часы и поднялся. — Я не знаю, как у вас, товарищ капитан, а у меня рабочий день закончился еще два часа назад.
— Уже так поздно? — спохватился Николай, хватаясь за мобильник. — Меня же Лида ждёт!
— Твоя новая девушка?
— Не новая, а просто девушка, — поправил капитан, набирая номер. — Ну, вот. Абонент недоступен. Чёрт. Мы еще час назад должны были встретиться.
— Целый час ни одна девушка ждать не будет, — покачал головой Макс. — Готовь большой букет, товарищ капитан.
— Да хоть три букета, — отмахнулся Николай.
— О, как всё запущено, — проворчал себе под нос майор, глядя, как друг в очередной раз набирает номер девушки. — Ладно. Разбирайся, а я поехал домой.
Капитан только рукой махнул, вслушиваясь в появившиеся, наконец-то, длинные гудки.
Глава 16
Середина июля. Вторник
— Ты что такая грустная? — Рикри внимательно посмотрела на подругу, неохотно ковырявшую омлет.
— А, ничего страшного, — попыталась отмахнуться Ида.
— И всё-таки? — настаивала магичка. — Ты же вчера, насколько я помню, с Николаем встречалась?
— Не встретились, — качнула головой девушка, отодвигая тарелку. — У него много дел было — не успел.
— Такая у него работа, привыкай, — слегка расслабилась Рикри.
— Да я уже привыкла. Просто как-то не по себе, когда долго его не вижу.
— Это ты скучаешь. Потерпи.
— К этому тоже привыкну?
— Нет… — магичка опустила глаза. — К этому невозможно привыкнуть.
— А ты скучаешь?
— По кому? — Рикри слегка нахмурилась, но Ида не желала понимать намёки.
— По нему. По твоему человеку, — прямо спросила она.
Магичка откинулась на спинку стула, доставая сигареты:
— Ну, зачем тебе об этом знать? Твой Николай придет сегодня вечером или завтра. И всё будет хорошо. Чем дольше ждешь, тем радостнее встреча.
— Угу, — проворчала Ида. — Тогда я просто умру от радости, когда встречусь с братом, если посчитать, сколько я эту встречу жду.
— Не умрёшь, — невольно улыбнулась Рикри. — От радости не умирают.
«Впрочем, от горя, как выяснилось, тоже, к сожалению», — мысленно добавила она, но вслух говорить ничего не стала. Ей не хотелось портить вернувшееся в подруге хорошее настроение.
— Хорошо, что ты уже тут, — вместо приветствия сказал Николай, входя в свой кабинет.
Макс удивленно поднял голову:
— Что случилось?
— Мы что-то упускаем, майор. Вот что случилось. Что-то очень большое и вонючее.
— В каком смысле?
— В прямом, — капитан сел за стол, сцепив перед собой руки. — Вчера мне опять звонили. И приказали не лезть в чужие дела.
— Однако, — посерьёзнел Макс. — Больше ничего?
— Ничего. Я уверен, мы кому-то крепко наступили на хвост и топчемся там, сами об этом не подозревая.
— Но мне-то не звонят, — нахмурился майор. — Надо Лёнчика дернуть. Пусть поставит тебе определитель на телефон.
— Бесполезно. Этот урод говорит одну-две фразы и бросает трубку. За пятнадцать секунд ни один определитель не справится. А если и справится, — Николай скривился, будто куснул лимон. — Что нам даст номер телефонной будки? Нет. Надо понять, кто это, и взять его за горло. Надоело просыпаться среди ночи.
— Хорошо. Давай думать, — не стал спорить Макс. — У нас сейчас два дела: Матросов и китаянка…
— Да при чём тут твоя китаянка? — перебил капитан. — Я там не мелькал. Это убийца Матросова нервничает. Понять бы, чего он боится!
— И посадить, — хмыкнул майор. — План принимается. Какие этапы?
— Для начала, ты прекращаешь язвить, — проворчал Николай. — Мне этот угрожальщик хренов сейчас особенно поперёк горла.
— С чего бы? Не первый и не последний раз…
— Макс, я девушке предложение сделать хочу. А тут этот козлина. Мало ли, что у него на уме. Не могу же я Лидочку опасности подвергать, согласись?
— Ах, вот оно что… Поздравляю.
— Пока не с чем.
— Ну, как же? Ты, после стольких лет одиночества, наконец, обрел ту, кого хочешь сделать…
— Я же просил не язвить!
— Ладно, ладно. Не буду, — замахал руками Макс. — А если серьезно, то либо это Гвоздь недоволен, либо олигархи.
— Либо Якудза, — добавил Николай. — Выбор, блин.
— А Якудзу ты зачем приплёл? Она-то тут при чём?
— Да чёрт её знает, — Николай провел ладонью по короткому ёжику волос на затылке. — Не нравится она мне.
— Ты ей простить не можешь, что она тебя из Гвоздёвского кабинета выпнула.
— Да при чём тут…
Звонок мобильного прервал оперативника на полуслове.
— Слушаю… Да, я… Знаю. Она моя тётка… Что?! Когда?!! Я сейчас приеду!..
Бледный, как полотно, Николай обернулся к другу:
— Тётя Маша погибла…
— Как? — только и смог сказать Макс.
— Баллон с газом взорвался… Так участковый сказал…
— У неё были баллоны?
— Да не знаю я! — воскликнул капитан, грохнув кулаком по столу. Подскочила и упала на пол кружка. Осколки разлетелись в стороны. Николай тряхнул головой, пытаясь прийти в себя. — Извини. В общем, я к Сморчку.
— Если что, звони, — коротко кивнул майор.
Николай не ответил. Он выскочил в коридор, даже не закрыв за собой дверь.
Капитан позвонил другу поздно вечером. Никакой ошибки не было. Тетя Маша утром купила два газовых баллона у развозчика, а около десяти ее дом уже пылал огромным костром. Выжить в этом аду не представлялось возможным.
— Зачем? — в сотый раз спрашивал Николай, с трудом сдерживая слёзы. — Зачем ей понадобились эти баллоны? Она уже лет десять в печи готовила. Если с дровами проблемы, так позвони, я приеду, наколю… Если с печкой что-то не так, починим. Зачем?! Агафья тогда сказала, что тётя Маша еще лет сто проживёт. А теперь… Ну, зачем она?..
Макс не знал, что ответить другу. Все слова казались надуманными и неуместными. Он и сам никак не мог поверить, что веселой толстушки, готовой каждую секунду заливисто расхохотаться, больше нет.
Много позже, бросив безуспешные попытки уснуть, Макс, пытаясь отвлечься, включил ноутбук и начал бездумно просматривать новости. Он не заметил, как с новостной ленты попал на сайт Российского стрелкового союза. «Где же она? — думал майор, одну за другой пролистывая фотографии с недавних соревнований. — Она должна быть где-то тут. Агафья была отличным стрелком». Эта короткая мысль заставила его подскочить и закружить по комнате, как попавшего в клетку зверя. Впервые с того дня, как пропала Агафья, Макс подумал о ней в прошедшем времени. И слово «была» рядом с её именем рвануло душу ржавым ножом.
Глава 17
Середина июля. Среда